"Ты ведь знаешь какая у тебя здесь цель, верно?"

Первые несколько минут Патрик просто пялился в тарелку и ковырялся вилкой в фаршированном овощами перце. Сказать действительно было нечего, это всего лишь обед, тренер просто следит за рационом подопечного, чтобы тот хоть немного сбросил вес. — Ты собираешься есть? — спрашивает Питер, а шатен вынужден тут же поднять голову и посмотреть на предмет раздражения слуха. Голос куратора звучит немного приглушенно, он явно обеспокоен состоянием Патрика. — Да я не голоден вовсе, — отговаривается парень, хотя прекрасно понимает, насколько это абсурдно со стороны. Он, парень с весом больше, чем средний, отказывается от еды в пользу тренировок. Чистейшей воды безумие. — Тебе лучше поесть, — заботливо говорит Вентц. — Сегодня нам предстоит ещё много дел, так что постарайся заправиться так, чтобы хватило до ужина. В ответ на «агитационные речи» парень тихонько кивнул, со вздохом принимаясь за обед, пока его любимый тренер допивал клубничный смузи. На самом деле, он выглядел таким счастливым, будто бы он не в лагере для полных, а в центре города в баре с шикарными дамами. Хотя, если признаться честно, то красивых девушек тут хватало, и хватало из как раз Питу, ведь именно он самый красивый из тренеров тут. Его шоколадные волосы слегка колыхались из-за дуновения кондиционера, его взгляд невероятно сосредоточен на чем-то, когда он поворачивает голову в окно и не обращает внимания на Стампа. — Какие дела? — спросил шатен и Питер мгновенно начинает улыбаться, не отрываясь от окна. — Тебе нужно, чтобы я худел? Значит мне нельзя есть. — Ты не понимаешь, — мило улыбается Питер. Он ведёт себя, как будто знает все, возможно, так и есть. Он все-таки намного старше, красивее и опытные, не правда ли? От этих мыслей у Патрика начинает кружиться голова и краснеют щеки. Он слишком чувствительный для этого мира, совсем не похож на дерзких сверстников, но вряд ли это можно назвать плюсом. Патрик смущенно опускает глаза в тарелку и вздыхает. Он слышит, как Фрэнк весело беседует с Джерардом, и из-за этого становится ещё обиднее. Похоже, у них все лучше, чем у него с Питом, ведь их разговоры заходят намного дальше, чем разговоры о рационе и занятиях. «Какая музыка тебе нравится?» «Панк, наверное.» «Обожаю его. Ты такой классный.» Патрика опять передергивает. Спустя несколько минут Питер заканчивает со своим обедом, и Патрик вылетает из зала, пока тренер спешит прямо за ним. Он быстро спускается по лестнице, шлепая сланцами, ведь сил совершенно не хватает, чтобы терпеть подобную атмосферу всеобщего добра и радости, когда тебе самому нихрена не радостно. — Ты быстро бегаешь, — улыбается тренер, стоя рядом с учеником. Патрик слегка вздрагивает, ведь он не мог предположить, что мужчина поспеет за ним так скоро. — Мы опять заниматься? — грустно спрашивает парень, а Мистер Вентц лишь улыбается. — А как же, — Патрику остается только простонать. Он ловит взгляд шоколадных глаз прямо на себе и тут же опускает голову, ведь ему так невероятно стыдно, что он заставляет тренера смотреть на свое ужасное тело. — Пойдем. Я надеюсь, у тебя есть плавки. Патрик смущен до невообразимости. Он не хочет показывать свой жир, появившийся после бурных вечеров в МакДональсе. — Нет! Я не умею плавать! — протестует он, вздрагивая. Тренер, который уже собирался уходить, разворачивается и смотрит прямо в его глаза с немым вопросом. Этот тягучий взгляд буквально поглощает Патрика, затягивает вглубь мыслей, все так сладко, но так опасно, что нельзя подпускать Пита ближе, иначе он заберется в черепную коробку и больше никогда не покинет ее. — В этом нет ничего страшного, — Питер добродушно улыбается, заставляя Патрика прийти в себя. — Я научу тебя. И Патрик наивно верит.

***

Сейчас мальчик понимает насколько тяжело быть рядом с идеалом. Как только Вентц снимает свою майку, которую он никогда не снимал прежде, Патрик понимает, как сильно осекся, полагая, что выдержит с этим мужчиной целую смену. Его мускулы немного выпирают, каждую жилку можно легко рассмотреть, рельефный пресс кажется невероятным дополнением телосложения достаточно взрослого тренера, как и тату внизу живота. Стамп понимает, что наврал Джи о том, что у его тренера только рукава. Но кто же мог предполагать, что причина ошибки находится в этом месте. На спине оказывается еще две тату. Точнее, на лопатках огромная роспись с атомными бомбами и словами, которые Патрик точно заберет с собой в могилу, если не оторвет взгляд, а на пояснице какая-то безделушка, на которую малыш совсем не смог обратить внимания, ведь все, что было ниже поясницы… чертовски подтянутое. Патрик осознает, что он делает только спустя несколько минут, когда Питер, боже милостивый, голый Питер уходит в душевую, так и не увидев челюсти своего подопечного на кафеле. Шатен подрагивает и принимается снимать свою одежду. В комнате очень много зеркал, а Патрик невероятно стыдится этого. Он буквально может видеть каждую складку на животе, каждую растяжку на бедрах. Это так морально больно, что у мальчика стоит ком в горле, но он ничего не может сделать с этим. Питу точно не нравятся жирные троглодиты, которые едят сверх нормы в три раза больше, чем обычные люди. Пит очевидно не в восторге от его пышных и «аппетитных» форм. Никто не любит полных, потому что их тяжело любить и понимать, тяжело мириться с их проблемой, успокаивать истерики по ночам и заставлять жить дальше. Мальчик всхлипывает, стягивая с себя шортики и оставаясь в одном нижнем белье и высоких гольфах. Подобное выглядело бы мило со стороны, но только тогда, когда подступающая к глотке истерика не утихомирилась бы. — Патти, где ты? — ласково зовет тренер их душа, а Патрик тихонько вздрагивает. Все-таки Пит ждет его и заботится о нем, поэтому нельзя сводить все его старания на нет. Сердце Патрика дрогнуло во второй раз, когда он понял, что это первый раз, когда его идеал назвал его мило и невинно, с лаской в голосе. Казалось, он на всю жизнь теперь запомнит, как красиво это сказал Мистер Вентц. Поспешно скидывая с себя одежду, мальчик стыдливо проскальзывает в душевую к Питеру. Он стоит к нему спиной, оголяя такие красивые мышцы на спине, арку, лопатки. Стамп лишь застенчиво ныркает под воду, выдавливая свой гель для душа в руку. Мыльная вода стекает по его грузным бедрам и это удручает, ведь рядом стоит мужчина, который определенно легче его даже со всеми этими мускулами. В один момент Вентц поворачивается к нему лицом и улыбается. — Я думал, что ты уже не выйдешь, — голос звучит словно пустой звук, потому что Патрик видит лишь это чертово тату внизу живота. Оно так и манит к себе гладкой кожей и черными чернилами поверх. Светловолосый совсем не замечает, как прикусывает губу и тянется пальчиками к этому проявлению искусства. Кожа Пита в самом деле оказывается мягкой и приятной на ощупь, поэтому Патрик не сдерживается и дотрагивается к ней всей ладонью, приятно грея теплом и поглаживая. Внутри бурлит какое-то странное и невероятно жадное чувство, будто бы Патрик хочет забрать себе все тело и душу мужчины, этот шоколадный взгляд и мягкий голос, черт возьми. — Патрик, — собственное имя вырывает юношу из пелены размышлений, и он тут же отнимает руку, прижимая ее к себе. Тренер выглядит удивленным, не злым, не заинтересованным, а именно удивленным. Стамп все еще чувствует себя разгоряченным, его щеки буквально горят. Тренер подступает ближе, обхватывает талию, или то место, где она должна быть, и прижимается к юноше так близко, что тот всхлипывает вслух. — Тебе нравится так? — это звучит так, будто бы Патрик во сне, а на деле он чувствует мягкое прикосновение теплых рук тренера к своему мягкому низу живота. Он всхлипывает громче и моля смотрит в глаза Питера, сжимая его огромные плечи. Поглаживания внизу живота продолжаются, а Патрик кивает в ответ на вопрос тренера, но тут же чувствует, как тот отстраняется. — Я жду тебя в бассейне, — мрачнеет мужчина. — Мистер Вентц… — только и успевает сказать мальчик, когда Питер одевается и, в последний раз одарив его шоколадным взглядом, уходит в зал с бассейном. Патрик остается один на один с кучей вопросов.