City of Trees

      Отсутствие Тэхёна бурило наихудшие из дыр. Некому было приветствовать его, когда он возвращался с работы, и не с кем было потусоваться в свободное от работы время. Halo была совершенно неинтересной. Неделю спустя Чимин и Юнги не появились в баре. Тэхён удерживал всех своих друзей при себе. Казалось, что эта квартира больше не принадлежит ему.       Он своей маме позвонил и сказал, что план по делёжке арендной платы провалился. Ей придётся продолжать помогать ему. — Очень грубо со стороны Тэхёна сделать такое предложение, а затем давать отбой. Ты должен поговорить с ним и попытаться заставить его передумать. Длинная пауза. — Чонгук? Он повесил трубку.       Он спал на диване той ночью. Всякий раз, когда он лежал в постели, ему было необходимо рядом чужое тело, чтобы успокоиться, потребность была настолько сильной, что сдавливала его грудную клетку и не давала ему уснуть, и почти заставляла скулить.       Он не мог говорить с людьми об этом, слишком много: «Я рассказал ему. Я сказал какую-то глупость. Заставил его возненавидеть меня. Сделал именно то, чего он до смерти боится от людей. Я влюбился в него, а он не захотел меня».       Он снова нажрался с бутылки виски, блеванул в кухонную раковину, поздно проснулся на кухонном полу, опоздав на работу, но не позволил себе пропустить день, потому что сам облажался.       Сначала он винил жару, винил совет Намджуна, винил грёбаного Тэхёна в том, что тот не справился со всей этой хернёй, винил себя за то, что открыл рот.       Он не выносил всех этих кварталов. У всех них были слишком удобные для лазания деревья, и он продолжал искать Тэхёна на одном из них. Он ненавидел все рестораны, в которых когда-либо бывал вместе с ним, отчего приём пищи вызывал трудности, потому что дома было ещё хуже. Он не хотел видеть свою маму, потому что она была бы так разочарована, если бы узнала, что Тэхён сбежал. Ощущения от «Coffee Fox» и «The Bar Bar» без него взывали к одиночеству. Каждый оживлённый, захватывающий, красивый, замечательный кусочек города вобрал Тэхёна, словно губка, — всё, чего он никогда не замечал прежде, на что Тэхён сказал ему взглянуть. Словно слой памяти на каждом сантиметре кирпича и каждой ветви дерева. Тэхён отнял его Саванну у него.       Он отправился в Форсайт, на место преступления, и снова попробовал дичайшую тренировку по кроссфиту, но пробежал по три с лишним километра в каждый конец, вместо полутора. Он едва дотащился домой. Он сидел на полу кухни и жадно глотал воду, пока его снова не вырвало в раковину, а затем заснул на кухонном полу. — Есть такие хорошие вещи, как механизмы психологической адаптации, — сказал Намджун, когда он зашёл в бар с опозданием на два часа, едва ли способный передвигаться от боли в ногах, остаточной обезвоживающей тошноты и головной боли. — Мне не нужно адаптироваться; Мне нужно выебать себя. Как я не понимал, насколько охеренно сильно я его люблю? — Перестань так злиться. Ты просто навредишь себе.