Встав на начало

      Лето проходило, как и ожидалось, скучно. Только в июле произошло что-то на самом деле интересное — поход за учебниками в Косой переулок. Мальчики позволили себе потратить больше денег, чем планировали, купив мороженое после покупки нужных вещей для школы. — Если мы в самом деле найдем Тайную комнату, то это будет невероятно, — говорил Том, ложечкой перемешивая подтаявший десерт. — Ты вправду считаешь, что там есть что-то кроме чудовища Слизерина? — неуверенно спросил Гарри. Он съел свое мороженое быстро — на улице было очень жарко, что даже тень от навеса кафе, в котором сидели мальчики, не спасала. — Скорее всего. Хочешь? — Том подтолкнул свой бокал к Гарри.- Вообще, мир волшебников все же зависит от маггловского, и иногда происходят некоторые исключения, что грязнокровки сильнее чистокровных магов. Не думаю, что Салазар Слизерин создал Тайную комнату только для геноцида. Это чудовище может охранять как его труды, так и его самого. Вдруг эта комната окажется его гробницей? — Том замолчал и стал наблюдать за собеседником, лениво евшим окончательно растаявшее мороженое, предложенное ему Томом. — Обычно ты прав, так что, не вижу причин не верить тебе, — пространно начал Гарри. — Ты доверяешь мне? — переспросил удивленный юноша, что немного отразилось на его лице, во взгляде, но Эванс смотрел в стол и на свои руки, перебирающие ложечку. — Да, — наконец ответил он, но глаз не поднял.- Я должен признаться. Сначала я видел в тебе вселенское зло, не спрашивай почему, — Гарри кинул мимолетный взгляд на лицо сидящего перед ним и вновь уткнулся в поверхность стола.- Но когда мы стали «сотрудничать», — показал пальцами кавычки и незаметно попытался закатить глаза, скрывая их от собеседника, — я увидел тебя с другой стороны, точнее с разных сторон. Некоторые мне нравятся, а некоторые… нет. — К чему ты все это ведешь? Мне приятны твои слова, но все же, — Том слегка нахмурился. — Если это в самом деле поможет узнать что-то о крестражах, совместимой магии, то я… — Гарри шумно вдохнул и выдохнул, — я должен кое-что рассказать, — юноша посмотрел Тому в глаза.- Я знаю, где находится Тайная комната. — Откуда? — лицо младшего волшебника будто окаменело, а глаза источали холод, хотя внутри у Реддла все ликовало: «Он открывает мне свои секреты. Сам! Даже легиллименцию не пришлось использовать!» — Я не могу тебе об этом рассказать, — Гарри говорил тихо, его голос дрожал от напряжения.- И я знаю, как ее открыть. — Почему ты не можешь рассказать? Разве не ты только что сказал, что доверяешь мне? — Том казался спокойным, в отличие от своего собеседника. — Поэтому и сказал о Тайной комнате, но все остальное… нет, я обещал одному человеку, что не расскажу об этом никому, а я уже и так нарушил обещание, не заставляй меня окончательно упасть в своих же собственных глазах, — Гарри говорил быстро и сбивчиво, зажмурив глаза. — Это все как-то связано с твоим интересом во времени? — спросил Том, наклонившись к столику, чтобы Гарри его расслышал. Они говорили шепотом, а вокруг было довольно шумно. Но Эванс не отвечал, он все еще сидел скрюченный и с зажмуренными глазами, щеки его горели, и он постоянно нервно сглатывал. — Ты мне ответишь? — Том протянул руку к его лицу и пальцами ухватился за подбородок, немного грубо вздергивая лицо Гарри.       Тот, удивленный такому жесту, открыл глаза и посмотрел на слизеринца, возвышавшегося над ним. Кожа Тома светилась на солнце, становясь практически полностью белой, с его-то бледностью, а глаза ярко блестели, отражая многочисленные блики. Черты красивого лица будто заострились, делая Реддла еще более привлекательным. Гарри гуще покраснел, разглядывая юношу напротив, и язык никак не хотел подчиняться, в горле вмиг пересохло. — Тебе плохо? Ты сильно покраснел, — заметил Том, поворачивая лицо Гарри и рассматривая. — Немного перегрелся, — Эванс осторожным движением отстранил держащую его руку и выпрямился.- Мне нужно в уборную, — и он выскочил из стола, убегая внутрь кафе.       После этого случая Гарри избегал разговоров о своем прошлом и обещании, данном кому-то неизвестному, но легко обсуждал Тайную комнату, то, что может быть в ней спрятано. Том из-за этого сильно раздражался и почти решился провести сеанс легиллименции, пока Эванс спал бы, но желание узнать все из уст самого Гарри пересилило, а еще какое-то свербение в груди заставляло чувствовать Тома себя неуютно, когда он думал о том, чтобы просто распотрошить мозг соседа во время его сна.       На нервах Реддла танцевал не только загадочный Гарри, но и приютские дети, которые были старше Тома и постоянно пытались как-то задеть его, даже обещали избить, когда в воскресенье миссис Коул поведет некоторых ребят в церковь. А волшебник не мог ответить, он упорно игнорировал все издевательства, ведь не хотел, чтобы Гарри увидел его таким: грубым, жестоким, разъяренным. Хотя тот и говорил, что видел Тома всяким, но то были короткие вспышки, которые юноша сразу же укрощал, вновь обладая собой и своими чувствами. В приюте же он почти никогда не сдерживал себя, давая выйти всей злости и ненависти, накопившейся за учебный год, направляя ее именно на обидчиков и особенно раздражающих малышей. И сейчас, не будь с ним Эванса, он давно бы наслал на маггловских отбросов несколько безобидных, но очень вредных проклятий или пробрался бы в сиротские головы, показывая им их потаенные страхи. А магглы, заметив пассивность «главного урода» приюта рядом с новеньким, во всю этим пользовались, портя ему одежду, еду, при встрече норовили толкнуть мальчика посильнее и побольнее. — Да как они посмели! — рычал Том, ворвавшись в свою комнату. Гарри следовал за ним из самой столовой.       Один из хулиганов, вечно достающих Тома, посчитал, что тот не ответит, если вылить ему суп на голову. Но терпение у волшебника не бесконечное, и он просто взорвался, как и тарелка, что была в руках того самого мальчика, посмевшего унизить его. Осколки от керамической посуды вонзились в лицо и руки сироты. — Успокойся, — приговаривал Гарри, сидя на своей кровати и наблюдая за мечущимся соседом.- Что ты с ним сделал? Он же еще долго кричал после взрыва тарелки. — Всего лишь легиллименция, с такими идиотами даже напрягаться не нужно, — бросил Том и начал стягивать с себя мокрую одежду, обнажая худое тело. — Ты смог взорвать тарелку без палочки, это что был выброс? — Гарри отвернулся в смущении. — Нет, выбросы, если, не считая тех, с тобой, не происходили со мной, на сколько я помню, с трех лет. Это было взрывающее заклятье. Я раньше часто использовал магию, чтобы отомстить этим недомеркам, только тогда я не знал, что это называется магией, — слизеринец стал обтираться тонким полотенцем и доставать сухую рубашку и короткие ему брюки.- Теперь-то они до конца лета не будут ко мне лезть, — все еще со злостью говорил Том. — Почему ты раньше этого не сделал? Я имею в виду, почему ты сразу не дал им отпор? — Гарри выглянул из-за своего плеча, украдкой наблюдая за переодевающимся юношей. — Все из-за тебя, — Том кинул на Эванса злой взгляд.- Постоянно рядом со мной. — Ну и что? — Гарри не понимал Реддла. — Я не хотел, чтобы ты увидел меня таким, — Том застегнул последнюю пуговичку на застиранной рубашке непонятного белого цвета и, не заправляя ее в брюки, упал на жесткую кровать с тихим вздохом, накрывая предплечьем лицо.- Ты, наконец, начал доверять мне, — продолжил он, но уже тихим и спокойным голосом.- Я… боялся, что отпугну тебя своим поведением. В Хогвартсе меня все уважают, считаются с моим мнением, не смеют перечить и ставят в пример всем студентам. А здесь, в этом гнилом месте, — злость новой волной накрыла юношу, — нужно быть не менее жестоким, чем эти поганые магглы. Гарри смотрел на Тома с грустной улыбкой, но тот не видел этого. — Да я и так знаю, кто ты какой, нечего терпеть этих придурков, — волшебник встал со своей кровати и пересел к Тому, убирая его руку от лица. — А я не знаю, кто ты такой, -гнев вновь сменился безразличным спокойствием, а гримаса злости не искажала больше красивого лица слизеринца. Гарри отвел глаза. — Я Гарри, — он вновь посмотрел на Реддла, — просто Гарри. — Ну, конечно, — Том слегка улыбнулся, — просто Гарри.       Для кого-то лето прошло быстро, но у двух слизеринцев, живущих в лондонском приюте, оно длилось слишком долго. Каждый день был похож на предыдущий, и скука прочно засела в обоих мальчиках. Все книги были прочитаны и даже перечитаны, подшучивание над сиротами не доставляло нужного веселья, а лишь очередной приступ всепожирающей скуки. Поэтому два письма, пришедшие с совой, были приняты ими с особой радостью, ведь это означало скорое окончание их пытки и начало учебного года. — А ты вновь оказался прав? — сказал Гарри, читая список литературы, что понадобится ему в предстоящем году.- Авторы не меняются, как и набор «юного зельевара», — волшебник усмехнулся. — Я общаюсь, как ты мог заметить, не только со своим курсом, но и с теми, кто постарше, поэтому представления о том, что же ждет меня впереди, слишком ясны, — Том даже не открыл свое письмо, просто сбросив его в кучку таких же неоткрытых от школьных друзей. — Я все еще помню, как один семикурсник вызвал меня на дуэль, чтобы защитить твою честь, — Гарри прыснул в кулак. — Ну и согласился бы. Я уверен, что ты бы победил, — Том флегматично перевернул страницу учебника по чарам, который читал уже около часа. — Возможно, — Гарри кинул последний взгляд на письмо и отбросил его в сторону, на подушку.- Ты недавно колдовал, без палочки. Как ты это делаешь? — Все на самом деле проще, чем кажется, — учебник был отложен, и Том сосредоточился на внутренних ощущениях. Плавно взмахнув рукой, он призвал письмо, что недавно держал Гарри.— Нужно лишь нащупать внутри себя потоки магии и ухватиться за них. У всех были магические выбросы в детстве. Дети неосознанно используют волшебство при эмоциональных всплесках. Чувства помогают приблизиться к своему магическому началу, нужно подчинить их себе, — Том разжал пальцы, и бумага оторвалась от его ладони, зависнув над ней.- Легкое Инсендио, — письмо вспыхнуло ярким пламенем и быстро превратилось в пепел.       Том замолчал и бросил на Эванса изучающий взгляд. Тот смотрел на юношу в ответ. «Как открыто сейчас его сознание. Одно мое желание, и я узнаю все его тайны, всего лишь произнеся заклинание», — но Том не решился проникать в чужой разум. Какое-то странное чувство подсказывало, шептало ему, что это будет неправильно, нечестно по отношению к Гарри. Никогда раньше он не слышал этого шепота, что заставил его сейчас устыдиться своих намерений вторгнуться в разум своего соседа. Но шепот даже не возникал, если слизеринец думал о ком-то другом, видимо, голос не видел ничего плохого в потрошении мозгов кого-нибудь другого, не Эванса. И это раздражало Тома сильнее, чем препротивнейшие магглы. — Ты знаешь, что такое окклюменция? — спросил Реддл, ссыпав пепел с ладони на пол. — Да, — лицо Гарри скривилось в недовольной гримасе.- Меня ей пытались обучать, но, мне кажется, что у меня просто нет потенциала в этой науке, — Гарри со стоном откинулся на подушку, заводя руки за голову. — Значит, у тебя был плохой учитель, — Том поднялся и сел на край кровати Гарри.- Твой разум такой беззащитный, а хранит столько секретов. Ты даже не представляешь, как мне приходится сейчас сдерживать себя, чтобы не взять твою голову штурмом, — Том наклонился к Эвансу, оперившись руками по обе стороны от его головы, и пристально посмотрел ему в глаза, в которых промелькнул страх.- Не бойся, я так не сделаю. Пока не буду делать.       Рука Гарри оторвалась от жесткой подушки, и пальцы осторожно провели по линии скулы Тома. Тот же сразу схватил запястье Эванса, отводя его в сторону от своего лица. Контакт их глаз ни на мгновение не прервался, никто не смел ни моргнуть, ни отвести взгляда.       Том чувствовал чужое теплое дыхание. Слышал стук сердца, только было неясно чьего — его или Эванса.       Гарри дернулся вверх, к Реддлу, но остановил его звон приютского колокола, возвещающего об обеде. Реддл отпустил слизеринца и без слов вышел из комнаты, направляясь в столовую. Лицо его будто окаменело, застыв в холодном спокойствии, а внутри все странно теплело, выливаясь в неопределенные и непонятные мысли. Сзади послышался скрип двери их комнаты, а после и медленные шаги.       Утро в день поездки в Хогвартс выдалось тяжелым. Том всю ночь не мог уснуть, думая о ждущей его в замке Тайной комнате. Разбудил юношей поставленный Реддлом беспалочковыми чарами будильник. Гарри никак не хотел просыпаться, и Том решил не трогать его, отправившись в общую ванну, где пока еще никого не было в половине седьмого. Когда он вернулся в комнату, Эванс уже встал с кровати и переоделся.       Сборы прошли в спешке, Том не хотел задерживаться в приюте дольше необходимого и старался как можно быстрее сложить все учебники и вещи в чемодан. Реддл с гримасой отвращения касался одежды, которую ему придется надеть, в которой ему придется провести весь путь до Хогвартса. Гарри же, наконец, вернулся из ванной. Его волосы были мокрые, как и вся приютская одежда. — Что с тобой? — спросил Том, беря под контроль мимику своего лица. — Этот, как его, — Гарри стал вытираться и переодеваться, — Кайл Уоррен! — слизеринец скривился в раздражении, вспоминая.- Этот придурок вылил на меня ведро холодной воды! — Надо было вставать, когда тебя будили, — Том подошел к соседу по комнате и направил руки на его голову.- У меня немного получается колдовать высушивающие.       В одно мгновение черные волосы юноши, свисавшие на лицо Гарри, высохли и вновь стали торчать в разные стороны. — Немного? Да ты же полностью их высушил! — Гарри начал расчесывать свои волосы пальцами, пытаясь хоть как-то их пригладить.- Ты должен научить меня беспалочковой магии. — Ладно, переодевайся, и пошли уже на завтрак, — Том скрыл довольную улыбку и, взяв чемодан, вышел из комнаты.       Уже в столовой перед юношами разыгралась сцена унижения. Недавний хулиган опрокинул тарелку каши, сваренную из не пойми какой крупы, на одну девочку. Воспитатели и директриса ничего ему не сказали, даже не дернулись, чтобы помочь девочке. Слишком часто такое происходит, а управы на хулигана нет. Все смиренно ждут его совершеннолетия, когда ему придется покинуть приют и, наверное, отправиться на фронт. — Смотри, — шепнул Том Гарри, указав на Кайла, хваставшегося перед своими друзьями тем, что отобрал у очередного ребенка, выбранного жертвой его «безобидных шуток», кусок пирога, который сегодня был на завтраке.       Глаза Реддла сосредоточились на проходящей мимо группы мальчиков воспитательнице, которая несла поднос, полностью заполненный вонючей горячей кашей. Вдруг женщина споткнулась о собственные ноги, и поднос полетел на Уоррена. По столовой раздался визг боли и крики воспитательницы, ругающей мальчиков, стоящих вокруг их лидера, схватившегося за лицо, за то, что поставили ей подножку или толкнули. Она сама не определилась, что это было. Кайл, отцепивший руки от обожжённого лица, стал искать кого-то глазами. И нашел. — Это они! Это уроды виноваты! — пронзительно закричал Кайл, но не сделал и шага в сторону волшебников. Тело юноши била крупная заметная дрожь, и не было понятно от чего — страха или боли.       Слизеринцы же даже не доев (Том появляется на завтраках и обедах всегда лишь для виду, чтобы воспитательницы не кричали на него и не заставляли есть приютские отбросы), быстро ушли из столовой, сдавленно хихикая. — Мерлин, ты видел его лицо! — Гарри согнулся пополам от сдерживаемого смеха. — Теперь ты отмщен, — Том был более сдержан и лишь улыбался, глядя на Гарри, на его улыбку и веселье в зеленых глазах.       Деньги на автобус дала директриса, но их хватило лишь на половину пути до вокзала, поэтому волшебникам все равно пришлось тащить чемоданы самим.       Уже на платформе 9¾ слизеринцы быстро забрались в вагон и нашли свободное купе. До отбытия поезда оставалось минут двадцать-пятнадцать. — Том, — позвал Гарри, отвлекая его от разглядывания мельтешащих людей за окном.- А ведь ему было больно. — Кому? — безразлично спросил Том. — Кайлу, из приюта, — в глазах Эванса читалось осознание и толика стыда. — Он заслужил это, — отмахнулся Том, оглянув собеседника.- Будешь ты жалеть убийцу, приговоренного к смерти? «Я уже это делаю», — не ответив, подумал Гарри, а Том прочел, слегка нахмурившись. Новые кусочки от паззла все появлялись, но складываться в определённую картинку не хотели.       Внезапно дверь в купе открылась, разрушая легкие чары тишины. — Том! — раздался радостный восклик. Перед глазами пятикурсника замелькали черные кудри.- А, и ты здесь, — взгляд вошедшего упал на Эванса. — Не волнуйся, когда вы все сюда завалитесь, я уйду, — раздраженно ответил Гарри, отворачиваясь от Блэка.       Том же тихо наблюдал за друзьями, поочередно вглядываясь в слизеринцев. Странная дружеская атмосфера царила в купе, пока Гарри с Арктусом пытались задеть друг друга словами. Блэк же еще попутно успевал рассказывать о своих каникулах, а в «особо интересных» моментах разворчался к Реддлу. — Блэк, паршивый ты пес! — дверь в купе вновь открылась, впуская Мальсибери.- Привет, Том, Эванс, — на секунду лицо юноши стало приветливым, но когда он посмотрел на Блэка, то злость вернулась.- Ты почему нас не позвал? Радольфус там весь извелся, у него что-то важное, — Грегори посмотрел на Тома. — Не знаешь, что у него? — Реддл заинтересовался, но не показал этого, с равнодушием обращаясь к Грегори. — Привет, Том, — дверь открылась, впуская Лестрейнджа.- И ты тут, — скривился пятикурсник, заметив Гарри. — Так, ладно, я пойду, — Эванс хотел встать, но его остановил голос Тома. — Нет, останься, я хочу, чтобы ты тоже послушал, что расскажет мне Радольфус, — юноша взглянул на Лестрейнджа, замешкавшегося в дверях. Блэк, сидящий ближе всех к Тому, наклонился к нему и тихо прошептал: — Он тоже теперь в Вальпургиевых рыцарях? — Пока нет, — Том посмотрел на Грегори Мальсибери, а тот, подвинулся, давая место Лестрейнджу.- Ты расскажешь мне новости?       Лестрейндж явно чувствовал себя неуютно, находясь в одном купе с Эвансом, но ожидающий взгляд Тома заставил пересилить глупые чувства. — Я должен сначала извиниться, — заминка Радольфуса перед рассказом не обрадовала Тома, Лестрейндж видел это, но следующие слова были необходимы именно для него.- Один раз я вас подслушал. Только не сердись, ведь результатом этого стало то, что я хочу рассказать. Я услышал, как вы говорили о крестражах, тогда я не понял, что это, но ведь это явно что-то важное. Сначала я искал информацию в хогвартской библиотеке, но там я находил книги с разрозненной информацией, из-за которой появились лишь новые вопросы… — Переходи к сути, — перебил Том, еле сдерживая себя от раздражения и злости, постепенно набирающей обороты, которую он уже планирует вылить на Лестрейнджа, если его «история» окажется бесполезной. — Я нашел детальное описание ритуала создания крестража, — нервно выпалил Радольфус, стараясь не смотреть в глаза друга.