***
— Пап, я хочу какао, — юный омега сидел в кресле напротив отца и болтал ногами, испытывающе сверля взглядом ушедшего в себя мужчину. Юнги знал, что так будет: приехав на работу, отец и думать забыл о том, что его сын просил съездить в магазин. Но обвинять его в чем-то Юн не смел. Он прекрасно понимал, что работа отца его кормила, одевала и обеспечивала ему стабильное будущее. И Юнги не особо отвлекал Джуна от чтения каких-то очень важных бумажек, лишь изредка заполняя тишину своими рассуждениями с целью хоть на секунду привлечь внимание, — а ещё, ты говорил, что найдешь того, кто меня будет сопровождать в твоё отсутствие. — На правах сына президента Kim'TCenter ты мог бы и сам этим заняться, Юнги. Папка с информацией о сотрудниках на второй полке чёрного шкафа, — Намджун отвечал слегка заторможенно, погруженный в свою работу с головой: за последний месяц производительность и качество работы сотрудников повысилась, только вот денег это особо не приносило. Следовательно означать это могло лишь одно. Кто-то из партнёров потихоньку урезал финансирование совместных проектов и забирал часть прибыли от уже имеющихся достижений себе, наживаясь на деле Кима. И все бы ничего, если бы суммы были небольшими: никто бы не заметил, а если бы и выявили незначительные потери, то глаза бы закрыли. Но ведь Джун дураком никогда не был, иначе он бы просто не построил свой бизнес из ничего и не стал бы один из самых уважаемых людей Сеула. Не для того он положил жизнь на грёбанную IT-сферу, чтобы кто-то так просто его деньги отмывал себе в кошелёк, кусая кормящую его руку аж по плечо, — найди там синюю, вроде как, папку. Там в основном управляющие и замы управляющих, их секретари и помощники, среди них полно как бет, так и гамм. — И что, я вот сейчас могу сесть на твоё рабочее место в конференц-зале и отдавать приказы твоему заму? — встрепенувшись на своем месте, Юнги с любопытством посмотрел на отца, уже предвкушая то, как раздает поручения миловидному омеге, Пак Чимину, наверное, единственному приближенному к его отцу омеге после смерти папы. Нет, Юн не любитель издеваться над людьми, не избалован и не высокомерен, чтобы пользоваться своим положением и помыкать всеми вокруг. Но этот зам был такой противный временами, что нестерпимо хотелось подпортить его приторное личико и выцарапать глаза цвета янтаря, которыми омега буквально облизывал и раздевал отца Юна последние несколько лет. И нет, ему не мешало наличие у Джуна мужа, не мешало и наличие сына. Всё это выводило мальчишку из себя, в свои почти шестнадцать он уже кому-то желал зла. И пусть выцарапать глаза и вообще хоть как-то физически ему навредить Юнги не мог: статус, да и возраст не позволяли; но вот кровушки своими капризами попить — это за здрасте. Не думал же Пак Чимин, что смог бы обойтись без одобрения Юнги, всё-таки, отец в нем души не чаял. — Да хоть охрану о помощи проси. Всё, что нужно для достижения цели, в твоём распоряжении. Только сильно Пака не травмируй, он мне работоспособным нужен, — тихо смеясь, Джун на секунду отвлекся от бумаг и, отложив очки, посмотрел на Юнги, сгорающего от нетерпения в своем коварстве. Всё-таки, сына они с мужем воспитали правильно, вон какой защитник вырос: к отцу омег почти не подпускает, пока сам не убедится, что тех интересуют не деньги и статус, а сам мужчина. Юнги не знал, что отца ни одна омега не цепляла, да и вообще из-за своей блядской сущности все только отталкивали и позволяли лишний раз убеждаться, что лучшей омеги, чем его муж, ему уже никогда не найти. Хотя, это было и так ясно: никто не способен не то, что заменить истинного, даже заинтересовать так же сильно не мог ни один парень. Недолго думая, Юнги сорвался с места и скрылся за соседней дверью, ведущей в конференц-зал и смежной с приёмной. Предвкушение от предстоящего представления для себя любимого делало юного омегу необъяснимо радостным. Уже расположившись в кресле отца и вдоволь покрутившись на нём, Юнги через селектор важным, ещё по-детски высоким голосом позвал в зал вице-президента с «просьбой» принести какао. Вообще, Юнги не понимал, зачем отцу нужен такой вице-президент, ведь по большей части он выполнял мелкие поручения и ничего особо не решал в компании. Его можно было назначить секретарем, не будь он племянником одного из главы корпорации, с которой сотрудничал Намджун. В большинстве случаев Пак был бесполезен, ничего важного ему не доверяли: в основном бумаги на подпись, расписание президента и кофе, без которого не мог начать свой рабочий день Джун. Хотя и глупым Чимина назвать было сложно, просто IT-сфера не для него. Ему бы дома сидеть, учиться вести хозяйство и стать достойной партией кому-нибудь с высокой должностью. Эдакий тепличный омега с красивой мордашкой, соблазнительным телом и капризным характером, как по канону в тривиальных романах для смазливых омежек-подростков. Таким героям, обычно, после банальных трудностей и недопониманий доставалось всё самое лучшее: красивый и богатый альфа, счастливое будущее, куча детей и беззаботная жизнь. И нынешнего вице-президента могло бы ждать примерное развитие событий в силу статуса, данного ему дядей. Но нет, Чимин залез в самую непонятную для него сферу и бездельничал, крутясь около Намджуна и испытывая его терпение. Ему уже двадцать пять, а он все нос воротил от предложенных дядей выгодных партий, считая, что лучше Намджуна ему не найти на всём белом свете. Чимин не глупый, он просто наивный и слегка наглый, надеющийся заполучить что-то недосягаемое и зажить припеваючи. И Юнги более чем уверен, что, если бы не богатые родственники, Пак бы с таким характером либо взялся за ум, закончил университет и нашёл бы работу своими силами, либо с дуру и нужды в деньгах в проституцию подался бы, либо умер бы в одиночестве. Хотя, с такой внешностью было бы странно остаться одиноким. — Твой какао, Юнги. Зачем звал? — на формальности омега не разменивался в силу возраста, даже несмотря на то, что Юн, на секунду, сын президента. Пак бесшумно поставил чашку на стол и встал напротив Юна в центре зала, по-лисьи улыбаясь и выбешивая своей напускной любезностью. Уж кто-кто, а Юнги точно знал, что скрывалось за этой приторно-сладкой улыбкой. — Найдите, пожалуйста, папку с сотрудниками гаммами и бетами, отберите тех, кто младше тридцати, не состоит в браке и не имеет детей, — взяв чашку в руки и вальяжно закинув ногу на ногу, юный омега неторопливо продиктовал перечень дел и так же мило улыбнулся старшему, играя свою роль примерного сыночка, — затем обзвоните их и вызовите в офис к девяти, не объясняя причины и игнорируя выходные и отпуска. Пока что всё, — гадая про себя, запомнил ли Пак всё, что ему поручено, Юнги, словно потеряв интерес, сделал пару глотков все ещё горячего какао и переключил внимание на потолок, делая вид, что он жутко интересный. По Чимину было видно, что от подобного обращения с ним и холодности со стороны ребенка, его передёрнуло. Юну становилось забавно наблюдать на лице вице-президента смятение, негодование и возмущение, которое он пытался спрятать за треснувшей маской учтивости и дружелюбия. Пак, лишь кивнув на требования младшего, развернулся на пятках и прошёл в кабинет президента, чтобы уточнить, можно ли его сыну так обращаться с «вторым по важности» человеком в компании. Судя по понурому виду старшего и его тихому недовольному бормотанию, Юнги понял, что отец, как и всегда, не выказал особого внимания к Чимину и сухо послал выполнять поручения, тонко намекая на то, что трогать его по таким пустякам не стоило. А вице-президент, в свою очередь, фальшиво улыбнувшись, покинул кабинет Намджуна и поплёлся выполнять задания, радуя Юнги одним только своим поникшими видом.***
Дверь в конференц-зал распахнулась минут через двадцать, являя вниманию Юна снова улыбчивого и любезного вице-президента. В руках у того была небольшая папка и ноутбук, который Пак притащил, чтобы «юному омеге не было скучно». А ему и без того скучно не было. За прошедшие двадцать минут Юнги успел облазить конференц-зал вдоль и поперёк, просмотрел самостоятельно остальные папки с информацией о сотрудниках, нашел там личное дело Чимина и… Не узнал ничего нового. Обычный омега из обычной семьи; после автокатастрофы, в которой погибли родители, жил в семье дяди и ни в чём себе не отказывал. Поначалу было его даже жаль: потерять семью в осознанном возрасте, пережить смену обстановки и научиться жить в новом обществе. Всё это сложно, Юн уверен, что так и есть. Но вот сейчас, смотря на омегу, жалость словно испарилась. Судя по Чимину, его всё устраивало и он ни о чём не жалел. Юнги бы даже пофантазировал, каким был Пак до потери родителей, чем жил, занимался ли чем-то, но не сейчас: у него была цель и самое время приступать к самому интересному. — Всё сделал, как ты и просил, Юни, — Юнги не смог сдержаться и скривил лицо, услышав такое слащавое обращение к своей персоне из уст вице-президента. Если бы он был постарше, то непременно запретил бы Паку так обращаться с собой и не позволял бы даже смотреть на себя, настолько противен был ему Чимин, — я выбрал четырнадцать человек, полностью подходящих под критерии, что ты озвучил, девять из них уже ждут в приёмной, остальные подъедут в течение получаса. — Позови первого, не хочу терять время, — скучающим тоном пробормотал Юн и принялся рыться в папке, смотря на дела сотрудников и с любопытством их изучая. Юнги знал, какой именно человек ему нужен был, а точнее, знал, кто точно устроил бы его отца в качестве сопровождающего его сына. И, бегло просмотрев информацию о сотрудниках, сразу же отсеял троих — слишком щуплые, да и внешне отталкивающие. А вот к остальным у омеги появилось несколько вопросов, которые он сразу же записал для себя и пометил восклицательными знаками. С первыми тремя бетами разговор кончился на первых же вопросах: «Есть ли у вас предполагаемый парень? Собираетесь ли в ближайшее время вступать в отношения?». Вопросы сотрудников явно удивили и озадачили, они сразу же запинались, терялись и мямлили, что слегка выводило из себя Юнги. Таким образом ещё пара человек была отправлена на свои рабочие места с просьбой не распространяться. И вот, через полчаса в конференц-зале сидело пять человек, ответы на вопросы которых более менее устроили Юнги, а за дверью ждал ещё один, который привлек внимание омеги одним своим внешним видом. — Здравствуйте, я Ким Сокджин, управляющий отделом информационной безопасности, — в зал зашёл среднего роста парень с широкими плечами и притягательной внешностью, и, не глядя, поклонился «начальству». Но подняв глаза на занимающего место президента юного омегу, Сокджин опешил и непонимающе осмотрелся. За столом сидел мальчишка, причём как сидел: очень важно, закинув ногу на ногу и откинувшись на спинку скрипящего кожаного кресла отца. Это шутка или таким образом отец учил сына управлению людьми, подготавливая как его, так и сотрудников, к «смене власти» в компании? — Итак, Ким Сокджин. Гамма, двадцать восемь лет, одинок. Всё верно? — Джин даже не понял, что именно выбило его из равновесия: равнодушный мальчишеский голос, то, что в кресле не президент, а, по всей видимости, его сын, или то, о чем спрашивал юный омега, оценивающе рассматривая стоящего напротив Кима. — Всё верно, — услышав ответ, Юнги одобрительно кивнул самому себе и что-то пометил в рядом лежащем блокноте, после снова возвращая всё своё внимание к парню напротив. — Планируете ли вступать в отношения в ближайшее время? — Юну было забавно наблюдать за плохо скрываемым смятением в глазах сотрудника, однако, несмотря на растерянность, голос у Джина ещё ни разу не дрогнул, что заставило юного омегу довольно улыбнуться. — Нет, — Ким, переборов волну удивления, моментально поник, отвечая на вопрос и мысленно возмущаясь по поводу вмешательства в его личную жизнь. Внезапная улыбка подростка, сидящего напротив, стала для Джина неожиданностью. В голову ярко красным светодиодом мигал один единственный вопрос: «Что происходит?». — Отлично! Ким Сокджин, у вас есть права и машина? — Юнги явно нравился этот парень, не как мужчина, конечно же, а как потенциальный сопровождающий. Видно было, что парень прекрасно сложен, на лицо не дурен, если ещё и права есть, то цены ему не будет и Юнги перед отцом все свое обаяние включит и выпросит именно этого человека в качестве «няньки». Ответом на последний заданный вопрос стал утвердительный кивок от Джина, подтверждающий наличие прав, и слова о том, что машины нет. Ким оставил попытки попытаться что-нибудь понять и просто отвечал на заданные вопросы, надеясь на то, что скоро всё это кончится и из кабинета он выйдет всё тем же управляющим. Юнги же, мысленно обрадовавшись, вызвал через селектор вице-президента Пака и коротко отправил всех сидящих в зале на свои рабочие места. Всё это время Юнги Пака держал в приемной, не позволяя зайти или уйти дальше нужного. У Юна не было никакого желания чувствовать на себе взгляд янтарных глаз и слушать глупые советы по поводу его выбора. Паку вообще было не обязательно знать, для чего именно Юнги собрал в конференц-зале бет и гамм, и почему выбрал именно такие критерии. «Меньше знаете, крепче спите», — не позволяющим возражений голосом отрезал младший, отсылая вице-президента в приёмную в самом начале. И тот ждал, не заходил, явно бесился от незнания и такого обращения с собой, но ничего поделать не мог: Юнги — сын мужчины его мечты. И доверие этого мальчишки было очень важно для Чимина. Оставив Чимина убираться в конференц-зале, Юнги подозвал Джина и попросил проследовать с ним в кабинет президента. Киму было всё ещё не по себе: сначала странные вопросы, затем визит в кабинет начальства. Он заметно нервничал, чем очень забавлял Юнги, располагая к себе ещё больше.***
В кабинете Намджуна было прохладно и царил приятный полумрак. Солнце он не любил, да и жару в общем-то тоже. Предпочитал тихое уединение на работе и семейные вечера с сыном. Вообще, Джун всегда был слегка нелюдимым, но в последний год он ещё сильнее закрылся от всех, управляя компанией чисто из своего кабинета и выезжая на встречи лишь по острой необходимости. В кабинет к себе пускал лишь Чимина, когда тот приносил кофе и бумаги на подпись или докладывал о проделанной работе. Как бы его не раздражал этот миловидный омега, деваться было некуда — так нужно для процветания бизнеса. Его жизнь когда-то была шумной и солнечной, но со смертью мужа надобность в окружающих его людях резко пропала. Всё, что делал Намджун, было ради сына. У него словно солнце погасло, жизненная энергия почти иссякла и оставила после себя пустыню ложных надежд. И только на работе он мог заполнить скребущееся облезлыми кошками одиночество; погружаясь в бесконечные бумажки, отчёты, договора он начинал чувствовать себя лучше. Ему становилось лучше в двух случаях: когда рядом был Юнги и когда голова была полностью забита делами компании. Однако, совмещать работу и присутствие сына было очень тяжёлым занятием, Джун не любил брать на работу Юнги из-за его разговорчивости. Обычно сын был немногословен, но с отцом любил поговорить, причём темы менялись от погоды до финансовой нестабильности в стране. В такие дни Намджун просто не мог сосредоточиться ни на работе, ни на сыне, всё время отвлекаясь и прерываясь. В этот раз было полегче: он нашел Юну занятие и сплавил хотя бы на пару-тройку часов. -Юнги-я, не мог бы ты хотя бы на людях не подставлять Чимина? Он, всё- таки, старается, — точнее, думал, что на пару-тройку часов. Джун встретил сына взглядом, лишь на секунду оторвав своё внимание от рассчётных листов. Юнги был весь в своего отца: он отличался логикой и серьёзным подходом к делу, всегда делал всё быстро и старался качественно, но в силу возраста не всегда выходило, как надо. И вот, спустя чуть больше, чем через час, дверь в кабинет тихо отворилась и Юнги с довольной улыбкой на лице прошел к столу Намджуна, ведя за собой симпатичного парня. — Всё, что он старается сделать, так это тебя охмурить, — без тени совести фыркнул омега, останавливаясь в шаге от рабочего стола Кима вместе с выбранным парнем в качестве временного сопровождения. Конечно, Джуну не было никакого дела до этого парня: ничем не примечательный, обычный офисный сотрудник. Потому, Ким, не поднимая глаз и не особо отвлекаясь от бумаг, чётко и коротко разъяснил гамме его новые обязанности и пообещал удвоить оклад, если сын будет в целости, сохранности и, желательно, в хорошем расположении духа. Сокджин не то, чтобы выказал недовольство, он просто тихо напомнил, что является одним из управляющих и ему эта должность весьма нравится, то есть, он хотел бы ее сохранить за собой. На все его попытки отказаться и привести аргументы «против», мужчина в кресле лишь кивнул головой и пожелал удачи на новом рабочем месте. Снова напомнил об ответственности, о последствиях ошибок тоже любезно сообщил. Не преминул и тем, что легко мог лишить Джина вообще какой-либо работы, запугивая больше для виду, нежели всерьёз. Раз уж сын выбрал именно этого человека, то он всё проверил, чтобы не доставлять отцу лишних хлопот. Потому и Джун не особо распылялся на расспросы: просто отдал ключи от рабочего автомобиля и попросил быть аккуратным как на дорогах, так и в магазинах, а затем снова с головой ушел в работу.