Witch

      — Да как он посмел?! Я — одна из сильнейших ведьм, получила за свою работу раба! Курам на смех! — возмущалась ведьма, пытаясь что-то записать на помятом листке бумаги угольным карандашом. Хёна изредка поглядывала в окно на Намджуна, который, в отличие от девушки, уже второй день шёл на своих двоих и старался не показывать свою усталость. Ким усмехнулась. — Крепкий парнишка. Думаю, я извлеку из этого выгоду.       Пожалуй, знай бы ведьма о Намджуне больше, она не строила каких-либо грандиозных планов на его счёт. Когда бог создавал Намджуна, то изрядно переборщил с неуклюжестью у этого парня; вместо щепотки целый вагон и маленькая вагонетка неуклюжести и жопорукости. Разбитая ваза, чудом сломанный топор, пила, застрявшая в дереве, дыра в полу — и это лишь малая часть того, что учудил юноша за свою пока ещё короткую жизнь.       Кроме неуклюжести Намджун был безграмотен, что, в принципе, было нормально для раба этой эпохи. Однако, парень не всегда был рабом. У него когда-то была семья и, несомненно, он много чего знал, но детские воспоминания как будто были заперты под замком, ключа от которого у Намджуна не было. Юноша был полностью бесполезен в плане науки и годился только для физического труда.       Они были в пути уже второй день, двигаясь на север, в сторону гор Китаками. Ночь путники провели в лесу. Несмотря на условия, Намджун смог уснуть, он спал и в местах похуже, чем ночной лес с сырой землёй после дождя.       С самых древних времён ведьмы всегда селились либо в лесах, либо в горах, поэтому Намджун не был удивлён, что Хёна жила так далеко от «цивилизации».       В какой-то момент земля под ногами начала каменеть, а деревья редеть, и на горизонте появились очертания поместья ведьмы. Когда они подошли ближе, то Намджун смог лучше рассмотреть строение.       Поместье состояло из нескольких крупных, но одноэтажных домов, соединённых между собой деревянными помостами. Вдоль помостов росли небольшие цветочные кусты, а в глубине сада находился целый пруд, обложенный по периметру крупными камнями.       Носильщики поднесли паланкин прямо к воротам, ведущих на территорию поместья. Хёна вышла из кабинки, смерив Намджуна недовольным взглядом.       — Вы свободны, — бросила она через плечо носильщикам. Те поклонились и удалились вместе с паланкином. — А ты, — ведьма уже обращалась к юноше, — следуй за мной.       Они вдвоём вошли во двор, где одна из слуг подметала дорожку, ведущую к дому. Увидев Хёну, женщина бросила швабру и побежала в дом, на ходу крича:       — Госпожа вернулась! Госпожа вернулась!       Когда женщина вновь вернулась во двор, за ней вышла ещё одна женщина, но намного старше первой. Она приблизилась к ведьме и поклонилась ей.       — С возвращением, Госпожа. — Танака, это Намджун, — объявила Ким, указывая на юношу. — Он мой новый слуга. Отмыть, переодеть в чистую одежду, накормить, а после привести ко мне.       Танака вновь поклонилась и без колебания повела парня в сторону купальни, держа того под локоть.       Танака оказалась доброй старой женщиной, которая служила ещё прошлому владельцу поместья. Она привела Намджуна в купальню и, когда тот ушёл смывать с себя грязь после дороги, принялась стирать одежду в уже еле тёплой воде.       — Танака-сан, не могли бы вы рассказать о госпоже Хёне? — попросил Намджун, застёгивая на себе чистую одежду после мытья.       — Госпожа считается одной из самых сильных ведьм Японии, хотя до Верховной ей далеко, — начала свой рассказ женщина. Она отжала выстиранную одежду и, положив её в тазик, передала одной из служанок, чтобы та развесила одежду во дворе. Танака вернулась к Намджуну, который уже сидел за котацу* на кухне. Служанка наложила парню в тарелку ещё тёплого риса и поставила перед ним, а сама села напротив. — Хёна помогла бывшему хозяину этого дома, но так как он не мог расплатиться, она потребовала поместье со всеми его слугами в качестве оплаты.       — Она сама забрала себе поместье?! — удивился Намджун, ведь с ним ситуация обстояла совершенно иначе.       — Именно, — кивнула женщина. — Она живёт в этом доме уже пять лет. Именно с тех пор она считается одной из сильнейших, до этого её никто не знал, как будто бы её и вовсе не существовало.       Это показалось юноше странным. Как такая могучая ведьма, как Хёна, могла взяться из ниоткуда? Живя бы она в другой стране, то слухи о ней непременно бы доползли до Японии.       — Откуда родом госпожа Хёна? — спросил Намджун, прежде чем отправить в рот немного риса.       — Много слухов ходит по этому поводу, и каждый краше другого, я не верю ни одному. Правду знает только Хёна, но она никогда не рассказывает о своём прошлом, грозясь оторвать язык за лишнюю болтливость, — старушку в какой-то момент передёрнуло, как будто она уже видела подобное. — Однажды, я, моя полы в кабинете госпожи, случайно заглянула в одну из раскрытых книг. Там были не иероглифы катаканы и хираганы**, и даже не китайские иероглифы, а нечто другое. Это было похоже на буквы, сложенные в слова. Госпожа поймала меня за рассматриванием этого заморского письма. Она спросила, интересно ли мне, что это такое. Конечно, мне было интересно, но я боялась сказать об этом, вспоминая угрозы госпожи. Она, видя мою растерянность, объяснила, что это хангыль — корейский алфавит. С тех пор я придерживаюсь мнения, что госпожа кореянка, ну или хотя бы имеет корейские корни.       — То есть, никто точно не знает откуда Хёна родом, — подытожил Намджун. Пока Танака-сан рассказывала, юноша успел доесть свою порцию риса.       — Прошлое госпожи скрыто от посторонних. Она никому не раскрывается. За пять лет к ней не приезжал ни один из её родственников или друзей, изредка заглядывающие сюда ведьмы не в счёт. У Хёны никого нет, — женщина говорила с грустью в голосе. Она испытывала некое беспокойство по отношению к своей госпоже, которая не проявляла никаких ответных чувств. Женщина поднялась со своего места и тяжело прогнулась в спине, хрустя позвонками. — Поднимайся, госпожа велела привести тебя к ней после того, как поешь.       Они покинули дом слуг и по деревянным помостам, через цветущий сад, пришли к дому, где жила Хёна. С первого взгляда было понятно, что здесь живёт ведьма, о чём свидетельствовало огромное количество оберегов, талисманов и ловцы снов, развешанные над входом и окнами.       Зайдя в дом, они немного прошлись по коридору и остановились возле двери, из-за которой доносился аромат разных трав. Это был кабинет ведьмы, решил Намджун. Танака позвала Хёну, сообщив о своём приходе. Служанка открыла сёдзи, но не заходила внутрь. Намджун пойдёт один. Юноша благодарно поклонился женщине и ступил в кабинет.       В комнате царил полумрак, несмотря на дневное время суток, так как занавески были задёрнуты. Всего одна еле живая свеча давала хоть какой-то свет. Даже в темноте Намджун смог разглядеть развешанные под потолком пучки трав и огромное количество книг и пергаментных свитков.       — Присаживайся.       Намджун вздрогнул. Рассматривая кабинет, он совсем забыл, зачем пришёл сюда. Хёна сидела за столом, положив локти на столешницу и уложив на скрещенные пальцы подбородок. Юноша нервно сглотнул и сел на колени перед ведьмой. После рассказа Танаки ему стало страшно находиться с ведьмой в одной комнате.       — Итак, Намджун, — бывший слуга самурая Пака, — начала ведьма. — Конечно, мне не приятно, что за мои труды расплатились тобой, да и тебе, наверное, не хотелось покидать родной дом. Я права?       — Нет, госпожа, — Намджун отрицательно замотал головой. — Этот дом никогда не был мне родным.       — Вот как, — усмехнулась ведьма. — Тогда, получается, ты остался без крышей над головой. Однако, я предлагаю заключить сделку       — Сделку?! — удивился юноша с некой ноткой страха в голосе. Старые служанки, когда он был ещё мальчишкой, постоянно твердили: ни в коем случае не заключать с ведьмами сделки. Но разве у него есть выбор? Ведьма права — ему некуда идти. Единственный выход — согласиться на предложение ведьмы, но для начала нужно было узнать условия сделки. — В чём именно заключается эта сделка?       — Я даю тебе крышу над головой, еду, а в замен ты работаешь на меня, выполняешь работу по дому, — объяснила Хёна. Она открыла небольшой выдвижной ящик в столе и достала свиток, в который записывались имена слуг. — Ты согласен?       — Да, — условия для Намджуна были не сложными и совершенно не страшными, как любили рассказывать старые служанки.       Хёна взяла кисть и аккуратными иероглифами написала имя Намджуна. Затем она взяла иглу для шитья и протянула свою руку ладошкой вверх.       — Нужно поставить печать твоей кровью. Обязательно, — юноша, колеблясь, протянул свою руку и немного содрогнулся в лице, когда игла уколола указательный палец. На бумаге остался красный отпечаток. — Готово, — объявила ведьма, довольно убирая свиток на место.       Теперь Намджун работал на ведьму. Он принадлежал ей. *Котацу — традиционный японский предмет мебели, низкий деревянный каркас стола, накрытый японским матрацем, футоном или тяжёлым одеялом, на который сверху положена столешница.