***
— О боже мой, Свитс, — вскрикнула доктор Сароян, подбегая к коллеге и, схватив пальцами за подбородок, повернула лицом к себе. — С тобой всё в порядке? Ты ранен? — Да… То есть да, со мной все в порядке и нет, это не моя кровь, — рассеянно отозвался Лэнс, освобождаясь из хватки женщины. — Ладно, — сказала Кэмилла и, покачав головой, двинулась за стойку. То, что она там увидела, заставило её в ужасе прикрыть рот ладонью. Даже видавшего виды коронера эта картина привела в ужас. Бессмысленное убийство ради убийства. Прямо перед ней, одна на другой, лежали тела трех девушек. Глаза первой были открыли и в них застыли, казалось, все боль и ужас, на какие вообще был способен человек. У неё, ещё живой, была зверски выдрана челюсть и, видимо, облегчая её страдания, в итоге перерезано горло. Но умерла она всё равно не сразу, продолжая страдать и истекать кровью, пока боль милосердно не позволила ей потерять сознание для того, чтобы вновь его уже не обрести… Вторая, вероятно не ожидавшая нападения, была просто отключена ударом в лицо — на её лбу красовалась чёрно-фиолетовая гематома. Вероятно, в кости черепа после такого удара образовалась трещина, и не исключено было внутреннее кровотечение. Других повреждений на ней не было, но она, вне всяких сомнений, также была мертва. Третья жертва была самой… неприятной и печальной на вид. Она лежала поверх первых двух, и руки её были прижаты к животу в попытке удержать то, что ещё недавно находилось внутри неё. Она носила под сердцем ребенка… — Господи боже мой, — сглотнула Кэмилла и наклонилась к телам, осторожно прощупывая пульс каждого из них. — За что можно было их так… — Я не могу понять, почему он преследует тебя? — стоя возле психолога, задумчиво размышлял Бут, поглядывая за работой институтских специалистов. — Я тоже не знаю… — рассеянно глядя в одну точку, ответил Лэнс, а затем, прерывисто вздохнув, тихо добавил: — Ещё час назад они были живы… — Свитс, я думаю, что тебе нужно взять выходной, — обращая взор на друга, сказал агент. — Нет, я не… — слабо запротестовал Лэнс, затем, взяв себя в руки: — Дома я себя точно не буду чувствовать лучше или спокойней… Со мной всё в порядке, Бут, спасибо за беспокойство. Мужчина недоверчиво нахмурился и покачал головой, но больше ничего не сказал. …Федералы и работники института прибыли на место буквально в течение десяти минут после того, как Лэнс позвонил Буту. Массажный салон располагался… очень удобно…***
На душе Свитса было тяжело и его мучили неприятные предчувствия. Стечение обстоятельств или прихоть сумасшедшего гения привели его в такое состояние? Наверно, и то, и другое, но за какие прегрешения? В этот день профайлер ФБР не вёл приём, он отменил всех своих пациентов, сделав записи на другие дни и, чтобы не переносить на них свои личные переживания, он решил разобраться с имеющейся бумажной работой. Это позволяло ему просто подумать над тем, во что превращается его жизнь. Во что, почему и зачем. Он зашёл в свой кабинет и поставил стаканчик с кофе возле клавиатуры, включая рабочий компьютер. Ожидая загрузки, он оперся головой на кулак согнутой в локте руки и уставился в потолок. Давно он не чувствовал себя таким потерянным. Он даже не сразу обратил внимание, что компьютер ведёт себя не как обычно. Вместо стандартной заставки с эмблемой ФБР, монитор просто показывал чёрный экран. Свитс нажал на несколько клавиш, посчитав, что он впал в спящий режим, но… Но, к несчастью, это оказалось не так. Монитор моргнул, и на экране появилась красная надпись, которая погасла спустя время, достаточное для того, чтобы можно было прочитать и запомнить. Хозяин кабинета замер на своем месте, чувствуя, как сердце сжимается в панике. Он закрыл глаза, уронив лицо на ладони. Может, наплевать на всё и… И он не мог так поступить, поскольку явное неповиновение вызвало бы… Что? А что было вчера? Такое зрелище забыть невозможно. Свитс тяжело вздохнул и поднял голову, намереваясь откинуть до вечера все лишние мысли и попытаться заняться работой. В дверь постучали и, не дожидаясь приглашения, в кабинет вошёл Бут. Он, едва взглянув на Лэнса, изменился в лице. — Привет. С тобой всё в порядке? — Привет, Бут, — отозвался психолог, — да, просто немного болит голова. — Ты бледный, — обеспокоенно заключил агент, подходя ближе. — С тобой точно всё в порядке? Может, возьмёшь выходной? — Нет, — покачал головой Лэнс. — Это всё головная боль. Федерал поджал губы. — Свитс… — Да? — психолог поднял взгляд на друга. — Ты ничего не хочешь мне рассказать? Лэнс задержал дыхание. — Ничего, о чём тебе следовало бы беспокоиться, — он натянуто улыбнулся. — Это из-за вчерашнего происшествия? Стоило бы зацепиться за предоставленную федералом причину, но так не хотелось добавлять к существующему вранью еще одну каплю. Хотя, она бы не многое поменяла. Свитс покачал головой. — Но ты ведь расскажешь мне, если будет происходить что-то серьёзное? — Бут сощурился. — Конечно, — после небольшой паузы сказал парень. — Прости, у меня много работы. Он почти достиг места назначения. Вскоре показался съезд к заброшенной фабрике по переработке и заготовке мясных продуктов. Свитс притормозил и уперся лбом в руль. На душе было тяжело и хотелось выть. Немного придя в норму, он надавил на газ и проехал ещё несколько километров по давно неезженой дороге, пока не уперся в старые проржавевшие ворота, за которыми возвышалось такое же старое здание фабрики. Психолог заглушил мотор и вышел из машины. Несколько минут он рассматривал строение, как вдруг железные двери ангара заскрипели и слегка отъехали в сторону, а в проёме появился Пелант собственной персоной. Он счастливо улыбнулся «гостю» и махнул рукой, приглашая за собой, сам же мгновенно скрылся внутри. Лэнс вернулся к машине и, достав из бардачка пистолет, заткнул его сзади за пояс, пряча под полами пиджака. В последний раз окинув здание тяжелым взглядом, он двинулся вперёд. Стоило ему сделать пару шагов, минуя железные створки входа, как ворота тут же захлопнулись, погружая Лэнса почти в полную темноту, лишь на полу виднелась широкая, едва светящаяся, но тем не менее отчетливо видимая, линия. — Доктор Свитс, — раздался голос, гремя и отражаясь от стен. При первых же звуках, психолог вздрогнул, чувствуя, что ещё немного больше неожиданности вполне могло сделать из него припадочного параноика. Голос же, судя по всему, звучал из динамиков, висевших на стенах. — Я бы убедительно попросил оставить оружие при входе, чтобы никто не пострадал. — А что, если нет? — крикнул в ответ психолог. — Всё в твоих руках, — даже по голосу было слышно, что говоривший пожал плечами, ну, или данная фраза это вполне подразумевала. Свитс задумчиво пожевал губы. С одной стороны, Пелант ни разу не был замечен за использованием огнестрела, с другой — он и без стрельбы прекрасно расправлялся с людьми, причём любого телосложения. Причём неважен был ни пол, ни возраст, ни иные другие… детали. — Доктор Свитс, если бы я желал твоей смерти, она бы уже состоялась, — будто прочитав мысли психолога, сказал Кристофер. Свитс скрипнул зубами и, вытащив пистолет, откинул его в сторону ворот. — Замечательно, — услышал он, — а теперь иди вдоль светящейся линии. «Гость» закатил глаза, раздражаясь такой предусмотрительности и, бросив прощальный взгляд на ворота за спиной, да на пушку около них, последовал вдоль линии, пока не упёрся в стену, в которую была вмонтирована лестница, заканчивающаяся на высоте метров трёх небольшим решетчатым балконом с дверью в другую часть ангара. Сверху, с этого балкона, на него взирал Пелант. — Ну и для чего тебе это было нужно? — излишне эмоционально бросил психолог убийце и тут же задал мучивший его последние сутки вопрос: — Зачем ты убил тех девушек? Добиться внимания можно иными путями с твоим-то интеллектом! — Доктор Свитс, здравствуйте, — пропустив мимо ушей вопросы, поздоровался Кристофер, облокотившись на перила балкона. Лэнс сжал губы и раздраженно повёл головой, а мужчина, казалось, чего-то ожидал от него. — Пелант, я не собираюсь с тобой любезничать, — наконец устало произнес Свитс. Он был измотан физически, но ещё больше ослаб его моральный дух. Хотелось просто… спокойствия. — Ты вообще способен адекватно отвечать на задаваемые тебе вопросы? — Хорошо, — пожал плечами Кристофер. — Мне нужна ДНК Бута. Свитс чуть не поперхнулся воздухом. — Что? Зачем? — А это уже моё дело, — улыбнулся Пелант. — Ты полный псих! — авторитетно заключил психотерапевт. — Я не буду этого делать. Оставь в покое меня и моих близких… — Иначе что?.. — ехидно улыбнулся Пелант, наблюдая за своей марионеткой. — Иначе… — он хотел закончить предложение, но у него не нашлось слов. — Мм, звучит пугающе, — хмыкнул мужчина, не давая времени найти подходящие. Кристофер с интересом смотрел на разозлившегося психолога. Ему нравилось вызывать такие эмоции на лицах своих оппонентов. Эти эмоции поглощали здравый смысл и логические рассуждения. — Ты уверен, что хочешь сейчас уйти и прекратить то, что началось? Вчерашнее не стало для тебя уроком? Лэнса передернуло от всплывшей в памяти картины, но он внезапно твёрдо решил дать отпор: — Я хочу, чтобы ты оставил меня и моих друзей в покое, — уверенно заявил он. — Хорошо, — Пелант поднял руки в жесте капитуляции. — Выход там. И мужчина указал направление взмахом руки, оставаясь на почтительной высоте от психолога. Свитсу стало не по себе от такого быстрого соглашения своего мучителя, но, раз выпал шанс, нужно было уходить как можно скорее. Искать выход долго не пришлось. Нужно было просто вернуться тем же путем. Светящиеся уличным светом по периметру огромные металлические ворота были видны издалека. Психолог с облегчением выдохнул и поспешил в ту сторону. Он не дошёл до выхода ещё метров двадцать, как вдруг в огромном ангаре вспыхнул свет, отчего психолог прикрыл веки рукой. Когда глаза попривыкли к яркости освещения, Свитс осмотрелся. Его окружала фабричная техника, вся залитая темными бурыми разводами. Вдруг раздался щелчок, и огромная машина пришла в движение, цепь конвейера, звеня металлом, двинулась вперёд. Лэнс в недоумении смотрел на агрегат, не понимая, что происходит, как вдруг он услышал какой-то посторонний шум, отличный от мерного гула техники. И он был прав. В нескольких метрах выше себя он увидел девушку… Её руки были разведены в стороны, а сама она висела в воздухе. Её тёмные волосы свисали по краям лица, она извивалась, в панике вертя головой. Поскольку во рту у пленницы был кляп, из звуков она могла издавать только мычание. Это была та самая девушка, пропавшая две недели назад и та самая, кровью которой Пелант расписал стену над кроватью. Джулия. Внутри похолодело, Лэнс поспешно осматривал механизм, пока его взгляд не наткнулся на циркулярную пилу, предназначенную для распиливания туш больших животных пополам. Руки парня затряслись. — Держись, — крикнул он девушке, пытаясь заглушить своим голос шум механизма и кинулся в поисках чего-нибудь, напоминающего пульт управления. Лента двигалась медленно, но неукротимо, приближая жертву к смерти. Свитс уже мало что понимал, он лишь старался выхватить взглядом то, что могло остановить эту адскую машину, но, как назло, ничего похожего на глаза не попадалось. Он то и дело посматривал на девушку, которая билась в цепях всё сильнее. И Свитс понимал, что не успевает. В тот момент, когда, казалось, Джулия уже потеряла сознание от ужаса, всего в нескольких десятках сантиметров от своей смерти, конвейер остановился и затих. Лэнс тоже остановился, смотря по сторонам. В огромном помещении раздался голос Пеланта: — Выбирай, доктор Свитс, — в голосе слышалось плохо скрываемое веселье. — Или ты выполняешь мою просьбу, или жизнь этой девушки закончится здесь и сейчас. И виноват в этот раз будешь ты сам. Лэнса затрясло. Он бы не пожелал такого выбора никому. Либо предательство друга, либо смерть ни в чём не повинной девушки. Опять. Как бы поступил Бут в этой ситуации?! — Выбирай, — снова послышался голос. — Дай мне две минуты, — в панике выкрикнул Свитс, пытаясь придумать хоть какой-то выход. После секундной заминки: — Время пошло. Конечно же, Лэнс и не пытался думать над выбором. Он всё ещё пытался найти выход. Залезть и спасти девушку физически у него не было ни шанса, ни времени. Она находилась слишком высоко, а забираться по движущемуся механизму со всеми его опасными шестеренками было попросту сродни самоубийству. У него было всего две минуты, чтобы, либо найти пульт управления этой адовой машиной, либо Пеланта и… А дальше действовать по ситуации, но быстро. Свитс стремительно перемещался между какими-то комбайнами и движущимися агрегатами, пока, наконец-то, на глаза ему не попалось искомое, содержавшее в себе всего две кнопки и вмонтированное в металлическое перекрытие. Пульт управления. — И каков твой выбор, доктор Свитс, — по-прежнему вежливо поинтересовался голос из динамиков. — Послать тебя к черту, — выкрикнул психолог и бросился к пульту, надеясь успеть. В этот момент послышался смех и двигатель конвейера затрещал, снова приходя в движение. К тому моменту очнувшаяся девушка вновь завыла от дикого ужаса, а Свитс, уже подбежавший к кнопкам, со всей силы начал давить на красную, напротив которой красовалось слово «стоп», но механизм даже и не подумал реагировать, приближая жертву к неминуемой гибели. — Давай же, — кричал Лэнс и уже в ярости начал жать на обе кнопки сразу, потом снова на красную, холодея от мысли, что… что он ничего не может сделать. В какой-то момент с обреченностью во взгляде, всё ещё держа палец на кнопке, Свитс резко обернулся к привязанной девушке, которая в этот момент находилась в нескольких сантиметрах от острия пилы, дико и ужасно воя. Внезапно конвейер замер, но не отключился, продолжая неравномерно гудеть. В душе Лэнса засветилась надежда, и он вздохнул с облегчением. Постояв еще некоторое время на месте и смотря вверх, он прокричал: — Держись, я вытащу тебя оттуда, — и стал крутить головой в поисках чего-нибудь, что могло помочь ему взобраться к пленнице. — Доктор Свитс, — снова услышал он ненавистный голос из динамиков. — Даже не надейся. Мне придется тебя наказать. И конвейер вновь пришел в движение, как и Лэнс, который бросился к кнопкам, но вдруг понял, что… они не работают, а Пелант просто играет с ним в свою страшную игру. Психолог боялся повернуться. Он вновь услышал, как звякнули цепи, как страшно и громко кричала девушка, даче сквозь кляп, понимая, что через несколько сантиметров ее жизнь оборвется не самым приятным и не самым безболезненным способом. А главное, она даже не будет знать, за что?! А в ее смерти будет виноват он — Лэнс. Он обреченно прислонился лбом к холодному металлу переборок и закрыл уши руками с такой силой, что, казалось, кость черепа треснет от давления. И Свитс мечтал, чтобы она так и сделала. Он неистово мотал головой и повторял себе под нос: «Нет, нет, нет…» Это был самый страшный звук и момент в его жизни, визги пленницы сменились визгом циркулярной пилы, с аппетитом вгрызающейся в плоть, разрывая пополам кожу и дробя своей быстротой кости. Он слышал, как жидкость хлынула на пол, будто с высоты вылилось ведро с водой, а вслед за ней влажные шлепки… это были внутренности жертвы. Лэнса замутило от этого и он, согнувшись пополам, не выдержал, извергая всё, что оставалось в желудке с последней трапезы. Отдышавшись, он выпрямился, всё ещё боясь повернуться. По его щекам текли слезы, и он размазывал их, давясь воздухом и пытаясь противостоять боли, сжимающей его грудь тисками. Всё его тело било крупной дрожью, и он не смог больше удерживаться на ногах, рухнув на пыльный грязный пол. — Ты тварь, Пелант, — тихо шептал он дрожащим голосом, а затем всё громче и громче, пока, наконец, не почувствовал, что его голос окреп и тогда он прокричал что есть силы. — Ты бездушная тварь, Пелант! За что ты с ней так? Со мной? Двигатель машины заглох и в помещении стало тихо, лишь слышно было как капают капли… — Ну что, Свитс, теперь ты понял, что правила устанавливаю я? — после нескольких минут молчания послышался голос Кристофера. Он больше не звучал весело. Лэнс молчал, продолжая неподвижно сидеть на полу. — Мне нужна ДНК Бута. Мне без разницы что это будет. Волосы, ногти, кровь. Тут уж действуй на своё усмотрение. Добудь мне это. — А затем, будто спохватившись: — Ни о чем не волнуйся, как только материал будет у тебя, я сам с тобой свяжусь. — Почему?.. — еле слышно спросил Свитс, не поднимая головы. Вопрос оказался проигнорированным, в силу того, что был задан слишком тихо, а Пелант продолжал вещать. — Никто не должен знать о нашем маленьком секрете. Тем более, агент Бут. Хотя, я думаю, мне не придется переживать. Стоит ему только узнать, что из-за твоей несговорчивости и упрямства погибла бедная девушка… Мм, да он с тобой такое сделает. Голос стал мечтательным, а самое главное и противное, Пелант был прав. Бут обладал невероятной жертвенностью, и он скорее отдал бы свою собственную жизнь, но не допустил бы смерти невинного человека. Лэнс взвыл от безысходности и ударил кулаком в пол. — Не убивайся ты так, — сочувственно сказал Кристофер, прячась за безликими динамиками. — Нас впереди ждет ещё много интересного. Свитс снова обхватил ладонями голову, надеясь раздавить ее, и не слышал неспешные шаги, которые затихли совсем близко от него. — Мне жаль, что по-хорошему у нас не получилось, — услышал Свитс почти над самым ухом, затем почувствовал, как ему в шею впивается игла и его утомленное сознание, радуясь такой возможности, почти мгновенно отключилось.