Я не стану тебя посвящать

      Когда за Пелантом захлопнулась дверь, Свитс еще несколько мгновений постоял на своем месте в нерешительности, затем подошел к окну и отодвинул занавеску, ожидая, когда на улице покажется его гость, но, вопреки ожиданиям, увидел там другого мужчину, которого ожидал ранее.       Агент Бут выходил из своей машины. Бегло осмотрев улицу, он, что-то выискивая в карманах и опустив голову, направился в сторону подъездной лестницы. В этот момент дверь открылась и появился Кристофер, который сразу же заметил направляющегося в его сторону агента. Преступный гений пониже натянул капюшон на лицо и попытался промелькнуть мимо, но Бут поднял голову и целое мгновение пытался разобраться в ситуации, и этого хватило, чтобы схватить Пеланта за локоть, заломить руку за спину и прижать к перилам так, что тот почти согнулся пополам, опираясь на железный поручень. Сам же федерал, наклонившись к его голове, вероятно, что-то начал говорить ему, но с третьего этажа, даже если открыть окно, вряд ли можно было бы разобрать слова.       Очевидно, что-то пошло не так, потому что агент рывком дернул плененного на себя и откинул на лестницу, наваливаясь на его грудь коленом и приставляя ко лбу пистолет. Вот это Лэнс уже явно не собирался спокойно созерцать, и он, босиком, как был, в домашней одежде, рванул из квартиры вниз по лестнице.       Распахнув дверь, он, как ему показалось, успел спасти жизнь человеку.       — Агент Бут! — выкрикнул он, видя, как тот заносит свое оружие, чтобы совершить очередной удар по лицу лежащего под ним человека. Очередной потому, что, видимо, пока Свитс бежал по лестнице, первый удар уже был нанесен. Кровь сочилась из носа Кристофера, и было видно, что почти вся правая часть лица намекала на скорый синяк своей яркой разрастающейся краснотой.       При всем этот, Пелант спокойно лежал, раскинув руки, будто сын Господень принимал на себя кару за все грехи человеческие.       — Свитс, привет, — слегка напряженно поприветствовал психолога Бут, с видимой неохотой убирая оружие на место.       — Отпусти его, — как-то строго почти приказал парень, начиная чувствовать поспешность своего решения выбежать босиком.       Агент в недоумении уставился сначала на друга, затем перевел взгляд на врага, который прикрыл глаза и продолжал спокойно лежать, ожидая вердикта.       — Да отпусти же ты его, — не выдержал Лэнс, понимая, что пока сам что-либо не предпримет, то оставит тут кожу ступней, или на его глазах свершится бессмысленное убийство. Психолог достаточно грубовато оттолкнул федерала, который с искренним изумлением уставился на него, но отступил на пару ступеней вниз.       — Давай, поднимайся, — обратился Свитс к Пеланту, который открыл глаза и схватился за протянутую ему руку. — Поднимемся, я осмотрю тебя.       «Осмотрю тебя». Это звучало бы волнующе, если бы Пелант не понимал, что фраза относится исключительно к его пострадавшему лицу. Но, как бы то ни было, любое прикосновение Лэнса означало для него применение невероятной силы воли. Даже сейчас, когда он придерживал его за плечи, хотелось рычать. Рвать и метать. Убивать… всех, а его хотелось обнимать. Черт побери.       Когда Лэнс, наконец, помог окончательно подняться и ровно стоять на ногах Кристоферу, он уж было хотел полностью закончить дело, потянувшись к талии для поддержания равновесия мужчины, но тот отшатнулся и помотал головой.       — Я в состоянии идти сам, — и, когда Лэнс уже не видел, бросил на агента победный, полный нескрываемого триумфа взгляд.

***

      Пелант послушно сидел на стуле, а над ним суетился Свитс, прикладывая к правой щеке холодные компрессы и промакивая ватой, смоченной в каком-то растворе, ссадины, оставленные умелым ударом агента бюро. Прикосновения теплых пальцев будили самые смелые образы в воображении пострадавшего, поэтому он, изо всех сил стараясь не выдать своих эмоций, активно представлял себе, как отделяет друг от друга каждый позвонок очередной жертвы… например, Бута. Затем складывает их в другом порядке, чтобы создать очередной шедевр, в котором сможет разобраться, наверно, только единственный мозг на планете, помимо его собственного… Был, конечно, еще один, но обладатель этого поистине невообразимого ума, находился сейчас в не самом располагающем к развитию интеллекта казённом заведении штата.       Агент же сидел неподалеку, на диване, с видом оскорбленной невинности и сопел от негодования так громко, что хозяин квартиры не выдержал.       — Агент Бут, — рявкнул Лэнс, впрочем, тут же пожалев об этом и смягчив интонацию, продолжил, — если вы собираетесь тут строить из себя экспонат железнодорожного музея, то, прошу вас, зайти позже, мне и так хватает происходящего со мной.       Федерал замер, пытаясь переварить услышанное, а Пелант, оценив сарказм психолога, только хмыкнул, что не осталось незамеченным.       — Ты обещал мне, — зло сказал агент, поднимаясь с дивана и начиная расхаживать вдоль него. Поведение Свитса настораживало, и у Бута возникла стойкая уверенность в том, что это вина чертового яда в крови друга. Нужно было во что бы то ни стало выяснить, когда этот хакер, наконец, исполнит обещанное.       — Ты считаешь уместным эту беседу в настоящее время? — сощурился Пелант и тут же получил раздраженный взгляд психолога, который в этот момент наносил какой-то заживляющий бальзам. Пришлось негодовать молча и безэмоционально.       — Если вы собрались сейчас устроить спор, то я… — Свитс замер, на лице его появилось какое-то странное выражение. — Я же психолог! Верно? Продолжайте, может это поможет?!..       Надежда с такой силой слышалась в его голосе, что двое противостоящих мужчин, несмотря на взаимную ненависть, переглянулись. Почти что ненамеренно, рефлекторно, задаваясь риторикой.       А Свитс почувствовал какое-то необъяснимое желание вспомнить. Если раньше он почти не думал об этом… он, наверно и правда не хотел возвращать свою память, но внезапно понял, что вокруг происходит столько интересного и загадочного, да взять хоть взаимоотношения этих двоих, что ему стало жизненно необходимо разобраться в этом.       — Свитс, может не будем так вот сразу нагружать тебя? — попробовал агент, который совершенно не желал, чтобы кто-то выяснял отношения между ним и Пелантом, тем более Лэнс. — Ты, — невежливо обратился он к Пеланту, — поддерживаешь?       Как бы ни была ему противна мысль, что ему придется быть заодно с преступником, это было необходимо. Либо так, либо раскроется момент с тем, о чем предупреждал Кристофер. А агенту уж очень не хотелось, чтобы кто-то из его близких пострадал.       Пелант коротко кивнул. А вот этому персонажу было плевать с кем взаимодействовать, лишь бы его планы шли так, как ему было удобно.       Свитс же недовольно сжал губы, и последний слой лечебной мази наносил уже с гораздо меньшей осторожностью, даже с каким-то остервенением, что заставило пациента поморщиться от боли и необходимости отгораживаться от прикосновений психолога разного рода мыслями, мгновенно отпала.       — Вот вы уже стали действовать вместе, — задумчиво заключил он, отходя на шаг и рассматривая начинающую покрываться желтизной щеку Пеланта. — А теперь попрошу вас покинуть мою скромную обитель. Вы меня слегка утомили.       — Но я пришел поговорить, — возмутился агент, тем не менее ни на секунду не упуская из виду Пеланта, и, по возможности, стараясь отслеживать каждое его действие.       — Я не спрашивал и не предлагал, — снова прорезались нотки властности в голосе психолога, отчего оба мужчины не сдержались и с удивлением воззрились на Лэнса, немного смутив его. — Я имел в виду, что… ээ… я бы хотел отдохнуть, побыть один…       Неизвестно, о чем подумал в этот момент Бут, но Кристофер очень сосредоточенно отслеживал реакции парня, поскольку не мог понять, что побуждает его к таким переменам в характере. Либо это побочный эффект блокатора, который нужно как можно скорее нейтрализовать, пока не стало поздно, либо это собственный характер Свитса, так умело им подавляемый ранее. Ведь в детстве он подвергался насилию в семье… Может быть, его мозг этого сейчас не помнит, но помнит тело и психическая составляющая его личности. Но как ввести ему сыворотку? Незаметно не получится, он вообще к себе не слишком-то людей сейчас подпускает, а если сделать это насильно, то… В общем этот вариант — не вариант.       А Свитс между тем достаточно нетактично подошел к двери и открыл ее, многозначительно взглянув на своих гостей. Пелант молча встал и приблизился к выходу, расшифровав недвусмысленный намек психолога, а Бут, с выражением полного шока на лице от непривычных действий Свитса, так и остался стоять на месте, пока в его голову резко не пришло понимание, что опаснейший преступник сейчас переступит порог и его уже будет не найти, а он еще не закончил с ним разговор. И тоже подошел к выходу, уже намереваясь следовать за Кристофером, как Лэнс осторожно коснулся его локтя, немного тормозя мужчину.       — О чем ты хотел поговорить? — спросил он, окончательно останавливая в дверях своим вопросом агента.       Бут с нетерпением взглянул в коридор, где за поворотом лестницы уже скрылась макушка его заклятого врага.       — Лэнс, я зайду позже, — он хотел пойти дальше, но Свитс сильнее сжал его локоть пальцами.       — Ты помогаешь преступнику?! — удивленно не то спросил, не то утвердил федерал, напрягаясь.       — Всего лишь даю фору, — и взгляд Лэнса стал жестким, таким, какого за ним Бут никогда не замечал. Этот взгляд буквально пригвоздил агента к месту, он пытался понять мотив друга, но сейчас он не видел в нем ничего от того добродушного и веселого паренька. Сейчас он ему больше напоминал… Пеланта? Не может того быть!       Раздался стук двери где-то внизу и Свитс, отпустив локоть федерала, мотнул головой, а когда он снова поднял глаза на Бута, взгляд его уже был прежним, миролюбивым, располагающим и немного уставшим.       — Прости, — глухо сказал он, потирая ладонью висок, — на меня что-то нашло.       Агент задумчиво посмотрел на него, внутри шевельнулись неприятные предчувствия.       — Ничего, дружище, мы с этим разберемся, — сказал он твердо и побежал вниз по лестнице, намереваясь догнать Пеланта, хоть и был уверен, что тот уже скрылся.

***

      Психолог сидел в баре, неподалеку от дома и с грустью попивал пиво. Уже вторую бутылку, не чувствуя вкуса. Сегодняшний день за то время, что он находился без памяти, оказался самым тяжелым. Ощущение было такое, будто голова разрывается от мыслей, которые он не может уловить. Казалось, что память, словно огромный объем воды бьется о плотину и не может прорваться. И с каждым днем это ощущение усиливалось, а головная боль стала его постоянным спутником. Еще немного и, наверно, его голова просто лопнет. Ах, если бы он только знал, как был недалек от истины. Может быть, это та ерунда в его крови так влияет на него. И эти внезапные вспышки агрессии и злости, будто в него на мгновения вселялся совершенно другой человек. Может именно поэтому он стал психотерапевтом? Чтобы разобраться с собственными демонами?       — Повторить? — поинтересовался бармен, выводя Лэнса из задумчивости.       — А? — вяло отозвался парень и посмотрел на содержимое своей бутылки. Та оказалась пустой. — Да, пожалуйста.       — Эй, парень, не советую напиваться, если тебя некому будет тащить домой, — предупредил назидательно мужчина.       — Да, да, — пробубнил Свитс и снова начал впадать в прострацию, пока из этого состояния его не вывел женский голос.       — Доктор Свитс!       Лэнс медленно повернул голову влево. Рядом с ним умастилась на барный стул довольно привлекательная рыжеволосая девушка. В полутьме помещения сложно было точно определить цвет ее глаз, но они определенно точно были светлыми и сияли словно два драгоценных камня.       — Э… привет, — неуверенно протянул психолог.       — Вы меня не помните? — разочарованно протянула девица. — Меня зовут Мэри.       Мэри, Мэри, Мэри… Он, кажется, совершенно недавно слышал это имя, но одурманенный алкоголем мозг отказывался подсказывать ему детали.       — Я… кажется… — промямлил Свитс, -…прошу прощения, Мэри, но некоторые обстоятельства…       — Да ладно вам! Вы не можете меня не помнить! — голос стал звучать удивленно.       — Эм, — попытался принять он чуть более авторитетный вид, — вы, наверно, одна из моих пациенток? Я сейчас, к сожалению, не принимаю, я… мог бы дать телефон ассоциации и вам назначат нового лечащего врача.       Девушка задумчиво воззрилась на него.       — С вами все в порядке?       — Со мной все в порядке, просто я в отпуске, — ответил он, делая глоток из своей бутылки.       — Но ведь ничего серьезного? — казалось, будто она хочет выяснить что-то определенное.       — Нисколько, просто отпуск.       Она расстроенно покачала головой, потом, подумал пару мгновений, задала еще один вопрос.       — Как поживает Зак?       От этого вопроса Свитс впал в ступор. Зак… Он совершенно определенно видел это имя в своей записной книжке, и в один из дней каждого месяца у него была отмечена встреча с этим человеком, но ни времени, ни места указано не было, а его друзья, которых он пока не мог так назвать, почему-то отмалчивались о том, что за личность этот Зак и ссылались на то, что когда память к нему вернется, он со всем сам разберется. Это все было очень странно, учитывая, что они скрывали от него информацию, которая могла бы помочь ему вспомнить.       — Зак в порядке, — наконец, сказал Свитс, но почему-то это не убедило Мэри, судя по ее лицу.       — Ладно, извините, я… — сказала она, соскакивая со стула, — не буду больше вас беспокоить. Пока.       Она махнула на прощание рукой и удалилась в сторону выхода так быстро, что вялое прощание Свитса наверняка не услышала.       Лэнс через какое-то время забыл этот инцидент и, когда третья бутылка подошла к концу, он попросил еще одну, но бармен недовольно цокнув, отказался ее выдавать, потому что парень уже еле шевелил языком, а брать на себя ответственность за сохранность чужого пьяного организма, работник бара не намеревался, поэтому Свитс разочарованно расплатился и вышел из заведения на свежий воздух. Он осмотрелся, чтобы понять, в какой стороне находится его дом и, пройдя некоторое расстояние, услышал позади себя шаги.       — Доктор Свитс, — раздался знакомый голос.       — Простите, Мэри, вы решили принять мое предложение относительно номера телефона, — выдал он трудную для его нынешнего состояния конструкцию.       — О, нет, доктор Свитс, — девушка кокетливо приближалась к нему. В свете фонарей она выглядела немного жутковато.       — Тогда, чем я могу помочь? — недоуменно спросил Лэнс, разводя руками.       Даже трезвое состояние Свитса не всегда позволяло ему быть мастером ловкости, а в нетрезвом и вовсе все замедлялось в разы, так что он, естественно пропустил удар чем-то тяжелым.       «Опять по голове», — мелькнула мысль прежде, чем он грузно свалился на тротуар. Его организму определенно надоело терять сознание методом от него не зависящим.       — Много чем, доктор Свитс, — стоя над телом, безумно улыбнулась девушка.