Конфабуляция

 — О, мы наконец подошли к этому… Учиха Обито с детства был прилежным ребенком. Ему всё всегда удавалось сполна. В своих начинаниях он был на высоте, в учёбе тоже не отставал от поста лидера, в работе с командой он был главным, в кружках он был всегда первый. Родители гордились этим, что у них был такой идеальный сын. Выглядел мальчик всегда ухоженно. Его короткие чёрные волосы стояли ёжиком, тонкий аккуратный нос и антрацитово-чёрные глаза подчёркивали его красоту. Он был среднего телосложения. У Обито каждый день было хорошее настроение, и улыбка не сходила с его лица. С родителями отношения были тёплые, клан Учиха в те годы был дружным и крепким. Ничего не предвещало беды. Мальчик ходил сначала в школу, потом в университет, и мечтал стать врачом, как его отец. В возрасте примерно 12 лет, мальчик очень сильно ударился головой о качели, после чего у него появились частые головные боли. Родители водили его к врачам, но те ничего не могли найти, списывая всё на сотрясение мозга. Напоминает Шло время, мигрени у мальчика участились, иногда в глазах появлялись искорки, которые долго не пропадали с поля зрения. Сначала это было безобидным побочным эффектом, но со временем эти звёздочки стали мешать ему. Они стали перевоплощаться в маленькие огоньки, и мальчик прибегал к родителям жаловаться, что огоньки ему мешают, от них идёт какой-то непонятный шёпот. Потом Обито сетовал на частые ночные кошмары, где эти огоньки превращались в большое пламя, в котором маленький мальчик и его родители сгорали. Через еще какое-то время, парнишке стало страшно спать одному, потому что он слышал, как с ним по ночам кто-то разговаривает и зовёт куда-то. Из-за постоянного недосыпания успеваемость в школе стала ухудшаться, мальчик становился рассеянным и вечно сонным на уроках и занятиях. Так шли года, парень без конца жаловался родителям, что ночью кто-то приходит к нему и мешает уснуть. Родители спустя какое-то время отвели мальчика к бабке, которая сказала, что на семье Учиха лежит проклятье. И мальчику уже не поможешь ничем, так как он болен. Она, конечно, может привести над ребенком обряд, но могут быть побочные действия. Семья, естественно, скептически к этому отнеслась, но на предложение старухи согласилась. Когда обряд был закончен, ребёнка увезли домой. Шло время, у него из глаз начинала без основания литься кровь, он кричал по ночам и просил уйти кого-то, кого видел только он сам. Он говорил родителям, что нечто стоит за ним, и никуда не уходит, он жаловался, что ему очень страшно и просил помощи. Родители беспокоились об Обито, но никак не могли ему помочь. Тогда они впервые обратились к Орочимару-сама в его клинику, опасаясь, что у мальчика психическое расстройство. Спустя годы, подросток, находясь в клинике, стал замкнутым, нелюдимым и вовсе перестал признавать свою семью. У Обито начались проблемы с памятью, восприятием, ощущением себя как реального человека. Он постоянно находился в мире своих фантазий, вечно ходил по ночам и с кем-то разговаривал. Родители согласились на опыт, который им посоветовал Орочимару, в надежде, что сына могут вылечить. После этого эксперимента родители больше сына не видели, Орочимару признался, что он провалился и пациент нестабилен ещё больше, чем раньше. Родители с годами перестали навещать мальчика совсем. Обито продолжал жить в клинике Орочимару. Он постоянно общался с «нечто», он стал его другом. Пациент практически не ел, ни с кем из персонала не разговаривал. Диагноз у пациента — «параноидная шизофрения». Однажды Орочимару вызвал Обито на свой эксперимент. Операция была неудачной, после чего врач собирался уничтожить останки пациента привычным для него способом. Обито бежал, куда глаза глядят, его искали. И вдруг он услышал голос «нечто», который приказал сжечь ему всё, и тогда Обито станет свободным, больше его никто не обидит и не тронет. И он отплатит всем за него. Обито добежал до своей палаты, нашёл канистру и вылил её на себя, разлив остатки по комнате, взял спички. Глаза ужасно кровоточили, фокусироваться было больно, но он всё-таки справился и пламя вспыхнуло. Когда санитары добежали, они увидели полыхающую комнату и огромную тень, которая, смеясь, наконец, выбралась наружу и в момент перерезала глотки всем прибывшим туда. Пламя разносилось по всей больнице, а тень шла мимо каждой палаты и смотрела на каждого, кто кричал в агонии. После чего «нечто» испарилось. Здание сгорело вместе с людьми. Был это 1890 год.

***

Учиха старший молча стоял в своем кабинете и смотрел в открытое окно, покуривая сигарету. Он вспоминал. Когда Саске пришел домой, он был поникшим. От него несло алкоголем за километр, в зубах у него была сигарета, брат был полностью промокшим. Он молча зашёл в дом, разулся и пошёл в сторону бара, докурил сигарету, пуская кольца дыма по кухне, и достал бутылку коньяка, отпил из неё сразу же. Итачи в это время молча сидел на лестнице и наблюдал за братом, он понимал, что лучше его сейчас не трогать. Сначала брат просто стоял у стены и смотрел в одну точку, после чего сел за бар и опустил голову на стол. Капли медленно стекали с волос брюнета и капали на столешницу. После чего, полежав так минут пять, он резко с криком «проклятье» взял и рукой смахнул стакан со стола, который, отлетев в стенку, разбился вдребезги. Брюнет выругался словом «блядь», поднял голову и туманным взором уставился на лестницу, где стоял брат. Хмыкнув и осмотрев его, Саске встал, подошёл к полкам и достал ещё один стакан, оставив лежать разбившиеся на полу. После чего он подошёл к светильнику, выключил большую лампу и включил маленький свет на кухне. Осмотрев территорию, Саске молча вернулся к бару, поставил стакан на стол, минуту тупо пялясь на него, открыл бутылку и стал пить с горла. Итачи тем временем спустился с ажурной лестницы, которая спиралью вела на второй этаж, и подошёл к бару.       — Что-то случилось? — тихо спросил Итачи.       — Просто уйди, — прошипел Саске, взял бутылку и стал пить дальше. Брюнета порядком шатало, он еле стоял на ногах.       — Ты… Перебарщиваешь, Саске, тебе не стоит столько много пить, — сказал Итачи ещё тише.       — Ты мне что, мамочка что ли? — прошипел Саске, стрельнув покрасневшими глазами в брата, которые стали переливаться алым пламенем. — Ой, прости, я и забыл, что они у нас все давно передохли. Ты считаешь, что стал мне заменой родителей, братец? — Саске смотрел пристально. С такой обидой. Ему хотелось перерезать брату глотку прямо сейчас, лишь бы тот замолчал. Этот взгляд, Итачи знает его, он властный, сильный и недосягаемый. В такие моменты Саске действительно лучше не трогать, никому не известно, что может случиться в любой момент.       — Я просто забочусь о тебе, — Итачи осмелился приблизиться к Саске на метр и положил свою руку ему на волосы. Ладонь моментально стала мокрой.       — Ебал я твою заботу, — огрызнулся Саске и смахнул головой ладонь брата, — во все дыры. — Итачи нахмурился, пошёл к камину, который стоял в углу зала за кухней. Подложив полена, он развёл огонь, чтобы брат хоть немного согрелся. Опять было холодно. Очень холодно, ему всегда был холодно рядом с братом, будто тот и вовсе был покойником. После чего устремился в ванну, чтобы взять сухое полотенце, и вернулся обратно на кухню.       — Так будет теплее, держи, вытри волосы хотя бы, ты совсем промок, — Итачи положил полотенце и сел напротив брата. Тот взял его, подошел к дивану, стянул с себя футболку, оголив торс, переоделся в домашние спортивные штаны и, накинув полотенце на волосы, вернулся к бутылке. Итачи сразу же стал рассматривать своего брата, не часто увидишь его обнаженным рядом. Учихе очень хотелось прикоснуться к Саске, дотронуться, провести языком по кубикам и дойдя до груди, зажать зубами сосок, услышать этот вздох и навечно в нём утонуть. Из раздумий Итачи вывел голос Саске.       — Встало? — пьяный, растянувшийся в усмешке Саске, взял бутылку одной рукой и отпил ещё прилично. — Хотя чего я спрашиваю, конечно, встало. — Итачи промолчал. После чего обошёл столешницу, направившись к лестнице.       — Я спать, — только и сказал Итачи и пошёл дальше.       — Стой, — был ему ответ. Итачи сразу же остановился и посмотрел на брата, не понимая, чего он хочет от него. — Подойди, — властно сказал Саске, смотря на Итачи, облокотившись одной рукой о стол. Итачи молча сделал это, наблюдая за его дальнейшими действиями. Саске ещё пару минут рассматривал лицо брата своими алыми глазами, после чего взял тонкими пальцами за его подбородок, продолжая сверлить взглядом.       — Поцелуй меня, — прошептал Саске. Эти слова были как удар током для Итачи, он не понимал, что за игру ведёт его младший брат, ведь он знал, какое отвращение Саске испытывает к нему. Почему? Итачи медленно приблизился и нежно поцеловал своего младшего брата, язык проник сквозь зубы и стал исследовать желанный рот. Саске отстранился и посмотрел на брата.        — Хороший мальчик, — выпалил Учиха младший в лицо Итачи, после чего того передёрнуло. Эти слова напоминали ему детство. Мерзкое, отвратительное время в его жизни. Если бы он только мог всё исправить… Начать всё сначала. Не открыть эту чертову дверь. Саске тем временем схватил за волосы Итачи и принудительно поцеловал, закусив губу до крови. Кровь ощущалась где-то на языке, отдавая металлическим вкусом вперемешку с алкоголем. Итачи понимал, что брат его всего лишь пьян, и наутро он будет вряд ли что помнить. Но отстраниться он не мог, желание брало верх.       — Ты ведь послушный старший брат? — надменно посмотрел Саске на своего родственника, оттянул волосы его на расстояние руки.       — Да, — только и смог ответить Итачи, любуясь алыми глазами младшего.       — Тогда… — Саске второй рукой стал снимать кофту с Итачи, — сделай мне приятно, ты же это умеешь, не так ли? — в голосе была насмешка и странная эмоция в глазах. Желание? Итачи покорно опустился на колени и стал расстёгивать ширинку Саске. Опустив с него штаны, Итачи вытащил член брата, помассировал яички и провел языком по достоинству младшего. Саске прикрыл свои глаза от дрожи, которая прошлась по всему телу. Немного поигравшись языком с членом, Итачи взял его в рот и начал посасывать. Руки Саске опустились на макушку брата и крепко сжали волосы, набирая свой собственный темп. Его трясло. Прям как раньше трясло. Почему меня трясет каждый раз? Я не помню. После пяти минут, Саске отстранился, выпил еще пару глотков алкоголя и подошёл к дивану, который располагался в гостинице братьев, приглашая брата за собой. Итачи чувствовал себя девственницей на первом свидании и смущённо последовал за братом, таким Итачи было видеть непривычно. Стянув с себя оставшуюся одежду, Итачи лёг на диван и посмотрел на брата с интересом, что же будет дальше. Саске грубо развернул его раком, встал сзади и резко ввёл палец в анальное отверстие брата. Итачи закричал.       — Ну тише-тише, братец, вспомни, как мне было больно в первый раз, уж будь добр, потерпи для своего любимого младшего брата. От Саске веяло какой-то непонятной сильной аурой и мощью, но источник такого перевоплощения Итачи разглядеть не мог. Воздух колыхался, слёзы подступали к глазам, делая их влажными. Итачи закусил губу до крови, чтобы не кричать. Саске тем временем ввёл уже второй палец, после чего пошёл и третий, и стал разминать кольцо мышц. После чего снял с себя одежду и вошёл в своего брата. Выдохнул, Итачи был узким, очень узким. Он закричал во весь голос.       — Ну тише-тише, что ты как в первый раз, или… У тебя до меня никого не было? — Саске посмотрел на дрожащего Итачи и стал грубо входить в содрогающееся тело. До боли, до хруста, чтобы сполна. В голове Саске послышался голос, и его моментально перекинуло в своё сознание. Там было темно, везде капала вода, «нечто» стояло и смотрело на своего хозяина.       — Мстишь? — эхом раздалось в голове брюнета.       — Верно, — усмехнулся Саске, смотря на своего хранителя.       — Правильно, тварей нужно наказывать, продолжай, не буду мешать. Хотя, на твоём месте я бы просто перерезал ему глотку, — сощурилось «нечто».       — Это уголовно наказуемо, да и это мой брат, пока не время марать руки в родственной крови, не хочу быть подобным ему, — усмехнулся Саске.       — Я вас оставлю, — последнее, что сказало «нечто» и испарилось в коридорах сознания.       — Увидимся, — кинул на прощание Саске. Тем временем в реальности Саске грубо перевернул Итачи на спину, поднял его ногу себе на плечо и стал входить ещё глубже. Диван был забрызган кровью и чем-то жидким, Саске стонал. Его трясло от этого возбуждающего зрелища. Итачи изо всех сил старался терпеть адскую боль в районе поясницы. После получаса Саске наконец кончил в самого брата нарочно. Отдышавшись, брюнет подошёл к столу, отпил последние глотки из бутылки, развернулся и ушёл в душ. Итачи так и остался лежать на диване, свернувшись комочком. Он никогда не забудет этот взгляд и поведение своего брата. Он был у него первым. Закончив водные процедуры, Саске сразу же пошёл спать. Это был тот день, когда Наруто Узумаки начал встречаться в школьные годы с их одноклассницей Хинатой. Итачи выдохнул, докурил сигарету и скинул бычок в окно.В тот день он понял, что единственный, кто будет с ним — будет его брат. И тот инцидент никак не уходил с головы, наверное, поэтому он так бурно и отреагировал, когда узнал истинную причину их с Саске близости, младший брат всего лишь скинул свой пыл. Обида и боль, от информации так и засела в голове Учихи. С того дня больше Итачи брата не трогал. Решив для себя добиться расположенности своего младшего брата.

***

Наруто проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо. За окном была утренняя туманность и темнота. Открыв глаза, блондин увидел перед собой Сакуру.       — Доброе утро, Наруто, — ласково сказала девушка.       — Доброе, — зевая, пробубнил блондин и потер глаза. — Вы чего так рано, Сакура? — сонными глазами блондин старался сфокусироваться на медсестре.       — Вставай, тебя ждёт на тестирование наш психолог — Какаши-сан, — улыбнулась девушка.       — Хорошо-хорошо, уже встаю, — зевая, ответил блондин. Медсестричка улыбнулась, положила утреннюю дозу таблеток на край стола и отошла немного в сторону. Наруто сел на кровать, закинул таблетки в рот и запил стаканом воды. После чего встал и последовал за Сакурой. Шли они недолго, буквально на следующем повороте уже оказались около кабинета психолога.       — Тут я тебя покину, мне еще нужно отвезти новых пациентов к Учиха-сама, а ты пока проходи внутрь. Удачи, — девушка махнула рукой и зашагала прочь. Немного постояв у двери, Наруто дернул ручку и зашёл в кабинет. Как только блондин переступил порог, на него сразу был устремлён изучающий взгляд психолога.       — Доброе утро, Наруто, — поздоровался Какаши и пригласил сесть блондина напротив. Наруто послушно опустился на сиденье и стал рассматривать комнату. Как ни странно, кабинет психолога отличался от привычного больничного интерьера: обшарпанные стены имели голубой окрас, одинокая лампочка висела посреди потолка. Мебель была коричневая с белыми вставками. В углу стоял большой цветок в горшке. Напротив стола психолога висела какая-то странная картина с пёстрыми красками.       — Ну, что, приступим? — Какаши дружелюбно посмотрел на своего пациента.       — Да, давайте, — блондин почесал затылок.       — Первое задание будет на память. Я буду диктовать тебе 10 слов по порядку, после чего твоей задачей будет мне их повторить. Так будет пять раз. Готов? — Какаши посмотрел на Наруто, держа в руках листик.       — Готов, — кивнул Узумаки.       — Хорошо, начали — Стол, Стул, Окно, Дверь, Ключ, Собака, Ёж, Кот, Стакан, Енот, — закончил Какаши, в ожидании уставившись на пациента.       — Кот, Стакан, Енот, Стул, Стол, Окно, Дверь, Ключ, — пытался что-то вспомнить Узумаки.       — Хорошо, дальше — Стол, Стул, Окно, Дверь, Ключ, Собака, Ёж, Кот, Стакан, Енот.       — Собака, Дверь, Ключ, Стакан, Енот, Стол, Стул, — Какаши нахмурился и что-то записал в своем листике, Наруто сглотнул.       — Дальше — Стол, Стул, Окно, Дверь, Ключ, Собака, Ёж, Кот, Стакан, Енот. Но Узумаки его уже не слышал, он смотрел в сторону двери и мог поклясться богом, что только что видел, как ручка двери начала дёргаться и отворилась, Какаши этого, видимо, не заметил.       — У вас дверь открылась, — сказал Наруто, смотря на психолога. Какаши посмотрел на дверь, потом на Узумаки и сказал, что это, скорее всего, сквозняк. Но окно было закрыто в кабинете, никакого сквозняка быть не могло.       — Повтори слова, Наруто, — сказал Какаши.       — А, да. Стул, Стол… Эээ… Чё там еще было? А! Кот, Енот, Собака и Ключ.       — Стол, Стул, Окно, Дверь, Ключ, Собака, Ёж, Кот, Стакан, Енот. Дверь открылась ещё больше, и Наруто стал слышать, как кто-то за дверью тихо смеётся. В проём двери заглянула голова мужчины без лица и, помахав рукой, стал звать Наруто к себе. Блондин с округленными глазами продолжал смотреть в сторону двери, которая резко захлопнулась.       — Наруто, ты слышишь меня? Повтори сказанные мной слова.       — Д… Да. Стол, Стул, Окно, Дверь, Стакан, Енот, Кот, Ёж       — Стол, Стул, Окно, Дверь, Ключ, Собака, Ёж, Кот, Стакан, Енот.       — Стол, Стул, Окно, Дверь, Ключ, Собака, Ёж, Кот, Стакан, Енот, — на автомате повторил Наруто, смотря в сторону двери, которая опять отворилась, и в ней стоял маленький мальчик, напоминающий Саске в детстве. — Скажите, вы ничего не видите, Какаши? — переспросил Наруто, чтобы убедиться, не окончательно ли он спятил в этой больнице.       — Ты о чём, Наруто? — хмуро спросил Какаши, смотря на листы перед собой.       — Но там, в двери, вы никого не видите? — указывал пальцем на дверь Узумаки.       — Нет, Наруто, я никого не вижу, — выдохнул Какаши. — На сегодня закончим, можешь идти, думаю, ты не выспался.       Наруто молча встал и вышел.

***

Саске уже болел второй день, находясь под одеялом в своей квартире. Единственными лекарствами для брюнета был чёрный, сладкий чай и кот рядом. Учиха совершенно не любил болеть, болезнь отнимала его время и силы, заставляя чувствовать себя амёбой. Несколько раз чихнув, Саске встал с кровати и направился в сторону кухни, дабы подлить себе кипятка. Кашель, конечно, был как у туберкулёзника, где он мог простудиться, Учиха не имел ни малейшего понятия. Кот спрыгнул с кровати и последовал за ним, он урчал и тёрся о ногу Саске. Налив кипятка, брюнет сел за стол и стал рассматривать обновления в своём телефоне, после чего тот пикнул, и ему пришло новое смс: «Я в больнице у Итачи. Помоги. Дейдара.» Саске нахмурился и отложил в сторону телефон, похоже, пора всё-таки поговорить ему с братом лично, ведь его действия переходили уже все границы. Собравшись с силами, Учиха допил чай и пошёл одеваться. Закончив со своим туалетом, брюнет взял ключи и вышел из квартиры. Дейдара лежал в своей палате до сих пор и не понимал, как так вышло. Видимо, Учиха младший обладал какой-то своей необычной энергией, что у блондина словно слетела крыша. Это было не похоже на него, он всегда был горой за Итачи и любил своего парня, как он мог так поступить, он не понимал. Сейчас, лежа в больнице, смотря в потолок, он понял, что всё влечение к Саске разом улетучилось, это будто было своего рода неким помутнением. И он хотел всё исправить, он хотел просто поговорить с Итачи и наладить с ним отношения. Этим и собирался заняться Дейдара, написав сообщение Саске о помощи.

***

Итачи шёл по коридору в своём привычном направлении. Дойдя до нужного сектора, он повернул ключ в замочной скважине и открыл дверь. Здесь всегда было пыльно, ведь кроме него к этому пациенту никто не имел права заходить. Он приблизился к двери номер 166, приложил ухо — звуков никаких не было. Немного постояв, Итачи достал нужный ключ, и открыл дверь. В большой комнате было темно, пациент спал. Итачи зашёл внутрь, положил пакет у стола, который принёс собой, и сел на краюшек кровати. Немного посидев так в тишине, Итачи стал гладить по голове пациента. Достав нужный шприц, он сразу вколол в шею лекарство спящему. Пациент стал просыпаться. Итачи с нежной улыбкой наблюдал, как открываются черные глаза. В комнате моментально воздух стал тяжёлым.       — Доброе утро, любимый, — нежно прошептал Итачи, приблизился и чмокнул спящего в губы.       — Я тебе, как обычно, принёс еды, сейчас я тут приберусь, а ты пока приходи в себя. Прости, что разбудил, — пациент сонными глазами посмотрел на силуэт и постарался поднять себя с кровати, после чего рухнул обратно на простыню. Итачи нахмурился. — Вот, видишь, это всё твои ночные похождения, я же говорил, это вредит тебе, а ты, как обычно, меня не слушаешь. Ты тратишь слишком много энергии, и мне приходится тебе это вкалывать. — Пациент опять попытался встать с кровати, оперевшись рукой о матрас, и на этот раз у него получилось. Облокотившись о стену, пациент наконец-то сел.       — Уходи, — раздался хриплый, севший голос, прервав тишину. Итачи тем временем закончил с уборкой, подошёл к человеку и вколол ещё одну дозу.       — Прости, по-другому никак, — прошептал Итачи и сел на кровать. Приблизившись, он стал целовать сидящего в губы. — Я так по тебе скучал, — простонал Итачи. После чего он резко стянул майку с пациента, стал зацеловывать каждый участок его тела. — Твоя дрожь по телу. Ты не представляешь, как мне тебя не хватает, — прошептал Итачи, стягивая штаны. Пациент хотел что-то ответить, его губы приоткрылись, но опять закрылись. — Я так хочу, чтобы ты стал прежним, и мы были вместе, я так жду этого, когда ты поправишься, и нам не будет никто мешать. Мне так тяжело без тебя, — Итачи навалился всем телом на пациента и стал облизывать его сосок. Эта болезненная улыбка. Достал резко шприц, и вколол ещё дозу, в комнате, наконец, стало, нечем дышать. Итачи тем временем стянул всю одежду с пациента и стал массировать ягодицы, раздвигая ноги.       — Я ненадолго, — прошептал Итачи и вошёл. Он стал двигаться, истома окатила всё его тело. — Господи, как же мне с тобой хорошо, — пациент тем временем молчал, находясь в какой-то непонятной прострации. Он даже не чувствовал боли, он ничего не чувствовал. Итачи пристроился сбоку и стал резко входить. — Ты можешь кричать, всё равно нас тут никто никогда не слышит. Как ты любишь. Итачи стонал, кусал тело под ним и кончил. Закончив своё дело, он поднял на руки пациента и отнёс в душ помыть. Он тщательно оттирал любимое тело губкой, в то время как чёрные глаза пациента смотрели куда-то отстранённо вдаль. После ванны, Итачи отнёс пациента обратно в кровать, пожелал приятных снов и вышел. Замок защёлкнулся. За всем этим, сидя на стуле у стены, наблюдал пациент без лица. Лишь покачиваясь вперед назад. После чего встал и подошёл к лежащему телу на диване.       — Когда? Когда же будет.? Я так хочу убивать, когда… Когда ты нам разрешишь? — прошипело существо, дергаясь.       — Скоро, — раздался шёпот пациента. И свет потух. — Тогда? — Тогда.