Двадцать два года назад.
— а теперь…давай начнём говорить серьезно? Я буду рассказывать совершено иначе, другим языком, другими глазами, другим собой. — ты в этом уверен? — а ты? Молодой Итачи Учиха возвращался со своей школы, сегодня его не задержали дольше обычного на подготовительных занятиях к экзамену, о чём он и оповестил своих родителей, которые ждали его дома. Ещё по телефону Микото сообщила о том, что Итачи ждёт серьёзный разговор. Учиху переполняло некоторое волнение, ведь он, скорее всего, понимал, о чём пойдёт речь… А именно — о Саске. Родители водили бедного ребёнка по врачам, по шарлатанам-целителям, которые разводили только своими руками над проблемой мальчика и несли, откровенно говоря, сущий бред. Никто толком не мог дать точное определение о том, что именно творится с мальчиком, и что именно он видит за своей спиной. Некоторые говорили, что это сам Сатана, некоторые твердили наоборот — Ангел Хранитель, ну как бы то ни было, мальчик это что-то видел за своей спиной, от чего страшно пугался и бежал со слезами на глазах к родителям. Женщина устала каждый раз успокаивать своего сына после очередной истерики и обнимать мальчика за плечи, поглаживая по голове. Она устала плакать в подушку целыми ночами, смотря на то, как её младший ребёнок сходит с ума. От этого устал и Фугаку, поэтому он решил, что данный разговор должен обязательно состояться среди взрослых членов семьи. Саске как раз был в школе, сегодня он останется на дополнительных занятиях по спорту и придет домой поздно, точнее его родители привезут. Как только Итачи зашёл в их дом, на него тяжело посмотрел Фугаку и произнёс лишь одно. — Присядь к нам за стол, Итачи, — он указал рукой на стул. Итачи молча бросил сумку со своего плеча у двери и подошёл к столу, который находился посреди их большой гостиной. Скрестив руки на груди в подсознательном жесте защиты, внимательно посмотрел на своих родителей. — Дорогой, ты только выслушай нас, — начала расстроенная Микото, которая сидела с кружкой горячего чая у себя в руках. — Хорошо, — сдержанно ответил старший сын и принялся внимательно слушать. — Мы с твоим отцом долго думали над сложившейся ситуацией, мы думали насчёт ситуации с твоим братом… — начала отдаленно Микото, боясь новостью травмировать старшего сына. — Его эти… — она запнулась, голос её стал дрожать и она начала плакать. — галлюцинации, — выдавила из себя женщина, — они последнее время стали только усиливаться, как у нашего покойного родственника дяди Обито… — раздался первый всхлип. — Я не понимаю, это наследственное или нет… но, боюсь, нашему Саске требуется лечение в психиатрической клинике для детей. Возможно, если остановить болезнь сейчас, ему станет лучше. В этой клинике за границей используют шоковую терапию, я думаю она сможет… — Он никуда не поедет, — тверже обычного произнёс Итачи. — Милый… Саске тяжело болен! — женщина перешла на открытые рыдания. — Он полностью здоров! — тихо прошипел Итачи и сжал руки в кулак. — Итачи! Мы приняли решение! — строго произнёс отец, — Саске отправится в клинику завтра же до своего совершеннолетия! Хочешь ты этого или нет, — Фугаку был раздражен. — То есть вы так просто хотите сломать жизнь ребенку, который пребывает в своих фантазиях, я правильно вас понимаю? — Итачи скептически приподнял бровь, но виду своим чувствам не подал. Он был не то что зол, он был в ярости от того, что их родители решили так просто избавиться от своего сына, умыть руки, сдаться и запихнуть его в дурку. Его Саске. Его. Он, как только взял новорожденного ребёнка на руки, в роддоме — стал ему всем, и отцом и матерью, и братом и другом, учителем, наставником, примером для подражания. Он любил этого ребёнка больше чем самого себя. Менял подгузники, кормил детским питанием с ложечки, играл с ним в любое время, укладывал спать, рассказывал ему сказки. Он видел как ребёнок рос, учил его ходить, крепко держа за маленькую ручку… Да, господи, даже первое слово Саске было «брат». Ни мама, ни папа — брат. Первая улыбка и первых смех Саске — были его. Он учил его читать, изучая с ним тщательно каждую букву, они постоянно гуляли вместе. Итачи водил его в ясельки, после чего и в детский сад. Именно он отвёл Саске и в школу. Он мыл его, смывая пену с непослушных волос и плескаясь в ванне, укладывал спать. Саске с детства спал с именно с братом. Он отвечал на все вопросы младшего, на любой глупый вопрос. Объяснял обычные вещи, которые приемлемы в современном обществе, Саске же кивал и внимательно слушал. Он вырастил его сам, без чьей-либо помощи. Саске по праву был его и ничьим больше. И теперь его попросту хотят у него забрать… В наглую забрать самого дорогого человека в его жизни, которого он не увидит больше. Поэтому, да, Итачи был, мягко говоря, в ярости. — Саске никуда не поедет, — ядовито выплюнул Итачи. — Как только он пересечет порог этого дома, я отправлюсь за ним и верну его назад, — он спокойно смотрел на своего отца. — Я сказал хватит этого цирка! Я не потерплю больше такого позора нашего рода! — Фугаку с размаха ударил кулаком об стол. — Я завтра позвоню в клинику, сообщу обо всём и нашего сына забирают. — Вот как… — Итачи привстал со стола с опущенной головой. — Хорошо. Я пойду в свою комнату. — Сынок… — Микото хотела было ухватить сына за рукав его рубашки, но Итачи резко одернул свою руку и зашагал прочь. Повисла тишина. — Милый, мы же всё делаем правильно? — женщина измученно посмотрела на своего мужа. — Правильно, иначе — никак. Я не потерплю у себя в доме ещё одного душевнобольного! — мужчина строго посмотрел на свою жену и после чего перевёл взгляд на часы. — Саске скоро вернется со своих занятиях, собери его вещи, дорогая. Саске действительно вернулся с личным водителем со школы около девяти часов вечера. Водитель, как обычно, уехал к своей семье, проводив ребёнка до дверей. Маленький Учиха радостно забежал в дом, крикнул родителям приветствие, убежал к Итачи. Он хотел поделиться отличной новостью о том, что получил очередной балл «отлично» по математике. Итачи сидел в своей комнате в полной темноте, разглядывая фонарь за окном. В дверь постучали, на что Учиха быстро повернул голову назад. «Войдите», — тихо произнёс юноша, но его услышали. Саске с улыбкой на лице забежал внутрь и кинулся обнимать брата. После чего с улыбкой на лице отстранился и посмотрел на него. — Итачи, у меня лучший балл на параллели! — радостно прощебетал ребёнок, крутя перед лицом брата какой-то бумажкой. Старший грустно улыбнулся и дотронулся рукой до щеки мальчика, нежно провёл тыльной стороной ладони по ней. — Ты молодец, Саске, — тихо сказал брат. Ребёнок будто замер и медленно повернул голову вбок, смотря на силуэт своими чёрным глазами. Они в ужасе расширились и он закричал. — ИТАЧИ! Я опять его вижу. Этот Дядя опять вернулся, — ребёнок посмотрел на Итачи и сожмурился, пряча своё лицо в рубашке старшего брата. На что брат вздохнул и погладил по голове ребёнка. — Успокойся, Саске, — парень будто убаюкивал маленького ребёнка, поглаживая по спине. — Ты… ты мне не веришь? — ребёнок почти всхлипывал от обиды. Старший брат улыбнулся и посмотрел куда-то рядом с собой. — Верю. Потому что я тоже его вижу. И это будет нашим с тобой маленьким секретом. — На глазах все-таки выступили непрошеные слезы. Мальчик пару раз хлопнул глазками, поднял голову и удивлённо спросил: «Ни-сан, что-то случилось? Тебя кто-то обидел?» — мальчик с тревогой смотрел на своего брата. Итачи измученно улыбнулся. — Нет, всё в порядке, — после чего молча прижал ребёнка к себе, несколько сильнее обычного. Он закрыл глаза, слезы постепенно начали стекать по щекам. Саске почуял неладное, отпихнув от себя брата, взял своими маленькими ручками его за лицо, всматриваясь в глаза. Улыбка постепенно начала спадать с лица ребёнка, когда он заметил, что второй плачет. — Ни-сан, что случилось? — более твердо спросил ребёнок. — Все хорошо, Саске, — мужчина сжал ладонью руку мальчика. — Просто знай одно: всё, что я делал до этого момента и сделаю — всё только ради тебя. Я тебя очень люблю, маленький брат, — Итачи немного потряхивало от нервного напряжения, которое, будто лавина, накрыло его с головой. — Я… я знаю… нии-сан, но почему ты такой грустный? — ребёнок всё никак не мог понять, что же случилось. — Прости Саске. Я должен… — последнее что услышал ребёнок, когда его тело обмякло в руках брата. Итачи попросту надавил на нужную точку на шее брата, отправив того в царство Морфея. После чего аккуратно раздел и уложил на кровать. Он так же лежал рядом около часа, дожидаясь нужного звонка от двоюродного брата Шисуи, который скоро должен был заглянуть к нему в гости. Когда часы уже пробили около одиннадцати, Итачи услышал стук камешков, которые кто-то бросал в окно. Поняв послание, Учиха тихонечко спустился по лестнице к двери. Отворив замок, он вышел. На улице, переступая нога на ногу, стоял его друг, который кутался в длинный, вязанный шарф, он быстро тёр руки около свого лица, выдыхая горячий воздух изо рта, от чего вокруг него шёл пар. Заметив Итачи, он улыбнулся и подошёл ближе. — Что такого срочного в столь поздний час, Итачи? — мужчина выглядел немного уставшим и сонным. Но заметив выражение лица друга, сразу же проснулся. Итачи подошёл к нему вплотную. — Дай мне одно обещание. Прошу тебя, — Шисуи заметно напрягся и кивнул, «хорошо». Итачи, с той же странной улыбкой, которая отдавала чистой скорбью, произнёс: «Что бы со мной ни случилось, обещай мне позаботиться о Саске», — Учиха смотрел прямо в глаза своего родственника. Мужчина немного помедлил, о чём-то размышляя, и всё-таки решил спросить. — Итачи, ты что, болен? — в его голосе звучала тревога и волнение. Он любил Итачи как брата и еще очень боялся за младшего. Итачи наклонил голову немного набок и отстранено улыбнулся. — Да, видимо, очень. — Шисуи нахмурился. — Насколько всё серьезно? — но его собеседник ничего не ответил и пошёл в сторону двери своего дома, повернулся напоследок и спросил. — Ты мне обещаешь? — Обещаю, — Шисуи ответил уверенно. Ради Итачи он горы свернёт, в огонь бросится, под пули кинется… всё, что угодно. Итачи самый его близкий друг, он был предан ему. — Спасибо, — грустно произнёс Итачи и закрыл за собой дверь. — Спокойной ночи, — прошептал в пустоту Шисуи и зашагал прочь. Листья лениво падали с деревьев, на траве виднелся голубоватого оттенка иней. На следующее утро родителей Итачи и Саске нашли мертвыми в своей же спальне. Их задушили обоих. Дверь в дом была взломана, пропало пару вещей, в доме был устроен полный разгром. Итачи, обнимая плачущего Саске за плечи, отвечал с видом убитого горем человека на вопросы полиции. Списали на ограбление, даже нашли преступников, которые зачастили с подобными инцидентами и через месяц были пойманы в очередном доме. Когда полиция наконец вышла из их дома, Итачи так и остался сидеть с братом на коленях с улыбкой на губах. Болезненной улыбкой. Измученной улыбкой. Он должен был защитить брата любой ценой. Он не мог позволить дать его увести в клинику, где тот попросту исчезнет как личность. Загнётся под напором медикаментов и частых пыток и умрёт, как их некогда любимый родственник. Он обещал его защитить? Он сделал это. Ради самого Саске, ради его же блага. Он защитил. — Все будет хорошо, Саске. Ты ни в чем не виноват. Темный силуэт стоял позади и всё так же медленно качал головой. — Саске… проснись…***
— Тебе придется кого-нибудь убить. Ни в чём неповинного человека. И принести его в жертву нам, — Хидан указал на кого-то за своей спиной и широко улыбнулся. До Хьюги дошел смысл сказанных слов не сразу. Он молча сидел и хлопал глазами, после чего зрачок расширился и на лице появился легкий оттенок замешательства. — Что… что ты сейчас сказал? — мужчина решил переспросить на всякий случай, мало ли что могло послышаться. — Что ты имеешь в виду? — Неджи настолько был поражен услышанным, что даже руки положил себе на колени, непроизвольно сжав кулаки. Хидан лениво наклонил голову и оценивающе провёл взглядом по собеседнику, после чего фыркнул и встал. — Пошли, уёбок, покажу, как Папа работает. Только сейчас Неджи понял, какая всё-таки фигура Хидана огромная. У него было воистину большое, мускулистое тело, мышцы которого отчетливо просвечивались через ткань футболки. Загорелая не по погоде кожа и шрамы на бицепсе, которые четко выделялись на теле изящными полосками. Мужчина встал и пошёл внутрь кабинета, там и скрылся. Неджи молча сидел и ждал пока его учитель вернётся. Через пару минут мужчина появился в чёрной накидке с капюшоном и чем-то за спиной, что прикрывала черная ткань. Это было что-то острое и большое, оно выпирало из-под плаща длинной рукояткой. Только сейчас Неджи заметил, что Хидан был обнажён по пояс, и со скучающим видом смотрел куда-то сквозь своего собеседника. На груди у него красовался странный медальон, который был похож на пентаграмму. Хьюга пару минут рассматривал стоящего перед ним человека и всё-таки решился посмотреть в его глаза. Раньше он не замечал, или не придавал этому значения, но его глаза имели действительно удивительный, интересный цвет — они были каштанового цвета, но каштан отливал фиалковым свечением. Почему-то Неджи смущенно опустил глаза и притупил взгляд. — Ну, что расселся? Пошли говорю, ёб твою мать! — усмехнулся Хидан и прошёл мимо Хьюги. — Или ты хочешь просидеть здесь всю жизнь? — мужчина накинул на себя капюшон и вышел за дверь. — Иду, — Неджи быстро встал и побежал за Хиданом следом. Они шли вдоль коридора, в котором не было света вообще, сплошная кромешная тьма. После чего они начали спускаться по лестнице куда-то вниз. — Куда мы идём? — решил всё-таки подать голос Неджи, держа перебинтованную руку около груди. — В самый-самый низ, — пожал плечами Хидан и зевнул. Дальше они спускались молча. Дойдя по спиральной лестнице до самого низа, Хидан встал и стал искать что-то глазами. Будто из стен доносились какие-то странные звуки, похожие то ли на шепот, то ли на шипение. Были слышны вдалеке тихие шаги и быстрый бег чьих-то ног. Лампочки мигали, тем самым не давая нужного освещения, чтобы рассмотреть это странное место. Вода капала с потолка, иногда попадая на лицо, отчего Неджи резко пытался их стереть бинтом. — Где мы? — никак не унимался Хьюга. От этого места по телу мужчины прошли мурашки. Хидан молча достал сигарету и, повернув колесико зажигалки, прикурил. Он сделал тягу и медленно выдохнул дым. — В аду, — тихо, нетипично для него самого, произнёс мужчина. — Что? — Неджи не успел договорить, как услышал шаги в их сторону и смех. К ним подходила уродливая женщина. Её ноги были будто в какой-то водной тине, чёрные волосы спутанные, нерасчесанные, глаза блекло-серые и пустые. Когда она шла, какая-то жижа стекала с её ног. Только благодаря мигающей лампочке можно было разглядеть её целиком. На вид ей было около пятидесяти, она криво улыбалась и своим уродливым, окровавленным пальцем указала на Хидана. — Ты, — прохрипела женщина, точнее то, что от неё осталось. Через пару секунд Неджи заметил, что живот был ее выпотрошен, и из него с хлюпающим звуком падали на пол остатки кишек. Он прижал руку ко рту, тем самым подавляя рвотный рефлекс. Вонь на весь коридор стояла такая, что можно было умереть. — Я убью тебя, — прошипело создание и начало хихикать. — Здарова, Анко, — Хидан помахал старухе рукой. — Как дела? — мужчина стоял спокойно и уверенно. — Убирайтесь отсюда! — заорала старуха и начала кашлять. После чего резко появилась рядом с Хиданом, занесла руку для удара, но была перехвачена им же. Сигарета Хидана медленно тлела. Он закрыл глаза и усмехнулся, после чего повернулся к Неджи. — Считай до десяти, пока моя сигарета не превратилась окончательно в пепел. Готов, уебок? — мужчина улыбнулся и откинул женщину назад. — Десять… — начал Неджи. Воздух начал сгущаться вокруг, будто железо накалялось на огне, пока кузнец нагревал металл для своей работы. Сзади Хидана начал появляться будто невидимый силуэт, воздух от которого стал колыхаться. Мужчина резко откинул ногой женщину, но вовремя схватил рукой за ее горло, перемещая вдоль коридора. В секунду. Слишком быстро, чтобы уследить человеческим зрением за этим. — Девять… Женщина заорала и ударила Хидана цепью по рукам, после чего стала наматывать кишки на руку, выгибаясь в спине и становясь похожей на насекомое. Хидан резко поставил блок и потянулся за предметом позади спины, но отчего-то улыбнулся и передумал, повернул голову к ошарашенному Неджи и подмигнул. — Восемь… Женщина понеслась на Хидана, от чего пол начал трескаться и разламываться на осколки камней. Хидан цыкнул и увернулся, схватил кулон с шеи, резко провел остриём по своей руке, на ладони выступила кровь. Он мгновенным движением руки стряхнул кровь на пол и отступил назад, после чего сложил руку в необычном жесте и закрыл глаза. Облако энергии около него будто влилось в тело мужчины и стало обволакивать пространство вокруг. Неджи было сложно дышать. Он не мог уследить ни за одним движением. — Семь… Резко вытащив из своего живота, если так можно было назвать то, что от него осталось, меч, она засунула его в свою пасть, и стремительно неслась на Хидана. Энергия этого существа, действительно давила на психику и на атмосферу вокруг. — Шесть… Хидан резко наклонился к полу и ладонью начал растирать кровь на полу в виде какого-то странного узора, наблюдая как чудовище несётся на него, намереваясь убить. Оно орало что-то невнятное. —Пять… Хидан выпрямился и усмехнулся, глядя на монстра, бегущего на него. Просто встал смирно, будто ожидая своей участи. — Четыре… БЕРЕГИСЬ! — заорал Неджи, пытаясь образумить странного друга от страшной гибели. Если они сейчас убегут отсюда, возможно им удастся остаться в живых. Но Хьюга замолк, когда Хидан повернулся. Это лицо, его сложно было назвать человеческим. Такой оскал и бегающий взгляд безумных глаз. Но при этом глаза холодные, как сталь. Женщина уже оказалась перед ним, замахиваясь своей рукой с когтями в голову сектанта, но тот моментально уклонился, она задела только капюшон, который, разорвавшись от воздуха на две части, упал вниз на накидку. Хидан приседает на корточки, окровавленной рукой тянется назад, волосы падают на его лицо, тем самым заслоняя глаза. Картина будто застыла. Всё остановилось. Только сейчас Неджи перевёл взгляд на спину Хидана, и увидел как острие проткнуло его насквозь. У мужчины изо рта начала вытекать струйка крови. Существо злорадно начало хохотать. Держась от Хидана на расстоянии метра, всё еще связанным с ним мечом. —ХИДААН! — Заорал Неджи и рванул к нему. Он не знал, что он будет делать. Ноги сами несли его туда. Тело само двигалось. — Три… — Я УБИЛА ЕГО! Я убила номер шесть! Я убила чистильщика!!! — существо радостно завизжало и попыталось вытащить своей пастью меч из окровавленного тела. Меч она всё-таки вытащила и отступила на шаг назад, уже выпрямившись. Губы мужчины исказились в усмешке и он подняв голову, наклонил ее набок. — Вот ты и попалась, СУКА! — он плотоядно ухмыльнулся и рукой выхватил предмет, который всё это время был у него за спиной. Существо перевело взгляд на пол, на котором красовалась красивая пентаграмма из крови. Как раз последний фрагмент круга заканчивался на Хидане, и кровь из его тела окончательно дополнила узор. — Два… — СДОХНИ!!! — заорал мужчина и выхватил громадного размера косу, рассекая ей воздух перерубил существо пополам. В воздухе повисли капельки крови, которая фонтаном начала литься из существа. Хидан поднял свою голову и стремительно смотрел вдаль — глаза холодные, на губах все та же спокойная, ядовитая усмешка. Все это дополняла кровь, из перерубленного пополам существа, которая своими брызгами испачкала лицо мужчины. Существо рухнуло в круг пентаграммы без признака жизни. Хидан поднёс кончик острия косы к губам и языком слизал кровь с железа, прикрыл глаза. Неджи успел только моргнуть, как оступился на ходу и остановился. Ноги задрожали. — Один. — Во славу Джашина-сама, — скучающе произнёс Хидан и перекрестился, окинув бездыханное тело на полу взглядом. — Аминь, — прыснул мужчина, закинув косу на спину. После чего повернулся к Неджи. — Ну что, сигарета всё-таки потухла? — он как ни в чём не бывало подошёл к будущему ученику. Но увидел, что сигарета всё еще тлеет, обрадовался как ребёнок. Неджи трясло, губы дрожали и он просто смотрел то на Хидана, то на существо на полу, которое постепенно начало растворяться внутри этой пентаграммы, будто погружаясь куда-то под бетонный пол. Пентаграмма светилась каким-то красным свечением, пока поглощала данное существа, после чего потухла. На полу остались только кровь и руины вокруг, вместо пола. — Ты… — Неджи держался от того, чтобы не заорать. — Ты ранен! — он показал рукой на рану. — А? — Хидан перехватил сигарету, из рук Неджи и прикурил. — Пустяки, — мужчина усмехнулся. — Царапина. Я всё-равно ничего не чувствую, — он пожал плечами и выкинул сигарету куда-то в сторону. — Я… я не успевал следить. Слишком… это слишком быстро, — тихо произнёс мужчина. — Я подумал — ты умер! — слезы всё-таки приступили к глазам, отчего Неджи быстро стёр их рукавом кофты. Мужчины же не плачут. — Уёбок, — глаза мужчины округлились. — Неужели ты беспокоился? — Хидан действительно был тронут до глубины души. Если она у него была. — Ебать как это мило! А всё начиналось с ежиков! — он расплылся в улыбке. — Я тебе рассказывал про них? Нет? — хотел было уже начать Хидан, но остановился. Неджи замахал руками в просьбе остановиться. — Блядь, точно! Не это я хотел тебе сказать, — Хидан уже шагал прочь с подземелья. — Это то, о чём я тебе говорил в начале, — он остановился. — Не важно как и кого ты убьёшь. Главное — для кого. Ты можешь расчленить, задушить, повесить, утопить, отравить… Не, ну, расчленить конечно интересней… — задумчиво произнёс мужчина и потер подбородок. — Короче, как тебе больше нравится. Но ты должен принести мне этого человека и тогда мы начнём обучение, — Хидан добродушно улыбнулся. — Так, — Хидан показал на руины, — конечно, делать не обязательно. Да и силенок у тебя пока не хватит. Ты и так дохлый как глиста, — заржал мужчина. Неджи покраснел от обиды и надулся. — Ладно, пошли, уебок. Что-то я устал и хочу есть уже, — Хидан уже одной ногой был на лестнице. — Ещё раз назовёшь меня уебком! — возмутился Неджи, — И я… Я никуда с тобой не пойду! — Ну и не иди, — раздраженно фыркнул Хидан. — Ну и не пойду, — Неджи нахмурился и церемонно отступил на шаг. — Ну вот и не иди! — Хидан скрестил руки на груди. — ВОТ ВОЗЬМУ И НЕ ПОЙДУ! — ВОТ ВОЗЬМИ И НЕ ПОЙДИ! — ВОТ И НЕ ПОЙДУ! — так же скрестил руки на груди Хьюга, мол, разговор закончен. — Блядь… ладно, сдаюсь. Ты меня заебал уже… не уебок… пошли… — лениво протянул Хидан. — Ты мне еще нужен. Неджи победно хмыкнул, эта отважная дуэль была за ним. — Постой, — Неджи его окликнул, плетясь следом. — М? — сектант поднял бровь от удивления, что у уебка остались еще вопросы. — Эта женщина, назвала тебя номером 6 и чистильщиком, — начал тихо Неджи. — Есть и другие? — он пытался разглядеть на лице Хидана хоть какую-то эмоцию. Мужчина развернулся и пошел к лестнице. Бросил короткое «Да». Больше ничего не собираясь добавлять или объяснять, он начал подниматься вверх. Неджи побежал следом. — То есть другие тоже так умеют? — никак не унимался Хьюга. — Нет, — раздраженно ответил Хидан. — Будешь действовать мне на нервы, тоже не будешь, уебок, — Хидан устало растер ладонью шею. И тут Неджи задал последний, самый интересующий его вопрос. — Ваши силы зависят от номера? — Хидан лишь хмыкнул и зашагал дальше. Так они и шли в тишине.***
Он стоял в своём странном доме посреди комнаты, рядом с обеденным столом. Силуэты мелькали один за другим, проходя мимо него, будто не замечая. Они выполняли свои заученные действия один за другим. Будто по сценарию. Он был здесь лишним. Счастливая семья, счастливое время. Его мать что-то готовила на своей кухне, в то время как его отец читал очередную газету. Итачи, улыбаясь, играл со своим младшим братом, который в очередной раз пытался построить крепкую, целостную башенку. Он тщательно прикладывал один кубик за другим, поддерживая своей маленькой ручкой за основание, чтобы та попросту не упала и не разбилась. Мужчина молча стоял и наблюдал за всей этой картиной. Он наблюдал сам за собой. Спустя минуту он подошёл ближе к силуэтам и встал напротив себя маленького, чтобы разглядеть мальчика. Юный Учиха в тот момент будто замер, его маленькие ручки начали дрожать. — Ни-сан, — пухлые губы начали немного подрагивать. — Ни-сан, я опять вижу этого дядю, — ребёнок указывал своим пальчиком на взрослого Саске. Мужчина в тот же момент повернул голову назад, чтобы наконец понять, кого же видел ребёнок. Но сзади было пусто. — Мама! Мама! — мальчик сорвался с места и побежал в слезах к матери. Башенка пошатнулась, но не упала. Появилась следующая тень. Этот день он тоже помнил, думал, что помнил. Вот Саске маленький бежит у себя дома к Итачи, тот обнимает его, гладит по голове — оба улыбаются. Резко появляется другой момент, где Саске прижатый в кровати кричит, плачет и молит остановиться Итачи. На что тот раздевает маленького Саске и целует его живот, ведет дальше языком к штанам и расстёгивает их, достает член начинает посасывать его. Саске кричит, но никто не слышит. Но это был не Саске. Это был и не Итачи. Это было совершенно другой человек, который нависал над Итачи. — Он лжец… Лжец… ЛЖЕЦ! Мужчина подошёл ближе к этому миражу и только хотел ухватиться за него своими пальцами, как он начал менять форму. Итачи его поцеловал в щёку, на что брат покраснел и спросил: «Нии-сан, ты чего не спишь?» Итачи уже хотел отстраниться, но немного подумал и решил всё-таки не терять свой шанс. Ведь спальня Саске была на втором этаже в дальнем углу, если сделать всё правильно — никто не услышит. Итачи поцеловал Саске ещё раз, ребенок удивлённо посмотрел на брата и отпихнул его своей маленькой ручкой, Итачи хватил руку и сжал. Саске поёжился, но не издал ни писка. — Ты ведь мой младший брат, да, Саске? — прошептал Итачи перед лицом Саске. — Конечно, твой, — малыш хлопал глазами и не понимал, что происходит. — Тогда прикажи ему уйти, — мужчина выкуривает сигарету. — Прости меня, Саске, но я больше не могу это терпеть, — послышался грубый голос за спиной Итачи. — Я никуда не уйду! Я всегда буду с ни-саном! — маленький Саске отважно становится спереди и заслоняет Итачи своей спиной. Маленький мальчик начинает паниковать и с опаской смотрит на мужчину позади него, он чувствует опасность. Опасность которая угрожает его старшему брату. Второй мужчина медленно подходит к ребёнку, замахивается, но пощечину получает Итачи, который подмял под себя брата. — Ты ведь послушный старший брат? — надменно посмотрел мужчина на юношу, оттянул волосы его на расстояние руки. — Да. — Тогда сделай мне приятно, ты же это умеешь, не так ли? Маленький мальчик кричит, плачет, пытается вырваться от брата и убегает в другую комнату. Но брат подходит к нему быстрее, чем мальчик смог встать, бьет его в солнечное сплетение и уносит. — Прости меня, Саске, — говорит Итачи. «Прости, мой младший брат.» Итачи стал сопротивляться, стараясь встать. Мужчина провел языком по спине, возбуждение было невыносимым. Он понимал, что окончательно помешался, что секс с несовершеннолетними карается законом, но ничего не мог с собой поделать. Он хотел, чтобы Итачи принадлежал лишь одному ему. Стянув с себя штаны, мужчина уперся членом в ягодицы Итачи, плоть пульсировала, Итачи тяжело дышал, и последнее, что он сказал, было: «Прости, мой младший брат.» И мужчина плюнул на руку, засунул один палец в анальное отверстие младшего, Учиха закричал в подушку. Ощущение было невероятным, такое тугое кольцо мышц сжало его член, мужчина с наслаждением выдохнул. Итачи заорал в подушку, начиная всхлипывать. Мужчина продолжил, вперёд — назад. — Господи, как это прекрасно, — выдохнул мужчина и начал постепенно ускорять темп. — А знаешь, что ещё прекрасней? Саске будет думать, что его старший брат изнасиловал его. На утро он проснётся в крови. В комнате слышались всхлипы, крики и вздохи. Мужчина кончил быстро. Он наконец- то кончил. Повалившись на спину, он начал гладить Учиху по спине. — Прости, прости, прости меня, Саске. Я не мог позволить, чтобы тронули тебя. Но мальчик не слышал больше. Мужчина встал с кровати, натянул на себя штаны и тихо вышел из комнаты. Мужчина не видел, насколько сильно отдавали кровью глаза Учихи старшего. Сколько в них было боли. Итачи дополз до Саске, который лежал без сознания на своей кровати и крепко сжал его руку своей ладонью. — Я буду защищать тебя любой ценой. Даже если я сломаюсь. Даже если я умру. Я убью его. Я засуну его так далеко, что жизнь покажется ему адом. Он будет гнить, он будет страдать. Он будет чувствовать нашу боль каждый день. Я уничтожу его морально и физически, даю тебе слово настоящего брата. Чего бы мне это ни стоило… Газлайтинг — было любимым делом Учихи Итачи. Взрослый Саске стоял с оцепенением смотрел на подлинную историю событий давно забытого прошлого. После чего закрыл глаза и засмеялся в голос. От боли, от обиды на самого себя. Каким же он был идиотом. — Он лжец… Лжец… ЛЖЕЦ! Да, он врал самому себе. — Опять Итачи тебе рассказывал страшные истории на ночь? — на что ребёнок резко замотал головой и утер слезы. — Ни-сан очень хороший, он никогда меня не пугал! Он никогда мне не врал! — Хны, — только лишь выдохнул Саске и посмотрел опять на брата. — К тебе? Займемся у тебя дома жарким сексом, братик? — с усмешкой выдавил из себя Учиха. — Перестань паясничать и идём, — строго сказал Итачи, выдохнул и направился к своей машине. Ругаться с родным братом сейчас совершенно не хотелось, как и вспоминать прошлое. — Ты ведь послушный старший брат? — надменно посмотрел Саске на своего родственника, оттянул волосы его на расстояние руки. — Да, — только и смог ответить Итачи, любуясь алыми глазами младшего. — Тогда, — Саске второй рукой стал снимать кофту с Итачи, — сделай мне приятно, ты же это умеешь, не так ли? — в голосе была насмешка. Саске чувствовал вину. Он смотрел на эти хаотичные события, которые мелькали в его памяти, и ему хотелось закричать самому себе. — Остановись. Что же ты делаешь? Но прошлое изменить нельзя было никак. Башенка треснула пополам. Башенка, которую годами выстраивали маленькими кубиками, начала с треском ломаться. Резко Саске открыл глаза и сразу сквозь него пробежал маленький он, только старше. Он помнил тот день. Очень хорошо помнил. — Итачи, у меня лучший балл на параллели! — радостно прощебетал ребёнок, крутя перед лицом брата какой-то бумажкой. Старший брат грустно улыбнулся и дотронулся рукой до щеки мальчика, нежно провёл тыльной стороной ладони по ней. — Ты молодец, Саске, — тихо сказал брат. Взрослый Учиха присел на край кровати, всматриваясь в эту сцену. На его лице была грустная улыбка. Странная, вымотанная улыбка. Ребёнок будто замер и медленно повернул голову вбок, смотря на силуэт своими чёрным глазами. Они в ужасе расширились и он закричал. — ИТАЧИ! Я опять его вижу. Этот Дядя опять вернулся! — ребёнок посмотрел на Итачи и зажмурился, пряча своё лицо в рубашке старшего брата. На что брат вздохнул и погладил по голове ребёнка. — Успокойся, Саске, — мужчина будто убаюкивал маленького ребёнка, поглаживая по спине. — Ты…ты мне не веришь? — ребёнок почти всхлипывал от обиды. На что старший брат улыбнулся и посмотрел на взрослого Саске рядом с собой. — Верю. Потому что я тоже его вижу. Это будет нашим маленьким с тобой секретом, — на глазах все-таки выступили непрошеные слезы. Ребёнок почувствовал на своей щеке соленое пятно, пару раз хлопнул глазами, и поднял голову, удивлённо спросил. — Ни-сан, что-то случилось? Тебя кто-то обидел? — мальчик с тревогой смотрел на своего брата. Итачи измученно улыбнулся. — Нет, всё в порядке, — после чего молча прижал ребёнка к себе, несколько сильнее обычного. Он закрыл глаза, слезы постепенно начали течь по щекам. После чего резко повернул голову в сторону взрослого Саске и пронзительно посмотрел в его глаза, грустно улыбнулся. У мужчины на тот момент возникло ощущение, что Итачи его на самом деле увидел. Хотя данная ситуация была в принципе невозможна. — Все хорошо, Саске, — мужчина сжал ладонью руку мальчика. — Просто знай одно, всё, что я делал до этого момента и сделаю — всё только ради тебя. Я тебя очень люблю, маленький брат, — Итачи немного потряхивало от нервного напряжения, которое, будто лавина, накрыло его с головой. — Я… я знаю… нии-сан, но почему ты такой грустный? — ребёнок всё никак не мог понять, что же случилось. — Прости Саске. Я должен… — последнее, что услышал ребёнок, когда его тело обмякло в руках брата. Итачи попросту надавил на нужную точку на шее брата, отправив того в царство Морфея. После чего повернулся к взрослому Саске. — Я вижу тебя, выходи. Взрослый Саске опешил, растерялся, но виду не подал. — Пошли, — мужчина встал и направился к лестнице. Учиха молча последовал за ним. Башенка пошатнулась и начала медленно падать. Опять образы выстроились в один заученный сценарий. Взрослый Саске стоял около обеденного стола, за которым сидели его родители и брат. — Он никуда не поедет, — тверже обычного произнёс Итачи. — Милый… Саске тяжело болен! — женщина перешла на открытые рыдания. — Он полностью здоров! — тихо прошипел Итачи и сжал руки в кулак. — Итачи! Мы приняли решение! — строго произнёс отец, — Саске отправится в клинику завтра же до своего совершеннолетия! Хочешь ты этого или нет, — Фугаку был раздражен. — То есть вы так просто хотите сломать жизнь ребенку, который пребывает в своих фантазиях, я правильно вас понимаю? — Итачи скептически приподнял бровь, но виду своим чувствам не подал. В груди что-то больно защемило. Голова стала болеть со страшной силой у взрослого Учихи. Он будто согнулся по полам. Ему было больно. Больно воспринимать тот факт, что его предали собственные родители. Внутри что-то зашевелилось, что-то скользкое и липкое. — Я сказал хватит этого цирка! Я не потерплю больше такого позора нашего рода! — Фугаку с размаха ударил кулаком об стол. — Я завтра позвоню в клинику, сообщаю обо всём и нашего сына забирают. — Вот как, — Итачи привстал со стола с опущенной головой. — Хорошо. Я пойду в свою комнату. В следующий момент взрослый мужчина стоит в комнате своих родителей, которые мирно спят. Он спокойно смотрит на них, на то, как плавно поднимается и опускается от дыхания грудь его матери. Отец во сне замешкался, но не проснулся. Взрослый Саске подходит к своему отцу, берет молча подушку и накрывает его лицо. Он молча смотрит на то, как отец вздрогнул во сне. Семь минут, и он перестаёт дышать. Следующая — мать. После чего выходит из комнаты молча, закрывая за собой дверь. Он проходит мимо разбросанных и разбитых вещей, которые в порыве приступа крушил Итачи и садится рядом с ним. Он видит в глазах брата боль и измученную, тусклую улыбку. Когда полиция наконец вышла из их дома, Итачи так и остался сидеть с братом на коленях с улыбкой на губах. Болезненной улыбкой. — Все будет хорошо, Саске. Ты ни в чем не виноват. Взрослый Саске стоял позади и всё так же медленно качал головой. Башенка сломанная по полам стремительно летела вниз. — Саске… проснись… Саске проснулся глубокой ночью от того, что у него сильно пульсировало в висках. Он резко сел на матрац и повернул голову в сторону спящего Итачи. Тот спокойно спал, закинув ногу на одеяло, обнимая рукой подушку. Мужчина с минуту наблюдал за этой картиной, после чего тихонечко встал и направился в сторону гостиной. Включил свет и сел на диван, поджал под себя ноги. Он думал. Голова тем временем отдала ещё одним режущим толчком в области затылка и Учиха болезненно сморщился, начав растирать виски. Ему в последнее время снились кошмары. Странные кошмары. Он видел какое-то непонятное помещение, в котором были очень необычные предметы, в виде колб. В которых, как бы это глупо ни звучало, плавали дети. Саске каждый раз хотел было подойти к одной из колб, но что-то его всё время останавливало. То ли это был страх, то ли ещё что-то. Но однажды, переборов его, он подошёл к ней и его глаза расширились. Ведь в колбе был маленький ребёнок, который был похож на него как две капли воды. Рядом с этой же колбой, была и вторая. Саске подошёл к ней — в ней с открытыми глазами находился маленький Итачи. И тогда мужчина закричал. — Почему ты кричишь, милый? — раздался голос позади. На что Учиха моментально развернулся и впал в ступор. Перед ним стояла его покойная мать с грустной улыбкой на лице и сочувственно смотрела на его. — Что случилось, милый? — женщина стояла напротив него, но казалось, смотрит сквозь него. — Что тебя так напугало, дорогой? — Мама? — он прошептал и протянул к ней руку. В следующий момент краем глаза он проследил как через него пробежал он сам, только маленький. — Мам, этот дядя, — ребёнок запинался, — он опять здесь. Этот дядя опять вернулся! — ребенок дрожащей рукой показывал на Саске. — Мама, он меня так пугает, — маленький Учиха плакал. — Милый, — женщина тепло улыбнулась и, присев на корточки, погладила сына по голове. — Смотри, там же ничего нет. Опять Итачи тебе рассказывал страшные истории на ночь? На что ребёнок резко замотал головой и утер слезы. — Ни-сан очень хороший, он никогда меня не пугал! Он никогда мне не врал! — ребёнок надул губы, всё еще смотря на самого Саске. — Меня пугает вот этот вот дядя! Он меня преследует! — он нахмурился и отвернулся от мужчины. — Милый, пошли спать, — женщина встала и взяла мальчика за руку. — И всё же, Саске, — раздался голос матери. Вместо неё стоял человек в капюшоне, на лице его была усмешка. — Что ты видишь? Саске повернулся в другую сторону и застыл. Он знал этого человека. Его нечеловеческий оскал уродливо искажал его мягкие черты лица и потемневшие от грязи волосы в хаотичном беспорядке падали на лицо. — Что ты видишь, Саске? — Ты? — Саске выдавил из себя. Но не успел ничего сказать, как перед ним открылась другая картина. Вот Саске в детстве играет с маленьким ребёнком у их пруда, который находился около поместья Учих. Дети бегают на причале около воды, играя с собакой, которую Саске вообще не помнил. Им весело, им хорошо. Наруто бежит за Саске и что-то ему говорит, после чего кричит и останавливается. Саске разворачивается и видит человека в капюшоне. Помеха Наруто бежит за Саске и что-то ему говорит, после чего кричит и останавливается. Он улыбается и толкает Саске в воду. Мальчик падает, плавать он не умел. Мальчик начинает медленно тонуть, зовя своего друга и брата в мыслях на помощь. Он видит, как человек в капюшоне над водой стоит и смотрит на него, улыбается. Саске закрывает глаза и ощущает, как кто-то сзади обнимает его за талию и тянет глубоко под воду. Он поворачивает голову, но не успевает увидеть кто это, сознание постепенно погружается в темноту. Помеха Резко кто-то хватает его за руку, за талию и вытягивает из воды. Ему делают искусственное дыхание и грубо, ритмично нажимают на грудь. — Саске, Саске, САСКЕ! — он слышит голос брата, который трясёт его за плечи. — САСКЕ ОЧНИСЬ! Итачи смотрел на то, как Саске уводят. Он видел его бешеные глаза, он видел и Наруто, который не понимал, что происходит. — Он будет теперь ненавидеть тебя и считать что ты сломал ему жизнь, — мужчина довольно хмыкнул Итачи в лицо. — Стоило ли это того? — произнёс человек, смотря на то, как Саске забирают санитары. Он медленно курил свою сигарету, придерживая своими тонкими, изящными пальцами. — Я — барьер, который он должен преодолеть, поэтому мы будем продолжать существовать вместе, — взрослый Итачи стоял и с тоской наблюдал за братом, который брыкался и что-то кричал невнятное. — Даже если ты ненавидишь меня. Вот, что значит — быть страшимся братом, — тихо закончил Итачи, смотря на младшего брата. Башенка упала и разбилась вдребезги. — Да, Саске — очнись. Он резко проснулся из сна во сне. Он был мокрый от жара, который всё еще присутствовал в связи с болезнью. Его немного лихорадило, поэтому Саске решил заварить себе горячий травяной напиток. Когда кружка была уже на столе, Саске начал стучать пальцами по дубовому столу, создавая свою собственную мелодию. Второй рукой он разминал шею, которая почему-то ныла. Вместе с этой мелодией у него постепенно нарастало внутри странное чувство недоверия к одному человеку. Человеку, которого он видел в своём сне. — Ты чего не спишь? — Раздался голос у входа в спальню. На него смотрел сонный Итачи, который был в одних лишь трусах. Он перевёл взгляд на часы, на которых было пятнадцать минут пятого утра. После чего заметив тишину со стороны своего брата, подошёл к столу и сел напротив. — Что-то случилось? — обеспокоенно, но всё ещё сонно спросил Учиха. Саске перевёл взгляд на Итачи и задумчиво спросил. — Скажи, я в детстве тонул? Итачи заметно нахмурился, встал и так же сделал себе чай, после чего с дымящимся напитком вернулся к столу. — Да. Ты утонул. Это произошло по моей вине, я не уследил. Как… — Итачи смотрел на стол, сжимая крепко костяшками пальцев свою кружку. — Как меня толкнули, — решил закончить за брата Саске. Итачи внимательно и с нескрываемым удивлением посмотрел на брата, он хотел что-то сказать, но не мог. — И после этого начались мои галлюцинации, верно? — Саске говорил об этом слишком спокойно. — Саске, я правда. Я всего лишь отвернулся на минуту, на голос нашей мамы, которая окликнула нас, — Итачи запнулся. — Ты был уже под водой и я… у меня был такой шок. Я добежал, как смог и… ты был уже глубоко. Я вытащил тебя сразу же, но… ты захлебнулся, и я, — Итачи немного потряхивало, голос его дрожал. — Но ты спас меня, — Саске взял за руку брата. — Почему ты не сказал мне, что меня толкнул Наруто? Поэтому ты его так ненавидел? Я мог умереть, — Учиха старался не упустить ни одной детали на лице брата. На лице опять была эта странная эмоция грусти и отчаянья. Итачи вздохнул и продолжил. — Саске, вы были детьми. Он видимо споткнулся обо что-то и нечаянно задел тебя. Это была случайность. Это моя вина и только моя — я должен был следить за вами, — Итачи говорил очень тихо. — Это была случайность. Я был не в праве винить маленького ребёнка, но я не смог не делать этого. Я не хотел портить вашу дружбу, я не хотел никого винить, — в его глазах читалась открытая грусть. — Прости. Я, — голос Итачи стал дрожать. Саске смотрел с любовью на своего брата. С такой странной теплотой, которая до этого мелькала в его глазах только в детстве. — Всё хорошо, Итачи. Ты ни в чём не виноват. Ты всего-лишь заботился обо мне. Ты никогда не причинял мне того вреда, который я сам себе придумал, — Учиха улыбнулся и вздохнул. Он понимал, что в этой замудренной форме Итачи поймёт, о чём идёт речь. — Почему ты раньше мне об этом не говорил? — младший брат всё так же держал ладони Итачи в руках. — Я надеялся, что ты об этом не вспомнишь, — тихо прошептал Итачи. Взгляд был опущен так же на стол, Учиха почему-то боялся посмотреть в глаза брата. Чувство вины. Саске молча обошёл стол и обнял брата за плечи. Крепко, как когда-то в детстве, его обнимал сам Итачи. — Спасибо. Итачи с непониманием посмотрел в глаза Саске. — За что? — тихо, совсем неслышно, спросил мужчина. — За всё, — брюнет наклонился и поцеловал брата в щечку. — Я пойду, постараюсь уснуть, — Саске выпрямился и отошел к двери. — Ты со мной? — Нет, — спокойно ответил Итачи, всё так же смотря на кружку перед собой. — Ты иди, я посижу еще немного и поеду на работу, — голос по-прежнему был тихий. — Спокойной ночи, — махнул рукой Саске и зашёл в комнату, оставив дверь открытой. Залез под одеяло, подмял под себя подушку и закрыл глаза. В надежде на то, что сон скоро придет. Итачи остался сидеть за столом, спокойно, уже без волнения смотря на кружку перед собой, иногда сжимая и разжимая её своими пальцами. Взгляд был пустой и на лице играла всё так же вымученная улыбка. Башенка начнёт строиться с начала?***
Очнулся Нагато спустя пару часов в лаборатории на какой-то кушетке. Материал был жесткий, видимо его не собирались менять для более комфортного приветствия мужчины. Вокруг было, как обычно, темно. Только тускло поблескивал свет из колб, которые непонятно почему мигали. Мужчина минут пять пытался разглядеть это помещение, в котором он до этого момента ни разу не был, но из-за глубокой темноты, какие бы то ни было детали распознать невозможно. Дернув рукой, он понял, что привязан к носилкам и встать попросту не сможет. Внутри начала нарастать настоящая паника, Нагато уже хотел было закричать, но его опередили. — Ой блядь, очнулся! Свершилось! — раздался грубый голос от человека, который сидел на стуле. Нагато сразу же перевёл взгляд в темноту, попытался поднять голову в сторону звука. Голос был ему знаком. Но откуда, он понять не мог. Вспомнить не мог. Голова будто гудела изнутри под напором работающего мотора. — Выйди и покажись, — выдал Нагато, видимо, не имея внутри совершенно никакого чувства самосохранения. — Да ты отважный… — растянул Отец это слово, будто пробуя на вкус и включил керосиновую лампу, которая стояла рядом с ним на столе. Он сидел нога на ногу на обычном, старом стуле, держа в руке подобие косы и смотрел куда-то за Нагато. — Ну, я думаю, мы приступим, — пожал плечами Отец и улыбнулся. — К чему? — настороженно поинтересовался Нагато, все ещё пытаясь незаметно освободить хотя бы одну руку от ремней, стягивающих все тело. — К знакомству! — развёл руками Отец, — Познакомься, это — уебок. А это, — Отец перевёл взгляд на Нагато, — мусор. — То есть я — уебок, а он всего лишь мусор, замечательно… — обиженно сделал заключение второй мужчина в темноте. Отец вздохнул, прикусил губу и принялся объяснять великую истину. — Уебок — это как первый подснежник ранней весной, такой невинный и ранимый. Это как яркие лучи солнца во время заката! Как ежики, которые не подыхают! Как девственница на первом свидании! Как лапша, которая отварена ровно до нужного момента! Как месячные, которые начались вовремя. Как оргазм, который… — Да понял я, понял, — попытался остановить Отца собеседник, но было уже поздно. Горе-Отца несло. — Это мощь и сила! Прекрасное создание великого господина Джашина-сама, который соизволил одарить нас своим присутствием. Это как отдельная часть искусства! Отдельный вид поклонения! Я такой же уебок, как и ты. А это, — он показал рукой на Нагато, — всего лишь мусор. Понял, уебушек? — произнес Отец с нежностью в голосе, ещё бы чуть-чуть и он встал и потрепал бы своего собеседника за щечки. — Я вам не мешаю? —решил напомнить о своем присутствии Нагато, который так и не смог высвободить руку. Отец перевёл свой взгляд на третьего собеседника и хмыкнул: — Черт! Я почти про тебя забыл. Так начнём же знакомство! Уебок — это мусор. Мусор — это уебок. И он пришёл тебя резать! — закончил Отец и прослезился. — Господи, это такое душевное знакомство, что у меня аж скупая, мужская слеза выступила. Сейчас, подождите, вытру, — Отец достал платок, смахнул слезу и громко высморкался. — Да ты больной… на всю голову конченный псих, — выдавил из себя Нагато. Отец на это отреагировал с удивлением и посмотрел на мужчину. Глаза округлились, и он шепотом спросил. — Правда? — его голос дрожал. После чего он громко закричал, — ОХ ТЫ Ж БЛЯДЬ НЕОЖИДАННОСТЬ! ОХ ТЫ Ж БЛЯДЬ НОВОСТЬ-ТО! — залился смехом Отец. — А я-то думал, что в данном заведении находятся исключительно здоровые люди, которые чисто из-за уважения к истории, выбирают психушку для места курорта! Проводят свои каникулы, так сказать. Так вот в чем дело-то… — он задумчиво почесал подбородок. — Да ты сама проницательность, Нагато. Плюсик к смекалке. Знаешь, я бы назвал тебя последней крысой. Но крыс я обожаю, столько великих дел натворили во время чумы! Джашин-сама им благодарен, столько людей полегло. Поэтому «крыса» для тебя будет комплиментом, обойдёшься. Ладно, чего-то мы засиделись тут. Неджи, можешь приступать! — Отец махнул в сторону своего подопечного, который сидел тише воды, ниже травы всё это время. Дрожащими ногами он поднялся и подошёл к Нагато, который уже брыкался и что-то кричал невнятное. — Довольно! — раздался звонкий голос около входной двери. Человек в плаще быстро направлялся в их сторону, по его интонации можно было понять, что он был не в духе. — Отпусти Нагато, живо! Отец не давал приказа! — мужчина злобно смотрел на своего напарника в темноте, сжимая руки в кулаки. — Я СКАЗАЛ ПРЕКРАТИТЬ ЭТО ЦИРК НЕМЕДЛЕННО! — он сорвался на крик, смотря на второго такого же человека. — А то что? — скучающе произнёс Хидан, закатывая глаза, лицо которого всё еще было накрыто капюшоном. — Я подорву тебя к чертовой матери! — начали сыпаться угрозы с его напарника. Хидан скучающим видом повернул голову в сторону второго и сказал. — И всё? — И всё! — изобразил руками взрыв Отец. — И чё? — с полным пофигизмом спросил сектант. — И ничё! — возмутился светловолосый мужчина, передразнивая своего напарника. — Ну вот и не че-кай! — огрызнулся Хидан и, наконец, встал со стула. — Это угроза? — прошипел второй Отец. — Это рекомендация! — деликатно ответил мужчина, который подошёл к Неджи и аккуратно взял того за плечо. Пора было уходить. — Засунь свои рекомендации в одно место! Или я позову Данну, и он вырвет тебе язык! — никак не мог успокоиться Отец и перешёл на открытые угрозы. — Смотри, как бы я твоему любимому Данне его язык не вырвал, — ответил угрозой на угрозу Хидан и резко подошёл ко второму Отцу, смотря в его глаза. — Ещё одно слово, и ты станешь следующей жертвой Джашина-сама. Я церемониться с тобой не буду, — он говорил тихо, зрачки сузились, что говорило о том, что скоро он достигнет своего предела. — Господа… — вальяжно протянул третий Отец, который курил свою элегантную сигарету, подпирая кистью руки щёку. Он всё это время со скучающим видом сидел в темноте. — Успокойтесь. Успокойтесь, поберегите свои нервы. Вы настолько громкие, что если «сами знаете кто» проснётся, в жертву принесут нас всех, или принесу я, так как вы меня раздражаете своими воплями, — по-деловому протянул мужчина, сделав очередную затяжку. — Поэтому очень рекомендую закрыть вам обоим свои рты, — голос стал моментально холодным и сухим. — Слушаюсь, — Второй Отец кивнул и отошёл в сторону от Хидана. Хидан же тем временем подошёл к Нагато, который вообще не понимал, что сейчас произошло и прошептал тому на ухо: «С тобой я ещё разберусь. Мусор». Его голос был спокойный, без привычной наигранности и огромного количества мата. После чего выпрямился и удалился с ничего непонимающим Неджи в коридор. Когда они уже вышли в сторону своих палат, от которых у Хидана были откуда-то ключи, голос подал Неджи. — Кто все эти люди? — с тревогой спросил мужчина. — Какие? — удивился Хидан, будто совершенно не понимая, о ком идёт речь. — Те — в капюшонах! — тихо уточнил Хьюга. — А… эти, — будто только сейчас вспомнил о ком он. — Мои воображаемые друзья, — сухо ответил мужчина и нахмурился. — Очень смешно. Но я серьезно. Кто они? — задал Неджи вопрос ещё раз. — Теперь и твои воображаемые друзья тоже, — округлил глаза Хидан. — Поздравляю, ты окончательно слетел с катушек! — Хидан резко развернулся и пожал ничего не понимающему Неджи руку. — А теперь иди спать. И, не дождавшись ответа от Неджи, резко захлопнул за собой дверь палаты.