***
Маньячка шла по улице, уничтожая взглядом прохожих и смачно ругаясь матом, если её кто-нибудь задевал. Она не снимала капюшон и глядела на всех из-под лобья, прикрывая глаза чёлкой. Серые стены домов лишь усугубляли её, и без того рассерженное состояние. Погода стояла на удивление ясная, и яркое солнце беспощадно слепило глаза. Лишь в стороне нависло маленькое серое облачко. Обычно именно из-за вот таких мелочей и возникают кошмарные и трудноразрешимые проблемы. Вечером будет сильный дождь. Какой-то мужчина в рваной кофте протянул к ней руку, прося денег и что-то проскрипев неприятным, словно простудившимся, низким голосом. Его голова тряслась на худой обсохшей шее, а длинные костлявые пальцы норовили приблизиться к девушке. Один глаз нищего был туго перемотан серой грязной повязкой. Видимо, этот бедолага уже ооочень давно сидит тут, выпрашивая хоть грош. Мужчина уже нагло наперерез маньячке совал свои ручонки, оголяя обожжённые пальцы. Тая со всей дури размахнулась и влепила ему такой удар, что тот ударился головой о стену и будто тряпка упал на асфальт к своим бутылкам и к ногам стоявшей рядом старухе. Тая тряхнула кистью правой руки, прошипев: «отбросы». «Напыщенный индюшара! Нет бы «спасибо, Тая», «Ты лучшая, Тая!». Я конечно всё понимаю, но так вести себя просто глупо! Неужели, он настолько туп?! Лучше меня здесь не найти! Что этот хмырь вообще возомнил о себе! Тоже мне Король Готэма, Его Величество! " — мысленно бесилась девушка и чуть не налетела на ржавое железное ограждение, забыв следить за дорогой, доверившись памяти, в которой чётко прорисовывались все маршруты Готэма. Похоже, этот проход оградили достаточно давно, потому что кое-где виднелись мох и плесень с травой. Как давно Тая здесь не была? Что произошло? Когда маньячка успела перестать интересоваться этим городом? Она просто бесцельно ходила, чтобы снять злобу, стараясь бесшумно проходить по безлюдным местам. «Может, зайти к Катрин? Нет. Не стоит.» — подумала Роуз. Сейчас она стала слишком узнаваема. С таким то цветом волос, не удивительно! Ричард постоянно говорил ей ездить в тёмной машине, ходить с этими верзилами, которых называют телохранителями, и стараться не попадаться на глаза прессе. Но разве Тая будет слушать его? Она продолжала свои убийства, продолжала вычислять наёмников и воров, но менее активно, чем раньше. Роуз с удовольствием бы ещё вчера прирезала всех этих уродов прямо там, в доме Галавана, но нет, она же была не одна. Не привяжись маньячка к Кобблпоту, не боялась бы за его жизнь, а значит спокойно бы сделала это. Всё время её не покидала мысль, что она что-то забыла, что-то очень важное. Словно шла без рук, но никак не могла вспомнить, что именно. Пройдя ещё несколько километров, Роуз остановилась и уставилась на высокий накренившийся фонарь. Голова начала болеть и издавать странное жужжание, как противный звук радиоприёмника, не способного поймать чистую волну. Казалось, что сознание говорит ей о чём-то. О чём? Ощущение опасности усилилось. Тая начала напряжённо вспоминать, что же она могла оставить. Тут чьи-то руки неожиданно прижали к её лицу тряпку. Тая вспомнила, что забыла, но оказалось слишком поздно. Последнее, о чём она подумала — это кинжал с розами на столе перед рассерженным Пингвином.***
Темно и тихо. Где-то послышался звук заработавшего механизма, скорее всего станка, и ужасный скрежет и лязг металла. Голова, словно припухла и ещё туго соображала, что происходит. Перед глазами кромешный мрак и ничего больше. Тая бесшумно, тяжело и глубоко вздохнула. Пыль. Много пыли, а ещё спирт и, возможно, кровь. Тело одеревенело и находилось в помещении будто мешок с зерном. Глаза крепко слиплись, и шансов их разлепить не было. Такое ощущение, как после наркоза — мозг проснулся, а всё остальное ещё нет. Послышался свист. Тоненький и тихий в начале, он постепенно разрастался. Кто-то насвистывал мотив старой детской песенки. Таю бросило в дрожь, по спине побежали мурашки. Разум вопил об опасности. Нет ничего страшнее, чем НЕ ВИДЕТЬ угрозу. Страшно слышать её, ощущать её присутствие, но оставаться беспомощным. Слышать этот свист, который доносился не понятно откуда. Он был везде, и справа, и слева, и впереди, и даже сзади. Он становился то тише, то снова набирал силу, ловко ныряя по незамысловатым ноткам. Голова разболелась ещё сильнее. Свист начал ужасно раздражать и выводить из себя, разбивая больной мозг вдребезги. Тая мысленно уже заверила саму себя, что обязательно вырежет голосовые связки тому, кто это делает. Тело начало приходить себя. Тая наконец почувствовала свои онемевшие конечности и точно установила своё положение — сидит на стуле перевязанная по рукам и ногам. Грудная клетка заболела, возвращаясь в подчинение хозяйки. Роза вновь вдохнула, но уже полной грудью и выдохнула что-то вроде «кошмар» или «тошнит» охрипшим голосом, от чего горло начало жечь. Свист оборвался, мотор механизма заглох, звон металла прекратился. Тишина как в склепе. Сердце маньячки забилось сильнее, чем когда-либо, грозясь расплющиться о грудную клетку. Веки были ещё плотно сомкнуты, но уже начали потихоньку оттаивать. Роуз пошевелила указательным пальцем правой руки. «Так. Верёвка. Прочная. Узел-восьмёрка. — мелькнуло у неё в голове. Тишина угрожающе затянулась. — Если я правильно поняла, что узел-восьмёрка, следовательно, прочность верёвки ослаблена на четверть. Это хорошо. Очень. Парочка поворотов, и руки свободны. — продолжила она беседу с собой, — Проблема в ногах. Долбанные туфли. Ага, они не так сильно и связаны. Скорее крепко обмотаны. " — Роуз провела анализ и рывком открыла глаза, в которых мгновенно заплясали яркие алые огоньки. Перед ней кто-то стоит. Кто? Очень яркая голова, только вот контуры расплывчатые, глаза ещё не привыкли к свету. Роза моргнула пару раз, приводя зрение в норму, затем, снова посмотрела на человека. Спина сама собой вжалась в спинку стула, а тело обдало холодным потом. Большие голубые глаза встретились с сощуренными серо-зелёными глазами рыжего парня, который изучающе глядел на Роуз. «Джером Валеска. Блестяще! Просто гениально! Кто недавно кричал, что и без оружия справится?» — сама себе мысленно сказала Тая, пытаясь заменить Вторую Личность, но вместо хоть небольшого расслабления, разговоры самой с собой только больше взволновали её. Во Второй Личности было что-то иное, что могло настроить на бой или заставить затихнуть, то чего она заменить сама себе не сможет. Грудь начала быстро вздыматься и опускаться, выдавая страх, а взгляд оставался прикованным к глазам сумасшедшего. Они были яркими и живыми, но при этом, она будто смотрела в заледеневшее стекло на своё отражение. Девушка снова пошевелила пальцами, находя маленькую лазейку в узлах Джерома. Правая рука ужасно ныла из-за той хватки Пингвина, не давая Тае сделать задуманного и бесспорно усложняла положение. — А я то думал, ещё долго дрыхнуть будешь. Приветствую! — громогласно произнёс Джером. По волосам Таи потекла липкая жидкость. Кровь. Ещё не совсем высохшая капля. Она стекла к лицу, прямо к глазу, и остановилась. — Упс. — Валеска стёр каплю холодным пальцем, — Ну что же! Начнём наше не завершившееся знакомство. Как меня зовут ты знаешь, как тебя я тоже знаю. Объявляю знакомство оконченным! Тая внимательно присмотрелась к его белому лицу, и успокоение само пришло к ней. Девушка расслабилась, будто всё так и должно быть. Он же псих. Она тоже когда-то чуть не загремела в Аркхем, после смерти Каллет. Так может с этого и начать? Попробовать говорить с ним на равных? — Ну, как? Хорошо было в больничке? А то мне предлагали туда, а я не знала. Думаю, надо у экспертов спросить. — спокойно и размеренно произнесла девушка, слегка поморщившись от боли в кисти. Щель в верёвке никак не хотела увеличиваться и поддаваться. -Ууу… А ты интересуешься медициной? — нараспев спросил Джером, приблизив своё лицо к её, от чего девушку затрясло сильнее, а нервная система полетела к чертям. Боже! Если вчера он ей казался чокнутым идиотом, который пользуется своим красивым положением, то сейчас всё повернулось совсем иначе. Эти глаза просто пришпиливали к месту, не давая шевелиться, а весьма недурная улыбка щекотала нервы. Рыжие волосы были очень изящное растрёпанны и, видимо, нарочно, для создания такого образа. — В-в-весьма. — давясь собственными словами, ответила Тая, теряя дар речи. Чёрные зрачки маньяка то сужались, то расширялись, как чёрная дыра, засасывая всё бесстрашие пленницы. — Тебя Галаван подослал? Решил и-и-избавиться от меня из-за т-т-того отказа? — набираясь решительности, продолжила она. — Тебе говорили, что ты симпатичная? Весьма, кстати. Значит, так! — Джером наконец отодвинулся назад и поставил руки на пояс, горделиво поправив чёрную рубашку, — Лицо трогать не будем. Головку оставим такой. В панике Тая начала шарить глазами по комнате, в которой они находились. Достаточно старое здание, по всей видимости. Бетонный пол, старый шкаф, за спиной Джерома стол, который, кажется, еле-еле держался на тонких кривых ножках, чуть дальше стоял больших размеров станок с двумя блестящими пластинами. Издалека и при таком кошмарном освещении, рассмотреть что-то большее не удастся. — Любишь красный цвет? — будто спрашивая о чём-то непосредственном, произнёс Джером. — А ты? — громко и хамовато ответила Тая. Повышенная громкость собственного голоса придала ей больше храбрости. Он же по своей сути актёр! Всегда играет на публику! Вот и слабое место! — О, да! Очень! И сейчас я предоставлю возможность в этом убедиться. — Валеска отвернулся к столу, послышался звон и лязг железок. — Эх… — вздохнула Тая. — Стоп. — маньяк круто развернулся вокруг себя и остановился около стула с пленницей, оперевшись о его спинку рукой, — Что значит это «эх»? — Ничего. Просто «эх», как «эх». — скучающим и бесцветным голосом произнесла Роуз, не смотря ему в глаза, боясь снова потерять контроль. — Нееет. Ну-ка, ну-как. Что ты хотела этим сказать? — Хорош разглагольствовать. Мне ужасно скучно. Да, и ты обыкновенный и заурядный. — А вот это ещё почему?! — поинтересовался Джером слегка повысив громкость. — Б А Н А Л Ь Щ И Н А. Давай уже побыстрее. Только усеки, что я кричать и сажать голосовые связки не буду, а лишь буду вырубаться на неопределённое время. — устало и вяло ответила Тая. — Ты что же меня не боишься?! — Валеска изящно вскинул рыжую бровь вверх. Ответом ему стал сумасшедший оглушающий хохот. — Прошу, ахахах… Прошу, хаха… Прощения… — давясь смехом и забывая, что она совсем не в том положении, чтобы смеяться, выжала из себя Тая. Затем, смех оборвался, и маньячка подняла голову к лицу Джерома, — Это не я должна тебя бояться, а ты меня, — голубые глаза начали выполнять свою основную гипнотизирующую работу, заставляя маньяка замолчать и слушать, — Ты всего лишь взбесился и прикончил свою мамашу, которая тебе никак бы не противостояла. Теперь же ты вроде как известный убийца, НО — ты пляшешь под чужую дудку. И ещё один интересный факт — ТЫ. НЕ. ВСТРЕЧАЛСЯ. С НАСТОЯЩИМИ. УБИЙЦАМИ. — Тая выдержала паузу, — Но тебе выдался блестящий шанс. А вот теперь будем рассматривать меня. Я убила всех своих родственников (ну, не будем считать одного человека), перерезала горло сотне НАСТОЯЩИХ ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ УБИЙЦ, которых нанимали самые богатейшие персоны этого городишки. Я ужилась сразу с двумя донами и заставила их уважать и бояться меня. Да, кто-то считал меня малолетней девочкой, но тех, кто так говорил, уже давно разъедают черви в земле. Полиция лишь один единственный раз напала на мой след и даже представила меня суду, НО снова маньячка выходит сухой из воды. — страх улетучился, не оставив после себя ни малейшего следа, а только одно выпирающее самолюбие и гордость. Джером схватился рукой за кроваво-алые волосы и максимально задрал девушке голову, зацепившись серо-зелёными глазами за шрам у губы. Он дотронулся до него большим пальцем и отпустил волосы, кровь на которых полностью смешалась с их ярким цветом. — С твоего позволения, я продолжу. Всё моё тело испещрено шрамами от множества орудий пыток и убийства. Ты уже ни чем не удивишь. Успел ко мне под майку слазить, пока я в отключке была? Или в тебе ещё есть моралист? — Тая почувствовала приливший к телу жар и шумно сглотнула. Маньяк изменился в лице и всё тем же порывистым и быстрым движением приподнял чёрную футболку. В его глазах появилась какая-то мимолётная эмоция и в миг исчезла, будто помеха на экране телевизора. Он коснулся рукой длинного кривого рубца около сильно выпирающих рёбер и провёл ею по всей длине, от чего по телу Роуз пробежались мурашки. — Два года назад получила этого красавца от Брюса Тука пилой. Правее от него след от иглы, ещё правее, от маленького топорика. — дикторским голосом отчеканила Тая, игнорируя приятное прикосновение, пока Валеска изучал карту её преступлений, — Давай уже продолжим то, зачем ты меня сюда притащил. Можешь начать с ножниц, я не против… — Джером слегка оголил её бедро, уставился на страшное синевато-фиолетоватое пятно от ожога и уж больно шумно выдохнул, — А это мне Кобблпот оставил. Прелесть, правда? — И давно такая сногсшибательная убийца тусуется с таким криволапым, как этот уродец? — усмехнувшись, спросил Джером, убрав руки с её тела и перекинув их на спинку стула так, что их лица оказались в считанных сантиметрах друг от друга. — Были бы у меня развязаны руки, я бы тебя не то что уродом, я бы тебя ещё тем кривым страшилой сделала бы, да, только видно не судьба. — она замолчала, пробежалась взглядом по рыжим волосам и белому лицу с манящей улыбкой и продолжила, — Знаешь, я хочу кое-что добавить. Никакой ты не маньяк. Всего навсего жалкая марионетка Тео и его сестрёнки. Заметь, меня боится даже твой хозяин, раз решает от меня избавиться. Мне тебя безумно жаль. Мы бы с тобой очень даже сработались бы. Встретиться бы нам пораньше и при других обстоятельствах, я бы даже влюбилась в тебя. — она опустила глаза в пол и произнесла смиренным тоном, — У меня всё. В этот момент Тая осеклась, не услышав яркого и красочного ответа, приподняла голову и заметила странные изменения холодных и тёмных глазах врага. Они, словно, полыхнули огнём, словно заискрились и не знали за что ухватиться. Валеска поморщился как от чего-то кислого и издал вопль. Огненные волосы будто встали дыбом. По его лицу пробежались красноватые пятна. Он открыл глаза и Роуз пожелала провалиться сквозь землю, превратиться в дым, стать невидимой. Лучше бы молчала! То, что происходило перед ней напоминало кошмарный сон на яву. Джером открыл глаза и уставился на неё острым как бритва взглядом, затем снова помотал головой и крикнул не своим голосом: — Прекрати! В его руке ослепляюще блеснул кривой нож. Сердце Таи вновь бешено заколотилось, а глаза предательски заблестели. Она была уже готова проститься с жизнью и даже начала было молиться и просить прощение за все свои злодеяния и прочие грехи, но не тут то было. Джером Валеска ловко перерезал верёвки, туго связывающие конечности Розы, схватил её за короткие волосы и скинул со стула на ледяной пол из старого заплесневелого кирпича, в который девушка звонко влетела головой. Тая громко вскрикнула, чуть не задохнувшись, и была уверена, что у неё сотрясение мозга. Всё вокруг загудело, затрещало, забрякало, к горлу подкатила рвота, а перед глазами запрыгали аляповатые пятна разных форм и размеров. Её щека дотронулась до сырого бетонного пола, из носа потекла кровь, тело затрясло от нестерпимой боли, как в лихорадке. Роуз хотела было последовать примеру всех героев — сопротивляться до последней капли крови, но вот только сейчас это ничего не даст, а только увеличит мучительность и неизбежность смерти. Всё это произошло, буквально, за секунду. Рыжий демон вцепился пальцами в серую от пыли кофту, а точнее в капюшон, девушки и, резко тряхнув её, поставил на ноги. Голова заболела сильнее, а перед глазами начало темнеть. Близился обморок, но Джером вновь потряс полуживую-полумёртвую пленницу. Ноги тряслись. Черты лица противника сильно размылись и казалось, будто перед ней белый овал объятый пламенем. Чёткость зрения вновь улучшилась и Кровавая Роза заметила, с какой бешенной скоростью меняется размер зрачков и выражение лица Джерома, словно в нём самом происходила странная невидимая борьба. Только сейчас до маньячки дошло, что это за борьба. Это битва за тело между Второй Личностью и Джеромом Валеской. То как он машет руками, хватается за голову, закрывает уши… Это же очевидно! Роуз тут же вспомнила своего собственного двойника и их разговор о разных видах и проявлениях раздвоения личности. Она столкнулась с самой тяжёлой формой. Личность — приказчик разума. Реальное же сознание парня подчинено его же внутреннему садисту. Таю снова сковал страх, который на короткое мгновение погасил адскую боль, но лишь на мгновение. Будь здесь её двойник, было бы намного легче. — Ударь меня! — рявкнул Джером. Девушка покачнулась в сторону, стараясь не реагировать на, зовущий её, пол. — Что?! — в ужасе переспросила Тая. — Ударь!!! — ещё громче повторил Валеска. Маньячка занесла руку, но промахнулась из-за раздвоения в глазах и рухнула на пол. Слёзы дождём потекли по её лицу. Никакой концентрации, только хаос. — Не могу! Не могу… — теряя голос от слабости произнесла Тая, приподнимаясь на колени из последних сил. — Значит, мне придётся помочь. — прошипел Рыжий демон и пнул девушку в бок ногой. Роза не могла понять, куда девался весь воздух, и почему так болят рёбра, она просто пропустила момент удара. Один быстрый рывок, и Джером снова хватается за голову, но уже не от внутреннего раздражителя, а от железяки, крепко заехавшей в него. Он повернул голову к Тае и увидел запыхавшуюся девушку с длинной частью ржавой железной палки, которая очень кстати оказалась на полу под ней. Затем последовал следующий удар, но более слабый. Джером очухался, нагло толкнул Роуз, выбил из ослабевших рук палку, схватил за руку и подтащил к шкафу. На его лице мелькали разнообразные вспышки, от чего было не понять, что он собирается делать. Тая не увидела, куда вознёс руку Джером, но шарахнулась в бок, когда шкаф с шумом отъехал в сторону. Ну, конечно! В Готэме полно подобных строений с такими ходами и даже круче! Но откуда его знает Валеска? Ловушка? Что же делать? Джером поморщился, стараясь заглушить надоедливый голос Второй Личности и выйти из-под её контроля хоть не надолго. — Пойдёшь прямо по коридору, спустишься вниз, увидишь развилку, тебе на право. В конце будет люк наружу. До Готэма добирайся по более безлюдным местам. Постарайся не попасться на глаза Табите. — с трудом произнёс он, зажмурив глаза, — Скажу, что мы подрались, и я не успел тебя удержать. Она глянула на Валеску, который уже открыл глаза и смотрел в непроглядную темноту тоннеля. Его рука всё ещё крепко держала Таю, и, видимо, он сомневался, стоит ли так поступать. — Иди. — хрипло прошептал он. Тая сделала шаг вперёд и хотела уже рвануть вперёд, поскорее на свободу, поскорее в больницу, но что-то помешало ей сделать следующий шаг. Теперь она уже не разжимала пальцы, держа его за руку. Талантлив? Безумно. Красив? Невероятно. Ярок? Естественно. Такой бешеной энергетики она ещё никогда не ощущала, даже от Пингвина. Роза повернулась к нему, посмотрела на бледное растерянное лицу, резко притянула его к себе, встала на цыпочки и поцеловала убийцу прямо в губы. Он ответил на поцелуй. У Джерома это получилось гораздо резче и жёстче, чем у Освальда, и такое забыть будет очень сложно. Тая отпустила его ледяную руку, отстранилась, шагнув в темноту, и тихо произнесла: — Спасибо… Его глаза проводили еле горящую алую голову Таи, и шкаф встал на место.***
Уже через несколько метров Роуз поняла, что истощена до предела, и сил почти не осталось. Она шла аккуратно переставляя ноги, боясь внезапных ям и спусков, держась за склизкую стену. Упёршись в стену, она нащупала лестницу и крепко вцепилась в неё дрожащими пальцами. Лестница. Не высокая. Тая собралась с силами и полезла на верх. Крышка люка оказалась ужасно тяжёлой и ржавой, но поддалась без затруднений. В глаза ударил свет, просачивающийся тонкими струйками через крону деревьев. Девушка вдохнула полной грудью, вывалилась из люка прямо на траву, сплошь покрытую листьями, и разревелась в голос, счастливая, что дышит.