3
19 октября 2017 г. в 20:55
Небольшое строение в четыре этажа стояло прямо перед нами. Я вышел из машины и, обойдя её, открыл вторую переднюю дверь. Луи уже отстегнулся и сам вылез из машины, немного сморщив лицо, но всё же уверенно сделав шаг.
— Тебе помочь? — я опять сглатываю, услышав свой дрожащий голос, который выдавал меня и моё смущение. Парень только мотнул головой, давая понять, что помощь ему всё же нужна, и пошёл в направлении двустворчатой двери, которая, видимо, и была входом в этот дом.
Мы поднялись на третий этаж на лифте, напоминающем мне клетку. Этому железному механизму, наверное, было очень много лет, и он помнил наших предков, но ничего не сказав об этом, я стоял и молчал перед дверью, за которой, как я понимаю, находится квартира Луи. Он растерянно посмотрел на меня, потом на замок и понуро опустил голову, а за ней и плечи.
Время приближалось к двум часам ночи. Я чертовски устал и хотел, чтобы этот вечер поскорей закончился, а, может быть, боялся чего-то? Вернее, кого-то. А именно себя?
— Луи, где ключи? — он поднял голову, и я понял, что их он или забыл где-то, или потерял, наверное, там же. — Хорошо, ты их потерял.
Я полез в карман своих брюк и нашёл связку своих ключей, где в маленьком кожаном брелоке находилась маленькая заколка, которую держал на всякий случай. А случаи бывают разные, поэтому приходится иметь всё под рукой, иначе можно просто не успеть.
Лёгкий щелчок, и дверь поддалась. Толкнув её вперёд, я, отойдя в сторону, дал парню войти первым. Он бесшумно переступил порог и вошёл. Зажёгся свет, и я последовал за Луи.
Обстановка в комнате удручала, это была маленькая квартирка-студия, видимо, переделанная из однокомнатной. Ванная и кухня были совмещены с гостиной и спальней. Всё вокруг было в пыли, а запах, который давал представление о том, что в этом помещении не проветривалось больше месяца, а то и двух, заставляло поморщить нос. Я подошёл к окну и, раздвинув занавески, открыл его. Свежий воздух наполнил лёгкие. Я повернулся обратно. Луи стоял, прислонившись к стене, и наблюдал за мной.
— Давай мы осмотрим твои раны, — он хмыкнул и двумя руками схватился за свои плечи, отгораживаясь от меня.
— Нет, не стоит, — еле уловил эти слова и пристально посмотрел на парня. Я горел весь внутри, сердце не переставало гулко биться в груди. И мне было страшно от осознания того, что сейчас происходит со мной.
— Ты сам справишься? — я сделал пару шагов к двери, сглатывая желание. — Завтра увидимся.
Мне надо было срочно уйти, покинуть эту квартиру, эту обстановку, этого парня. И даже не посмотрев на него больше, вышел из квартиры.
Я долго стоял за дверью, приводя своё дыхание и мысли в порядок. Меня лихорадило от понимания одной истины: я желал этого парня. И не просто хотел трахать. Я мечтал прикоснуться к нему, его обнажённому телу, улавливать его томление в моих руках. От таких мыслей меня всего трясло. Оттолкнувшись от двери, стал спускаться по лестнице вниз, забыв о существовании лифта в этом доме.
Я подошёл к машине и, посмотрев на дом, пытался найти окна квартиры Луи. Но так и не поняв этого, глубоко выдохнув, открыл дверь машины, сел в неё и поехал в сторону дома. Мне сейчас было необходимо оказаться в своей постели, прижимая к груди Беатрис.
Представляя эту картинку, я выдохнул, но тут же резко затормозил. В голове всплыл образ зеленоглазого парня, который пальцами убирал упавшие на лицо золотистые пряди. Встряхнув головой, пытаясь отогнать эти наваждения, я посмотрел вперёд на дорогу. Да что же это такое! Луи просто затуманил мой разум, и я понимал, что больше не хотел ни о ком думать, только о нём.
Словно маленький щелчок в голове, и я задумался о том, правильно ли поступил, оставляя его в одиночестве. Долго всматриваясь вдаль перед собой. Я ведь так и не увидел загоревшийся свет, наверное, парень, не раздеваясь, прилёг спать. Сердце вдруг защемило, и непонятное беспокойство заставило вжаться в водительское сидение и крепко вцепиться в руль.
«Биполярное аффективное расстройство — твою ж мать, Бернар, ты теряешь свой профессионализм. Оставить пациента с таким диагнозом, одного». Выжимаю сцепление и разворачиваю машину на пустынной дороге, чтобы вернуться.
«Смена мании на депрессию» — вертелось в моей голове. Я мог только предполагать, что насилие над ним, его душой и телом, да ещё давно утраченное чувство о настоящей, неподдельной любви, подталкивали парня к такому шагу, как лишить себя жизни. Боже, самое страшное сейчас для Луи — это остаться в одиночестве, и я, как последний идиот, бросил его одного. «Опасно то, что человек под влиянием подобного расстройства склонен к суициду, а Луи это пытался делать шесть раз. Шесть долбанных раз!»
Припарковав машину, я быстро выскочил из неё, забыв включить сигнализацию, шагая через ступеньку, а то и две, поднялся к квартире. Переминаясь с ноги на ногу, смотрел на прикрытую дверь. То, что она для меня откроется, я знал. Ведь придя сюда в первый раз, небольшой шпилькой сам открыл замок.
Дверь тихонько заскрипела. Тишина в квартире угнетала, но больше я боялся найти Луи с порезанными венами в ванне, наполненной водой. Темнота не давала разглядеть ничего вокруг. Я остановился, чтобы привыкнуть, и стал прислушиваться. Ни единого звука.
«Неужели я не успел», — вертелось в моей голове.
Я начал понемногу различать предметы, стоящие в комнате, которую я слишком хорошо запомнил для одного раза. Кровать у окна, кухонная мебель, стол, ванна в противоположном углу. Я быстрым шагом направился туда. Шарил по стене рукой в попытке найти включатель. Наткнувшись на него, зажёг свет. Словно камень с души спал при виде пустой белой ванны.
Кухня пуста, шкаф, кровать —тоже. «Где же он?»
Я обернулся, и мой взгляд скользнул по стене возле открытой двери. На полу, прижав голову к холодной поверхности, сидел юноша и смотрел прямо на меня. Видимо, моё напряжение, которое я испытывал, думая, что Луи может опять совершить суицид, в один миг покинуло меня. Потому, что я тут же в бессилии опустился на пол.
— Ты меня напугал, — и тут же выдохнул.
— Чем? — его голос такой бархатный. Интересно, как он звучит, когда Луи что-то говорит на ухо.
— Я думал, ты опять сделаешь какую-нибудь глупость, — он подтянул к себе ноги, сгибая их в коленях. И тонкие пальцы обхватили острые колени, — я, не отрываясь, наблюдал за ними.
— Мне всё равно не жить. Рано или поздно он придёт за мной, — Луи опустил ресницы. Я вздрогнул от его слов.— Но если не придёт до вечера, то в семь я увидел бы тебя, — от его слов мурашки покрыли мою кожу, и сердце с удвоенной силой стало биться в груди. Я стал вспоминать рассказ девушки, которая сказала, что Луи сейчас кто-то покровительствует. И до меня стало доходить, что этот кто-то зачастую бывает очень жесток с парнем, иначе бы он не искал успокоения в смерти.
— Ты ждал нашей встречи? — он опустил свою голову и ещё ближе подтянул к себе колени.
— Да, — тихо выдохнул он. Боже, моё сердце сейчас пробьёт рёбра и выскочит из моего бренного тела.
— Луи, что с тобой происходит? — мой голос хриплый. Этот вопрос нужно было мне задать. Потому что меня тянуло дотронуться до парня и почувствовать его нежную кожу на тонкой шее как раз там, где сейчас я видел бьющуюся жилку.
— Со мной? — он посмотрел прямо на меня, и в его глазах я увидел блеск. Ни слёз, ни боли, ни отчаяния, а блеск… желания. Меня тряхнуло так, что пот прошиб всё тело. Мои руки затряслись, и я попытался встать, но всё, что я смог — это встать на колени всего в паре шагов от Луи. — Не знаю, но я очень хотел увидеть тебя. И сидел, ждал, когда пройдёт время, — пока Луи говорил, он мягкими грациозными движениями — словно кошка — поднялся на колени и придвинулся ко мне. Нас разделяло каких-то пятнадцать сантиметров, а, может, и того меньше, потому что я чувствовал жар его тела и тёплое дыхание, которое касалось моей щеки.
— Что ты делаешь? — мой голос предательски вибрировал.
И там, внизу, всё моё естество обдавало жгучим желанием, но не к женщине с пышными формами, милой попкой и нежно-розовыми губками, покрытыми влагой от желания. А к этому парню с худощавой фигурой, абсолютно плоской задницей и членом между ног. Я желал его.
— Соблазняю тебя, — он придвинулся ближе и легонько коснулся уголка моих губ. Именно в этом месте теперь кожа горела, или мне было жарко оттого, что находился здесь в верхней одежде. Я замер, боясь упустить хоть одно его движение, хоть одно ощущение от его близости, хоть одну мелочь, что связывала нас между собой.
Луи коснулся губами моей щеки, и тонкие пальцы заплясали на моём пальто, расстёгивая пуговицы, спуская его с моих плеч — оно упало сзади на мои лодыжки, и я почувствовал его тяжесть. Парень не останавливался, и вот уже моя рубашка осталась застёгнута на одну последнюю пуговицу, находившуюся внизу под ремнём брюк.
Лёгкое покалывание от прикосновения его пальцев к моему телу, словно тысячи тоненьких иголочек, расслабляя, заставляли моё напряжение покинуть дрожащее тело. Я понимал, что это сумасшествие, что это неправильно, но я сходил с ума от желания чувствовать его, видеть, ощущать.
Парень склонился и стал целовать моё обнажённое тело там, где в распахнутой рубашке виднелась вздымающаяся от странного желания грудь. Руки сейчас не двигаются, они словно налиты свинцом, который не даёт их поднять.
Запрокинув голову, громко вскрикнул, останавливая Луи, и злясь на себя, так как я не могу полностью отдаться этому новому чувству, которое вызывает во мне стыд и заставляет думать, что всё это противоестественно и нам надо остановиться. Меня телепает от таких ощущений. Опять смотрю в его глаза; они сверкают, словно звёзды, в них читается понимание.
Луи легонько касается меня внизу рубашки. Он застёгивает её. Тяжесть отпускает мою правую руку, и я, приподняв, касаюсь его пальцев. Он остановился и посмотрел на меня.
— Не будем спешить, — его голос окутывает меня, и мой разум, отделяясь от тела, позволил мне припасть жадным поцелуем к его нежным губам. Я словно пил нектар, которым не мог насытиться. Руки наконец-то стали лёгкими, и я, обхватив ими парня, прижал его к себе, чувствуя, как тело расслабляется, и он, отвечая на мой порыв, ещё больше прижимается ко мне. Мне становится тесно и жарко там внизу под ремнём моих брюк потому, что Луи стал теснее прижиматься именно в том месте, и я чувствовал набухший член. Оторвавшись от его губ, не узнавая своего голоса, который срывался на каждой букве, прошептал:
— Луи, я не понимаю, что это. Да и не должен. Но что-то держит меня рядом с тобой и заставляет идти дальше, — он слегка улыбается. — Я не могу быть причиной твоей боли. Но всё что происходит выше моего понимания и сознания правильности моих поступков.
Этот мальчик всё понимал с полуслова. Он тихонько прикоснулся к моим губам и, обдавая их своим дыханием, смешанным с его запахом, протянул:
— Просто останься со мной сегодня, потому что завтра меня может не быть…