С теми, кого любишь

*** Ларри проснулся от того, что где-то в квартире истошно орал смартфон. Тот самый, про который вчера говорили. Ларри покосился на Акменра: тот спал, как говорится, без задних ног. Не привык ещё просыпаться от трезвона мобильника. Тогда Ларри разыскал телефон, глянул на экран: там значилось — «Эл». Телефон орал. Колебался Ларри буквально секунду: — Дэйли! Алло! — Упс, — произнесла трубка голосом Эллиота Алдерсона. — А где Ак? — Дрыхнет, — сообщил Ларри с доверительным сожалением. — Даже на звонок не проснулся. Нет привычки ещё. — Вы там всю ночь не спали, что ли? — раздался понимающий смешок. — Ну вот, а всё спрашивали — расскажи да расскажи про пластину, а сами что? Сейчас одиннадцать утра. А я вас вчера к вечеру ждал. И это... директор ваш ругается. — Он всегда ругается, — сообщил Ларри в ответ. — Можно просто покивать и не обращать внимания, ты-то здесь ни при чём. — Сами-то когда будете? — продолжала интересоваться трубка. — Если что, пока принципы остаются те же: днём ничего не предпринимаем, после заката — приходите, уже без дураков, всё расскажу. Сначала вам, а потом, скорее всего, и остальным. — Что, всё так серьёзно? — успел спросить Ларри. Но Эл уже буркнул «пока» и отключился. Когда Ларри и Акменра приехали в музей, Эллиот всё так же сидел на саркофаге. — О, Ларри, беги к вашему директору, а то он уже два раза приходил. — Иду, — вздохнул Ларри. — Развлекайтесь тут, в общем. — Будут делать втык за прогул? У тебя же вчера ночь рабочая была? — Была, — кивнул Ларри уже на пороге. — Но у нас система отработана: меня Тедди прикрывал. — Чтоб я так жил, а, фараон? — Эллиот изобразил нечто похожее на улыбку. — Чтобы меня двадцать шестой президент Штатов прикрывал на работе! — Да ни один президент Штатов в твоей работе не сообразит ничего, — сказал Акменра. Эллиот глянул на него внимательнее: — Ты не льсти мне. Всё равно до вечера ничего не расскажу. — Я не льщу. Я констатирую факт. А где скрижаль? — В надёжном месте. Знаешь что? Раз уж ты пришёл, помоги-ка мне ещё раз в твои одёжки завернуться. Пойду я опять погуляю, попугаю посетителей. — А сам-то? Ещё не освоил процесс? — Да в общем могу и сам, но ты посмотри просто, как я это делаю, правильно или нет. И вот что, Ак... — Эллиот помолчал, потом шмыгнул носом и продолжил: — Спасибо. — За что? — За то, что у тебя нет такой привычки, как у остальных: всё время меня трогать. Вечно подойдут — то по плечу хлопнут, то за руку возьмут, то вообще обниматься полезут. Достали. А ты... даже когда мне одеваться помогал, зазря меня не трогал. Вот за это спасибо. — Пожалуйста, — искренне ответил Акменра. — Я понимаю. Сам такой. — Макфи нам с тобой головы оторвёт, если узнает, что фараон ненастоящий, — хмыкнул Эллиот, затягивая пояс. Проследил, чтобы полоса ткани свисала ровно по центру, усмехнулся. — А ему-то что? Ходит экспонат — и ладно. Тем более что уже довольно сносно лопочет по-древнеегипетски! Я вот в твоих символах так и не понимаю ничего. — Ты не наговаривай на себя, — серьёзно отозвался Эллиот. — Во-первых, в этом ничего нет сложного. Ты же разбираешься в своём иероглифическом письме? А у меня здесь примерно такая же знаковая система. И во-вторых, если ты в принципе пишешь иероглифами, то у тебя наверняка отличная зрительная память. Давай ради эксперимента ещё раз? — Эллиот, не закончив одеваться, снова сел на саркофаг и положил ноутбук на колени. — Иди сюда: помнишь, я тебе показывал, где командная строка? Акменра сел рядом: — Вот здесь, — он нажал на ноутбуке несколько клавиш. — Супер. А теперь смотри, повторяю: если сделать вот так и вот так — то можно обвалить с одного компьютера всю сеть, вне зависимости от ее конфигурации. А если сделать вот так — можно запустить в эту сеть парочку симпатичных червей, которых я сам написал и храню до поры до времени в симпатичном облаке. — В облаке? — удивлённо переспросил Акменра. — В сетевом. Потом объясню. В общем, если Макфи будет на Ларри наезжать — можешь обрушить ему в музее всю систему. Чёрная месть древнего зла! Пусть знает. — Древнее зло, обрушивающее сервера — это феерично. — Ну, не больше, чем современный программист в схенти и дешрете. Кстати, всё хотел спросить: а вот эта штуковина как называется? — Эллиот, продолжая облачаться, кивнул на широкий расшитый воротник-ожерелье. — Это? Ускх. Самое популярное украшение в Древнем Египте: символ солнца, дающего жизнь. Чем знатнее человек — тем шире ускх. Самый широкий у фараона. — Да уж! В кои-то веки довелось поносить такие крутые цацки. Лишь бы директор ваш не заметил ничего. — Вот опять ты за своё. Думаешь, он нас с тобой различает — кто есть кто? — Думаю, что нас никто не различает, кроме Ларри твоего. С которым вы сегодня так удачно проспали. — Я сюда так торопился, что все штаны облил кофе! — посетовал Акменра. — И толстовку тоже! Да, если ты пока в моём будешь ходить — не возражаешь, если я в твоей одежде посижу? Надо всё это отнести посушить потом. — Да не вопрос, конечно, сиди. Когда оба переоделись, Эллиот, направляясь к выходу, обернулся на пороге и вздрогнул: — Чёрт подери, Ак. Это потрясающе. Полная иллюзия, что ты — это я. — Аналогично, — улыбнулся Акменра. — У меня тоже сейчас ощущение, что ты — это я. — Не волнуйся, — хмыкнул Эллиот. — Ларри всё равно не перепутает. Пока, я потащился. Прошло, наверное, минут пятнадцать, как Эллиот ушёл. Не больше. Акменра потом задаст себе вопрос: что в это время делала дневная охрана музея? Шакалов Анубиса отвезли на реставрацию, Ларри понятно где был — у Макфи в кабинете, а его сменщик? Что до экспонатов, так те который день сидели по своим экспозициям: им уже не так интересно было бегать по этажам, свобода становилась привычной, и все занимались своей новой обыденной жизнью. Но теперь всё это было не так важно. Теперь на пороге египетского зала внезапно возникли две мощных мрачных фигуры в чёрном. — Эллиот Алдерсон? — спросил один из незнакомцев. Тон не предвещал ничего хорошего. — С ума сойти, где он придумал спрятаться, — мрачно хмыкнул второй. — Думал — его здесь не найдут! Ну-ну... «Если я буду плохо себя вести — чёрный человек придёт за мной? Как-то так говорил Эллиот? Ну, вот за ним и пришли. Даже двое». — Чего молчишь? — вскинулся первый. — Я, кажется, тебя спросил: ты Эллиот Алдерсон? «Можно сказать правду: нет, я не Эллиот. А дальше что? Во-первых, у меня нет никаких документов. Во-вторых, на мне его одежда. В-третьих, они явно знают Эла в лицо, а в басни про фараона поверят вряд ли. А самое главное — Эл не должен сейчас пострадать. Никак. Он разобрался в тайне скрижали. Он знает её исходные коды. Нам без него сейчас нельзя. Но тогда...» — Я не слышу ответа! — заистерил второй. — Ты Алдерсон? — Ну да, — буркнул Акменра. — Чего надо? — Тебя, милый! Ну-ка, пойдём с нами. — Зачем? — Дело есть, — они ещё и улыбались. «Эллиот говорил — ты фараон, тебе не положено волноваться. И бояться тебе не положено. Да. Я Акменра, правитель страны моих предков, четвёртый фараон четвёртой династии. Точка». — А если я не захочу с вами идти? — А мы тебя уговорим, — оба подошли ближе, словно нависая сверху. Рука автоматически зашарила по карманам: телефон! Где-то должен быть телефон! Великая Исида, это же джинсы Эллиота! А телефон был в кармане других... — Руки! — крикнул один из визитёров. — Не хулигань, Эллиот, не надо. А то мы тоже сейчас... похулиганим. Акменра почувствовал, как в спину упёрлось твёрдое. Вспомнилось, как Джедидайя показывал свой кольт и то, как с помощью пистолета задерживают разных плохих парней. Тогда это было таким милым, игрушечным, а сейчас оказалось... большим и по-настоящему. «Интересно, что станет со мной, если они выстрелят? Сейчас, когда скрижаль уже не оживляет нас всех каждое утро?.. Жалко как. Всё-таки не получилось. У меня». — Долго ты ещё телиться будешь? Вставай! «Хорошо, что скрижаль в надёжном месте. Это главное». — Вы не волнуйтесь, доктор Макфи, — произнёс Ларри уже в пятый раз. — Эллиот обещал изложить все новости сегодня вечером. Днём, как вы сами понимаете, небезопасно. Однако вам вроде пока волноваться не о чем, музей процветает?.. — Да уж! Ну, пойдёмте, я вас провожу. Заодно полюбуюсь ещё раз на его процветание! Они вдвоём вышли из директорского кабинета — и Ларри застыл на месте: мимо стойки информации двое странных людей вели к выходу, зажав плечами между собой, человека в чёрной кофте с капюшоном и тёмных джинсах. — Акменра!.. Люди даже не вздрогнули, продолжая путь. И не давая обернуться ведомому. — Стойте! Стойте немедленно! Ларри бросился следом и даже догнал, но его буквально отшвырнули. — Пошёл вон, — процедил сквозь зубы один из «сопровождающих». — Хуже будет. Ларри отлетел к стене и едва устоял на ногах: он сразу же снова кинулся за странными людьми, но они уже вышли на улицу. Он побежал следом, но успел увидеть только машину, стартовавшую с визгом от парадного входа. Даже номер не сумел разглядеть. Оставалось только вернуться в музейный холл, где уже на шум и крики собралась толпа. В центре толпы всплёскивал руками взволнованный Макфи. — Дэйли, я ничего не понимаю! Куда это они нашего программиста увезли?.. Ларри вдохнул, чтобы крикнуть, но с боковой лестницы уже бежал, путаясь в золотом плаще, Эллиот Алдерсон: — Они не программиста, они фараона вашего увезли! Срочно найдите мне, во что переодеться, и нужна машина!.. Большой стеклянный лифт медленно ехал наверх. Акменра хотел осмотреться по сторонам, но двое в чёрном не дали. — Что башкой вертишь? Раньше надо было ею вертеть, — сказал первый. — Так значит — нахрен общество? — зловеще спросил второй. — Ну-ну, вот сейчас мы и посмотрим, кто из нас кого нахрен посылать будет. «Демоны, — вспомнил Акменра. — Эллиот так называл их: демоны. Говорил, что они всегда действуют, они всегда активны, они соблазняют, манипулируют, они владеют нами. Пускай ты со мной, — говорил он мне, как воображаемому другу, — пускай я создал тебя — это ничего не меняет. Мы вынуждены бороться с ними в одиночку. Лучшее, на что мы можем надеяться, единственный луч надежды — что, когда мы пробьёмся, то встретим старых знакомых, ждущих на другой стороне». Его втолкнули в шикарный кабинет с кожаной мебелью. В кресле восседал импозантный седой мужчина: кажется, такую седину называют «соль с перцем». Рядом стоял навытяжку ещё один: голубоглазый парень скандинавского типа. Оба были в дорогих костюмах. — Этот, что ли? — спокойно поинтересовался седой. — Судя по всему, да, — ответил один из сопровождающих. — Всё ясно. Свободны. Обоих в чёрном как ветром сдуло. — Итак, Эллиот Алдерсон, инженер кибербезопасности? — седой нехорошо улыбнулся. — Может практически всё, этим и опасен? Голубоглазый подобострастно кивнул. И добавил: — Социопат. Плохо контактен. — Это мы ещё поглядим, — седой встал и подошёл к Акменра. — Значит, Эл, месть корпорациям? Ути-пути! Сопляк какой. В общем, так. Сейчас будешь заниматься делом. А конкретнее — исправлять всё, что наворотил сегодня ночью. Ясно?.. «Давай, Ак, покажи им смирение. Раба покажи. Эти люди совсем не знают Эла Алдерсона. Они глупы и могут подумать, что ты — точнее, он! — сломался и готов подчиняться». Голову — в плечи, спину — сгорбить, в глазах — растерянность: — Ясно... — Замечательно, — седой довольно хохотнул. — Тогда пошёл вон туда, — его взяли за плечо и швырнули к столу, где стоял компьютер. «Отлично, Ак. Кажется, тебе поверили». Тут где-то истошно заорал мобильник. Седой схватился за карман пиджака, выхватил трубку, гаркнул: — Да! Что? Не трогайте ничего, я сейчас! И помчался из кабинета вон. Голубоглазый — за ним. Это была удача. «Давай, Ак, сосредоточься, вспоминай. Только недавно Эл тебе показывал: командная строка вызывается вот так... Эл прав: ты знаешь иероглифическое письмо, у тебя хорошая зрительная память. Если сделать вот так, вот так и вот так, можно обрушить всю систему, а вот так — запустить парочку вирусов...» Пальцы фараона плясали по клавиатуре словно сами собой. Великий Осирис, только бы успеть. Седой и голубоглазый ворвались минут через пять. С перекошенными лицами. Седой истошно орал на своего спутника: — Мудак долбаный! У тебя есть голова на плечах? Кто оставляет хакера без присмотра наедине с главным компьютером целой сети? «Ага, — улыбнулся про себя Акменра. — Я молодец». — Я думал... — блеял голубоглазый. А седой орал: — Ты думал? Ты мудак, тебе нечем думать! У тебя хрен вместо мозгов! Ты посмотри, посмотри, что творится, мы же захлебнёмся теперь... И тут его взгляд упал на Акменра. — Ах ты щенок! Да я тебя сейчас... Руку за спину заломили совсем неожиданно. Плечо пронзила резкая боль. — Сукин сын! Да я тебя сейчас голыми руками... Акменра по какому-то наитию едва успел прикрыть глаза и отвернуться: его со всего маху припечатали лицом об стол. — Голыми руками удавлю!.. «Голыми руками, — пронеслось в голове. — Как Ларри говорил? Ты со своим молодым рвением и нечеловеческой силой? Ну да, всё верно, Ак. Хватит». Он резко вскочил на ноги: так, что седой отлетел в сторону, словно резиновый мячик, и, не устояв, рухнул на пол. — Скотина! — завопил он. — Я тебя сейчас... Но тут от двери прозвучало: — Стоять! Акменра повернулся на голос. Ларри, Макфи, Эл в джинсах с кофейным пятном, висящих аж на тазовых костях, и... отряд гуннов. — Ты... вы... — блажил на полу седой. — Вот теперь открылось ваше истинное лицо, — подошёл к нему Эллиот. — Собственно, я и не сомневался. — Эл? — отлип от стены голубоглазый. — Это ты? А это тогда кто? — А это Акменра. Четвёртый фараон четвёртой династии из Древнего Египта, — хохотнул Эллиот. — Держи салфетку, Ак, у тебя губа разбита. И... спасибо, хоть ты и ненормальный. Акменра пожал плечами, как бы говоря: а разве кто-то сомневался?.. — Алдерсон, ты псих. Ты хочешь сказать, что древнеегипетский фараон обрушил нам всю систему серверов? — Ну да, — хмыкнул Эллиот. — Потому что он мой воображаемый друг.