Мужчина поморщился, предпринимая попытку подняться с постели. Боль в плече волной расползлась по всему его телу, заставляя сдавленно выдохнуть сквозь крепко стиснутые зубы. Что ж, в любом случае, ему доводилось получать ранения и похуже чем эти, шрамы от которых, всё ещё "украшали" его тело.
Наконец, не без труда присев, Джон вновь вскинул взгляд на Сансу. Девушка же застывши стояла у его постели, при этом нервно покусывая нижнюю губу. В этот миг, они оба чувствовали то странное чувство, какое не ощущали уже очень много лет – с самого далёкого детства. Ту неловкость от близости, когда бастард и Леди, были вынуждены остаться наедине. Вот только, если раньше от Сансы исходили волны презрения, что она буквально впитывала от своей Леди-матери, то сейчас, Сноу улавливал лишь страх и беспокойство, полыхающие в голубых глазах. Так похожих на глаза Робба – её истинного брата.
Настоящего Старка. Наверное, для всех было бы лучше, если сейчас здесь оказался бы Молодой, а не Белый Волк. И эта мысль, уже долгие месяцы отказывалась покидать голову Джона. С тех самых пор, как старшая из сестёр вернулась обратно. С тех самых пор, как он впервые увидел её взгляд, устремлённый лишь на него, когда Леди Винтерфелла прибыла в Чёрный Замок, надеясь найти кров и защиту у Лорд-командующего, в котором, в те минуты, она впервые видела брата, а не просто бастарда, опорочившего честь их благородного дома.
– Я должен поблагодарить тебя, Санса, – тихо прохрипел Сноу, замечая, как от его голоса, девушка едва заметно вздрагивает. – Если бы не ты, то...
Но он так и не успел договорить, как Санса мягко его прервала, при этом позволяя своим губам дрогнуть в слабой, вымученной улыбке.
– Не нужно. Ты был готов отдать свою жизнь за Винтерфелл.
За меня. И то, что я сделала, не стоит даже части того, что сделал ты.
Джон медленно кивнул. Он, как оказалось, слишком хорошо знал свою сестру, ведь бастард понимал, что не имеет смысла ей сейчас возражать. Она не послушает. Никогда не слушала. Строптивая волчица. И этим – так сильно похожая на своего отца. Нэд Старк оставил частичку себя в каждом из своих детей. Законнорожденных или нет.
– Вихты оказались ближе, чем мы думали, – Сноу тяжело вздохнул, на миг прикрывая глаза. – Их были сотни. Сотни мёртвых тварей, которым удалось пробраться из-за Стены. И если удалось им, то тогда это смогут сделать и все остальные. Вот только, Белые Ходоки ведут за собой многотысячную армию, которую Северу никогда не удастся остановить.
Санса нервно сглотнула, устремляя на брата испуганный взгляд. Ведь слышать о монстрах, чьи глаза излучают в ночи синий свет, было действительно страшно, но осознание, что они уже практически на пороге твоего дома, доводило до отчаяния.
– Но Королевская Гавань, – с надеждой прошептала девушка, при этом сама понимая, насколько абсурдна была даже одна эта мысль.
За года, проведённые ею в Столице, Старк слишком хорошо успела изучить всех Ланнистеров, а в особенности Серсею. Иногда, Сансе и вовсе казалось, что она может знать каждый последующий шаг или действие
Королевы. Львица была слишком неосторожна и наивна, когда позволила маленькому волчонку наблюдать за собой, ведь женщина даже не думала, что однажды настанет тот миг, когда щенок – станет волчицей. Той, кто готова пойти на всё, чтобы защитить себя и свой дом. Той, кто всё ещё жаждала мести.
– Они не придут, – Джон безжалостно озвучил те мысли, что сейчас кружили в голове у Леди Винтерфелла.
Он не хотел давать лживых надежд ни себе, ни ей. Драконья Королева и Хранитель Севера сделали всё, и даже больше, пытаясь убедить Королевскую Гавань в реальности надвигающейся угрозы, но потерпели в этом провал. Да, Серсея обещала прийти на помощь, но верность львов была так же обманчива, как и покладистость волков. Ведь в конечном итоге, каждый из этих диких животных, оголяет свои клыки, сходясь в последней смертельной схватке.
Вот только, отчего-то, в этот миг, Сансу совсем не волновали Ланнистеры, и даже грядущая война с Белыми Ходоками. А взгляд её голубых глаз, вновь скользнул по оголённой крепкой груди брата, осматривая каждый его страшный шрам, и всё ещё чувствуя, как покалывают подушечки её пальцев, которыми она ещё недавно прикасалась к коже Джона.
– Ты получил кинжал прямо в сердце, – неверующе прошептала Старк.
Сноу медленно прикрыл глаза, делая глубокий вдох. Он не хотел об этом говорить. Не хотел это с кем-либо обсуждать. Он даже не хотел вспоминать о том мрачном и тяжёлом дне. Практически все его участники уже были мертвы. Остались лишь Скорбный Эдд и сир Давос. Единственные, кто знали всю правду, которую Джону так сильно хотелось забыть.
– Я был предан, – резче чем следовало проговорил мужчина, распахивая глаза и строго смотря на сестру. – И это ещё раз доказывает, что врагов у нас значительно больше чем друзей. Что мы должны доверять лишь
друг другу.
По губам Сансы пробежала нервная усмешка. Да, должны. И она пыталась. Действительно пыталась. Вот только, сам Джон, похоже, не собирался следовать своим же советам, ведь сейчас, из памяти девушки отказывалась уходить фраза, сказанная ей сегодня Дейенерис Таргариен:
"Я люблю вашего брата. Как и он любит меня". И Старк ни на секунду не сомневалась в том, что это не было ложью. Ведь она видела их взгляды. Видела их прикосновения и слышала тихие перешёптывания, которые, кажется, оставались незамеченными для всех остальных. Или же, другие просто принимали всё это как должное, не желая вмешиваться в дела двух правителей. Впрочем, и сама Санса пыталась из-за всех сил делать вид, что действительно ничего не замечает, но сейчас, кажется, чаша её терпения была переполнена окончательно.
– Тяжело доверять тому, кто даже не пытается быть с тобой откровенен, – зло прошипела девушка, смотря брату прямо в глаза. – Так что будь честен хотя бы сейчас, Джон. Будь со мной искренен. Как сильно Драконья Королева пленила тебя, раз ты сложил весь Север к её ногам?
И в голосе Сансы было столько яда, что Сноу невольно поморщился. Он знал, что этого разговора будет не избежать, что однажды, вся правда о них с Дейенерис выльется наружу, но мужчина не был готов к этому сейчас. Он был ещё слишком слаб, и хотел лишь немного покоя. Вот только, девушка едва ли сейчас будет готова его понять.
– Всё слишком сложно.
Но Старк лишь возвела глаза к потолку, при этом издав раздражённый смешок. Разве она ожидала услышать что-то иное? Может быть наивно полагала, что Джон, впервые в жизни, будет с ней откровенен? С той, кто презирала его всю свою жизнь. С кем они никогда не были
настоящей семьёй. Ведь она не
Арья. И не Робб. И даже не Рикон или Бран. Она Санса. Стервозная сестра бастарда. Та самая, чей высокомерный взгляд и ледяной тон, были так похожи на манеры её Леди-матери. Той женщины, что ненавидела бастарда своего мужа всем сердцем, и единственное, чего желала ему с самого детства – смерти. И старшая дочь вторила Кейтилин, тем самым ещё больше отравляя жизнь единокровного брата.
– Север никогда тебе этого не простит, – зло выплюнула девушка, ведь в этот миг, она желала причинить Сноу как можно больше боли, ведь её собственное сердце, сейчас буквально от неё изнывало. –
Я никогда не прощу!
Ведь чувство такой неправильной ревности, пожирало душу Сансы, не оставляя от неё ничего, кроме пустоты. И это – вызывало дикий страх. Ведь те эмоции, что сейчас испытывала Старк, не имели права на существование. Она была должна их уничтожить, или закопать так глубоко, чтобы никто и никогда до них не добрался. От того, что Санса отрицала с того самого дня, как впервые прибыла в Чёрный Замок, уже было невозможно спрятаться или убежать. Она словно оказалась в ловушке.
"Леди-мать возненавидела бы тебя, если бы узнала твои порочные мысли"
И сейчас, Сансе так дико хотелось заставить голос Рамси заткнуться. Хотелось, чтобы он прекратил говорить. Чтобы он исчез. Чтобы перестал выражать
её собственные мысли.
"Бастард принадлежит другой. Ему не нужна верность волчицы, когда у него есть дракон"
И в этот миг, девушка словно услышала отвратительный и слишком жестокий смех Болтона, что сейчас звучал внутри её черепной коробки. Однажды, он так и не сумел
её получить, и теперь, его определённо точно забавляло то, что и Леди Винтерфелла никогда не получит того, чего на самом деле желает. Ведь это так порочно. Чувствовать что-то к своему брату, с кем вы делите общую кровь. Север никогда не примет такой союз.
Джон никогда его не примет. И осознавать это, было больнее всего.
– Санса, – Сноу попытался подняться на ноги, при этом неловко оперевшись раненой рукой о постель, тут же зашипев от невыносимой боли.
Но девушка, словно больше не желая слушать мужчину, медленно попятилась к двери, при этом крепко сжимая свои ладони в кулаки. Страх и ярость смешались в ней воедино, и это буквально сводило с ума. Старк больше не знала, как она сможет смотреть на Джона, находиться с ним рядом, слушать его, чувствовать его тепло...
"Бастард не ровня для Леди, ведь так ты говорила мне, Санса? Мы не достойны тебя. Ни один из нас"
Девушка медленно покачала головой, словно стараясь отогнать от себя дурные мысли, при этом всё ещё продолжая пятиться к двери. Её затравленный взгляд скользнул по лицу Джона, видя, как он морщится от боли, пытаясь подняться на ноги, чтобы остановить её. Но Санса знала, что не должна позволить брату этого сделать, ведь тогда, всё зайдёт слишком далеко. Тогда она уже не сможет остановиться.
– Санса, – Сноу, наконец оказавшись на ногах, шатко шагнул к сестре.
"Надеяться на третий брак это уже слишком. Тебе придётся навсегда остаться Болтон. Ты никогда не станешь Сноу"
И Старк не выдержала. Она больше не могла слушать Рамси. Больше не могла говорить его голосом...
– Замолчи! – прокричала девушка, в то время как слёзы предательски брызнули из её глаз.
Джон же замер, растерянно наблюдая за тем, как Санса стремительно покидает его покои, с грохотом захлопывая дверь за своей спиной. Она ушла, но то напряжение, что теперь повисло между молодыми людьми, едва ли сможет распариться просто так.
Куда же мы идём, Санса? Какую ошибку мы совершаем?
Мужчина не знал, и будучи больше не в силах стоять на ногах, повалился на колени, устало прикрывая глаза. Даже старые шрамы, сегодня приносили боль.
***
Санса стремительно вошла в свои покои, с грохотом захлопывая за собой дверь, тем самым, наверное, привлекая внимание к поднятому шуму, всех обитателей замка. Впрочем, в этот миг, девушке было на это абсолютно всё равно. Ведь единственное, что её заботило сейчас, так это то, что несколькими минутами ранее произошло в покоях Джона. А именно, те чувства, что она испытала. Те мысли, что всё ещё сводили её с ума. Это всё было так неправильно! Этого разговора вообще не должно было быть.
Старк шагнула вперёд, подходя к туалетному столику, и подхватывая с него графин с вином, содержимым которого, Леди Винтерфелла поспешила наполнить свой кубок. Девушка сделала несколько жадных глотков, при этом слегка морщась, и прижимая тыльную сторону ладони к губам.
Санса больше не могла разобраться в своих чувствах. Она просто терялась в них, словно оказалась в каком-то неизведанном лабиринте. И девушка даже не имела возможности отыскать оттуда выхода. Кем был для неё Джон теперь? После долгих лет разлуки, которые она провела в Столице, а он на Ледяной Стене. Ведь эти места, так сильно отличались от привычного для молодых людей Винтерфелла. Там царили другие законы. Так обитали другие люди. И всё это, не могло не изменить и их самих. Их склад мышления. Их отношения друг к другу. Так кто же Сноу теперь? Всё ещё
бастард? Или может быть уже
брат? Или кто-то
больше? И последний вопрос, вызывал волну ледяной дрожи по телу Сансы, ведь она не знала на него ответа.
Девушка сделала ещё один глоток вина из кубка, что сжимала в руках. Дурная привычка, от которой она уже не могла избавиться. Та самая, что она постыдно переняла от Серсеи, ведь багровая жидкость, действительно позволяла расслабиться даже в те моменты, когда о спокойствии не могло идти и речи.
"Но ведь Серсея научила тебя не только этому. Она также показала тебе, что не стоит бояться любить, даже если эта любовь порочна"
По губам Сансы пробежала горькая усмешка, а наполовину полный кубок, выскользнул из ослабших пальцев, с грохотом падая на каменный пол, и разливая своё содержимое. Вино, так похожее на кровь, лужей растеклось у ног Леди Винтерфелла, но, кажется, она этого даже не заметила. Девушка тусклым взглядом смотрела прямо перед собой, в то время как уголки её губ были слегка вздёрнуты вверх, словно выражая лживое счастье. Ведь в этот миг, внутри, душу девушки будто рвало на части.
Старк прижала ладонь к губам, словно стараясь подавить судорожный всхлип, что в этот миг был готов вырваться у неё из груди. Она так сильно устала, и единственное, чего хотела, так это покоя. Вот только, даже этого едва ли было возможно сейчас получить, ведь уже в следующий миг, в дверь её покоев настойчиво постучали.
"Прогони"
С уже такой привычной насмешкой подсказал внутренний голос, говорящий голосом Рамси Болтона. Но вместо этого, Санса лишь хрипло выдохнула:
– Войдите.
***
Дейенерис больше не могла ждать, когда Леди Винтерфелла пришлёт к ней слугу, извещающего о том, что Джон Сноу наконец пришёл в себя. Поэтому, стремительно покинув свои покои, девушка решительным шагом шла по уже изученным коридорам, двигаясь прямиком к покоям
Хранителя Севера. Таргариен искренне надеялась, что Джону всё таки удалось вырваться из тьмы, вернувшись к свету. Надеялась, что им удастся поговорить. Ведь молодым людям слишком многое было необходимо обсудить.
Замерев у нужной двери лишь на несколько лишних секунд, словно собираясь с мыслями, Дейенерис решительно её распахнула, даже не удосужившись постучаться. Эти формальности сейчас были совсем ни к чему, ведь она знала, что является всегда желанной гостью для Сноу.
Джон, что в этот миг сидел на постели, при этом оперевшись локтями о колени, и опустив голову вниз, резко вскинул взгляд своих темных глаз на незваную гостью. Секундная вспышка надежды, сменилась всепоглощающей усталостью, нашедшей отражение на его лице. Он всё ещё был слишком слаб, и всё ещё нуждался в покое.
– Дени, – тихо проговорил мужчина, при этом сталкиваясь взглядом с Драконьей Королевой, и видя в её фиалковых глазах растерянность и беспокойство.
Она боялась за него, и, наверняка, чувствовала себя виноватой в случившемся. Но Сноу был бы глупцом, если бы действительно посмел бы обвинить девушку хоть в чём-то. Она поступила правильно, когда позволила своим драконам извергнуть пламя, ведь этот шаг, спас жизни сотням людям, что сейчас находились в Винтерфелле. Ведь если бы мертвецы пришли сюда, они бы никого не пощадили. Именно поэтому, иногда лучше рискнуть малым, чем в итоге, отдать намного больше.
– Как ты себя чувствуешь? – уголки губ Дейенерис дрогнули в слабой улыбке, а она сама сделала ещё один неуверенный шаг вперёд.
Взгляд девушки скользнул по лицу Сноу, видя отразившуюся на нём усталость. Кажется, в этот миг, даже его ранние морщинки, были наиболее глубоки. Он был ещё совсем молод, но пережил намного больше, чем любой из старцев. Он видел намного больше, чем все они.
– Я в порядке, – Джон неотрывно наблюдал за тем, как Таргариен шагает вперёд, при этом замирая прямо напротив него.
Девушки вскинула вверх свою ладонь, осторожно кладя её на скулу мужчины, и чувствуя, как щетина слегка колет нежную кожу. Её взгляд вновь поймал его.
– Я была так напугана, – слегка дрожащим голосом прошептала Драконья Королева, и слёзы, в этот миг блеснувшие в её глазах, доказывали правдивость произнесённых слов. – Я думала, что ты больше никогда не вернёшься назад. Что ты погиб.
И даже мысль об этом, все ещё приносила нестерпимую боль где-то за рёбрами. Они были знакомы так ничтожно мало, но даже этого количества времени хватило, чтобы любовь смогла поселиться в сердцах молодых людей. Раньше, Дейенерис казалось, что она уже знала, что это за чувство. Что она уже любила однажды. Но, как оказалось, её чувства к Кхалу Дрого, чем бы они ни были, ощущались совсем по-другому. Иначе. Его смерть – она смогла пережить. Но девушка не была уверена в том, что сможет пережить и потерю Джона.
Её Короля Севера. Только её.
Таргариен слегка подалась вперёд, прижимаясь губами к губам Сноу, и с облегчением чувствуя, как его пальцы слегка сжимают её бёдра, при этом нежно их поглаживая. Джон послушно отвечал на ласку, и она действительна была ему приятна, но вот только, в этот миг, отчего-то, он думал совсем не о Дейенерис. Он думал о чем-то другом. О других прикосновениях. О тех самых, от которых кожа на груди, продолжала гореть огнём.
Дейенерис слегка отстранилась, при этом продолжая держать лицо Джона в ладонях, и заглядывая ему прямо в глаза.
Он мой.
А я его.
И этого ничто и никто не сможет изменить. Ведь
драконы никогда не отдают своего. Они сражаются до последнего, а в конце – испепеляют своего врага ярким пламенем.
– Я люблю тебя, – тихо проговорила Дейенерис, при этом нежно проводя подушечкой большого пальца по нижней губе Сноу.
Девушка не помнила, говорили ли они слова любви друг другу прежде. Возможно, это срывалось с их губ судорожным шёпотом, в моменты наиболее сильного наслаждения. Но сейчас, Таргариен знала, что пришла пора сказать это
так: смотря прямо в глаза. Искренне. Открывая свою душу, и надеясь, что сердце не окажется смертельно ранено, оказавшись без защиты.
В этот миг, каждая секунда тишины, казалось вечностью. Джон видел, с каким напряжением Дейенерис ждёт от него ответных слов, или хотя бы хоть чего-то кроме молчания. Но сейчас мужчине казалось, что его язык буквально прилип к нёбу, отказываясь шевелиться. Что он должен был сказать? Как ответить? Ведь Сноу так сильно запутался. Он не лжец и никогда им не был. Но сказать Дейенерис о своей любви, или напротив о нелюбви, было бы ложью. Ведь он, кажется, не испытывал ничего из этого. Но разве такое вообще возможно? Испытывать столь противоречащие друг другу эмоции?
Джон тяжело сглотнул, накрывая своей ладонью, ладонь Таргариен.
– Наш союз вернёт мир в Вестерос.
И это не было ложью. Он был готов на политический союз, как была готова и Дейенерис. Вот только, было ли Драконье Королеве достаточно только этого? Или она хотела большего? Намного большего. Таргариен желала получить всё.
