Обрученные

ЖЕЛАНИЕ ПОД РОЖДЕСТВО

      Новость о пропаже девушки не могла обойти стороной друзей Брустверов, а это означало, что последствия вызванные неосторожным комментарием Малфоя младшего в присутствии родителей не заставили себя долго ждать: Элла сбежала. Правда, справедливости ради заметим, что изначально сам мистер Бруствер свел все к тому, что девушка была вынуждена покинуть их особняк. Куда она пойти? А главное, каким образом смогла улизнуть?       Мать Эллы конечно же догадалась сразу, ведь отчасти являлась тому невольной причиной, будучи чистокровной вейлой, о чем ее муж не ведает до сих пор. Как известно, эти существа имеют сходство с оборотнями (превращение только в птицу, как оборотни превращаются только в волка) и с анимагами (превращение по собственному желанию, а не в определённые дни лунного цикла, неотвратимо, как оборотни). Зная это, нетрудно догадаться, каким образом девушке удалось покинуть поместье, не выходя за дверь собственной спальни. Но женщина не рисковала придавать огласке многолетнюю тайну ради спасения родной дочери, ведь в таком случае, чего доброго, гнев Бруствера обрушился бы на них обеих, приводя к необратимому результату.       Тем более что вейла оставалась уверена в неприкосновенности своей дочери, ведь лично обучила ее всему, что только знала, и оттого не сомневалась в ее решении. Стефани знала Эллу лучше, чем девушке могло показаться. Она унаследовала вспыльчивый, но отходчивый темперамент отца, а потому сейчас нуждалась лишь в уединении и возможности самостоятельно все обдумать. Женщина знала, Элла вернется, просто нужно было запастись терпением.       Но Драко был убежден в обратном: если этой сумасшедшей взбрело что-то в голову, то так просто от своих убеждений волшебница не откажется. Его сжирали досада от собственной несдержанности, негодование, вызванное ее строптивым нравом и чувство вины. Особенно чувство вины. Он правда не хотел выдавать ее, не говоря уже о том, чтобы намеренно докладывать отцам о любовных интрижках девушки. Как же это низко и мерзко. Малфой чувствовал себя ничтожным слизняком, глизнем, как в детстве его дразнила сама Элла. Вот уж действительно не прогадала.       В тоже время молодой человек никак не мог отделаться от навязчивой картины, упрямо стоящей у него перед глазами: она и святой Поттер. И даже то, что сама Элла убедила его в обратном, сказав, что их общение, не выходящее, к слову, за рамки дружбы, было продиктовано лишь корыстным с ее стороны интересом, отчего-то не до конца вселяло уверенность в скептический ум слизеринца. И ладно, если бы только Поттер, но им же не ограничивалось! Просто мальчик-который-выжил стал для Малфоя последней каплей. С чего вдруг, действительно, его так стала беспокоить нравственная стороны личности старой подруги? Драко же всегда знал, что она была слишком легкомысленной, да и никогда не влюблялась по-настоящему. Она вообще была не способна на подобное чувство. Так почему сейчас? Откуда взялось это таинственное беспокойство? И было ли это беспокойством?       Малфой злился всякий раз, стоило только кому бы то ни было из молодых людей подойти к Элле ближе приемлемого расстояния. А приемлемым, к слову, он считал не менее пяти метров. Злился, когда Пэнси специально или нет начинала копировать ее манеру говорить, одеваться, изгибать брови. Злился, когда слышал у кого-то из уст ее имя. Злился, когда она фыркала, говорила, флиртовала, улыбалась, хмурилась, смеялась, кричала, билась в истерике или задумчиво глядела в даль, когда она смотрела, обезьянничала, даже думала…! Не о нем, не на него, не с ним, не ему…       Она ворвалась в его жизнь, подобно всесокрушающему урагану, и будто пробудила от долгой спячки. Разрушила его мир до основания, наркотическим ядом уходя под кожу, вызывая смертельную зависимость, и воцарилась в нем, подобно истинному божеству. Но Драко еще не понимал этого или же не желал понимать.       Блейз никогда особо не лез к нему в душу с подобного рода вопросами, оставаясь лишь номинально на посту лучшего друга, по факту же — лишь в качестве свиты. Но даже он видел явно неоднозначное отношение Малфоя к давней знакомой. Забини не отрицал, она была хороша, чертовски хороша. Далеко не каждый мужчина смог бы вынести рядом с собой столь темпераментную и непростую особу, но вот поддаться ее чарам и с головой кануть в омут — раз плюнуть. Чего греха таить, она и его, шутки ради, чуть было не лишила рассудка; благо, у слизеринца мозги оставались на месте и он не позволил девушке вести ее игру дальше.       Элла прекрасно осознает, насколько хороша, и умеет этим знанием с умом распоряжаться, получая все, что только пожелает. Даже если просто ради смеха. Опасная девушка, крайне опасная. Такой лучше не переходить дорогу, но эта дура Пэнси словно специально лезет на рожон.       К слову, сама мисс Бруствер, равно как и Малфой, тоже медленно, но верно стала придаваться изменениям. Что бы девушка не говорила на змеином факультете, касательно своего общения с гриффиндорцами, она не могла отрицать, что ей это не в тягость, даже в какой-то мере импонирует. Элла и сама не успела заметить, как прониклась искренней симпатией к Джинни, а затем и Гарри, и даже неловкому Рону. Разве что личность Гермионы ее продолжала несколько подбешивать, но и это становилось все более терпимым. Впервые девушка почти кожей смогла ощутить человеческое тепло, именно душевное тепло, вызванное искренностью, заботой, каким-то трепетом. Ей трудно было объяснить собственные ощущения, еще труднее понять их и классифицировать, ведь чувствовала подобное впервые.       Стоило ли говорить про ту непередаваемую и несравнимую атмосферу домашнего тепла и уюта, обнявшую Нору накануне главного зимнего праздника. У Эллы никогда не было такого Рождества. Море света, тепла, улыбок и смеха. Запах имбиря, пропитавший кухню. Яркие, немного нелепые украшения. Духота, теснота бесконечная суета, так раздражающие ее, сколько она себя помнила, теперь казались девушке неотъемлемым элементом истинного праздника и даже забавляли.       Бруствер уже и не помнила, когда так улыбалась: искренно, солнечно, без насмешек и иронии. Хотя нет. Помнила, когда это было впервые. «Всевозможные волшебные вредилки» близнецов Уизли. Первая и пока единственная встреча с ним. Непринужденный короткий диалог, не носящий под собой и тени какого-то особого смысла. Его взгляд. Случайное соприкосновение пальцев. Игривые нотки в таком живом переливестом голосе. Она сражена им. Абсолютно. Безнадежно.       Не сказать, что они с Флер были так уж близко знакомы, но виделись пару-тройку раз в Шармбатоне, так что девушкам не составило труда быстро найти общий язык, тем более что их обеих здесь не очень-то и жаловали. Билл, ее жених, показался Элле достойным мужчиной и совсем недавно вполне мог бы подойти под ее представление идеального, но отчего-то не сейчас. Эта мысль мелькнула в сознании девушки, точно молния, а потому Элла даже не успела ее осознать и подивиться собственным неожиданным рассуждениям. К большому удивлению Флер девушке удалось разговорить ее обычно немногословного жениха. За светской беседой не мудрено и потерять счет времени, как и случилось к уже поладившей было троице. Правда, француженка казалась несколько напряженной, с взором сокола наблюдая то за новой знакомой, то за будущим мужем. С Делакур, очевидно, дружбы завязать не удастся, но Элла не особо переживала по этому поводу, тем более что девушка показалась ей больно уж надменной, и совсем безосновательно, не говоря уже о напрочь отсутвовавшим чувстве такта. Внучка вейлы, ха. Позор расы.       На деле же Элла и не думала флиртовать с Биллом, должно быть, впервые в жизни ведя с молодым человеком простую беседу. Без всяческих намеков и других подводных камней. Но, вероятно, Флер почувствовала исходящую от Бруствер угрозу из-за схожести их крови. Вейлам верить нельзя, это знали обе. Поэтому, если взглянуть на ситуацию с этой точки зрения, то беспокойство Делакур становится понятным.       — Элла! — На радость Флер девушку окликнула Джинни. — Идем, я покажу тебе нашу комнату. — Конечно же это было лишь предлогом, чтобы вытащить ее на разговор. На крайне неприятный разговор, тему которого ей крайне не хотелось касаться. — Рассказывай, что там у тебя произошло, — требовательно проговорила Уизли, после того как закрыла дверь. В письме девушка ничего толком не объяснила, так что подобный допрос был вполне очевиден, и все же Бруствер надеялась, что он ее минует.       — Этот хорек, — с презрением и ненавистью выплюнула Элла. — Я думала, он только бахвалиться, что расскажет родителям о моих «отношениях» с Гарри. Идиотка.       Хоть девушка и знала, что ничего кроме приятельства и дружбы Эллу и Гарри не связывает, эта фраза оставалась Уизли несколько неприятной, но волшебница старалась не показать тому вида:       — Ты говорила, — наконец, произнесла она после полу-минутной паузы, — ваши семьи очень дружны.       — Не то слово, — досадливо фыркнула Бруствер, скрещивая на груди руки. — Сколько себя помню, мы не переставали цапаться. Еще со дня знакомства, — криво усмехнулась девушка, вспоминая эту сцену. — Но кто же знал, что он настолько низок!       — Ладно, не кипятись, — пыталась успокоить ее Джинни. — Это же Малфой, иного ожидать от него не приходится.       Элла не знала почему, но отчего-то эта фраза отозвалась в ее сердце тупым уколом. Она стопроцентная идиотка, раз до сих пор продолжает верить в честолюбие этого непроходимого эгоиста и сноба. Хотя сама Бруствер не лучше. Вот уж точно, два сапога пара. Как их только до сих пор не посватали, интересно? Жизель усмехнулась своим мыслям.       — Да, — странно произнесла она. — Не приходится.       Фред на пару с Джорджем при любом удобном случае продолжали донимать несчастного старшего братца, касательно его отношений с французской красавицей, но тот продолжал держаться подобно каменной глыбе, полностью игнорируя близнецов. Вскоре сие занятие им наскучило и они отстали от Билла, но перед этим тот успел обмолвится одной пророческой фразой: «Говоришь так, — эта фраза была адресована Фреду, — словно сам никогда не приведешь в дом невесту», — не то с хитринкой, не то с тенью скрытой угрозы были произнесены эти слова уже порядком уставшего от подобного внимания Билла. Вполне себе безобидные, надо отметить. Не думал же Уизли, что старший брат не припомнит ему подобных слов. Быть может, сказать Билл, ничего ему не скажет, но смерить тяжелым и говорящим взглядом, как умеет только он, то уж точно. Но мужчине и в голову не могло прийти, насколько пророческой могла оказаться данная невинная фраза…       Наконец, все было готово и миссис Уизли позвала всех к столу. Близнецы тут оказались одними из первых, за исключением Артура, все так же читающего газету, Гарри и проглота-Рона. Вскоре в дверях показались Люпин и Тонкс, а следом и Билл с Флер.       — Так, а где девочки? — командным тоном вопросила Молли. — Фред, иди позови их.       — Фред не я, а он, — возмущенно и с тенью обиды произнес волшебник.       — Ну нет уж, я только сел, — брат очевидно не собирался в этот раз поддерживать его в их классической шутке.       — Предатель, — фыркнул Уизли, на что тот со слащавой улыбочкой демонстративно пододвинул ближе к своей тарелке утку, на которую минуту назад с таким вожделением смотрел старший из близнецов.       Молодой человек лишь разочарованно вздохнул, в который раз за этот вечер теряя надежду, наконец, отведать праздничный ужин, и поплелся в сторону лестницы.       — Мне кажется, — вдруг произнесла Джинни, резко прервав их диалог, — или мама звала всех к столу.       — Не знаю, — девушка последовала примеру подруги и прислушалась. — Но лучше перестраховаться.       — Ты права. Пойдем. — Они уже прошли было половину лестничного пути, как Уизли вдруг остановилась. — Ты иди, — сказала она, — я все же на всякий случай возьму свитер.       — Ладно, — коротко пожала плечами Бруствер, после чего продолжила свой быстрый спуск по ступеням. Поскольку девушка смотрела все время под ноги, она не успела заметить, как из-за очередного поворота на нее налетел кто-то, спешно перепрыгивающий через ступеньку.       — Извини, — раздался сверху сиплый, но знакомый голос, небрежно бросивший эту фразу. Элла тут же рефлекторно подняла голову и в следующую же секунду застыла на месте. Невозможно.       Невозможно. Молодой человек, подобно ей, замер на какие-то доли секунды, после чего медленно опустился на пару ступенек, словно бы пытаясь увидеть ее целиком и убедиться, что это не мираж.       — Какая встреча, — шепотом произнес он, чуть усмехнувшись. Его взгляд. Озорной и теплый, как в тот раз, но сейчас в нем есть что-то еще, что-то похожее на…нежность? И этот едва различимый шепот. Такой тихий и интимный. От него по спине девушки пошли мурашки. Никогда еще с ней не случалось ничего подобного.       — Я ждала ее, — не думая, ляпнула Элла и в следующую же секунду, когда до нее дошел смысл сказанного, стала ругать себя за сказанную глупость.       Знала бы она, какую волну непередаваемых эмоций подняла одной только этой фразой в душе юного мага: безмерное, окрыляющее счастье, волнение, трепет и страстное желание заключить девушку в пылкие объятья. Она тоже хотела увидеться с ним, может, не так страстно, но хотела. Уизли расплылся в довольной улыбке:       — Вот как.       — В том смысле, — поспешила оправдаться девушка, невольно прикладывая пальцы ко лбу, подсознательно желая скрыть свое лицо, а в особенности глаза, от своего собеседника. — Джинни рассказывала о тебе, о вас с братом, — быстро поправилась она. — Так что я ожидала тебя увидеть. — Да, так было правильней. — Ты же…?       — Фред, — представился он. Кажется, молодой человек и вовсе не был смущен подобной встречи, а вот Снежная Королева всея слизерина поплыла безвольным айсбергом в океане его волшебных голубых глаз. И какого черта? Ведь все же до этого было нормально: она не волновалась, ну почти, не думала о нем днями напролет, разве что только последний вечер…       — Так и знала, — едва слышно выдохнула девушка, сама не замечавшая за собой милой и немного смущенной улыбки. Из-за опущенных век и обращенного в те секунды в пол взгляда она не могла видеть, как на мгновение сменилось выражение лица Фреда. Тень обычно несвойственной молодому человеку серьезности омрачила его, делая взгляд особенно прямым и внимательным, будто исследовавшим ее душу. Кажется, волшебник на что-то отчаянно решался, взвешивая все за и против. — Я Элла, — наконец, представилась она, подняв на него взор, — Элла Бруствер.       Элла? Нет. Ее не могли назвать Эллой. Слишком простое имя для столь неземного создания. Слишком.       — Но ведь это неправда, — чуть сощурившись, произнес молодой человек, продолжая изучающе вглядываться в ее лицо. — Я в это не верю, — наконец, его губам вновь вернулась чуть хитрая, но такая теплая и пленяющая усмешка. Глаза вновь заискрились лукавством, хоть взгляд и оставался в большинстве своем серьезен и внимателен.       — Провидец? — весело хохотнула Элла с шутливым вызовом во взгляде.       — Так я угадал, — с явной хитринкой констатировал он с видом победителя.       Но Бруствер сдаваться была не намерена, тем более что неожиданный и несвойственный ей приступ смущения прошел, и она вновь вернула себе корону. Девушка без тени сомнения опустилась на одну ступень, затем на другую, тем самым оставаясь стоять с Уизли вплотную. Ее рост позволял сейчас находиться с Фредом почти наравне, а потому Элла могла спокойно дотянуться до его уха:       — В таком случае, ты так же блестяще сможешь угадать и мое полное имя, — сказав это, девушка быстро отстранилась, ловко обогнув застывшего от подобной неожиданности Уизли и быстро сбегая от него вниз по лестнице.       Кажется, в эти последние секунды он и вовсе забыл, как дышать. Фред до сих пор чувствовал горячий шепот над правым ухом и облако ее тонких духов, обнявшее его сладкой негой. Неожиданно она оказалась с ним так близко, до неприличия близко, и тут же исчезла, не дав возможности осознать происходящее. А было ли оно вообще? Сейчас волшебника преследовало настойчивое ощущение, будто все это ему только привиделось. Элла. Нет, ты определенно не Элла.       — Фред? — несколько озабоченно окликнула его Джинни. — Все в порядке?       — Что? Да, конечно, — быстро ответил Уизли. — Задумался. Как, ты говорила, зовут твою знакомую? — как ни в чем не бывало, осведомился он в своей привычной манере.       — Элла, — не успела толком ничего сообразить девушка. — Я вроде не говорила, — с сомнением пробормотала она себе под нос.       — Нет же, ее полное имя.       — Жизель, — в непонимании передернула плечами волшебница. — А почему ты…?       — Идем, — беспардонно хватая сестру за руку, произнес Фред, — мама уже нас заждалась.