Дорогой звезд

Двери в покои Спока были не заперты, но король все равно несколько замялся на пороге. Не оттого, что считал непристойным заглянуть, и не оттого, что почитал ниже королевского достоинства заниматься этим самостоятельно, а просто оттого, что помнил времена, когда ухаживал за будущей супругой, и предполагал, что после подобного появления на ее пороге еще долго бы вымаливал прощение... Однако супруга и Спок были настолько разными, что мысли об этом плохо уживались у синда в голове. Трандуил глубоко вдохнул и решительно шагнул внутрь покоев. Все жилые комнаты были устроены примерно одинаково: сразу за порогом — гостиная, из которой можно попасть в спальню, а уже оттуда — в личную комнату для омовения и прочих нужд. Однако сейчас ему не пришлось решаться зайти в спальню. Спок обнаружился в гостиной. Он сидел на полу перед холодным по летнему времени камином, постелив на пол покрывало с дивана, и скрестив ноги. Глаза Спока были закрыты или почти закрыты, а перед ним стояла та самая масляная лампа, о которой говорил Галион. Сейчас стеклянный купол ее был снят, а лампа, как и было положено, слегка чадила. Еще в глаза бросилось то, что гость был одет в просторный халат из лучшего шелка... Трандуил понимал, что его появление не могло быть незамеченным, но Спок даже не дрогнул. - Прошу прощения, - осторожно произнес король. - Я знаю, что мой приход может вызвать сомнения морального толка, однако я счел, что могу поинтересоваться, что происходит. Ресницы гостя дрогнули, и он чуть приоткрыл глаза. Губы шевельнулись, но голос прозвучал необычно глухо: - Я ценю твое беспокойство, однако для этого нет причин. Со мной все в порядке. Я прошу тебя уйти. Трандуил сразу почувствовал раздражение и горькую обиду. И если романтическое разочарование еще можно было пережить, то смириться с тем, что его фактически выставляют за порог... Его, короля! - Спок, - только бесчувственный чурбан бы не заметил угрожающих ноток в голосе Владыки, - я прошу объясниться. Тот немного пошевелился и так же глухо произнес: - Я прошу тебя уйти. Это может быть опасно. - Что именно? - не понял Трандуил. - Находиться рядом со мной, - четко и раздельно произнес вулканец. - Я могу быть для тебя опасен. Прошу тебя, уйди. - Ты болен? - сразу озаботился эльф. Он уже отчаялся понять, из какого народа происходит гость, но Пришедшие Следом болеют, а еще у них бывают эпидемии. По крайней мере, Трандуил смутно помнил, о чем рассказывал маленький Турин, оказавшись в Дориате. Какой-то мор среди людей... Правда, с владычества Моргота прошло больше полутора Эпох, но ведь Саурон как раз теперь вновь начал мутить воду — достаточно взглянуть на некогда зеленый Лес... - Нет, я не болен, - терпеливо ответил Спок, сжимая губы в тонкую полоску. - И это не распространяется воздушно-капельным или тактильным путем. Я понимаю причины своего состояния и знаю, как справиться с ним. Для этого мне требуется медитация и тишина, через несколько дней — полная изоляция. Больше ничего. Раздражение и уязвленная гордость мгновенно сменились сочувствием и успокоением. Трандуил гораздо мягче произнес: - Я хочу помочь... Внезапно Спок, самообладанию и хладнокровию которого мог бы позавидовать любой воин, резко вскинул голову и распахнул потемневшие глаза: - Мне не требуется помощь! Как раз это более всего остального убедило короля Лихолесья, что помощь все-таки требуется. Очевидно, гость испытывает боль — никогда ранее он не позволял себе такого. - Я могу призвать лекаря, - бросил Трандуил. - Если ты не хочешь рассказывать мне, то целитель выслушает тебя... - Один такой уже был, - сквозь зубы процедил Спок. - Который «доктор, а не...» Послушай, я действительно знаю, что со мной происходит. И могу заверить, что мне поможет только добровольное одиночество и медитативные практики. Я могу навредить любому сейчас, а тебе — особенно. Если же мне удастся удержаться, то... Полагаю, ты не желаешь мне зла. - Я все же пришлю к тебе лекаря, - бросил Трандуил, решив не спорить с больным. - Не волнуйся, пришлю того, кто бывал и на поле боя. - Нет! - синда не успел даже изумиться тому, как резко и молниеносно Спок поднялся и закрыл собой единственный выход из покоев. - Никаких врачей! Обещай! - Да что такое? - недоуменно пожал плечами король, но кивнул. - Хорошо, я попробую справиться сам, хотя мои познания в целительстве оставляют желать лучшего. - Они не потребуются, - Спок склонил голову, точно боролся с собой, после чего поднял руку ко лбу и задышал шумно, но зато в затейливом ритме. - Я прошу тебя, уйди. Трандуил рассеянно посмотрел на то, как роскошный зеленый халат чуть распахнулся от резких движений, оголяя одну ногу до бедра, и несколько смущенно отвернулся. Разумеется, ему было не впервой видеть обнаженных мужчин, но не тогда, когда... - Спок, - Трандуил посмотрел в сторону, - будет лучше, если ты ляжешь. И переставишь лампу туда, где не будет опасности опрокинуть ее неловким движением. - Я выполню, - тот подвинулся, освобождая выход. - Переставлю лампу и лягу. Как только ты уйдешь. - Сейчас, - потребовал король. Спок прикусил губу и сделал шаг в сторону камина. Лицо его было бледным, а на лбу и висках проступали капли испарины. Трандуил отметил яркие пятна на скулах, которые можно было бы счесть румянцем, если бы не их темный болезненный оттенок. Спок медленно поднял лампу и поставил ее на низкий стол, после чего так же медленно развернулся и произнес пугающе спокойно: - Я в последний раз прошу тебя уйти. Я вынужден предупредить, что плохо себя контролирую, и вскоре не смогу этого делать. - Хорошо, - эльф смирился. - Я уйду. Но надеюсь увидеть тебя в ближайшее время. И получить ответы на свои вопросы, а их у меня немало. - Отвечу, - почти рыкнул Спок. - Только уходи. Трандуил шагнул к двери и, оглянувшись уже на пороге, заметил, как отчаянно и безнадежно смотрит ему вслед... возлюбленный? Наверное, следовало назвать вещи своими именами — прогулки и поцелуи, которыми одаривал его гость во время этих прогулок, на меньшее никак не тянули. Впрочем, еще отец, Орофер, поражался вкусам сына, который некогда выбрал себе в жены воительницу из братоубийц-нолдор... и более того — сумел добиться ее руки. - Спок, - Трандуил почти ненавидел себя за этот едва ли не просительный тон, - мне больно видеть, что происходит с тобой. Наверное, это и называется у людей лихорадкой?.. Ты в любой момент можешь призвать меня — и я приду. И надеюсь, этот момент настанет раньше, чем... Он не успел закончить. Спок, шагнувший было в сторону спальни, пообещав лечь, резко развернулся и в несколько мгновений достиг двери, за ручку которой уже держался эльф. Трандуил невольно отступил, хотя отступать было особо и некуда — дверь открывалась внутрь. Потемневшие глаза оказались на одном уровне со взором синда, и король изумился горящему взгляду. - Я... - голос Спока сипел и пропадал. - То, что со мной происходит, называется pon-farr. Время ярости, наследие предков, когда кровь горит, а разум не поддается контролю... Мои... - голос его исказился, - эмоции... Я не способен повлиять... Вулканцы могут избежать всплесков агрессии с помощью медитаций, но не тогда, когда объект находится в непосредственной близости. Мы погибаем от этого. Но сейчас... я... еще могу... тебя отпустить. Трандуил замер. Голос Спока, его лихорадочно блестящие глаза; тяжелое дыхание и смутный намек на близость; но — самое главное — четкое указание на то, что тот может погибнуть, — всё это не позволило сработать первому инстинкту — немедленно избежать опасности. Трандуил не зря считал Перворожденных выше людей. Его выдержка и умение управлять собой позволили ему и теперь лишь выдохнуть: - Я не хочу, чтобы ты ушел в Чертоги... А потом его талии коснулись цепкие и удивительно сильные руки. Трандуил невольно накрыл ладонями горячие пальцы и попытался высвободиться, но Спок не позволил, прижимаясь теснее. Точнее, почти прижимаясь — Трандуил чувствовал, как тот тяжело дышит, но между ними все еще оставалось несколько слоев ткани. Он попытался отстранить Спока, но тот перехватил его руку, жарко сплетаясь пальцами, и Трандуил уже не нашел в себе душевных сил вырваться из захвата. В конце концов, у него уже был сын... а мнение валар относительно второго брака имело для синда очень опосредованное значение. К жене, отплывшей в Валинор, он вернуться не мечтал, в отличие от собрата-правителя Элронда. Трандуил и сам нежно коснулся пальцев Спока, стараясь вложить в прикосновение свои чувства, и сразу почувствовал отклик. Тот среагировал резко, пылко, и сердце отзывалось теплом на каждое движение... Впрочем, Споку очень скоро этих прикосновений стало мало, и эльф ощутил, как его вновь обнимают, но на этот раз куда откровенней — руки возлюбленного с талии опустились на ягодицы. - Спок, - Трандуил вскинул голову, не очень понимая, чего ждать дальше. С одной стороны, он уже понимал, чего от него добиваются; с другой — испытывал сомнения, ибо возлюбленный даже поцеловать его не попытался. Спок резко выдохнул, пытаясь прийти в себя, после чего вплел пальцы в волосы где-то на затылке, сбивая королевский венец, и поцеловал — глубоко и страстно, совсем иначе, не как тогда, у озера, а так, что ноги подкашивались, а намерения стали ясны как день. - Спок, - почти простонал Трандуил. С этого момента он перестал задумываться о том, как и когда это произойдет. Произойдет непременно — и лишь это имело значение. Поэтому он почти не обратил внимания на то, что его с силой дернули за руку. И путь в спальню не показался странным... Наоборот, это было просто и естественно, как и все, что делают влюбленные. Трандуил, не дожидаясь толчка, упал на мягкую постель, увлекая возлюбленного за собой. Тот, тяжело дыша, замер на мгновение, а потом опустился — но не сверху, а рядом. Пальцы скользнули по наглухо застегнутым королевским одеяниям, и синда, на миг поколебавшись, сам начал расстегивать бесконечные пуговки на расшитой тунике. Спок наблюдал за этим внимательно, почти жадно, но вскоре прервал процесс, помогая устроиться на постели вдоль, а не поперек. Трандуил не успел его поблагодарить, как Спок схватился за отвороты туники и рванул ткань так, что мелкие пуговицы сыпанули в стороны и испуганно застучали по полу. Трандуил не успел даже почувствовать страха, когда сообразил, что полуобнажен и раскрыт перед возлюбленным. На синда оставались только рубашка и тонкие штаны, которые, разумеется, не смогли бы скрыть естественной реакции на близость... Спок глубоко вдохнул и коснулся тела пальцами — аккуратно, почти ласково, точно касался арфы, которая отозвалась бы нежным переливом струн. Трандуил не понимал, что вызвало в возлюбленном такое неистовое желание, но разом почувствовал себя увереннее. Он поспешно сбросил останки одеяний, а потом, осторожно отстранив Спока, разглядывающего его как-то по-звериному, исподлобья, избавился и от сапог и нижней рубашки, которая тоже пострадала от рывка. Теперь на нем не было ничего, кроме штанов, а шелковый халат любовника окончательно распахнулся, являя взору тело. Трандуил приподнялся на локте, желая разглядеть. И зрелище неожиданно заворожило его. Кровь людей в его melethron несомненно была — это было видно по растительности на груди, под пупком и ниже. Синда вскинул руку, словно желал убедиться в осязаемости увиденного, и проскользил пальцами по груди и животу Спока, а потом, чуть посомневавшись, опустил руку ниже, касаясь самого дорогого, что есть у мужчины. Чью-то обнаженную плоть в состоянии возбуждения он видел впервые и был несколько удивлен, обнаружив, что она отличается от его собственной, но, в конце концов, Пришедших Следом он ни разу не раздевал, и как там у людей — не знал. На прикосновение Спок среагировал бурно — сначала замер, а потом поддался ласкающим пальцам, резко дернувшись вперед. Трандуил смутно подумал о том, что после уже случившегося нет смысла избегать близости, и даже смешной для эльфов срок в несколько месяцев — не оправдание. Он уже держал в руке пульсирующее горячее естество, а низ живота сводило от напряжения, стоило задуматься о том, что произойдет чуть позже. Спок неожиданно обхватил запястье любовника и властно прижал его к кровати, сцепляя тонкие руки над головой. - Plak-tow... - отрывисто бросил он, дико обнажая зубы в оскале. - Я чувствую, как горю для тебя. - Поэтично, - автоматически отметил Трандуил, хотя происходящее его слегка пугало и даже напоминало об Искажении — такой страсти ему видеть не доводилось. Синда пошевелился, пытаясь высвободить хотя бы одну руку, потому что стало еще и неудобно — венец съехал и неприятно давил. Однако Спок легко удержал оба его запястья одной рукой, а второй так же легко избавил от давления. Трандуил повернул голову, провожая символ королевской власти взглядом. Спок попытался устроить затейливую корону на подушке, но необычная форма не позволяла, поэтому он так же легко, одной рукой, смял металл, чтобы придать ему устойчивое положение... А вот это уже пугало. - Meleth nin... - выдохнул синда, не зная, чего хочет добиться, но Спок глубоко вздохнул и снова уставился на него. - Я должен предупредить, - неожиданно сипло произнес Спок, живой тенью нависая над Трандуилом и низко склоняясь к его лицу. - Я буду брать тебя, пока моя кровь не перестанет гореть и пока наши разумы не соединятся, образуя kal-if-farr. Мой разум покорится инстинктам, и твое тело может пострадать от излишне грубых касаний... Трандуил снова ощутил недоумение. Кажется, он догадывался, о чем его пытаются предупредить... Он скосил взгляд на темные волосы на груди возлюбленного и осторожно заметил: - Перворожденные много выносливей Пришедших Следом. Спок долго и тяжело смотрел на Трандуила темным нездоровым взглядом, а после резко упал на любовника, оставляя на его шее первую багровую метку и крепко сплетая свои пальцы с его пальцами. Опаляя кожу хриплым дыханием, Спок не шевелился, пытаясь вернуться к хотя бы частично привычному мыслительному процессу: его разрывали низменные желания и беспокойство за партнера, а порожденный этим внутренний конфликт лишь усугублял ситуацию. Трандуил замер от незнакомых ощущений: слишком тяжелое тело возлюбленного, его нетерпеливость и сразу последовавшая за этим медлительность, — все это было непривычно. Синда попробовал поймать взгляд партнера, но не удавалось — тот склонился слишком низко; и часто, горячо дышал. Трандуил уже мог отметить его впечатляющую силу, а слова о близости были волнующими и такими откровенными... Эльф не смог бы сказать об этом так же открыто и просто, это было немыслимо, поэтому он попытался показать свои чувства иначе — вплел пальцы в отросшие черные волосы и слегка отставил колено в сторону, выгибаясь навстречу. Пусть народы Средиземья говорят на разных языках, а в общем наречии нет достаточно изящных слов, этот язык — язык тела — доступен любому, в чьем сердце горит огонь. Почувствовав отклик, Спок ощутил незнакомое ранее удовлетворение, больше похожее на человеческое определение слову «сытость». Насыщаясь волнующими вздохами и интимными жестами любовника, Спок избавлял его от остатков одеяния и играючи касался тела: избегая очевидно чувствительных мест, он распалял Трандуила сильными и порывистыми объятиями, грубыми человеческими поцелуями. Подчиняясь сиюминутному желанию, вулканец притерся к паху Трандуила и с ощутимым давлением сомкнул зубы на нежной коже плеча. Синда вздрогнул. Легкая боль не отрезвляла, а наоборот, еще больше дурманила разум, хотя до этого он был уверен, что вовсе не пьян — кубок вина во время исполнения государственных обязанностей не в счет. Прикосновение твердого естества и влажные поцелуи прогоняли невольно возникшее напряжение от откровенно пугающего желания возлюбленного, и Трандуил расслабился. Объятия были крепкими, ласки — дразнящими; обещания вызывали томительное, но ни с чем не сравнимое ожидание... Трандуил не умел дарить наслаждение мужчине, но сейчас легко пробежался пальцами по груди любовника, по его животу, и обхватил оба члена ладонью, размазывая выступившую влагу. И едва не застонал от облегчения, только сейчас осознавая, насколько хотелось этого. Почувствовав прикосновение, а затем и жар возлюбленного, Спок вздрогнул и часто задышал. Он боялся потерять контроль в полной мере, так как не знал всех физических параметров среднестатистического представителя эльфийского народа и мог сделать нечто опасное. Он слышал о подобных случаях среди вулканских пар: агрессия вулканца вырывалась из-под контроля, и он наносил непоправимый вред партнеру. Поцеловав Трандуила в пострадавшее плечо, Спок стиснул зубы и качнул бедрами в такт ласкающей руке. - Я хожу по краю, ashayam, но ты не помогаешь мне удержаться, - хрипло поделился своими мыслями вулканец и прижал ладонь к груди любовника, чувствуя, как внутри гулко бьется его сердце. Трандуил слегка улыбнулся — это было так понятно и так искренне... Он зеркально коснулся ладонью груди второй рукой, но биения сердца не почувствовал, хотя учащенный пульс был вполне осязаем. - Не сдерживайся, - шепотом предложил синда. И Спок незамедлительно откликнулся на слова возлюбленного: отпустив себя, он сжимал пальцами сильные бедра, оставляя мелкую россыпь гематом, разгоряченно касался губами безволосой груди и глухо рычал, когда эмоции захлестывали с головой. Трандуил успевал только переводить дыхание и отчаянно впивался пальцами в плечи партнера. Ноги он послушно развел, повинуясь безмолвным, но вполне определенным движениям Спока, и ощутил, как тот притирается, скользит твердой плотью по коже и, похоже, едва сохраняет волю. Спок рвано вдохнул и, проведя рукой по своему члену, собрал обильно стекающую смазку. Возлюбленный лежал под ним — возбужденный, доступный, глубоко дышавший — и он низменно хотел его. Обхватив пальцами его горячую плоть, Спок медленно провел по всей длине, смешивая их смазку и дурея от осознания самого действия. Он чувствовал внутреннюю дрожь в своем теле, будто то неумолимо сдавало позиции под давлением плотского желания. Синда тоже освоился, хотя горячие цепкие пальцы на естестве здорово сбивали, и откинулся на подушки, призывно разводя колени шире. Оказалось, что в любви с мужчиной — как на войне — необходимо держать удар, а иначе есть риск уступить и проиграть. Трандуил никогда не проигрывал лично, и сейчас, мельком взглянув на искаженное страстью лицо любовника, поступил, как опытный воин — обманным маневром заставил противника потерять осторожность и перехватил его... оружие. Кровь бросилась в лицо, стоило об этом подумать, и на этот раз он позиций не удержал. Спок глухо зарычал, почувствовав, как амант обхватил рукой его плоть. Сжав бедро и оставив глубокие царапины на нежной коже, вулканец притянул Трандуила еще ближе и, нависнув сверху, так, что растрепавшиеся золотистые волосы любовника щекотали искаженное эмоциями лицо, с силой прижался своими губами к его губам — припухшим и ярким. Рукой же, увлажненной смазкой, Спок предупредительно коснулся ягодиц любовника. Трандуил дернулся, но быстро обмяк под властными и сильными движениями партнера. Проигрывать тоже надо уметь. Эльф ответил на поцелуй с пылом и легким стоном. Прикосновение пальцев возлюбленного было бережным, но уж очень настойчивым. Однако в любой войне победитель получает все, и дай Эру, чтобы он оказался снисходителен. Трандуил чувствовал, как аккуратно Спок разминает тугие мышцы, и отвернул голову в сторону, переводя дыхание. Теперь, когда исчезли безумно завораживающие прикосновения к плоти, ему стало не по себе. Спок перестал контролировать себя еще в тот момент, когда его пальцы проникли в тело партнера — внутри тот был еще горячее и желаннее. Лицо Трандуила приняло непривычное, беззащитное выражение, и вулканец жадно изучал изломленные брови, приоткрытый рот и лихорадочный румянец на бледных скулах. Касаться тела любовника было приятно, а понимание, что он, Спок — первый, кто был допущен до подобных ласк, усмиряло его бунтующее чувство собственничества. Добавив еще один палец, Спок изогнул их, стремясь максимально раскрыть его для себя, и оставил очередной глубокий укус на его груди. Трандуил простонал громче и выгнулся навстречу. Эру предусмотрел всё; и это острое, безумно сладкое чувство внутри — тоже. Мелькнувшую мысль о том, кому еще дарил наслаждение Спок, синда погасил в самом зародыше. В самом деле, теперь это было неважно — как и любой, кто попадал в Лихолесье, он не мог покинуть пределов этих земель без слова короля. Исключение — гномы, но гномы — всегда исключение. Спок надавил сильнее, и Трандуил вскрикнул, бесстыдно подаваясь вперед. Взгляд, ласки —более похожие на попытки оставить клеймо; и пальцы внутри, — всё это заставило вспомнить юность, что проходила в весьма опасное время, и захватывающее чувство абсолютной свободы. - Сильнее! - потребовал синда. И Спок, тяжело дыша и звериным движением стряхивая с ресниц и волос капли пота, касался любовника еще глубже и откровеннее. Срывая с его губ быстрые поцелуи и громкие стоны, дикарь в нем украшал гибкое тело отметинами и следами несдержанности. Наконец, закинув длинные ноги возлюбленного на талию, Спок притерся членом к влажным от его смазки ягодицам и замер, загнанно дыша. Трандуил прикрыл глаза. Если до этого он не понимал возлюбленного, его резкости и — одновременно — его бережности, то теперь все как будто встало на свои места. Спок, будто дикий зверь, ждал ласковой направляющей руки. Трандуилу доводилось приручать диких жеребцов, и даже лося ему удалось приручить... Хватило движения ресниц, несдержанного прикосновения языка к губам и небрежного касания пальцами острого уха — уши у любовника оказались едва ли не чувствительней его собственных. Синда уверился в своей власти, но в следующий миг невольно вскрикнул. Боль не была сильной, однако, изнеженный грубоватыми ласками, он не смог удержаться. И это было изумительно. Спок уже не мог мыслить, он существовал лишь как оголенный нерв, чувствовал лишь себя и возлюбленного как продолжение одного совершенного существа. Его вели воспоминания предков: гулкое эхо мембранных музыкальных инструментов, воинственный клич погребенных веками собратьев, злой рокот песчаной бури. Спок сжимал бедра своего adun, цепляясь через него за реальность, где он сжимал в кулаке длинные светлые пряди возлюбленного, который был одновременно чужим и своим, где тот дышал для него. Спок вбивался в вверенное ему тело, и их общий ритм — некогда опошленный всеми разумными расами — создавал древнюю музыку, что была идеальна, как жизнь в изначальном ее проявлении. Трандуил глухо выдохнул. Первая боль ушла; ее место заняло незнакомое, но сильное чувство. Тело реагировало быстрее своего обладателя, и синда невольно выгибался навстречу несдержанным движениям. В такие моменты, казалось, нутро сводило от напряжения и наслаждения, а Спок даже негромко рычал. Совершенно дикое существо, которое будет приятно приручить... и больше никуда не отпускать. И, возможно, даже оседлать. Не сейчас, позже... Трандуил почувствовал, что любовник склоняется над ним, касается пальцами губ. Не очень понимая, чего тот добивается, синда коснулся его пальцев языком. Спок яростно оскалился, чувствуя волну дрожи, прошедшую по телу от чувствительных пальцев до жарко стесненного возбуждения. Отстранив пальцы от губ Трандуила, он прижал их к лицу возлюбленного в ритуальном жесте: - Ashayam ... - еле слышно прохрипел он, морщась, словно от боли, - ashayam, kal’uh? Kal-if-farr... Трандуил услышал грубоватую речь и понял только то, что возлюбленный обращается к нему на своем родном наречии. Очевидно, в момент близости он не осознает, на каком языке говорит. Это было так понятно и так простительно... Но что бы он ни говорил, это лучше всего свидетельствовало о его чувствах. Мыслилось плохо, поэтому Трандуил только вскинул взгляд и загнанно выдохнул: - Ye, meleth nin... Судя по интонации, Спок о чем-то спрашивал или просил, и отказать ему было решительно невозможно. Трандуил и сам не понимал сейчас, на каком языке говорит, ибо они говорили на древнейшем языке — языке тела, но Спок склонился ниже, глаза в глаза, и Трандуил с легким удивлением ощутил, что тот пытается обратиться к нему по осанвэ. Грубовато и неловко, как и любой, в ком нет чистой эльфийской крови. И Трандуил позволил. Открыл разум так же, как до этого открыл объятия. Спок со вздохом облегчения вошел в разум возлюбленного. Он пытался быть осторожным, однако его состояние не располагало к привычному процессу мелдинга, и, возможно, из-за этого он был несколько груб. Где-то на периферии сознания Спок чувствовал, как касается губ Трандуила в благодарном поцелуе и продолжает двигаться в нем медленнее и глубже. Однако все его существо было сконцентрировано на динамичном разуме adun, на том, как он отзывчиво стремится к его собственному разуму. Вулканец наслаждался сплетающейся связью, усмиряющей его желание слиться с избранником навечно, скрыть его от посторонних глаз. Трандуил распахнул глаза шире. Осанвэ ощущалось много полнее, чем он ожидал от полуэльфа, но совершенно не так, как он привык. Он чувствовал Спока, ощутил горячий жар, что так захватывал любовника. Отдельно мелькнули какие-то мысли — Трандуил не заметил, что именно, но в них отчетливо билось одно — «мой». Даже с супругой Трандуил так близко не был, а теперь... Вполне вероятно, что это от неожиданности и странноватого осанвэ — не слишком мощного, но какого-то незнакомого. Образы тоже не были знакомы, но, похоже, для Спока эта связь имела большее значение — синда ощутил в нем все то, что и сам чувствовал, когда надел кольцо на указательный палец девы из нолдор. И пусть позже он сам же освободил ее от супружеской клятвы — взаимно. - Спок, - Трандуил и сам не понимал, сказал это вслух или передал. Движение ослабло, зато теперь еще горячее чувствовались пальцы, еще теснее объятия. Спок ощущал отклик, и это поражало и восхищало его. Он начинал осознавать происходящее: сознание медленно, но верно возвращалось, однако кровь все еще горела и болезненное возбуждение не отпускало его. В какой-то момент возлюбленный мысленно воззвал к нему, его разум полностью охватил Спока, поглощая, словно пески пустыни, и вулканец откликнулся, медленно и неохотно разрывая связь разумов. Впрочем, сейчас это было неважно, иная связь уже образовалась, становясь прочнее с каждой секундой, и Спок уже чувствовал Трандуила, как самого себя. Синда прикрыл веки, но взгляд уже не был нужен — даже с закрытыми глазами он мог ощущать, чувствовать, понимать... Следовало признать, что Спок вторгся в душу гораздо раньше, а теперь произошло лишь то, что было правильно и нужно. Никогда не считавший законы и обычаи нолдор чем-то важным, синда только теперь понял, о чем говорили те, кто видел Свет Древ. И это понимание одновременно ошеломляло и успокаивало. И если крохотная часть души возмущалась тем, что его покоряют, то теперь это чувство растворилось без следа — он чувствовал Спока, его эмоции, его чувства, и делился своими. И теперь медленного движения уже стало мало. Хотелось, чтобы как в заклинательных песнях: когда вместе с голосом раскрывается, взвивается душа, вместе с Музыкой — сердце. И Трандуил сильнее сжал руку на запястье Спока, приказывая и одновременно умоляя о большем. Движения стали быстрыми и резкими, Спок никак не мог утолить телесный голод. Будучи в полусознании, он нежил Трандуила и одновременно истязал откровенными ласками, мысленно поражаясь, как эмоции и ощущения adun ярким и чувственным эхом отдаются в его теле. Сомкнув губы на остром кончике покрасневшего уха, Спок шумно выдохнул и тесно прижался к Трандуилу, так, что его возбужденная плоть обжигала прохладную кожу вулканца. Эльф горячо и невыдержанно простонал — это было еще острее, еще невыносимее, чем он мог себе представить. Тяжелое естество внутри; сильные руки, сжимающие плечи; теплый язык и страстное, одно на двоих, дыхание. Нежные пальцы, что временами касались губ и чувствительных сосков; короткие волосы, что так щекотно и ласково щекотали висок и шею... Трандуил вскинул ноги выше, надавив любовнику на спину, хотя в этом не было необходимости — Спок чувствовал его и без этого. Вулканец мысленно потянул за еще неокрепшую, но упругую нить, что тянулась от него к избраннику, делая ощущения острее и глубже. Чувство — одно на двоих, разрушающее все мыслимые преграды и связывающее их, затопило изнутри и выплеснулось через край. Спок широко раскрыл глаза и замер, напряженно сжимая их переплетенные пальцы и дыша с возлюбленным в едином ритме. Трандуил почувствовал, что его партнер на пределе, и сжал зубы, позволяя ему абсолютно всё. И владеть — и телом, и душой; и двигаться — так, как ему хочется; и даже тянуть за волосы, заставляя запрокинуть голову. Связь, телесная и духовная, как будто раскалилась добела, заставляя коротко всхлипывать и полностью терять и без того невеликий контроль. Ощутив, что Спок замер, Трандуил сам судорожно вцепился в его плечо и подался вперед, ощущая, как пульсирует твердая плоть, как мышцы сводит в последней, предфинальной, судороге. Синда плотно сомкнул веки, не замечая, что с губ срывается уже не стон, а крик, и потянулся возлюбленному навстречу. Ментально, физически, Эру знает как еще. - Трандуил, - услышал он осевший голос около уха, и с трудом расслабил намертво сжавшиеся пальцы на плече Спока. - Как ты оцениваешь своё состояние? - озабоченно спросил Спок, сейчас неспособный скрыть эмоции. Окинув критическим взглядом тело возлюбленного, покрытое гематомами, глубокими царапинами и укусами, он почувствовал единовременно отвращение к своей дикарской сущности и необходимость в визуальном удовлетворении подобным внешним видом партнера. Отпустить Трандуила и — более того — выйти из него Спок не находил возможным, поэтому он ограничился аккуратным касанием к месту, где их тела все еще соединялись, и, не почувствовав через связь боли, успокоился. Трандуил же с трудом смог отвлечься от одних из самых упоительных в своей жизни минут... - Спок, - голос хрипел, как наутро после слишком неумеренного употребления вина. - Я... Хорошо. Очень хорошо. И, почувствовав, какую реакцию вызвали эти слова, пошевелился, удивленно заглядывая в глаза любовнику: - Тебе этого мало? - Я не способен контролировать этот процесс, pon-farr будет длиться до тех пор, пока моя кровь не перестанет гореть, - спокойно пояснил Спок, однако лицо его приобрело несколько хищное выражение. Впрочем, понимая, что Трандуилу может быть необходим отдых, вулканец не двигался, лишь часто увлажняя сухие губы. Синда с трудом отвел взгляд, так же облизнув губы. Накатила легкая усталость, хотелось откинуться на подушки и подремать, но быстро твердеющая прямо внутри плоть не позволяла этого сделать, заставляя отзываться. Трандуил легко понял, что означает «не способен контролировать процесс». Желание заново начало пробуждаться, но теперь хотелось нежно и ласково, а не страстно и неистово, как получилось в первый раз. Пальцы Спока, лежащие на животе, дрогнули, и естество вновь охватила узкая ладонь, не оставляя выбора. - Спок, - снова выдохнул Трандуил, понимая, что военный маневр не удастся. - Я хочу... Он не смог бы произнести этого вслух, поэтому обратился к возлюбленному по осанвэ. И тот, кажется, понял — медленно качнулся, позволяя выбирать. Он бережно вышел из Трандуила и перевернул его, поставив на колени. Чувствуя томящийся где-то внутри жар, Спок провел пальцами по изящному изгибу спины возлюбленного и, намотав его волосы на кулак, несильно потянул, чтобы оставить многообещающий поцелуй на шее. Позволив себе еле заметную улыбку, Спок медленно вошел во все еще раскрытое для него тело и с не присущим ему удовольствием отметил гибкость избранника. Трандуил легко подстроился, лишь слегка мотнул головой, чтобы ослабить хватку, после чего позволил себе улыбнуться, зная, что тот не видит, но чувствует. Несколько минут — и он уже не уступит любовнику ни в страсти, ни в жаре крови — как тот это называл. А пока было приятно ощутить нежность.