стеклянные цветы

— Я бы хотел любить тебя. Даже люблю, видимо. Джонни скептически косится на слишком счастливого для подобных разговоров Читтапона и думает о двух вещах: как младший умудряется постоянно улыбаться и о том, сколько сахара положить в чай. — Тэн, тебе сейчас можно горячее? — Мне можно все. В любом случае, все самое неприятное уже случилось, — он пожимает плечами. Джонни с силой сжимает керамический зеленый чайник пальцами и жмурится: горячо. Эта грустная сказка его откровенно убивала, даже сильнее, чем пятнышки крови на губах младшего, когда тот в очередной раз смеется. И Джонни знает, что Читтапон смеется над собой. — У них еще такое красивое название. Дельфиниум, — мечтательно тянет таец, глядя куда-то в стену. — Очень красивые. Мне они очень понравились, когда я в первый раз их… — Хватит! Зеленая глянцевая керамика разваливается неровными кусками от встречи с кафелем. Огромное пятно красного чая расползается у ног старшего. Читтапон коротко взвизгивает и забирается на стул с ногами. — Ты чего, Джонни? — Тебе самому не надоело изображать радость? Делать вид, что у тебя все хорошо? У тебя болезнь перешла в финальную стадию, идиот, а ты вдохновенно чирикаешь о том, насколько красивы цветочки, которые тебя убивают! И… — Черт… — только и успевает сдавленно вскрикнуть Тэн прежде, чем согнуться пополам в приступе жуткого кашля, зажимая руками рот. Джонни кидается вперед, на что слышит хриплое, почти нечеловеческое «не подходи!» и новые всхлипы. И отворачивается, когда замечает кровавые подтеки между плотно сжатыми пальцами. Он ничего не может сделать, хотя все зависит именно от него. — Почему я? Неужели не нашлось кого-то лучше, кто любил бы тебя, идиот? Ты мне друг, лучший друг. Каково мне смотреть, как ты умираешь просто потому, что я — равнодушная тварь? Почему ты не нашел никого лучше? — Ты — лучший. И так случайно получилось, — Тэн убирает от лица руки. Ладони все в красных каплях и голубых лепестках. И улыбается. Улыбается, пусть и очень устало и измученно. Самое страшное, что понимает Джонни, это то, что Тэн совершенно честно ему это говорит и что улыбка у него искренняя. Не та фальшивка, коей прикрываются для приличия, чтобы не упасть в глазах других. Чертов Читтапон, зачем ты любишь? И почему старший не может полюбить в ответ? Прижимаясь в непонятном порыве к мокрым губам младшего, Джонни чувствует привкус крови и скользящую по собственной щеке одинокую слезинку, а когда отстраняется, то осторожно снимает указательным пальцем голубой помятый лепесток. Он чувствует к Тэну огромную и всепоглощающую тоску. И больше ничего.