***
Ужас подземелий и признанный Летучий Мыш Хогвартса, Северус Снейп, например, встретил первые рассветные лучи, сидя на полу в своих покоях в обнимку с бутылкой огневиски. Впрочем, осуждать его за пьянство на территории школы было бы несправедливо. В конце концов, у человека траур. Поминки собственной глупости, из-за которой десять лет назад он самовольно отдался в рабство Великому и Светлому интригану со звездами на колпаке. И кто его только за язык тянул, когда эта длиннобородая скотина спросила: «А что мне будет за спасение моих же людей?» И ладно бы спас… Хоть не так обидно бы было, а то ведь… Нет, все-таки таких идиотов, каким был Северус в двадцать, еще надо было поискать! И за это, определенно, стоило выпить. Помянуть утраченную свободу. Ах да, ну и Лили, конечно…***
Квиринус Квиррелл — почетный лопух всея Хогвартса — тремя комнатами левее судорожно глотал успокоительную настойку. Два пустых флакончика уже валялись на полу, но легче почему-то не становилось. Руки по-прежнему тряслись, как у запойного алкоголика, лицо было серовато-бледным, а под глазами залегли глубокие тени. Из-за всего этого Квиринус шугался своего отражения в зеркале, потому что сам себе очень напоминал голодного вампира, а вампиров он боялся с самого детства. Но еще больше он боялся предстоящего праздничного ужина, во время которого он должен был выпустить из клетки тролля. Будто мало ему было кошмара с поимкой этого самого тролля! А потом еще и почти целый месяц разыгрывать перед Дамблдором идиота, который осваивает троллий язык! А все почему? Потому что Его Темнейшеству приспичило устроить спектакль именно в Хэллоуин! Памятный день, видите ли! — Поязви мне еще! — П-п-п… — Что? Поттер? — П-п-простите, господин… — А, а я думал, Поттер. Совсем допек меня, гаденыш! Чтоб он тыквой подавился! — Ч-ч-чем? — Совсем мозги потекли? Тыквой, говорю. Знаешь, круглая такая, оранжевая… — Ч-ч-чем допек? — Ах, это… Да видом своим довольным допек! Шлындрает тут весь такой из себя героический! Весь такой непонятный! Весь такой при теле! Аж бесит… — В-вы что, х-хотите его убить? — Кого? — М-мальчишку… — Кто, я? Убить Поттера? Что ты там в свою настойку намешал? — Р-р-р… — Ромашку? — Р-разве нет? — Что я, псих по-твоему? Конечно, нет! — Н-но вы же уже п-пытались… — Когда?! — Д-десять лет назад! — Это ты в газете прочитал? — Н-но вы же сами говорили… выжил п-после Авады… — А с чего ты взял, что я целился в него? — А? И грозный тролль как-то временно позабылся.***
Драко Малфой и Гермиона Грейнджер — непримиримые враги на людях и взрывоопасная парочка наедине — обнаружились этим утром в Выручай-комнате. Они стояли возле оплавленного, дымящегося котла и самозабвенно орали друг на друга. — Это ты во всем виноват! Нафига ты туда златоцветник бросил, дурак?! — Сама дура! Златоцветник усиливает эффект зелья вдвое! — Корень златоцветника, кретин! Корень, а не лепестки! — Самая умная, да? Читать-то умеешь? В той книжке было написано — лепестки! — А я говорю, корень! — Лепестки! — Корень! — Лепе… А, к черту! Где этот паршивый рецепт?! Они оглядели разгромленную в порыве вдохновения зельеварческую лабораторию и, одновременно заметив угол книги, торчащий из-под разделочной доски, синхронно бросились к ней, вцепившись с разных сторон. — Отдай, я прочитаю! — Нет, я! Ты сжульничаешь! — А ты нет? Отдай сюда! — Девочкам нужно уступать! — Вспомнила! Как права качать, так она феминистка, а как уступать, сразу девочка? — Ах ты!.. В этот момент они одновременно дернули несчастный фолиант, и тот, выскользнув у них из рук, описал красивую дугу и с грустным бульком скрылся в остатках испорченного зелья. Гермиона сдула со лба всклокоченную прядь волос и так посмотрела на Малфоя, что тот попятился. — Грейнджер… держи себя в руках! — Я тебя убью! — Я не виноват! Ты сама ее дернула! — А ну, стой, скотина! — Не подходи! Я единственный наследник древнейшего рода! — Хана древнейшему роду! От печальной участи древнейший род и его наследника спас звон колокола, донесшийся снаружи. Пора было топать на завтрак.***
Услышал этот призывный звон и Рон Уизли, кравшийся по Очень Запретному Коридору к Очень Запретной Двери. Услышал и остановился, мучимый нелегким выбором: то ли бежать на зов еды, то ли продолжать поиски Поттера, на которые он убил уже целый час. Пострадав секунд десять, как тот осел, Рон героически сцепил зубы и, пообещав себе и желудку, что если Поттера не окажется и здесь, то он плюнет и пойдет завтракать, достал палочку. — Алохомора! Массивная дверь, скрипнув, приоткрылась, и взгляду Рона предстала очаровательная картина: оглушительно храпящий трехголовый пес и Поттер, мирно дрыхнущий на его широченной спине. — Ненормальный, — буркнул Уизли, осторожно перешагивая через когтистые лапы Пушка. — Эй, Гарри! Гарри! Из густой шерсти показалась взлохмаченная голова. — А? — Бэ! Время полдевятого! — Чего? — Утра! — А-а… — Опять всю ночь с этим монстром играл? Голова рухнула обратно лицом в шерсть. — Пшкнмомтр… — Э? Шерсть зашевелилась. — Пушок не монстр. Он маленький, и ему тут скучно. — Ну-ну… Тебя, часом, Хагрид не кусал? — Я бы сам кое-кого покусал за жестокое обращение с животными... — Дамб... — Проехали. Чего пришел-то? — Так завтрак же! — Нафиг. — Но… еда! — Нафиг. — Не понимаю, как можно отказываться от еды! Вот я… — И ты можешь. — Да я никогда! Поттер снова поднял голову и открыл один глаз. — Рон, на самом деле, еда — это всего лишь еда. Заправка для организма. А у тебя просто рефлекс — хватай, пока дают. — Чего это? — Многодетная семья, бедные родители, куча старших братьев… — Но нам всегда хватало еды! — А лишняя была? — Ну… нет… — Мысль ясна? — Да, но… — Додумаешь сам. Я спать. — А… — На урок приползу. И он снова отрубился, оставив Рона переваривать очередное неожиданное открытие. Да… Как и предполагалось, дружить с Поттером оказалось сложно, но весело.***
И только Альбус Дамблдор пребывал этим утром в бодром и весьма приятном расположении духа. А чего ему? У него все шло лучше всех! Юный герой под присмотром — хороший мальчик, скромный. Успехов особых в учебе не делает, так ему и не надо, не в оценках счастье! Тихий, правда, слишком, общается мало, но это дело поправимое, в конце концов, нужно же дать ребенку время на адаптацию! А там уж добрый дедушка и друзей правильных присмотрит, и врагов подберет. И вырастет молодой Поттер настоящим борцом за свет. Северус, милый мальчик, тоже под чутким контролем заботливого директора. А то, что мрачный немножко и на людей кидается, это ничего. У него судьба сложная. И пусть себе терзается чувством вины и угрызениями совести — страдания, это полезно. Страдания, они просветляют. И даже Том — это убогое создание, возомнившее себя самым умным — сам того не зная, плясал под дудку Великого и Светлого. И, надо заметить, плясал не без энтузиазма. Одна его очаровательная идея с троллем чего стоила! Альбус Дамблдор не был дураком. Альбус Дамблдор давно просчитал все шаги бывшего ученика наперед и теперь просто с любопытством наблюдал за развитием событий, поджидая момент, когда можно будет начать вводить героя в игру. Да, определенно, добрый директор не ожидал никаких сюрпризов…