Об итальянской лексике

Tempesta — гроза.

— Наверное, будет гроза. Клаудио поставил чашки на стол. В квартире пахло кофе, а за открытым окном — скошенной на лужайках травой и взлетевшей с асфальта пылью. Уже три дня в Турине стояла жара: густая, тяжелая, невыносимая, — и по ночам было нечем дышать. Палящее солнце словно плавало в воздухе, обжигало теплом зацветающие магнолии и сирень, слабым ветром ласкало кожу и нежно трепало волосы. А теперь, скрывшись за темным свинцом туч, засыпало до золотого вечера, когда собиралось вернуться на вымытое дождем небо вновь. — Отойди от окна. Альваро обернулся через плечо. Клаудио сидел на своем любимом месте, листал что-то в телефоне и медленно глотал свой чертовски горячий кофе. Лицо его было непроницаемо, взгляд спокойно скользил по экрану, а пальцы — цепкие и кое-где намозоленные — крепко сжимали чашку. — Зачем? Пусть комната немного проветрится. — Проветришь после дождя, он намочит здесь пол. — О Боже, какой ты зануда! — Альваро недовольно поморщился и захлопнул окно. — Это всего лишь гроза. Не шторм, не потоп, просто… — Ну и хорошо, делай, что хочешь. Тебе же потом вытирать, — Клаудио сделал еще глоток и пожал плечами, но в голосе его звучало знакомое раздражение. Слово «зануда» бесило его, пожалуй, больше всего. — Ты бы даже мне не помог? — Мората босыми ногами прошлепал по полу, присел на другом конце небольшого стола. Стенки чашки обожгли привычно ладони. — С чего б вдруг? Маркизио поднял на него глаза. Холодные, светлые, а точнее — похолодевшие и посветлевшие; Альваро всегда поражался, как быстро он после диких порывов страсти возвращался к ледяному спокойствию, как стремительно остывала его грубоватая нежность, стоило ему только скрыться на десять минут в ванной. Порой это удивляло, а порой — злило: так сложно было подстроиться под его настроение, внезапное, непредсказуемое, как… Как грозы в начале мая. — С того, что ты меня любишь. Наверное. Это «наверное» прозвучало, возможно, немного обиженно — так почувствовал сам Альваро, и этот вкус повис слабой горечью на языке, как и крепкий горячий кофе. Клаудио долго на него посмотрел, отложил в сторону телефон и протянул к нему руку через весь стол. — Ты во мне сомневаешься, Рино? Холодные пальцы коснулись ладони, легли тяжело на тыльной ее стороне. Мората, быстрым движением сжав их в своих, легко улыбнулся. В окно застучал дождь. В глубокой, перебиваемой лишь шумом хлеставшей воды и глухими раскатами грома тишине они допивали свой кофе и смотрели, ни слова не произнося, на грозу, короткими вспышками освещавшую темное небо. До их собственной бури оставалось чуть меньше месяца.