* * *
— Значит, еще одна, — с отвращением сказала Астория. После Флер Уизли и Ханны Эббот-Лонгботтом Анжелина Уизли была уже третьей беременной ведьмой в списке Малфоев. — Эти полукровки и Уизли размножаются как паразиты, — она раздраженно отставила в сторону свой недопитый коктейль. — Топишь свои печали, Тори? — спросила Дафна с притворным сочувствием, откусывая кусочек пирога с заварным кремом. — На самом деле все очень просто. Если Драко выбрал кого-то из этого списка, то это — Ханна. Флер Уизли родит со дня на день. А Анжелина еще даже не объявила о беременности, и было бы трудно выдать ее ребенка за твоего, учитывая разницу в цвете кожи. Астория нетерпеливо кивнула. Дафна имела раздражающую привычку вести себя с ней как с ребенком, причем глупым ребенком. — Даже для Нарциссы Малфой у чар есть свои границы. — Почему ты так много пьешь? — Дафна с неодобрением проследила, как Астория сделала очередной внушительный глоток напитка. — Ты должна делать вид, что беременна. И раньше ты предпочитала грешить с волшебниками. — Не то чтобы тебя это касалось, но я перешла на магглов, и дела идут не очень хорошо, — небрежно призналась Астория. — Есть некоторые культурные особенности, которые я не могу уловить. — Мужчины есть мужчины, — цинично заметила Дафна. — Должно быть не так уж трудно уговорить кого-нибудь трахнуть тебя. — О, дело не в этом, — пропела Астория. — Вчера вечером я вышла из паба с двумя, так что немного измотана. — Магглы, еще и несколько — это как-то низко, даже для тебя, — возмутилась ее сестра. Астория напомнила себе, что Дафна с детства была злобной и ревнивой. Тем не менее они были семьей, и она могла дать сестре полезный совет. — Если хочешь ребенка, спи с магглом. Так мне сказал Маркус Флинт. — Значит, Маркус теперь не только торговец зельями, но и целитель? — усмехнулась Дафна. — Не могу поверить, что ты его слушаешь! — У Флинта двое детей, что делает его вдвое большим экспертом, чем любого другого знакомого мне чистокровного волшебника, — сказала Астория. Дафна не стала поправлять ее арифмантику. — Тори, он дружит с Драко и работает на Малфоев. Тебе не кажется, что он хочет тебя подставить? — Может быть, — равнодушно ответила Астория, — но это не имеет значения. Родители Драко не позволят ему развестись со мной. — Секс с магглами — это как зоофилия, Тори. Ты действительно думаешь, что Люциус ничего не сделает, если узнает, что ты пытаешься выдать полукровку за Малфоя? — Если это запасной вариант, а не наследник, какое ему до этого дело? Я бы попыталась найти магглорожденного, если бы могла, потому что так меньше шанс родить сквиба, но их трудно найти, — а тот противный мальчишка, которого она нашла, не заинтересовался ею, но не было нужды сообщать всем об этом унизительном отказе от татуированного фрика. На мгновение на лице Дафны отразилось удивление, сменившееся задумчивостью, но она так ничего и не сказала о магглорожденных. Вместо этого она тщательно вытерла рот салфеткой. — Итак, ты подумала, как хочешь встретиться с Ханной?* * *
Драко помог Гермионе подняться по мраморным ступеням церкви, его рука лежала у нее на спине частично в защитном жесте, частично в собственническом. Однако он предусмотрительно убрал ее, как только они вошли внутрь. Гермиона ценила хорошие манеры, но сопротивлялась, когда он нянчился с ней или слишком очевидно демонстрировал свои права на ее персону. Они прибыли одними из первых, и Кэти с теплой улыбкой встретила их у входа. На ней было темно-синее платье с красным поясом, подчеркивающим тонкую талию. — Прекрасно выглядишь, Кэти, — вежливо произнес Драко, целуя ее в щеку. — Красивые серьги, — добавил он. — Ты их выбирал, не так ли? — усмехнулась та. Драко усмехнулся в ответ: — Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть это утверждение, мадам. — Этот цвет очень тебе идет, — сообщила Кэти Гермионе, когда они обнялись. Драко улыбнулся. Ему тоже нравился на Гермионе оттенок барвинка. А скромная нитка жемчуга была приятным штрихом, хотя и несколько обманчивым. — О, он так подрос, — проворковала Гермиона, склонившись к ребенку. — Потому что только и делает, что ест, — со смехом объяснила Кэти. — Хочешь подержать своего крестника? — с озорством спросила она у Драко. — Э-э, я лучше уступлю это тебе, — он отшатнулся, думая о том, сколькими способами ребенок Флинта может испортить его костюм. Кэти сжалилась над ним. — Почему бы тебе не найти Марка? — предложила она, удобнее перехватывая Питера. — Думаю, они с Энжи сейчас с отцом Донованом, обсуждают детали церемонии. Драко счастливо ретировался. Из ризницы доносились приглушенные голоса. Узнав глубокий голос Флинта, Драко вошел без стука, но тут же был остановлен женским визгом. — Петрификус Тоталус! Его тело застыло, но глаза все еще могли двигаться, и он перевел взгляд на высокую темнокожую женщину, размахивающую палочкой. — Двое против одной, да? — закричала она. — Как похоже на ублюдочных Пожирателей Смерти, вроде вас! — Какого черта, Джонсон? Что, если бы ты прокляла какого-нибудь маггла? — взревел Флинт, используя палочку, чтобы захлопнуть и запереть дверь. Она дико рассмеялась. — С каких это пор змеепоклонник вроде тебя заботится о магглах? Ты отвратительный извращенец, использующий женщину, которой стерли воспоминания! Глаза Драко расширились, когда он узнал Анжелину Джонсон, капитана гриффиндорской команды по квиддичу на его шестом курсе, лучшей подругой которой была и, по-видимому, до сих пор оставалась Кэти Белл. Из сплетен, услышанных от Астории, он знал, что Джонсон теперь была Уизли, женой одноухого хулигана, владельца магазина вредилок. Его мозг быстро уловил связь между разгневанной ведьмой и Энжи Уивер, «маггловской» подругой Кэти. Если бы его губы не были заморожены, он бы ухмыльнулся — очевидно, слизеринцы были не единственными, кто использовал столь очевидные псевдонимы в мире магглов. — О чем ты? — запротестовал Маркус. — Я не использую Кэти. И это было не мое решение стереть ей память. Если тебе что-то не нравится, скажи об этом клоунам из Министерства, — он поднял палочку, чтобы защитить себя, но не использовал ее, к большому удивлению Драко. — Ты злоупотребляешь ее доверием, — настаивала Анжелина с отвращением в голосе. — Она никогда не подпустит тебя к себе, если вспомнит, кто ты, Флинт. Кэти ненавидит Пожирателей Смерти. Они убили ее родителей! — Поверь мне, у нее не было и нет проблем с тем, чтобы позволить мне быть рядом, — прорычал Флинт. — Кэти счастлива со мной. — Почему я должна тебе верить, придурок? — Анжелина отшатнулась, злясь настолько, что ее палочка начала испускать красные искры. — Такие змеи, как ты, всегда ускользают от правды. Драко переводил взгляд с одного противника на другого, надеясь, что окаменение пройдет прежде, чем они начнут метать проклятия. — Да ладно, Джонсон. Я знаю, что гриффиндорцы славятся скорее мускулами, чем мозгами, но ты же можешь сосчитать до девяти? Пока что Флинт оставался спокойным, но Драко знал, что пульсирующая жилка на лбу его друга была опасным признаком. Анжелина, кажется, не поняла вопроса, поэтому Маркусу пришлось объяснить: — Изабелла родилась 4 сентября 1999 года с опозданием почти на две недели. Кэти стерли память в конце февраля 1999 года. — Значит, она уже была беременна? — недоверчиво спросила Анжелина. Флинт медленно захлопал в ладоши. — Поздравляю, Джонсон. До тебя дошло. — Как такое возможно? — Ну, знаешь, когда волшебник и ведьма нравятся друг другу... — саркастически начал Флинт. — Разве ты не Уизли после замужества? Ты как никто другой должна знать, как рождаются дети. Драко очень хотелось, чтобы Флинт снял с него проклятие, так бы он смог внести свой вклад в травлю Уизли, не говоря уже о предстоящей дуэли. Численный перевес давал им больше шансов. — Это не отменяет того факта, что ты врешь ей каждый день, — вызывающе заявила Анжелина. — Кэти даже не знает, что ты женат на другой. Ты действительно думаешь, что она осталась бы с тобой, если бы знала, что она всего лишь твой маленький грязный секрет? — Не называй ее так, — предупредил Маркус. — Ты все обдумала, самодовольная сука? Ты действительно думаешь, что Кэти было бы лучше знать, что я не могу жениться на ней, как бы мне этого ни хотелось, потому что я попал в ловушку нерасторжимого волшебного брака? Думаешь, она хочет помнить о том, что ее родителей убили из-за того, что она магглорожденная ведьма? — Кэти заслуживает правды, — выплюнула Анжелина. — Кэти была в отчаянии, когда знала правду — она не могла перестать винить себя в смерти своих родителей, — голос Флинта был мрачен. — Если бы ты только знала, сколько раз я обнимал ее, когда она просыпалась в слезах... Ей лучше не вспоминать. — И тебе тоже будет лучше, если она не вспомнит о том, что ты лживая змея. Какое совпадение, корыстный ты кусок дерьма. Если бы Драко не был парализован, он бы уже дважды проклял ее. Самоконтроль Флинта действительно поражал. — Если бы ты не была крестной матерью Питера... — пригрозил ей Маркус. — Но это так, — самодовольно сказала Анжелина. — Ты не посмеешь и пальцем меня тронуть. Я скажу Кэти правду, и ты ничего не сможешь сделать, чтобы остановить меня. И тут Драко понял. Даже магглы относились к крестным с величайшим уважением. Как говорилось в их сказках, пускай даже искаженных, любой вред, нанесенный крестной матери, мог отразиться проклятием на ребенке или на всем его роде. Как гриффиндорка, Анжелина была достаточно вспыльчива, чтобы сделать это, и ее статус крестной матери усилит любое проклятие, которое она бросит. Флинт продолжил более спокойным тоном: — Послушай, Джонсон, я не смогу остановить тебя от нарушения указов Амбридж. Драко отчаянно моргал, пытаясь хоть как-то подсказать Флинту, что Анжелина уже нарушила эти указы, проводя так много времени с Кэти в маггловском мире. По его опыту, угроза Азкабаном действительно могла бы поспособствовать переговорам. — Но, пожалуйста, ничего не говори Кэти сегодня, — взмолился Маркус, в поражении опустив плечи. — Это особый день для нашей семьи — не порти его. Мы скажем ей завтра, вместе, чтобы она поверила нам и не подумала, что мы оба сумасшедшие. Если бы Драко мог двигаться, он бы уже в отчаянии рвал на себе волосы. Он думал, что Флинт гораздо умнее, чем Крэбб или Гойл, но вот он здесь, позволяет играть собой этой гриффиндорской потаскушке. Если Маркус согласится с безумным планом Анжелины, он так же нарушит закон, как и она. И если они скажут Кэти, что она была ведьмой, которая потеряла память, сколько времени пройдет, прежде чем та расскажет все Гермионе? Анжелина прищурилась. — Что помешает тебе проклясть меня, как только я отвернусь? — Я дам магическую клятву, что ни я, ни мои родители не поднимут свои палочки против тебя, — пообещал Маркус. — А как насчет этого красавчика? — Анжелина посмотрела на Драко. — Он сделает то же самое. Ты можешь ослабить заклятие, чтобы он мог говорить? Анжелина так быстро сняла обездвиживающее проклятие, заменив его связывающим, что Драко даже не успел ничего сообразить. Но сразу же начал пытаться ослабить веревки с помощью беспалочковой магии. — Маркус, ты с ума сошел? — зло зашипел он. Его так называемый друг направил на него палочку с жестким взглядом. — Я абсолютно серьезен, Малфой. Я не стану рисковать своим сыном. Ты не выйдешь из этой комнаты, не согласившись с условиями Джонсон. Чувство предательства сменилось пониманием, хотя на лице Драко по-прежнему оставалась маска гнева. Нотт справится с этой сукой Уизли. — Я сделаю это, но я недоволен тобой, Флинт. Не жди, что я тебя прощу, — он перевел холодные серые глаза на Анжелину. — В обмен на мою клятву я хочу получить клятву от тебя. До завтра ты не нарушишь указы Амбридж в отношении любого магглорожденного волшебника или волшебницы. — Да, и ты должна пообещать, что никому больше не расскажешь о Кэти и обо мне. Или о Драко и Грейнджер, — добавил Флинт. — Гермиона тоже? Какие же вы оба подлецы, — Анжелина выглядела возмущенной. — Протяни палочку, — приказала она Флинту после минутного раздумья. — Клянешься ли ты, Маркус Флинт, своей магией, что ни ты сам, ни твои родители, ни любая другая ведьма или волшебник, действующие по твоему поручению, не поднимут против меня палочку или руку? Драко мысленно выругался, когда гриффиндорка закрыла лазейку, на которую они с Флинтом рассчитывали. Она оказалась хитрее, чем они думали. — Клянусь, — проворчал Флинт, коснувшись своей палочкой ее. Анжелина повернулась к Драко. — Ты достаточно ослабил веревки, чтобы дотянуться до своей палочки? — с холодным весельем спросила она. — Да, — ответил Драко, не оценив ее чувства юмора. Она быстро повторила с ним магическую клятву, после чего снова прикоснулась к их палочкам, пообещав повиноваться указам Амбридж и хранить молчание о Кэти и Гермионе еще один день. Затем, коротко кивнув, она удалилась. — Увидимся в часовне. Давайте устроим хорошее шоу для Кэти, ладно? — она ушла, не дождавшись ответа. Как только за ней закрылась дверь ризницы, Флинт начал бормотать извинения: — Дрейк, прости меня. Я не думал, что она так умна и догадается, что мы можем заставить Нотта позаботиться о ней. — Считай, тебе повезло, что она оставила одну лазейку открытой, — ледяным тоном сказал Драко. Флинт еще долго будет для него в черном списке. Маркус выглядел озадаченным, но недолго. — Мипси, — позвал Драко, хлопнув в ладоши. Его эльф появился с хлопком и низко поклонился. — Как Мипси может помочь господину Драко? — спросила она. — Есть одна ведьма, которая хочет забрать у нас мисс Гермиону и ребенка, — объяснил он серьезным тоном. Мипси в отчаянии потянула себя за уши. — Нет, нет! — протестующе запищала она. — Мипси остановит плохую ведьму! — Да, остановишь, — одобрительно улыбнулся Драко. — И вот как ты это сделаешь...* * *
Гермиона сидела на скамье, сложив руки, и слушала крестильную службу вполуха, пытаясь проанализировать подводные течения, бурлящие в часовне. Эти течения, похоже, исходили от участников крещения. Подруга Кэти, Энжи, которая показалась совершенно приятной особой, когда ее представили Гермионе, была окружена Марком и Драко таким образом, будто они думали, что она может похитить ребенка при первой же возможности. Энжи, в свою очередь, одаривала обоих мужчин взглядами василиска. Если бы взгляды могли убивать, отец Питера и его крестный уже мучились бы в предсмертной агонии. А может быть, подумала Гермиона, просто окаменели бы, учитывая, как старательно они избегали сердитого взгляда крестной. Луч солнца сквозь оконное стекло падал на платиновые волосы Драко и отвлек Гермиону от мыслей о гигантских змеях со смертоносными желтыми глазами. Солнце создало эффект ореола, придав ее парню ангельский вид. Иллюзия исчезла, когда он поймал ее взгляд и подмигнул с порочной усмешкой. Она подняла бровь и бросила острый взгляд на священника, который как раз задавал вопросы крестным. Католический обряд крещения немного отличался от той церемонии в англиканской церкви, которую она знала, но по сути был таким же, только более лиричным. Драко дал правильные ответы относительно своей веры в Бога, Иисуса и святых, хотя Гермиона очень сомневалась, что он верил в кого-то, кроме себя. Марк и Кэти выбрали его в качестве крестного отца за его связи, а не моральный облик. — Отрекаетесь ли вы от соблазнов неправедной жизни, чтобы грех не господствовал над вами? — нараспев произнес священник. — Отрекаюсь, — подтвердила Энжи, прожигая Драко взглядом. — Отрекаюсь, — бойко повторил он. Гермиона почувствовала внезапный озноб от уверенности, что он бесстыже лгал. Она поморщилась, когда перед глазами пронесся переполненный книжный магазин и неряшливая женщина с рыжими волосами, шипящая, что все Малфои злы, пока маленький Драко уходил прочь со своим социопатом-отцом. Должно быть, она издала какой-то звук, так как Чо, сидящая на скамье через проход, повернула голову в ее сторону. Из-за выражения обеспокоенности и сочувствия на ее лице Гермионе вдруг захотелось плакать, и она прокляла свои глупые гормоны. Мягкое, трепещущее ощущение в животе, которое все еще казалось ей чудом, даже несмотря на то, что она чувствовала его уже несколько недель, успокоило ее. — Все будет хорошо, — прошептала она, положив руку на живот и успокаивая ребенка и саму себя. — В конце концов все будет хорошо.* * *
На приеме после крещения Анжелина считала минуты до того момента, когда сможет вежливо ускользнуть. Ускользнуть в прямом смысле, ведь она чувствовала, как четверо Пожирателей Смерти и Лукреция Флинт не сводили с нее глаз. Она понимала, что в разнице численное превосходство не на ее стороне, и делала все возможное, чтобы сбалансировать свою безопасность — и безопасность своего будущего ребенка — и помощь Кэти. «Завтра», — мрачно пообещала она себе. Завтра они с Орденом смогут действовать. Однако, Кингсли, по мнению Анжелины, вряд ли встанет во главе в этот раз. Он видел заявление о крещении и должен был знать, что посылает ее в настоящую змеиную яму, но не предупредил об этом. На самом деле, на последнем заседании Ордена министр выглядел так, будто посвящен в очень забавную тайну. Клятва, которую ей дали Малфой и младший Флинт, защитит ее сегодня, если (пока) они не найдут лазейку. Существовал риск, что они смогут использовать Империус и заставить маггла расправиться с ней, но Анжелина не думала, что они рискнут провести остаток жизни в Азкабане. Если ориентироваться на случай с Симусом, а она была уверена, что к нему причастны они же, ее попробуют заставить забыть об этом. Анжелина держалась рядом с Гермионой, убежденная, что Малфой не рискнет подставлять ее под удар. Воспоминания Гермионы были явно ближе к поверхности, чем у Кэти, что заставляло этого злобного хорька быть более осмотрительным. Недостатком было то, что Анжелина проводила большую часть приема в раздражающем присутствии Малфоя, вынужденная сохранять нейтральное выражение лица, пока тот притворялся влюбленным в Гермиону. Когда Малфой «познакомил» их с Гермионой, Анжелине трудно было скрыть свой ужас при виде ее заметной беременности. Не утешало и то, что Гермиона казалась счастливой и довольной, полной планов о том, как совместить уход за ребенком с докторантурой. Зная, насколько она амбициозна и ответственна, Анжелина готова была поклясться своей палочкой, что причиной беременности были несработавшие контрацептивы и что не сработали они не случайно. Она еще больше разозлилась на блондинистого волшебника, который вежливо приносил им канапе и напитки. — Хочешь бокал пунша, Энжи? — предложил Малфой с ухмылкой. — Он не отравлен. Поскольку у него был еще один бокал для Гермионы и он давал ей выбрать первой, можно было предположить, что это правда. Тем не менее Анжелина решила, что лучше перестрахуется, чем будет потом сожалеть. — Я возьму что-нибудь менее сладкое. — Как хочешь, — пожал плечами Малфой, передавая Гермионе один бокал и отпивая из второго. Анжелина взяла у проходящего мимо официанта имбирный эль и быстро выпила, надеясь, что он успокоит ее желудок. После утренней тошноты ожидать нападения Пожирателей Смерти, наблюдая, как Малфой играет в идеального бойфренда, было весьма тошнотворной комбинацией. Она несколько раз глубоко вдохнула через нос и выдохнула через рот, надеясь, что это поможет. Не помогло — самочувствие все еще было так себе, а тошнота быстро сменилась головокружением. — Энжи, ты в порядке? — позвала ее Гермиона, словно издалека. Анжелина потянулась к ней и открыла рот, чтобы ответить. Попыталась стряхнуть поддерживающую руку Малфоя с предплечья, но безуспешно. — Убери от меня руки, — невнятно пробормотала она. — Давай, просто сядь и опусти голову между колен, — предложила Гермиона. — Сходишь за Чо? — спросила она Малфоя. — Она здесь, — ответил тот. Миниатюрная, знакомо выглядящая женщина азиатской внешности заглянула Анжелине в глаза, взяла ее за запястье и пощупала пульс. — Что случилось? — спросила она с профессиональной озабоченностью. — Мы разговаривали, и она просто упала, — сказала Гермиона. Анжелина попыталась что-то сказать, но язык был слишком толстым и вялым. Самое большее, что она смогла сделать, это показать глазами в сторону Малфоя. Видимо, Чо все поняла. — Что ты с ней сделал? — прошипела она блондину вполголоса, так тихо, чтобы Гермиона не услышала. Малфой широко раскрыл глаза в притворной невинности. — Я ничего не делал. Энжи, очевидно, выпила слишком много. Я уверен, что утром она почувствует себя лучше и даже не вспомнит этот неловкий инцидент. Это было последнее, что услышала Анжелина перед тем, как упасть в обморок.* * *
Вернувшись в уютный дом Флинта, Кэти и Гермиона сбросили туфли и уселись за кухонным столом, разбирая подарки для Питера. Самого Питера уложили спать, а Марк и Малкольм согласились присмотреть за Изабеллой, что означало поход за мороженым. — Спасибо за помощь, — искренне поблагодарила Кэти. — Это не похоже на Энжи — вот так свалиться. Или вот так напиться. И все же, учитывая присутствие этих ужасных родственников со стороны мужа и неясное напряжение в воздухе, если пьяная крестная — это все, что пошло не так на крестинах, жаловаться не на что. — Без проблем, — заверила ее Гермиона, аккуратно записывая каждый подарок и его дарителя в маленькую записную книжку, чтобы потом можно было отправить всем благодарственные письма. Кэти потянулась за следующим подарком. — Это от Чо и Тео, — она вытащила первый подарок из пакета и развернула его. — Серебряный кубок с ручками в виде змей. А глаза у них из изумрудов, — сообщила Кэти, подавляя смешок. — И снова змеи, — пробормотала Гермиона. — Такой Борджиа мог бы подносить своим врагам. Кэти хихикнула. — Думаю, что Питер не будет пить из этого, — она порылась в пакете и достала несколько классических детских книг. — Я подозреваю, что это вклад Чо. Гермиона кивнула и записала названия. — Странно, — сказала Кэти, наморщив лоб и вынимая из подарочного пакета последний сверток. — Это тебе. — Не так уж и странно, — ответила Гермиона. — Чо знает, что я все еще не разговариваю с ней, и знает, что ты будешь хорошим посредником. Кэти только улыбнулась. Она пыталась добиться примирения, потому что терпеть не могла, когда ее друзья ссорились. — Давай посмотрим, что она мне прислала, — вздохнула Гермиона, ее любопытство пересилило злость на Чо. Сорвав оберточную бумагу, она открыла толстую книгу в кожаном переплете, на обложке которой была выгравирована буква «Г». Гермиона пролистала страницы и озадаченно покачала головой. — Как думаешь, почему Чо передала мне книгу с пустыми страницами? — Может, это дневник? — предложила Кэти. — И она решила, что тебе понравится, потому что на нем такая же буква, что и на твоей подвеске? — Может быть, — неуверенно ответила Гермиона, с беспокойством коснувшись сапфировой буквы. — Так, я слышала, у Питера появится дружок, — улыбнулась Кэти, решив сменить тему разговора. — Марк сказал, что Малкольм был на седьмом небе от счастья. — Да, он был очень рад узнать, что у нас будет мальчик, — сказала Гермиона с явным отсутствием энтузиазма. — Ты хотела девочку? — Меня никогда не волновал пол ребенка, для меня главное, что он здоров. Но... — она замолчала. — Но? — обеспокоенно спросила Кэти. Гермиона глубоко вздохнула. — Тебе никогда не приходило в голову, что с нашими партнерами что-то не так? То, как Драко отреагировал на новость о мальчике, было, словно он прямиком из средневековья. От ее слов Кэти напряглась в непроизвольном защитном порыве, особенно после того, как Энжи так сердилась на Марка на протяжении всей церемонии. — Ну, Марк сказал мне, что большая часть принадлежащих его семье поместий может быть унаследована только сыновьями, — сказала она. — Что же касается того, что с ними что-то не так... У Марка просто очень старомодное воспитание. Сегодня ты имела удовольствие познакомиться с его ужасной матерью. Вообще удивительно, что Марк такой нормальный. Гермиона вздрогнула, соглашаясь с тем, что Лукреция ужасна. — Она была достаточно вежлива, пока Драко стоял прямо позади меня, но все же... У нее действительно чучело стервятника на шляпе? — Действительно, — фыркнула Кэти. — Ты когда-нибудь спрашивала себя, почему Драко, Марк и даже Тео так старомодны? — Гермиона вернулась к более серьезному вопросу. — Ты не можешь объяснить это только принадлежностью к определенному социальному классу. Они будто выросли в совершенно другой культуре. Это странно. Кэти склонила голову, занимая себя распаковкой следующего подарка. Да, это было странно, но это не было тем, что ей хотелось исследовать слишком внимательно. — Что я знаю точно, — сказала она спустя мгновение, — так это что Марк мне верен, и у нас двое прекрасных детей. В прошлом у нас были разногласия, но мы выросли и перешагнули их. — Разве ты не хочешь узнать больше? — настаивала Гермиона. — Чтобы понять, что делает его таким, какой он есть? Кэти покачала головой: — Иногда лучше не переворачивать все камни в поисках грязи. Иногда лучше не заглядывать под маски, которые носят люди. Гермиона выглядела разочарованной, причем настолько, что Кэти почувствовала укол разочарования и в себе, но ее собеседница не стала продолжать. — Итак, какой следующий подарок? — спросила Кэти с фальшивой улыбкой.* * *
Джинни кормила близнецов пюре из авокадо за кухонным столом, когда ее окликнул Джордж через камин. — Привет, сестренка, — встревоженно поздоровался он. — Мы можем войти? — Конечно, — согласилась она. — Коттедж «Львиные ворота», — сказал Джордж. Анжелина пошатываясь вышла из камина, рухнула на четвереньки на пол кухни, ее вырвало, а затем она икнула. Джордж последовал сразу за ней, неся Фредди на руках и бросив Джинни извиняющийся взгляд. Он поставил Фредди на пол и помог жене подняться на нетвердых ногах. — Джейми играет с Дином на заднем дворе, если хочешь, можешь пойти к ним, — сказала Джинни мальчику. Он побежал к своему кузену, а она попыталась убрать беспорядок на полу. — Нет, не надо! — воскликнул Джордж. — Мне нужно взять это на анализ! — Какая разница, какой алкоголь Анжелина влила в себя на крестинах у магглов? — спросила Джинни, посмеиваясь. — Маггл, — Анжелина дико хихикнула. — Это действительно смешно. — Она не пьяна, — мрачно сказал Джордж. — Мы еще никому не говорили, но только на прошлой неделе мы узнали, что она беременна. Анжелина не пьет алкоголь. Кто-то бросил ее на маггловской стороне «Дырявого котла» после того, как подсыпал зелье. Мне нужно выяснить, что это за зелье. — Подожди, я позову Дина, — выдохнула Джинни. Джордж рассеянно кивнул, уже водя палочкой над тем, что Анжелина «вылила» на кухонный пол. — Двойная дурманящая настойка... Что еще? — пробормотал он. Джинни выбежала на улицу и быстро пересказала все мужу. Оставив двоюродных братьев играть в огороженном садике, Дин последовал за ней на кухню. Анжелина налегла на кухонный стол и тихо смеялась. — Это дело для авроров или просто шутка? — спросил Дин, озабоченно глядя на нее. — Кто-то дал ей очень сильную дурманящую настойку, смешанную с зельем забывчивости, эликсиром эйфории и зельем болтливости, чтобы выглядело, будто она пьяна, — сообщил Джордж. — Слава Мерлину, это не навредит ребенку, но делает ее абсолютно ненадежным свидетелем — нельзя верить тому, что она скажет. — Значит, это дело для авроров, если она видела преступление и ее заставили его забыть, — заявил Дин. — Кроме Кэти и Анжелины на крестинах были еще волшебники? — спросил он. — Там была Гермиона, — ответила Анжелина. — Она пришла с Люцифером. — Видишь, о чем я? — спросил Джордж. — Очень сомневаюсь, что Гермиона Грейнджер пришла на крестины с князем Тьмы. — Он не темный. Красивый мальчик с красивыми светлыми волосами, — вздохнула Анжелина. — Люцифер? Может, она имеет в виду Люциуса Малфоя? — спросила Джинни. — На маггловском крещении с Гермионой? Вряд ли, — Джордж отмахнулся от беспокойства младшей сестры. — Она несет чушь, как я и говорил. — Восхитительный, восхитительный Люциус, — пропела Анжелина. — Нет, это был не Люциус Малфой. — К счастью, она ничего не вспомнит, как только зелье выйдет из ее организма, — фыркнул Джордж. — Наверное, мне следует доложить об этом Кингсли до визита к Гермионе, — сказал Дин. — Не нужно говорить Кингсли, — вскрикнула Анжелина. — Он уже знает! — Может... может Кингсли и не нужно знать, — предположила Джинни. — В конце концов, это могла быть просто шутка. Тем более тот вел себя странно на последних собраниях Ордена. Джордж согласно кивнул: — Сначала поговори с Гермионой и узнай, не случилось ли чего необычного во время крещения. — Так и сделаю, — легко согласился Дин. — Свяжусь с Гермионой и узнаю, было ли что-нибудь серьезное.