* * *
Чо только что закончила обедать и мыла посуду, когда Тео вернулся домой на несколько часов раньше обычного. Его серьезный вид бессознательно повторял день Святого Валентина, когда он познакомил Чо с магией и перевернул ее жизнь с ног на голову. — Пожалуйста, присядь, — сказал он, пододвигая стул к кухонному столу. Она села и посмотрела в его встревоженные голубые глаза. — В чем дело, Тео? Он глубоко вздохнул. — Сегодня я встречался с профессором, экспертом по чарам, и он сказал мне, что, возможно, есть способ обратить вспять потерю памяти. — Это же хорошая новость, да? — спросила Чо, хотя Тео казался расстроенным. — Для этого нужно удалить первый блок, поставленный на твои воспоминания, поэтому, вероятнее всего, будет эмоционально болезненно, — предупредил он. — Понятно, — медленно произнесла она. — Есть какой-то другой способ? Тео покачал головой. — Возможно, ты вспомнишь только… только это, — ее чувствительный муж даже не мог заставить себя произнести слово «изнасилование». — Сделай это, — твердо сказала Чо. — Может, я и не хочу вспоминать, но я должна. — Тогда тебе, наверное, лучше присесть на диван, — обеспокоенно предложил Тео. — Последствия могут тебя дезориентировать, — Чо устроилась на диване рядом с побледневшим мужем. — Что бы ты ни вспомнила, не забывай, что я люблю тебя. Вас обеих. Пожалуйста, прости меня, — прошептал он, проводя рукой по ее животу и легонько целуя ее в лоб, прежде чем поднять палочку. — Рединтегро мемория, — повторил Тео три раза, каждый раз выполняя сложный узор палочкой. Сначала Чо подумала, что ничего не получилось. Затем давление в ее голове стало нарастать, словно началась самая худшая мигрень в ее жизни. Она прижала ладони ко лбу и всхлипнула. — Чо, ты в порядке? — позвал Тео будто с другого конца туннеля. Она чувствовала себя так, словно ее сознание разделилось на настоящее и прошлое, когда воспоминания нахлынули бурным потоком. Она лежала на длинном столе из красного дерева. Грязный матрас царапал ее щеку и живот, а между ног был зловеще влажным. Они обездвижили ее конечности магическими узлами, но оставили достаточно свободы, чтобы можно было согнуть ее в любую желаемую позу. Ее голова, впрочем, всегда оставалась обращена в сторону камина, чтобы она могла видеть новых Пожирателей Смерти — вновь прибывающих и занимающих очередь или уже бывших насильников, вернувшихся за новой порцией удовольствия. Чувство времени размылось, но ее схватили после смены в Мунго, и с тех пор она сквозь опухшие веки видела уже два рассвета. Теперь вновь стемнело, и Чо не думала, что переживет еще одну ночь. Днем ее надолго оставляли одну в столовой, но ночью Пожиратели выходили поиграть. Торфинн Роули, грузный блондин, неторопливо появился в поле ее зрения, ухмыляясь и на ходу расстегивая брюки. Когда Чо закрыла глаза, чтобы не видеть его, он дернул ее за волосы и небрежно шлепнул по щеке. — Смотри на меня, шлюха! Используй свой грязный рот! — Роули засунул вялый член ей в рот, и Чо заставила свою челюсть расслабиться, изо всех сил стараясь не давиться, когда член затвердел и Роули начал двигаться. Это был вопрос самосохранения, а не желания угодить отвратительному Пожирателю Смерти. Когда она давилась, это отзывалось болью в сломанных ребрах. А когда она укусила Роули в первый раз, он избил ее до бессознательного состояния. Чо снова принялась перечислять про себя полученные травмы и методы их лечения — как способ отвлечься и дать себе хоть какую-то надежду. Каждая ее рана, по крайней мере, физическая, могла быть излечена. Вырванные пряди волос можно отрастить при помощи зелий, а раны на голове залечить мазью. Уизли продают замечательную мазь от синяков, она мгновенно сведет синяк под глазом и на руках, на туловище и бедрах, в то время как душица уберет следы укусов. Если Роули сломал ей глазницу, а не просто ударил в глаз, то костерост исцелит это вместе со сломанными ребрами и левой лодыжкой. Ее больше беспокоили внутренние повреждения, так как они могли убить ее до появления авроров. Чо знала, что Гарри, хоть он и слишком болен для того, чтобы лично участвовать в поисках, будет настаивать на том, чтобы Аврорат не оставил тут камня на камне. Но если они не прибудут в Нотт-Корт в ближайшее время, может оказаться слишком поздно. Она была совершенно уверена в разрыве селезенки из-за избиений Роули, разрыве влагалища и прямой кишки, но не могла понять, насколько все плохо. Чо не смогла сдержать крик боли, когда второй Пожиратель Смерти — она не видела, кто это был — ворвался в нее сзади. — Сучке начинает это нравиться, — заметил один из наблюдающих за ними Пожирателей Смерти, грубо рассмеявшись. Роули застонал от удовольствия, когда сила толчков второго волшебника заставила ее взять член глубже в рот. — Трахай ее сильнее, Джагсон, — приказал он. Чо запомнила это имя и мысленно добавила его в список. Это была еще одна своеобразная стратегия борьбы — тщательно отслеживать, кто и какие преступления совершает против нее. Она услышала, как зашипел камин, когда Роули кончил ей в рот. Выпустила изо рта как можно больше слюны, но все равно проглотила немного отвратительной жидкости. — Я превратил ее в довольно хорошую маленькую хуесоску, — похвастался Роули Пожирателю Смерти, ожидающему, чтобы занять его место. Чо скосила взгляд и увидела, что это Нотт, владелец поместья, в котором ее держали. Она почувствовала вспышку ненависти — Роули и Макнейр вели себя как звери, а Нотт был вежливым, но весьма опасным социопатом. Это он настоял на матрасе — отнюдь не для ее удобства, а чтобы не испортить стол из красного дерева. Нотт уже расстегивал пиджак и поглаживал себя, готовясь к сношению, когда из камина вышел молодой волшебник, привлекая его внимание. — Отец? Я надеялся, что ты подпишешь эти… Эм-м, я не вовремя? Если бы сложившиеся обстоятельства не были столь ужасны, Чо рассмеялась бы над комичным выражением шока на лице младшего Теодора Нотта. Она знала его по Хогвартсу, он всегда казался ей таким спокойным и серьезным. Чо предположила, что ему было немного неловко войти в собственный дом и найти там изнасилованную одноклассницу на обеденном столе. У старшего Нотта хватило порядочности спрятать член, после чего он обратился к сыну: — Тео! Я не ждал тебя сегодня вечером. Хочешь? — Нет, спасибо, — вежливо отказался Тео. — Боюсь, Дафне это не очень понравится. Я могу подождать на кухне, пока ты закончишь. — Великолепно! — обрадовался его отец. — Дай мне четверть часа или около того, чтобы закончить и привести себя в порядок. — Конечно, — с легким оттенком отвращения сказал Тео. — Занимайся столько, сколько тебе нужно, — затем он вышел из комнаты, не оглядываясь. — Тео, не уходи! — в отчаянии закричала Чо. — Не бросай меня! — Я здесь, любимая, — пообещал Тео, сжимая ее руку. Но его хватка казалась такой несущественной, словно у призрака, недостаточно сильной, чтобы вытащить ее из ошеломляющего потока воспоминаний. Тео не возвращался, как минимум, минут двадцать, пока Джагсон и Нотт-старший не закончили. Чо едва заметила его появление сквозь царапающую, жгучую боль, которую причинял Блейз Забини. Вытащив член в последний момент, тот окропил ее ягодицы и поясницу теплой липкой спермой и мрачно рассмеялся, когда кровь Чо просочилась на матрас. — Забини, придурок! — запротестовал кто-то. — Ты ее до полусмерти затрахал! — Скабиор и Снэтчеры закончат за меня, — Забини засмеялся еще громче. Даже в полубессознательном состоянии Чо похолодела, услышав это. Все знали мрачные истории о том, что делали с пойманными ведьмами эти хищники. Забини был прав — она этого не переживет. Когда камин вспыхнул снова, Чо почти с облегчением увидела Люциуса Малфоя. Его аристократическое лицо исказилось от ярости. — Нотт, — закричал он, — я же сказал тебе отпустить грязнокровку! Я не позволю ставить под угрозу наши политические достижения из-за твоих отвратительных наклонностей! — Не только моих, Люциус, — усмехнулся старший Нотт. — У нас тут была настоящая вечеринка. Злишься, что тебя не пригласили? — Это вряд ли, — усмехнулся в ответ Малфой. — Твоя вечеринка окончена. Попросите кого-нибудь стереть грязнокровке память, после чего отпустите ее. — Но ты-то все равно будешь помнить, — прорычал Нотт. — Я не дам тебе такого рычага воздействия на меня, Люциус. — Ты хочешь, чтобы я тоже воспользовался ею, чтобы мы все были одинаково виновны? — спросил Малфой. Чо не услышала ответа, но Нотт-старший, должно быть, кивнул. — Хорошо, — раздраженно сказал Малфой, — но твой сын должен присоединиться ко мне. Я уверен, что он тоже не прикасался к девушке, с его странными идеями об отвратительности изнасилования. — Ты слышал, — приказал старший Нотт. — Но, отец… — запротестовал Тео. Люциус Малфой появился в поле зрения Чо, расстегивая мантию и брюки. — Ее хорошо оттрахали, — небрежно заметил он. — Наверное, сейчас рот — самое узкое отверстие в ее теле. Тео, ты хочешь ее пизду или ее задницу? — Ни то, ни другое, сэр, но я прослежу, чтобы она обслужила вас должным образом, если это вас устроит, — ответил Тео. — Я тоже буду виноват, но мне не придется беспокоиться о том, что моя жена отрежет мне яйца при помощи магии. Открыв глаза, Чо увидела, что Люциус Малфой обдумывает предложение Тео. — Очень хорошо, — согласился он, усаживаясь в одно из резных кресел и расставляя ноги. — Империо, — прошептал Тео около уха Чо после того, как несколькими быстрыми заклинаниями освободил ее от незримых пут. — Слушай внимательно, Чо, — прошептал он, поднимая ее со стола. — Ты должна довериться мне и сделать все так, как я скажу, тогда я смогу вытащить тебя отсюда. Понимаешь? — Да, — прошептала она в ответ, наслаждаясь ощущением, витающим в ее голове. — Хорошая девочка, — сказал Тео, и эта похвала окутала ее теплом. — Теперь подползи к мистеру Малфою и встань на колени между его ног. Пока Тео инструктировал ее в технике орального секса, рациональный уголок сознания Чо удивлялся его глупости. Используя против нее непростительное заклятие, Нотт-младший рисковал провести жизнь в Азкабане, что было гораздо более суровым наказанием, чем то, которое грозило за один акт сексуального насилия. Тот же самый рациональный уголок ее сознания подсказывал, что Люциус Малфой близок к завершению, учитывая то, как он озвучивал свое удовольствие от ее действий и наматывал ее волосы на кулак. Тео, по-видимому, пришел к такому же выводу. — Когда мистер Малфой кончит, я хочу, чтобы ты проглотила все до последней капли, а затем поблагодарила его за привилегию сделать минет чистокровному волшебнику. У Чо, находящейся под действием заклинания, не было выбора, кроме как подчиниться этим унизительным инструкциям. Люциус Малфой рассмеялся и похлопал ее по голове, как собаку, застегивая молнию на брюках. — Какая хорошая маленькая сучка, — промурлыкал он. — Ты должен позволить ей позаботиться о тебе, — предложил он Тео, многозначительно ухмыляясь. — Может быть, я сделаю это, как только мы окажемся наедине, — ухмыльнулся Тео в ответ, поднимая Чо на ноги. — Пошли, — приказал он. Она споткнулась, пытаясь повиноваться несмотря на сломанную лодыжку. Как только двери столовой закрылись за ними, насмешливый Пожиратель Смерти исчез, уступив место испуганному подростку, который тихо выругался и начал левитировать Чо вверх по лестнице. — У тебя кровь идет, — сказал он, в панике констатируя очевидное. — Держись, пока мы не доберемся до моей комнаты, не падай в обморок. Получив этот приказ, Чо оставалась в сознании во время всего пути по длинному коридору. Оказавшись в спальне, Тео снял левитирующие чары, и она повалилась на пол, как марионетка с оборванными нитями. Он бросил на нее обеспокоенный взгляд и скрылся в ванной комнате. Чо смутно слышала, как он роется там в поисках чего-то, видимо, успешно, так как быстро вернулся в спальню с пузырьками зелий и банным полотенцем в руке. — Это зажми между ног, а это пей. — Чо послушно выпила два флакона зловонного крововосполняющего зелья. — Обычно достаточно одного, но ты потеряла много крови, — прокомментировал Тео. — Им уже несколько месяцев, и они, возможно, немного испортились. У меня не было необходимости латать себя с тех пор, как Поттер прикончил Темного Лорда. Чо ничего не сказала, слишком измученная, чтобы говорить. Аналитический монолог Тео, казалось, успокоил его, и он протянул ей черный плащ. — Надень это. Можешь аппарировать? Чо с благодарностью прикрыла свою наготу плащом. — Моя лодыжка, — тихо сказала она. — Сломана. — Ферула, — Тео направил палочку на ее лодыжку, и та оказалась забинтованной. Чо с облегчением вздохнула, но облегчение резко закончилось, когда Тео поднес палочку к ее лицу. В его светло-голубых глазах отразилось сожаление. — Мне очень жаль, но… Обливиэйт. Чо чувствовала себя так, словно бесконечно падает в пустоту, темную и мягкую, как бархат, туда, где нет понятия о пространстве и времени. Она подумала, что, может, Тео Нотт вслед за Обливиэйтом произнес убийственное проклятие, и она оказалась в какой-то волшебной версии чистилища? Если так, то она не возражала бы остаться тут на некоторое время, ведь тут было спокойно и не ощущалась боль. Но в ее мирное черное пространство ворвался крик: — Это в прошлом, Чо. Ты выжила! — это был голос Тео, странно приглушенный, хотя он и кричал ей в ухо. — Вернись в настоящее, любимая! Вернись ко мне! — остатки Империуса, который он наложил много лет назад, но так и не снял, заставили Чо повиноваться, хоть и неохотно. Первым, что она увидела в настоящем, было озадаченное лицо мужа и полные сожаления голубые глаза, отражающие события пятилетней давности. Чо закричала и кричала долго и громко, выпуская наружу отчаяние и черную ярость, которые были заблокированы в ее разуме слишком долго. Это был звук, способный разбить стекло, но взорвавшиеся бокалы и треснувшие тарелки стали результатом неконтролируемого всплеска магии, а не высоты и громкости ее голоса. Когда она перестала кричать, воздух в комнате, казалось, вибрировал от внезапно наступившей тишины. Волна стихийной магии разбила стекла и посуду в буфете, опрокинула все предметы мебели в комнате. Тео сбросило со стула, и он лежал, прижатый к кухонному шкафу. Чо перешагнула через обломки и нащупала его пульс. Когда она почувствовала под пальцами биение его сердца, разочарование сменилось облегчением. Ей нужно время, чтобы обдумать свои воспоминания и определить, что она чувствует к мужу. Пока же она оставила Тео лежать без сознания на полу, наклонившись только для того, чтобы вытащить палочку из кармана его брюк. После чего покинула квартиру. В конце концов, она ведьма, которая слишком долго была лишена своей магии. А ведьме нужна палочка, особенно для того, что намеревалась сделать Чо.* * *
Когда раздался звонок в дверь и Гермиона увидела Чо, стоящую на пороге, первой ее реакцией было желание тут же захлопнуть дверь. Но следы слез на щеках Чо и отчаяние в ее глазах заставили Гермиону передумать. — Что случилось? — спросила она, провожая Чо в гостиную и с некоторым беспокойством отмечая ее помятую медицинскую форму и разномастные туфли. — Мне позвонить Тео? — Не делай этого! — Вы поссорились? — догадалась Гермиона. — Нет, дело не в этом, — Чо пронзительно рассмеялась, словно была на грани истерики. — Если бы только это. — Я могу чем-нибудь помочь? — Гермиона надеялась, что Чо доверится ей или хотя бы поможет понять, что происходит. — Мне нужно одолжить у тебя платье и привести себя в порядок. Я выбежала из дома так быстро… — Чо глубоко вздохнула, успокаиваясь, и продолжила: — Я вспомнила имена тех, кто напал на меня, и мне нужно обратиться к властям и передать им мои воспоминания, пока я снова их не потеряла. Пока у меня их снова не отобрали. Гермиона колебалась, не в последнюю очередь из-за параноидальной формулировки Чо. — Тео — адвокат. Не будет ли лучше, если он отведет тебя в полицейский участок? — Я вполне способна пойти туда сама, — отрезала Чо, демонстрируя отголоски прежней себя. — Мне просто нужно платье, но если ты не хочешь мне помогать… — Нет, я с радостью одолжу тебе платье, — сказала Гермиона успокаивающим голосом. — Идем. Она повела Чо наверх, в большую спальню, которую делила с Драко, чувствуя себя неуютно, когда взгляд Чо задержался на кровати с балдахином. — Вот, все мои вещи в этом шкафу. Какое платье ты хочешь? — Что-нибудь темное и убедительное. И, конечно же, приспособленное к этому, — ответила Чо, указывая на свой живот. — Конечно, — эхом отозвалась Гермиона, слегка обескураженная тем, как холодно Чо упомянула свою нерожденную дочь. Ее собственная беременность стала неприятным сюрпризом, но Гермиона смирилась с этим. Теперь они с Драко с нетерпением ждали появления маленького Гарри Сигнуса Грейнджер-Фоя. Чо и Тео, напротив, хотели ребенка, но, похоже, теперь Чо передумала. Скрывая свое неодобрение, Гермиона порылась в шкафу и вытащила темно-зеленое платье с консервативным вырезом и просторной юбкой. — Вот, попробуй. — Зеленый? — Чо скептически подняла бровь. — Это купил твой парень? — Да, — призналась Гермиона, чувствуя необходимость защититься от ее тона. — Ты найдешь много зелени в моем гардеробе. Драко любит, когда я ношу этот цвет. — Конечно, — пробормотала Чо и зашла за открытую дверь шкафа, чтобы переодеться. — Почему ты называешь его Драко? — с любопытством спросила она, появившись из-за двери. — Разве его зовут не Малкольм? — Драко — его второе имя. И, кажется, оно больше ему подходит, — ответила Гермиона и вежливо добавила: — Тебе идет. По правде говоря, это было лестью, так как цвет придавал коже Чо желтоватый оттенок. Та издала неопределенный звук, глядя на свое отражение в зеркале в полный рост. — Могу я одолжить еще чулки и туфли? Ненавижу навязываться, но мне нужно выглядеть так, чтобы произвести впечатление. Или, по крайней мере, чтобы не быть похожей на чокнутую. Гермиона молча протянула ей черные колготки для беременных, все еще запакованные. Чо снова исчезла за дверью шкафа, и оттуда раздалось невнятное бормотание. Когда она вышла, Гермиона могла поклясться, что платье выглядит, скорее, синим, чем зеленым, но списала все на игру света. — Туфли или ботинки? — Ботинки на каблуке? — спросила Чо и после утвердительного кивка Гермионы добавила с осуждающей улыбкой: — Давай ботинки. Скрою свои распухшие лодыжки. Гермиона улыбнулась в ответ, пытаясь вспомнить, слышала ли она когда-нибудь раньше, как Чо шутит. Та всегда была грустной или сердитой. — Спасибо тебе, — искренне сказала Чо, застегнув черные ботинки и выглядя гораздо более собранной. — Я должна попросить тебя еще об одном одолжении. Ты знаешь, как связаться с Дином Томасом? — Он самозванец, — предупредила Гермиона. — Не настоящий полицейский. — Я знаю, что он не из отдела уголовного розыска, но он из особого типа правоохранительных органов, — стояла на своем Чо, собирая длинные черные волосы в строгий пучок. Слабое ударение на слове «особого» не ускользнуло от Гермионы. — Особый отдел, значит? Шпионы и террористы? Во имя богов, во что мы вляпались? Чо окинула ее оценивающим взглядом. — Ты правда хочешь знать? — она подняла тонкую руку, предупреждая ответ Гермионы. Украшенное бриллиантами обручальное кольцо заблестело в хорошо освещенной спальне. — Я ничего не могу сказать тебе прямо сейчас, иначе у меня начнется синдром Туретта, вызванный беременностью. Гермиона никогда раньше не слышала, чтобы беременность вызывала синдром Туретта, и, судя по саркастическому изгибу губ Чо, подозревала, что за этим предполагаемым расстройством стоит история, которой Чо не хочет — или не может — поделиться. — Я правда хочу знать, что происходит, — вместо этого сказала Гермиона. — Даже если это ранит сильнее, чем ты можешь себе представить? — спросила Чо. В ее карих глазах застыла боль. — Даже тогда, — заявила Гермиона. — Ты храбрее меня, — сказала Чо без особого восхищения и вздохнула. — Я надеюсь, что смогу рассказать тебе больше через пару дней. А до тех пор могу сказать, что ты, Кэти и остальные на верном пути, но вы не найдете ответов ни в книгах, ни в газетах. Пока Гермиона обдумывала эти слова, Чо настойчиво напомнила о своем вопросе: — Ты знаешь, как связаться с Дином? Я не смогу добраться туда, куда мне нужно, без его помощи. — Он звонил мне несколько раз в прошлом месяце. У меня все еще должен быть его номер, — сказала Гермиона, параллельно проверяя телефон. — Вот он! — она набрала номер, глядя на Чо. Гудки все шли и шли. — Мне оставить сообщение, если он не ответит? Чо отчаянно замотала головой: — Попробуй еще раз, пожалуйста, вдруг он ответит. У меня не так много времени. Набирая номер, Гермиона слышала, как Чо беспокойно вздыхает: — О, черт, черт, черт. Его телефон, наверное, не работает в Министерстве. Симус в Дублине, но у меня нет времени, чтобы добраться туда. Ты можешь как-нибудь связаться с Джинни? — настойчиво спросила она, обращаясь уже к Гермионе. — Ты ведь виделась с ней перед Рождеством? Это встряхнуло память Гермионы. — Она оставила мне подарок, тени для век, — Гермиона порылась в ящике стола и быстро нашла их среди своей скромной коллекции косметики. — Сказала посмотреть в зеркало и позвать ее по имени, если она мне понадобится. — Не могла бы ты попробовать, пожалуйста? — взмолилась Чо. — Мне действительно нужна ее помощь. — Джинни? Джинни, ты здесь? — позвала Гермиона, глядя в зеркало и чувствуя себя глупо. — Извини, Чо, — сказала она, когда ничего не произошло. — Попробуй еще раз, пожалуйста! Гермиона выразительно посмотрела на крошечное компактное зеркальце. Что, по мнению Чо, должно было произойти? — Джинни! Джинни! — позвала она. — Джиневра Молли Уизли-Поттер-Томас! Ты меня слышишь? Гермиона чуть не выронила тени из рук, когда в зеркале появился не ее собственный, а яркий карий глаз. — Это ты, Гермиона? — недоверчиво спросила Джинни.* * *
Минни и Миона, у которых резались первые зубы, наконец-то уснули после беспокойной ночи. Джинни Томас поймала себя на том, что не может решить: стоит ей присоединиться к близняшкам или же заварить крепкий чай и провести пару драгоценных часов в одиночестве. Последнее победило, и она направилась на кухню. Там измученной Джинни показалось, что кто-то тихо зовет ее по имени, но сперва она решила, что это происки разыгравшееся от недосыпа воображения. Ее дочери были веселыми маленькими болтушками, но они еще не могли сказать даже слово «мама», не говоря уже о… — Джиневра Молли Уизли-Поттер-Томас! Ты меня слышишь? Джинни схватила со стола свою сумочку и стала искать тени со щепоткой летучего пороха для чрезвычайных ситуаций, которые подарила Гермионе в декабре. Крошечные коробочки вмещали в себя осколки магического коммуникационного зеркала, которое Гарри получил от своего крестного. — Это ты, Гермиона? — недоверчиво спросила Джинни, несмотря на знакомый голос, длинные ресницы и карие глаза с золотыми крапинками. — Это я, — горячо подтвердила Гермиона. Очевидно, ее злость на Джинни из-за отказа отвечать на вопросы в их последнюю встречу уже рассеялась. — Джинни, я ненавижу навязываться, но не могла бы ты прийти ко мне? Кое-что произошло, и мне нужна твоя помощь. — Конечно! — Джинни без колебаний согласилась. — Просто дай мне адрес и несколько минут, чтобы попросить маму позаботиться о близняшках. Скоро приеду! — она оборвала благодарности Гермионы, когда ей в голову пришла мысль. — Ты не могла бы встретить меня снаружи? Иначе, думаю, твою квартиру будет непросто найти. Джинни вспомнила разочарование Дина, у которого не вышло найти дом Гермионы из-за заклинаний Малфоя. — Конечно, сегодня прекрасный день, — с готовностью согласилась Гермиона, несмотря на странный характер просьбы. — Ты живешь неподалеку? Как долго тебя ждать? — Не больше получаса, — пообещала Джинни. Благодаря аппарации не имело значения, что коттедж семьи Томас был в сотнях километров к западу от Лондона. Самой длинной частью ее путешествия будет поездка на такси от маггловской стороны «Дырявого котла» до квартиры Гермионы. Спустя двадцать пять минут, когда ее такси медленно ехало по шикарной улице Найтсбриджа, Джинни увидела Гермиону, стоящую на крыльце одного из домов с террасами, и азиатку, кажущуюся смутно знакомой. Джинни открыла рот от шока, когда поняла, что обе женщины беременны. — Остановите здесь, пожалуйста, — попросила она водителя, доставая из сумочки маггловские деньги. Гермиона обняла ее в качестве приветствия. Джинни крепко обняла ту в ответ, а затем отодвинула на расстояние вытянутой руки. — Черт побери, Миона! Ты стала больше с тех пор, как я видела тебя в декабре! — пошутила она. — Я даже не знала, что беременна, когда мы встречались в последний раз! Теперь это совершенно очевидно, — усмехнулась Гермиона, ласково погладив себя по животу. — Ну, поздравляю! Это мальчик, девочка или секрет? Когда роды? — с энтузиазмом спросила Джинни. — Мальчик, должен родиться в конце июля, в день рождения Гарри. И его тоже будут звать Гарри, если я добьюсь своего. — Замечательно! — воскликнула Джинни. — Он будет одного возраста с моими девочками. Тихое покашливание прервало ее восторги. — Джинни, я не знаю, помнишь ли ты меня, — нерешительно сказала черноволосая женщина. — Чо Чанг. Джинни оценивающе посмотрела на первую девушку Гарри. С распущенными волосами и в дорогом темно-синем платье, не говоря уже о высокомерном поведении, Чо выглядела идеальной чистокровной женой. — Мадам Нотт? Конечно, я вас помню, — сказала Джинни с холодной вежливостью, которую приберегала исключительно для тех случаев, когда ей приходилось общаться с Пожирателями Смерти и членами их семей. Чо поморщилась, и Джинни присмотрелась к ней внимательнее. Она была болезненно худой, несмотря на беременность, а ее глаза были красными и смотрели с какой-то затравленностью. — Пожалуйста, не нужно формальностей. Просто Чо. Джинни слегка смягчилась. Она всегда испытывала ревность к Чо и никогда не понимала, как та могла защищать Мариетту Эджкомб, но Чо была одной из них. А Пожиратели Смерти заставили ее заплатить высокую цену за верность Гарри. — Конечно, Чо. Как скажешь. — Джин, я надеялась, что ты поможешь Чо, — сказала Гермиона. — Можешь отвести ее к Дину, пожалуйста? — Я хочу подать на нескольких известных людей в суд за изнасилование, — решительно заявила Чо. — Дин — тот человек, которому я могу доверить это дело. У Джинни отвисла челюсть. — Ты вспомнила? Гермиона, а ты? Чо кивнула, но Гермиона печально покачала кудрявой головой. — Пока нет. Надеюсь, скоро вспомню. — Я отвезу тебя к Дину. Туда, куда тебе нужно, — пообещала Джинни, напряженно думая о том, как сделать все так, чтобы за ней не проследили. Вероятно, она нарушит около пяти законов Амбридж, тайно протащив магглорожденную ведьму в сердце Министерства магии, но на самом деле ей на это было глубоко наплевать — Мы можем уже идти? — умоляюще попросила Чо. — Я не знаю, сколько у меня времени. Гермиона кивнула в знак согласия и быстро обняла Джинни. — Постарайся не теряться, Джин, — затем она обняла Чо: — Удачи тебе, Чо. Джинни увидела, как Чо на мгновение напряглась, прежде чем ответить на объятия Гермионы. — Спасибо, что ты мой друг, а не просто союзник. Надеюсь, когда-нибудь я смогу вернуть долг. Джинни и Чо быстро пошли по улице, пока Джинни лихорадочно соображала. — Какой у тебя срок? — Я все еще могу аппарировать, — сказала Чо, и Джинни вспомнила, что она училась на целителя. Они нырнули в проем между двумя домами, где ворота во двор были открытыми. — Хорошо, — сказала Джинни. — Я отведу тебя к себе домой. Оттуда ты сможешь отправиться по каминной сети в Министерство. Отдел Аврората на втором уровне. Тебе придется пройти через атриум и подняться на лифте, но я сомневаюсь, что кто-то посмеет остановить тебя в таком виде, — она указала на устрашающий наряд Чо. — На это и расчет, — сказала Чо. — Твой план кажется мне разумным. — Готова? — спросила Джинни, протягивая руку, чтобы аппарировать вместе с Чо в «Львиные ворота». — Больше, чем когда-либо, — мрачно ответила Чо. Они крутанулись на месте и с треском исчезли.* * *
Долорес Амбридж наслаждалась обедом с Люциусом Малфоем. Как истинный джентльмен, он настоял на том, чтобы угостить ее, и они отправились в очаровательную итальянскую тратторию. Она очень надеялась, что Нарцисса осознает, как ей повезло иметь такого восхитительного и преданного мужа. Долорес забросила несколько приманок, но Люциус, очевидно, был невосприимчив к ее девичьим чарам. Вкусная паста, бокал кьянти, тирамису и лимончелло вместо обычного обеда в кафетерии оставили заместителя министра в необычайно приятном настроении. Но оно мгновенно испарилось, стоило ей увидеть черноволосую ведьму, миновавшую контрольный пункт Министерства и направившуюся к лифтам в дальнем конце атриума. Долорес быстро двинулась ей наперерез, не понимая, как эта выскочка так быстро восстановила свои воспоминания, ведь указ был подписан только перед обедом. — Кхм-кхм. Мадам Чанг-Нотт? — сладко пропела Долорес, прочистив горло. — Могу я спросить, что вы здесь делаете? — Не ваше дело, — холодно ответила та. — А теперь извините меня, пожалуйста, — добавила она, бросив острый взгляд в сторону лифтов, в данный момент заблокированных коренастой розовой фигурой Долорес. — Разве вы не знаете, кто я? — оскорбленно спросила Долорес. — О, я знаю, — прошипела Чанг. — Вы заместитель министра Долорес Амбридж, бывший генеральный инспектор Хогвартса и нынешняя глава комиссии по репатриации магглорожденных. До этого вы возглавляли комиссию по регистрации магглорожденных. Я очень хорошо знаю, кто вы. Долорес невольно вздрогнула. Титулы и достижения прозвучали в устах Чанг как обвинение, а в ее глазах было что-то темное и нестабильное. — Мадам Чанг-Нотт, — протянула Долорес, решив, что в данном случае лучше изобразить поддержку, а не обиду. В конце концов, согласно ее же указу, Чо больше не считалась грязнокровкой, а еще она ухитрилась выйти замуж за одного из «Священных двадцати восьми». Кроме того, по пути сюда они привлекли внимание целой толпы любопытных работников Министерства, а Долорес знала, как все сочувствуют Чо. — Вы выглядите взволнованной. Позвольте мне связаться с вашим мужем, чтобы он отвез вас домой и напоил успокоительным. Или, возможно, мне стоит обратиться к вашему тестю? Это было угрозой. Если верить слухам, у Чо были все основания бояться Нотта-старшего. К ее чести, она даже не вздрогнула. — Обратитесь, если так нужно, — сказала Чо с кривой улыбкой. — Они могут встретиться со мной в Аврорате, избавив авроров от необходимости тащить их туда силой. Долорес побледнела. Очевидно, Флитвик отменил санкционированный Министерством Обливиэйт и каким-то образом восстановил все воспоминания Чо. Это означало, что она собирается подать в суд на самых ярых сторонников комиссии по репатриации магглорожденных, которые также были финансовыми спонсорами вступления Долорес в должность министра после отставки Шеклболта. — Боюсь, мы не можем этого допустить, — сказала Долорес, вытаскивая палочку. — Ступеф… — Экспеллиармус! Ее заклинание было прервано разоруживающим заклинанием Чо. Долорес услышала в толпе крики и одобрительные возгласы. — В сторону, — скомандовала Чо ледяным голосом. — И не подумаю! — рявкнула Долорес. — Немедленно отдай мою палочку! — И не подумаю, — передразнила ее Чо, пряча в карман необычайно короткую палочку заместителя министра, а свою держа наготове. — В последний раз предупреждаю: отойди, пока я тебя не заставила! — Да как ты смеешь, наглая маленькая шлюха! Сегодня ты вернулась в волшебный мир только благодаря снисхождению тех, кто лучше тебя. И остаешься здесь только по нашей милости! — Лучше меня? — недоверчиво повторила Чо. — Ты утверждаешь, что в каком-то отношении лучше меня? Точно не в магии, ведь твоя палочка у меня в кармане. — Я говорю о своем наследии, — заявила Долорес со слащавой снисходительностью. — В конце концов, я чистокровная ведьма из семьи Селвинов. — И это твоя претензия на превосходство? Предполагаемая родословная? — Чо насмешливо фыркнула. — Из «Истории магии» я узнала, что Чанги были имперскими магами еще во время династии Тан. Твои предки в то время носили шкуры и использовали заостренные палки для разжигания огня. А мои маггловские предки пользовались бумагой и чернилами и того раньше, пока неграмотные волшебники и ведьмы, потомком которых ты себя считаешь, рифмовали заклинания, потому что не умели писать. Это делает меня лучше тебя? — Конечно нет! — усмехнулась Долорес. — Ты признаешь, что в твоем генеалогическом древе есть магглы, и это делает тебя хуже меня. Кровь говорит сама за себя, — самодовольно заключила она. — Я так не думаю, — возразила Чо с прохладным смешком. Темная нестабильность, мелькавшая в ее глазах, вспыхнула, и Долорес вздрогнула, вспомнив о покойной Беллатрисе Лестрейндж. — Поклонись мне, сука, — рассмеялась Чо, балансируя на грани безумия. — Как следует поклонись. Долорес почувствовала, как позвоночник против ее воли изогнулся, словно на него надавила невидимая гигантская рука. Она попыталась сопротивляться, но Чо увеличила силу заклинания, отчего лицо Долорес с громким хрустом ударилось о пол. Она застонала от боли, схватившись за сломанный нос, и начала кататься по полу, пока кровь заливала ее розовый кардиган. Чанг небрежно оттолкнула ее носком ботинка, чтобы вызвать лифт. В мертвой тишине атриума раздались неестественно громкие аплодисменты. Постепенно к ним присоединилось столько людей, что Долорес не смогла вспомнить имена их всех. Механический голос объявил о прибытии лифта. Чо Чанг-Нотт зашла в кабину с высоко поднятой головой.* * *
Дин Томас стоял у кулера с водой рядом со стойкой администратора, когда стеклянную дверь Аврората распахнула элегантно одетая женщина. Заскучавшая секретарша, сидевшая за столом, подняла глаза от журнала. — Чем могу помочь? — каким-то не очень любезным тоном спросила она. — Я сам помогу мадам Чанг-Нотт, — вызвался Дин. Чо посмотрела на него затравленным взглядом. — Пожалуйста, зови меня доктор Чанг или просто Чо. — Конечно, Чо, — успокаивающе согласился Дин, ведя ее в комнату для допросов. — Хочешь чаю? — Только если ты добавишь в него Веритасерум, — сказала Чо с кривой улыбкой. — Я здесь, чтобы подать жалобу на более чем дюжину Пожирателей Смерти за мое похищение и изнасилование в сентябре 1998 года. Я выпью Веритасерум или покажу свои воспоминания в Омуте памяти — как ты скажешь. Но мне нужно сделать это немедленно, пока заместитель министра Амбридж снова не стерла мне память. — Она не может этого сделать, — удовлетворенно сказал Дин, посылая патронуса за другим аврором, чтобы тот помог ему с допросом. — Только сегодня она издала указ, удовлетворяющий ходатайство Ноттов об изменении статуса твоей крови. По закону Министерство больше не считает тебя магглорожденной. Так что с возвращением. — Что за чушь! — с отвращением сказала Чо. — Подожди, это значит, что я все равно вернула бы свои воспоминания? Дин кивнул. — Я думал, ты уже виделась с профессором Флитвиком, и это он отменил твой Обливиэйт. — Нет, это сделал мой муж, — сказала Чо, смаргивая слезы. — Вот такая ирония. Дин открыл было рот, чтобы спросить, как Теодору Нотту-младшему это удалось, но Чо перебила его: — Если не возражаешь, я хотела бы сделать признание только один раз и под запись. Это не совсем приятно для меня, и я все еще беспокоюсь о вмешательстве в свою жизнь и память. В конце концов, заместитель министра Амбридж пыталась остановить меня в атриуме, и я сомневаюсь, что она будет рада меня видеть после того, как я оставила ее истекать кровью на полу. — Я бы заплатил хорошие деньги, чтобы посмотреть на это! — рассмеялся Дин. Он не думал, что Амбридж осмелится вмешаться в расследование Аврората, но в качестве меры предосторожности послал второго патронуса предупредить Кингсли Шеклболта о сложившейся ситуации. В комнату незаметно вошла женщина-аврор с мышиными волосами, неся Омут памяти. — Это аврор Гвен Уайт. Эксперт по части слежки и секретных миссий, — представил ее Дин. Аврор Уайт улыбнулась в молчаливом приветствии и достала блокнот. — Хорошо, — сказал Дин. — Давайте начнем.* * *
Почти два часа спустя Дин откинулся на спинку стула, излучая тихое удовлетворение. Аврор Уайт исписала уже два пера, делая обширные заметки ответов Чо под действием зелья. На столе лежали флаконы с уликами, наполненные серебряными обрывками воспоминаний и помеченные именами Пожирателей Смерти: Уолден Макнейр, Торфинн Роули, Теодор Нотт-старший, Антонин Долохов, Августус Руквуд, Рабастан Лестрейндж, Эдвард Джагсон, Мортон Мальсибер, Гордон Гойл, Перегрин Деррик, Люсьен Боул и Кассиус Уоррингтон. Каждому из них грозил немалый срок в Азкабане, и Дин собирался послать авроров арестовать их, как только Чо закончит давать показания. Чо рассказывала все в хронологическом порядке, уже дошла до своей последней ночи в плену и как раз заканчивала рассказ о преступлениях Блейза Забини. Она была превосходным свидетелем, описывала все до мельчайших деталей, но повторное переживание тех событий явно сказалось на ней. Когда Чо опустилась в кресло, аврор Уайт подвинула к ней коробку с салфетками в знак утешения. — Можно? — спросил Дин, дождался кивка Чо, после чего поднес палочку к ее виску, чтобы забрать воспоминания о Забини. Он закупорил их во флаконе, но отложил его в сторону. — Ты знаешь, что он мертв? — спросил он Чо, желая утешить эту холодную, сдержанную женщину, но не зная как. Дин не мог представить никого более подходящего для таких вещей, чем его Джинни. — Я знаю, — ответила Чо с тенью улыбки. — Это было в маггловских газетах. Скатертью дорожка, если хочешь знать мое мнение. — Я могу спросить, ты ли его убила, — многозначительно сказал Дин. Чо была под Веритасерумом, и он собирался спросить только если ее ответ не будет компрометирующим. — Спрашивай, — предложила Чо. — Ты убила Блейза Забини? — Нет. — Тогда это все, что мне нужно знать о Забини, — заключил Дин. У него не было ни малейшего желания расспрашивать ее о заслуженной кончине этого ублюдка-извращенца. — Не хочешь передохнуть, прежде чем мы продолжим? Чо выглядела измученной, физически и эмоционально, но покачала головой. — Давай покончим с этим. Остались только двое: Люциус Малфой и Тео, — ее голос слегка дрогнул при упоминании мужа, но Дин любезно сделал вид, что не заметил. — Можете ли вы рассказать нам своими словами, что они с вами сделали? — бесцветным голосом спросила аврор Уайт. — Тео наложил на меня Империус и заставил сделать минет мистеру Малфою, — бесстрастно ответила Чо. Прежде чем Дин успел приступить к стандартному набору вопросов, в комнату ворвался муж Чо, взъерошенный и с большой шишкой на голове. — Помяни черта, — усмехнулся Дин, поднимая палочку. — Убирайся, Нотт. Тео проигнорировал его, вместо этого опустившись на колени рядом с Чо. — Ты в порядке, любимая? — Нет. Благодаря тебе, — холодно ответила она. — Мне очень жаль. Я знал, что тебе будет больно от воспоминаний, но не думал, что это будет настолько травматично. — Ты знал, что я вспомню о тебе. Это самое худшее, — обвинила его Чо. — Все, что я могу сделать, это умолять тебя простить меня, — Тео в отчаянии склонил голову. — Я знаю, то, что я сделал… что заставил тебя сделать… было ужасно, но… — Это было непростительно, — сказала Чо. — Но не то, что ты сделал той ночью, а то, что скрывал это от меня годами. — Да, — бессильно согласился Тео и встал в полный рост. — Аврор Томас, — заговорил он с жалким подобием достоинства, — я здесь для того, чтобы сдаться и подтвердить показания моей жены, насколько это в моих силах. — Ты признаешь, что заставил свою жену заниматься оральным сексом с Люциусом Малфоем? — спросил Дин. — Да, — признался Тео. — Ты использовал Империус для этого? — Это был не Империус, — прервала Чо ответ, который собирался дать ее муж. — Это было какое-то заклинание, которое вызывает похоть, а не послушание. — Ты уверена? — спросил Дин. Впервые за сегодняшний день он заподозрил, что Чо не слишком откровенна. И количество Веритасерума в ее крови, очевидно, уже уменьшилось. — Учитывая, что именно я была под воздействием этого заклинания, — да, уверена, — подтвердила Чо. Ее голосом можно было резать стекло. — Хорошо, — неодобрительно поджал губы Дин. Если Чо решила солгать из-за мерзавца Пожирателя Смерти, за которого вышла замуж, он ничего не может с этим поделать. Аврорат редко имел дело с насилием в семье, но Дин все же кое-что знал о ведьмах, которые лгали, чтобы защитить мужей от судебного преследования. В конце концов, он не был уверен, что Нотт заслуживает срок в Азкабане за использование непростительного заклятия, тогда как настоящие насильники отделаются меньшим наказанием. И он не собирался подталкивать Чо к правде, ведь ее предыдущих показаний против насильников было более чем достаточно. — Что случилось потом? Чо снова перебила мужа: — Тео увел меня в свою спальню. Дал крововосполняющее зелье и наложил несколько исцеляющих заклинаний, чтобы я смогла аппарировать вместе с ним. Затем оставил на перекрестке Лютого и Косого переулков, чтобы кто-нибудь меня нашел. — Тебе есть что добавить, Нотт? — спросил Дин. Тео, ошеломленный показаниями Чо, молча покачал головой. — Могу я попросить твои воспоминания о Нотте и Малфое? — обратился Дин к Чо. После небольшой паузы она поднесла свою палочку — точнее, палочку своего мужа — к виску и вытащила длинную серебристую нить. — Это все, — сказала она с облегчением. — Пойдем, Нотт, — приказал Дин. — У меня есть камера с твоим именем. Тео, казалось, ничуть не беспокоила перспектива заключения. — Я намерен признать себя виновным, а затем, когда начну отбывать срок в Азкабане, — свидетельствовать против всех Пожирателей Смерти, которые участвовали в нападении на Чо. — Даже против своего отца? — скептически спросил Дин. — Особенно против моего отца, — подтвердил Тео. Он с тоской посмотрел на жену, но не двинулся с места. — Чо, что бы ты ни думала обо мне сейчас, пожалуйста, знай, что я люблю тебя и всегда буду любить. — Не надо, Тео, — Чо отвела взгляд от умоляющих голубых глаз мужа. — Я не могу сейчас слышать это от тебя. Чувствуя себя крайне неловко, Дин вывел Нотта из комнаты, оставив аврора Уайт утешать рыдающую жену заключенного.* * *
Когда Кингсли Шеклболт зашел в комнату, Чо сидела, склонившись над столом и обхватив голову руками. Он весь день держал Долорес Амбридж на расстоянии, передав расследование и теперь уже аресты в умелые руки Дина Томаса. — …проявила к нему столько же милосердия, сколько он проявил ко мне, — пробормотала все еще не пришедшая в себя женщина. — Я ошиблась? Кингсли с улыбкой отпустил аврора Уайт, задавшись вопросом, говорила ли Чо с ней или же совсем забыла, что не одна в комнате. Аврор Уайт умела быть неприметной. — Нет, вы не ошиблись, — глубоким и уверенным голосом ответил Кингсли. — Вы встретили трудности с изяществом и достоинством, не говоря уже о той скрупулезной подаче информации, какую можно ожидать только от когтевранки, — он оставил невысказанными свои мысли о том, что если бы Теодор Нотт-младший был женат на гриффиндорке, то провел бы остаток своих дней в Азкабане, но остался бы безнаказанным, если бы его жена была верной пуффендуйкой. А вот будь Чо слизеринкой, она скрыла бы все самые страшные улики, оставив их для манипулирования. Но министр слишком хорошо знал о трудных выборах и ситуационной этике, поэтому он будет последним, кто осудит Чо за ее выбор. Чо подняла голову, и Кингсли молча протянул ей носовой платок. — Не уверен, что мы когда-либо встречались. Я Кингсли Шеклболт, — представился он, протягивая руку. — Я знаю, кто вы, министр, — ошеломленно сказала Чо. Он пожал ее холодную хрупкую руку как можно мягче, опасаясь сломать одну из ее птичьих костей. — Пожалуйста, зовите меня просто Кингсли. Я встретился с вами не в качестве министра, а, скорее, как глава Ордена Феникса. — Я знакома с этой группой, — признала Чо. — Хорошо, — пророкотал Кингсли. — Я здесь, чтобы предложить вам укрыться в Хогвартсе, пока не закончатся все разбирательства. Ваши сегодняшние действия разозлили нескольких влиятельных людей и их семьи, не говоря уже о заместителе министра Амбридж. Боюсь, вы снова можете стать мишенью. От этой мысли Чо побледнела. — Я буду в безопасности в Хогвартсе? Мы будем в безопасности? — спросила она, слегка коснувшись того места на животе, где, как предположил Кингсли, почувствовала пинок ребенка. — В Хогвартсе вы будете очень хорошо защищены, — пообещал он. — Со времен битвы школу отремонтировали и укрепили, а профессора, даже те, которые не являются членами Ордена, представляют собой огромную боевую мощь. После нападения в 1998 году Гермиона Грейнджер жила в Хогвартсе несколько месяцев, и Пожиратели Смерти не смогли до нее добраться. При этих словах Чо подняла голову, на ее лице отразилось разочарование, смешанное с чувством вины. — Сэр, Драко Малфой… — Орден тайно следит за каждым магглорожденным, поэтому я полностью осведомлен о том, что происходит между мисс Грейнджер и молодым мистером Малфоем, — мягко предупредил Кингсли. — Их ребенок должен родиться чуть раньше, чем ваш, не так ли? — Да, где-то через месяц, — автоматически подтвердила Чо, выглядя ошеломленной. — Вам не кажется проблемой то, что Гермиона… — Родит ребенка от мужчины, который полностью предан ей и не остановится ни перед чем, чтобы уберечь ее и их ребенка от беды? — Кингсли снова прервал ее как раз в тот момент, когда Дин Томас вошел в комнату. — Дин, ты же встречался с Гермионой и ее парнем? — Да, еще в январе, — подтвердил тот. — Что ты думаешь о том, что у них будет ребенок? — Это не то, чего я ожидал или чего пожелал бы для нее, — честно ответил Дин, — но Гермиона кажется счастливой, а ее парень глаз с нее не сводит, так что… — он пожал плечами. — Я не имею права вмешиваться. К удовлетворению Кингсли, Чо с отвращением посмотрела на них обоих и прекратила разговор о Гермионе. — Сэр, я пришел сообщить, что у нас под стражей двенадцать Пожирателей Смерти, — отчитался Дин. — Долохов уехал куда-то в Россию, где мы не можем его достать, а Лестрейндж сбежал до того, как мы прорвались сквозь защитные заклинания на его доме. Адвокат Люциуса Малфоя поднимает шумиху, чтобы его клиента отпустили под залог до суда. Кингсли озабоченно нахмурился. — Доктор Чанг, двое Пожирателей Смерти на свободе, я искренне надеюсь, что вы примете предложение Ордена и укроетесь в Хогвартсе. — Конечно, — сказала Чо. — Как быстро мы можем уехать? — Я сам сопровожу вас туда, — предложил Кингсли со смесью галантности и расчетливости. Это предотвратит какой-либо обмен информацией между Чо и Дином о Гермионе, а также даст ему возможность подчеркнуть для Чо важность соблюдения Статута о секретности и постановлений комиссии по репатриации магглорожденных, пока она остается в списке Амбридж.