Джек посмотрел на кольцо в руке, а затем перевел взгляд на Элизабет. Она посмотрела на него, словно ожидая, что он застрелит ее или сделает что-то еще, в равной степени жестокое. Страх в ее глазах озадачил его.
— Что это, цыпа? — невинно спросил он, прекрасно зная, что это за чертовщина.
Она посмотрела на него, словно рассматривая искренность его вопроса.
— Ничего, — быстро сказала она, решив поиграть. Если это была игра. И даже если это не так.
Они смотрели друг на друга минуту, не мигая.
— Ну, это кольцо, — вдруг предложил Гиббс.
И Джек, и Элизабет немедленно повернули головы и посмотрели на него.
Гиббс смущенно моргнул.
— Мистер Коттон! — закричал Джек, заметив, как старший матрос проходил мимо. — Помогите мистеру Гиббсу отнести багаж.
Коттон подошел, и Элизабет приветливо кивнула. Она заставила себя улыбнуться, глубоко озабоченная поиском решения ситуации.
Он, должно быть, заметил… Он должен знать, что это такое… И он должен знать…
Красочный попугай тихонько приземлился на плечо Коттона, привлекая внимание Элизабет. Попугай наклонил голову в ее сторону и, казалось, пристально посмотрел на Элизабет. Она уставилась на попугая.
—
Попугай. Попугай. Этот попугай.
—
Нечем дышать!
Слова прозвучали в голове Элизабет, а затем она увидела, как попугай взлетает к небу над толпой людей и… она увидела это в своей голове, как в реальности, но попугай все еще сидел на плече матроса.
Внезапно попугай вскрикнул:
— Не убивай меня! Не убивай меня!
Глаза Элизабет удивленно расширились.
Глаза Джека расширились от ужаса.
— Пойдем! Идите же! — он махнул рукой на Гиббса и Коттона. — Уходите!
Наконец, взяв все чемоданы (за исключением маленькой коробки и ее содержимого, которое все еще было разбросано по палубе), Гиббс и Коттон поспешно спустились вниз.
Джек подошел ближе к Элизабет, которая стояла с изумленным взглядом.
— Лиззи… — Джек начал тихо, и она осторожно посмотрела на него.
— Говорящий попугай, — сказала она с небольшой улыбкой.
Джек моргнул.
— Да, — он вздохнул, — говорящий попугай, — он повторил глухим тоном, с облегчением. — Лиззи… — он поднял свою закрытую руку, словно хотел что-то передать ей.
Он начал открывать руку, когда она вдруг положила свою руку на его, остановив.
Джек нерешительно посмотрел на нее.
— Это кольцо для ключей, — сказала она низким, но решительным тоном, пристально глядя ему в глаза.
— Ты уверена, цыпа? — спросил он после паузы.
Элизабет медленно кивнула. Когда она моргнула, он увидел слезы, сверкающие в ее глазах, но ей удалось удержать их.
Он обнял ее и прижал к себе. Он почувствовал тупую боль в голове, странное давление. Это началось. Ее слезы. Она плачет. Она чувствует вину. И это была его вина. Это может быть только его вина.
Элизабет прижала голову к его шее и сказала дрожащим шепотом:
— Это кольцо для ключей, Джек.
— Я знаю, — пробормотал он, сжимая ее в объятиях. — Я знаю.
Он вздрогнул, когда она положила один, мягкий поцелуй на его щеку, прислонив голову ему на плечо. Он почувствовал кольцо в руке. Он так сильно сжал его, что почти прорезал кожу. Может быть, так и должно быть.
Возможно, тогда это вернет его к реальности.
Но какова была реальность? Единственная реальность, о которой он мог думать (о которой он хотел думать, и, следовательно, единственная, о которой он думал, была такой красивой, непобедимой, уязвимой девочкой в его руках).
—
Ах. Мечтай, дурак. Независимо от того, о чем она думала, ее чувства прямо сейчас должны были исчезнуть, сменившись ненавистью, превратиться в катастрофу.
Но она целовала его по шее и линии челюсти, пока не дошла до его губ, и нерешительно, но нежно, поцеловала его.
Он поймал ее губы.
Еще один день. Еще один день был новым лейтмотивом его мыслей, который включал в себя постоянное «Я скажу ей завтра».
И она солгала ему… Она нашла это кольцо и не сказала ему, не хотела ему говорить, не хотела, чтобы он знал. Эта реальность была такой сладкой… или это было иллюзией? Он не мог сказать.
Еще один день. Он углубил поцелуй. Ее губы казались сладкими, как тропические фрукты, опьяняющими, как ром, нежные, как сладкая вода из горного ручья. Еще один де…
— Не хочется вас прерывать, — ухмыльнулся Барбосса, внезапно появившись рядом с ними.
Они разорвали поцелуй. Элизабет подняла глаза на мужчину.
Как Ваше имя, мисси?Она поморщилась, услышав тот же голос в голове, что и сейчас. В последнее время она слышала слова и предложения, клочки прошлого, бессмысленно циркулирующие в ее голове, которые интригующе произносились голосами окружающих ее людей. Джек и тот же мистер Гиббс, этот попугай, и теперь… этот человек. Казалось, что она могла запомнить некоторые слова, но не голоса, и поэтому голоса из настоящей реальности продолжали вторгаться в ее мысли, в обломки ее воспоминаний, еще больше запутывая ее.
Наконец она повернула голову и увидела его. И, судя по строгому выражению лица Джека, она догадалась, кто этот человек. Джек рассказал ей о мятеже. И о карте.
— Просто хотел поприветствовать нового гостя на борту, — заявил Барбосса, давая Элизабет что-то, что можно было бы считать дружеской улыбкой.
Джек был раздражен. Он не хотел его видеть… Он собирался, по крайней мере, сделать вид, что… Но это не имеет значения. По крайней мере, Гиббс ничего не заметил. Все же…
— Спасибо, — холодно ответила Элизабет. Она не собиралась быть милой с кем-то, кто повредил Джеку.
— О, я вижу, — усмехнулся Барбосса, сознательно уставившись на Элизабет настолько интенсивно, насколько это возможно. Джек внимательно наблюдал за ним с тихим гневом, — он жаловался на меня.
— Я не думаю, что правду можно отнести к жалобам,
сэр, — сказала Элизабет решительным тоном.
— Действительно, — усмехнулся Барбосса. — Кстати, обычно это правда, на которую мы хотим жаловаться.
— Позвольте мне показать Вам Вашу каюту, Лиззи, — вмешался Джек, обнаружив, что разговор явно неприятный.
Барбосса проследил за ними взглядом. Он обернулся, чтобы уйти, но потом заметил предметы, разбросанные по палубе. Он наклонился, прищурив глаза. Он посмотрел на шпильки, поморщился женским штучкам и вздохнул, увидев маленький ключик. И он заметил другой ключ. Он взял его в руку, выпрямился и посмотрел на него с интересом, но смущенно, словно пытался что-то вспомнить. И вдруг он вспомнил, и его глаза слегка расширились. Ключ… Он ухмыльнулся про себя.
Всегда лучше иметь важные вещи при себе. Он положил ключ в карман и пошел в каюту.
***
Оставив Элизабет в каюте, Джек неохотно подошел к штурвалу. Жемчужина покинула порт в конце дня.
Неохотно… Он не мог поверить, что он с неохотой пошел к штурвалу. Но правда в том, что он предпочел бы остаться с ней… немного дольше… Если бы был еще один день… Он пытался убедить себя, что это действительно так, что он действительно намеревался это закончить, закончить эту комедию и рассказать ей…
Он безразлично взглянул на кольцо. Он все еще держал его в руке. Он не знал, что с этим делать. Бросить за борт. Каждую минуту эта идея приходила ему в голову. Может быть, он должен просто положить его куда-нибудь… Ящик… Ящик… Сундук… Он съежился.
Сердце. Ключ.
Он оставил шляпу внизу и поспешно вышел на палубу, где сегодня упала коробка с ключами и другими предметами. Он присел на корточки. Были шпильки, маленький ключ, но… нет еще одного ключа. Где был ключ? Он не забирал… Элизабет не забирала…
Джек вздохнул.
— Мудак.
***
— Уже стало скучно за штурвалом? — спросил Барбосса, когда Джек вошел в свою каюту.
Джек мрачно посмотрел на него и захлопнул дверь.
Барбосса поморщился от шума.
— Если ты поломаешь мою дверь, мне придется взять четверть капитана, я тебя предупредил.
Барбосса сидел за большим столом, просматривая кучу старых карт и других бумаг.
Джек подошел к нему и сказал низким, но твердым тоном:
— Ключ.
Барбосса удивленно посмотрел на него.
— Какой ключ, Джек? — спросил он, непрерывно моргая.
— Ключ, — повторил Джек, неуклонно глядя на него.
Барбосса помолчал, глядя на собеседника и сузив глаза.
— Для чего тебе он нужен, Джек?
Он сморщил лоб.
— Он не твой.
Барбосса сухо рассмеялся.
— О да, поговорим о собственности, Джек, закон и прочая ерунда, — сказал он с улыбкой.
— Почему ты его взял? — терпеливо спросил Джек, пытаясь казаться невозмутимым. Но в этой ситуации было что-то угрожающее, что ему не нравилось. Совсем.
— А он твой что ли? — возразил Барбосса.
— Если ты не вернешь его, тогда ты можешь забрать свою чертову карту в ад со своим чертовым «я», мне все равно. Я обойдусь без нее и без тебя, — сказал Джек серьезно, саркастическая улыбка мелькнула на его лице.
Барбосса поморщился.
— У тебя еще остались неприятные привычки, Джек, — сказал он с насмешливым отвращением. — Я просто надеюсь, что ты говоришь так, потому что ты влюблен, — улыбнулся он в ответ. — Тем не менее, видишь ли, этот ключ связан с Источником Молодости.
— Ты не знаешь, где находится сундук, — холодно ответил Джек.
— Да! — воскликнул Барбосса, соглашаясь. — Вот почему я не отказываюсь от нашего
путешественника, — сказал он со смехом. — Но я просто пытаюсь сказать, что угрозы… нет. Кроме того, — он сделал несколько шагов к Джеку, понизив голос до колючего шепота, — я думаю, твоя реакция скорее… преувеличена. Неискренне преувеличена, — добавил он с насмешкой. — Просто забудь об этом, Джек.
