Судьба, должно быть, действительно была очень непредсказуемой, поскольку Джек не мог бы найти такое наказание.
Он с недоумением уставился на Элизабет, отталкивая все эти ужасные, невозможные, невероятно раздражающие голоса в голове, высказывающие предположения, которые, казалось, становились более реальными с каждым мгновением.
— Джек, ты в порядке? — спросила Элизабет, слегка наклонившись к Джеку.
— Ты… ничего не помнишь после того несчастного случая на Тортуге, Элизабет? — Джек почти с ужасом посмотрел на нее, его голос был странно пустым.
Элизабет сморщила лоб.
— Как долго я была без сознания? — подозрительно спросила она, пытаясь понять, почему он так странно себя ведет. Она никогда не видела его смущенным.
—
Она не могла забыть… Она не могла забыть об этом…
По какой-то причине он счел совершенно разумным заставить ее забыть всю ее жизнь, но забыть эти последние несколько дней — невообразимо. Должно быть, это была какая-то жестокая шутка. Просто шутка. Шутка. Она шутила. Должно быть, она шутила.
И все же он прекрасно знал, что никакой шутки нет.
— Джек? — Элизабет слегка потрясла его за плечо. — В чем дело?
— Ничего, — механически ответил он, пытаясь понять, что делать дальше. Что он должен был сказать? Как он должен был сказать ей… Потому что он должен был сказать ей… Как она не могла вспомнить? Может быть, это было всего лишь переходное последствие… Может быть, в течение нескольких минут…
Он огляделся, а затем вернулся к ней.
Элизабет посмотрела на него, и в его глазах было что-то любопытное, и… что-то еще, что-то… Или, может быть… это просто его глаза… Но в его глазах было что-то другое… Они всегда были завораживающими, она давно уже признала это, но теперь они выглядели странно знакомыми… Знакомыми? Конечно, они были знакомы. Это были глаза Джека, она фыркнула про себя. Но… она просто почувствовала необъяснимую связь с его взглядом, как будто он был частью ее… Как будто его глаза были частью ее…
О, я, должно быть, сильно ударилась головой.
— Как ты… Как ты себя чувствуешь, цыпа? — пробормотал он, пытаясь восстановить самообладание, бессознательно, автоматически, заправляя прядь ее волос за ухо и нежно поглаживая ее волосы.
Элизабет моргнула.
—
Что он… Он не должен… Я не должна! …
— Джек, — Элизабет слегка наклонила голову в сторону, избегая прикосновения. Он застыл, внезапно осознав, что делает. Он медленно убрал руку.
Он ожидал, что многое случится. Он даже подсознательно ожидал, что внезапно к ней вернется память, а потом, возможно, весь ад пройдет. Он не ожидал, что она забудет все, что произошло между ними. Это было слишком иронично. Так жестоко, так прекрасно, так справедливо иронично.
— Это было… Прошло несколько дней после того несчастного случая, — сказал он низким голосом, его глаза медленно теряли постоянное сверкающее качество.
— Несколько дней? — повторила она, внезапно почувствовав абсурдное желание обнять его. И это испугало ее. Она приехала на Тортугу, чтобы увидеть его, но она только хотела увидеть его…
Она не должна была хотеть ничего другого, кроме как увидеть его на мгновение, обменяться несколькими словами, а затем вернуться…
Она прикусила нижнюю губу, поняв, что ее жизнь поглотила ее заново…
Заново? Как странно… У нее было ощущение, что она где-то далеко… Вдали от всего… И быть вдали — это так хорошо… так правильно… так чудесно беззаботно. Она почти чувствовала, как радость стирает ее, но она угасает… она убегала от нее… и она не могла больше ощущать это чувство…
— Мы на Черной Жемчужине? — спросила она, озираясь по сторонам, пытаясь казаться обычной, пытаясь сосредоточиться на чем-то еще, кроме собственных мыслей.
—
Я бы не приехала туда… Я не должна была приезжать на Тортугу… Какая ужасная идея…
— Да, — прошептал Джек, нервно потирая лоб.
Может быть, он должен просто сказать ей все прямо сейчас? Он не мог поверить, что ему пришлось пройти все это снова. Рассказать ей правду… Но теперь все было иначе. Это была правда, о которой он хотел сказать ей.
—
Итак, что важнее для тебя? Она или правда? Расскажи ей обо всем, что тебя раздражает, беспокоит, причиняет тебе боль или продолжишь держать все это в себе?
— Я была без сознания несколько дней? — нерешительно спросила Элизабет. Когда она приехала на Тортугу и сидела в той таверне, только чтобы уйти через некоторое время, отказавшись от надежды увидеть его снова, она увидела его… И тогда произошел несчастный случай, и она перестала его видеть… И теперь… она могла видеть его… И это было так ужасно странно… Так… сладко…
Она больно закусила внутреннюю часть щеки, чувствуя горячую волну вины, мчащуюся по ее телу. Как она могла…
Я не должна была приходить… Я бы не пришла вообще…
— Нет, — голос Джека вернул ее к реальности. Его голос. Да, и это тоже, и она тоже это пропустила…
Стоп!
— Ты недолго была без сознания, — нерешительно начал Джек, изо всех сил стараясь не прикоснуться к ее волосам снова. Она выглядела грустной, и он не находил себе места. — Но когда ты проснулась, — он сделал паузу, пристально глядя на нее.
Было бы эгоистично говорить ей про
них?
Было бы эгоистично ничего не говорить ей?
— Что случилось? — спросила Элизабет почти шепотом. То, как он смотрел на нее… И она также чувствовала, что она сама смотрела на него по-другому, хотя она и не знала почему.
Он пристально посмотрел на нее, и на его лице мелькнуло множество эмоций. Он посмотрел на нее… И затем он подумал, независимо от того, что случилось, она была все тем же человеком, той же Лиззи. Его Лиззи.
Не обращая внимания на ее слегка удивленный взгляд, он приложил руку к ее лицу и наклонился к ней, его губы только в нескольких дюймах от нее, он прошептал с ухмылкой:
— Все.
Элизабет моргнула и задрожала под прикосновением его руки. Вернее, от слова, которое он произнес.
Она посмотрела ему в глаза, подумав, когда они перешли от язвительных обменов словосочетаний к …
Она поддалась его прикосновению и даже не попыталась уклониться от его губ. Он пристально смотрел ей в лицо, и она просто смотрела на него, слово «все» только начинало приобретать какой-либо смысл в ее воображении, а когда она закрыла глаза, он поцеловал ее со сладкой, неторопливой нежностью.
Он целовал ее. Он целует Лиззи из прошлого, как будто он целует свою Лиззи.
Он просто хотел, чтобы однажды он мог поцеловать
их обеих одновременно…
Элизабет попыталась не обращать внимания на все голоса, кричащие в ее голове, но она не могла. Она неохотно отстранилась. Джек посмотрел на нее, увидев в ее глазах грустное понимание. Она хотела что-то сказать, но вдруг громкий стук в дверь прервал их.
— Открой дверь! — раздался довольно сердитый голос с другой стороны.
Глаза Элизабет расширились. Она посмотрела на дверь, а затем снова на Джека, который смотрел на пол.
— Это… — прошептала Элизабет. Ей казалось, что она только что вернулась с долгого путешествия, и теперь реальность, мир, которые она оставила, возвращались к ней. — Это Уилл? — недоверчиво спросила она, недоумевая, что она задает этот вопрос, а не просто подходит к двери…
Джек кивнул и пробормотал что-то похожее на «да», но она не была уверена. Он все еще смотрел в пол. И он, видимо, не собирался открывать дверь.
— Ты собираешься открыть дверь? — спросила она шепотом, все еще не зная, почему она задавала ему вопросы, а не…
Джек быстро перевел взгляд с пола на Элизабет, задумчиво глядя на нее.
— А если нет? — спросил он наполовину угрожающе, сузив глаза.
— Открой дверь прямо сейчас! — продолжал кричать Уилл.
Элизабет взглянула на дверь и снова оглянулась на Джека.
Просто иди и открой дверь, посоветовало ей второе «я»; другое «я» не слушало этого совета.
— Что здесь происходит? — Элизабет нетерпеливо посмотрела на Джека, ее голос дрогнул.
— Скажи мне, Лиззи, — он снова наклонился к ней, его рука быстро переместилась с кровати на ее руку. — Скажи мне, почему ты приехала на Тортугу? — спросил он шепотом.
Элизабет молча смотрела на его лицо, обдумывая вопрос. Почему она приехала на Тортугу? Почему она приехала? Чтобы отдохнуть… Забыть… Уйти… Чтобы увидеть его…
Увидеть его.
Увидеть тебя. Но она не могла сказать ему это, верно?
— Открой дверь!
— Я не знаю, — солгала она, встревоженная стуком, встревоженная поведением Джека…
И что он вообще подразумевал под «все»?
Казалось, он был очень недоволен ее ответом. Или, может быть, он просто не поверил ей?
— Не знаешь? — спросил он низким голосом и только сейчас услышал громкий стук.
Она смотрела на него, нервно сжимая в руках простынь. Он не заметил этого, его глаза сосредоточились на ее лице, он ожидал, когда она что-то скажет, внесет поправку, но она молчала, поэтому через какое-то мгновение он медленно поднялся на ноги и подошел к дверь.
Ей казалось, что она должна остановить его… но она не сделала этого. Почему она подумала об этом прямо сейчас. Уилл был здесь. Уилл был здесь!
Замечательно… Почему ей даже пришлось подумать об этом? Она поморщилась. Что-то пошло не так. Что-то в ее голове было не так.
На мой взгляд… На мой взгляд?
— Элизабет! — Уилл ворвался в каюту, его глаза расширялись. Первоначальный сердитый взгляд быстро сменился радостью. — Ты очнулась!
Элизабет улыбнулась и хотела что-то сказать, но затем в ее голове промелькнуло изображение.
—
Обещай мне…
Но изображение было размытым.
В отличие от голоса.
Она взглянула на Джека, который стоял у двери, прислонившись к стене, наблюдая за ней.
— Уилл, — сказала она с улыбкой, пытаясь сосредоточиться, пытаясь понять, почему она не обрадовалась… Она должна была быть вне себя от радости. Это был Уилл. Уилл был здесь.
Она должна была задыхаться от счастья.
Глаза Уилла расширились от удивления. Он опустился на колени у кровати и взял ее руку.
— Элизабет, ты помнишь меня? — недоверчиво спросил он.
— Помню? — она покачала головой в недоумении.
— Уходи, — Джек махнул рукой Уиллу, приближаясь к ним.
Уилл сурово посмотрел на него, но потом решил не начинать спор в присутствии Элизабет. Судя по всему, с ней все было в полном порядке.
Джек сел на край кровати, взяв в руку новый кусок ткани, смоченной в воде, и продолжил промывать рану на руке Элизабет.
Уилл демонстративно вздохнул от досады, но ничего не сказал.
Элизабет с любопытством посмотрела с Уилла, затем на Джека, пытаясь понять, что происходит. Джек взял ее руку и продолжил промывание. Она вздрогнула.
— Извини, — пробормотал он, думая, что, должно быть, он слишком грубо провел тканью по ее руке.
Но это было не так.
Элизабет улыбнулась Уиллу, который улыбнулся ей, а затем нахмурился, продолжая наблюдать за Джеком. Элизабет оглянулась на Джека, который, казалось, был сосредоточен исключительно на ране. Она притворилась, что очень заинтересована в его процессе, когда она пыталась понять, почему чувствовала это подавляющее чувство радости, только потому, что он держал ее за руку.
… и почему она почти ничего не почувствовала, когда Уилл коснулся ее руки минуту назад.
Джек, должно быть, заметил, что что-то не так, когда он убрал свою руку, и она снова вздрогнула. Но он взглянул на нее без особого выражения на лице.
— Принеси горячую воду, эта остыла, — сказал Джек, повернувшись к Уиллу и вручив ему чашу. Он раздраженно посмотрел на миску и захотел возразить, но затем взглянул на Элизабет, которая сладко улыбнулась ему. Он подумал, что сейчас их спор действительно не нужен.
— Я вернусь, — и эти слова не были похожи на обещание.
Как только дверь закрылась за Уиллом, милая улыбка Элизабет исчезла. Она быстро наклонилась к Джеку.
— Что происходит? — раздраженно спросила она.
— Ничего, — ответил он удивленно.
— Джек! — она раздраженно убрала свою руку, но сразу же пожалела об этом, задыхаясь от боли.
— Осторожно, Лиззи, — Джек деликатно взял ее за руку, внимательно осматривая ее.
Она поморщилась.
— Мы перевяжем рану через мгновение, — пробормотал он, проводя кончиками пальцев по ее руке.
Она дрогнула. Он поднял глаза и грустно улыбнулся.
И это поразило ее, осознание того, насколько искренней была эта улыбка.
— О чем говорил Уилл? — спросила она, фактически пытаясь игнорировать дрожь от его прикосновений.
Джек слегка поморщился. Он не привык слышать это имя из ее уст.
— Да, — сказал Джек со вздохом. — Иногда его образные речи сложно понять.
— Джек! — нетерпеливо перебила Элизабет.
Джек закатил глаза и положил ее руку, и ей явно не понравилось то, что он сделал.
— После того случая на Тортуге, Лиззи, — он сделал паузу и задумчиво посмотрел на нее, — ты потеряла память. Ты не помнила, что произошло до того несчастного случая, и прямо сейчас ты не помнишь, что произошло после, — заключил он.
— И что случилось после? — спросила она.
Джек потер лоб, нерешительно глядя на нее.
— Джек, — сказала она тихим, но тревожным тоном.
— Хорошо, — он наклонил голову, не зная, что сказать ей, сказать ли ей, как ей рассказать…
— Мы, — прошептала она, нервно кусая губу, — поцеловались?
Джек немного испуганно прищурился и кивнул.
Элизабет закрыла глаза и вздохнула.
— Много раз? — выдохнула она, открывая глаза.
Джек старался не усмехаться и снова кивнул.
Элизабет закрыла лицо рукой и снова вздохнула.
Элизабет чувствовала себя ужасно. Как она могла…? Она действительно не должна была приезжать на Тортугу. Она должна была остаться в этом доме и стараться не думать о нем; пытаться бороться с этой…
эмоцией, которая начала раздражать ее с того дня, когда она… когда она сидела в той лодке, чувствуя, словно она умерла вместе с Джеком. Эмоция… Эмоция…
Нет. Я люблю Уилла. Я люблю Уилла. Я люблю…
Она резко подняла глаза, встречая темные глаза Джека.
— Мы, — начала она, почти задыхаясь от слов. — Мы не делали… ничего больше… Правильно? — она нерешительно посмотрела на него, изучая его лицо с тревогой.
— Я вернулся, — объявил Уилл, открывая дверь и заходя в каюту с чашей. — Я принес тебе поесть, Элизабет, если ты голодна, — сказал он с улыбкой, подошел к столу и положил туда всю еду.
— Спасибо, — пробормотала Элизабет, все еще смотря нам Джека, и она ждала, пока он даст ей ответ, она ждала, что он фыркнет, засмеется, откажется от отрицания, сделает что-то, что она могла бы интерпретировать как успокаивающее «нет».
Но он просто сидел и смотрел на нее.
— Джек? — Гиббс вошел в каюту. — Мисс Элизабет! — он улыбнулся, заметив, что Элизабет сидит в постели.
Элизабет улыбнулась, недоумевая, почему Гиббс назвал ее мисс Элизабет.
— Джек, ты можешь выйти на палубу? — спросил Гиббс.
— Я полагаю, что это что-то важное, — сказал Джек, мрачно глядя на него.
***
Он с радостью закрыл дверь за Джеком и с улыбкой повернулся к Элизабет, но на этот раз она не улыбнулась в ответ, она мрачно глядела вдаль, задумавшись.
— Элизабет? — спросил Уилл, садясь рядом с ней.
Она рассеянно посмотрела на него.
— Ты в порядке? — спросил он, беря ее за руки.
— Да, да, конечно, я в порядке, — она кивнула, пытаясь избавиться от своих мыслей.
О чем я только думала?! Я, должно быть, сошла с ума… Полностью. Полностью обезумевшая.
Хотела бы я вспомнить это…
Она внезапно подумала об этом и тут же поругала себя за такое возмутительное мышление.
—
Если он просто дразнит меня… Да. Должно быть, это так. Это должно быть именно так. И он, вероятно, считает это смешным. О, я отомщу ему за это. Грязный пират.
— … я так счастлив, что ты все вспомнила.
Элизабет наконец вернулась к реальности, понимая, что все это время Уилл разговаривал с ней, и она не слушала его.
— Да, я тоже счастлива, — быстро сказала она, заставив себя улыбнуться.
Что произойдет с Уиллом, если… Нет, нет. Ничего не случилось. Ничего бы не случилось. Я бы этого не сделала…
— … даже не сказал тебе моего имени… — голос Уилла снова прервал ее мысли.
— Что? — она внезапно взглянула на Уилла. — Что ты сказал?
— Я сказал, что не удивился, если он даже не скажет тебе мое имя, — повторил Уилл с демонстративным фырканьем.
Элизабет с недоумением посмотрела на него. Уилл вздохнул, понимая, что она этого не знает…
— Когда ты потеряла память, Джек не сказал тебе, кто ты, и он сделал вид, что не знает тебя. Он сказал мне, что именно врач посоветовал ему это, Элизабет! — воскликнул Уилл, когда Элизабет внезапно встала с кровати и побежала к двери. — Элизабет! Твоя рука! Подожди! Элизабет! Твои ботинки! — Уилл поднялся на ноги и побежал за ней.
***
— Итак, что мы будем делать? — спросил Гиббс, указывая на какую-то отметку на карте, что Джек держал в руках.
Джек собирался ответить, когда карту внезапно вырвали из его рук.
— Ты… ты… ты… лжец! — Элизабет стояла перед ним, придерживая раненую руку.
Джек моргнул. Гиббс сделал несколько шагов назад.
— Лиззи, цыпа, — осторожно начал Джек.
— Мы должны поговорить, — резко сказала Элизабет, глядя на него.
— Конечно, просто я сейчас очень занят… — обратился он к Гиббсу, который робко кивнул, соглашаясь с заявлением Джека.
— Мы должны немедленно поговорить! — закричала Элизабет так громко, что весь экипаж Черной Жемчужины остановился.
— Ой, — Джек слабо улыбнулся, оглядываясь на палубу, когда несколько членов экипажа остановились, независимо от того, какое действие они выполняли в настоящий момент, наблюдая за сценой с любопытством. — Ну, как я уже сказал, я сейчас очень занят, но ты так настойчива…
Элизабет еще раз посмотрела на него, и, не дожидаясь, когда он закончит предложение, направилась назад.
— Мистер Гиббс, — сказал Джек слегка прерывистым тоном.
— Капитан, — Гиббс быстро подошел к нему.
— Если я не вернусь, убедитесь, что мачта будет восстановлена, — тихо сказал Джек и неохотно последовал за Элизабет.
— Да, — кивнул Гиббс, его голос был наполнен глубоким состраданием.
