Мы раньше встречались?

— Звучит прекрасно, — со вздохом прошептала Элизабет, прижимаясь к Джеку. Они сидели на полу, облокотившись спиной к дивану. Джек притянул ее ближе, обхватив руками за плечи, и это напомнило ему о той ночи на острове, когда она сожгла весь ром, хотя сейчас был день, и девушка на его руках была не мисс Суонн, а миссис Воробей и вместо костра была детская кроватка, в которой был их сын. — Пиратская жизнь по мне, — пробормотало Джек, и Элизабет улыбнулась. — Не думаю, что я помню, как управлять кораблем, — задумчиво прошептала Элизабет, слегка постукивая пальцами по подбородку Джека. — Думаю, тебе и не нужно это помнить, Лиззи, — сказал он, поглаживая ее по голове. — Но даже если ты и не вспомнишь, я могу научить тебя. Элизабет наклонила голову в сторону и посмотрела на него, прищурившись. — Ты можешь научить меня? — спросила она, поднимая брови. — Да, — сказал Джек. — Если ты, конечно, убедишь меня, — прошептал он ей на ухо. — Если ты убедишь меня, что ты действительно хочешь научиться. Элизабет приблизилась к нему. — Я могу начать прямо сейчас, — прошептала она и улыбнулась, когда он, казалось, был озадачен ее ответом. И Джек понял, сколько страданий и потерь можно было бы избежать, если бы она дала ему такой же ответ несколько лет назад, когда он попросил убедить его в первый раз… — Я не могу не поддаться этому соблазну, — сказал он, проводя рукой по ее лицу. — Но, возможно, нам следует отложить это, пока мы не вернемся на «Жемчужину». Элизабет наклонилась к нему и наблюдала за ним, пока он ласкал ее лицо тыльной стороной ладони, и она увидела проблеск чего-то в его глазах, чего-то, что она не могла уловить — какую-то вспышку грусти или раздражение или… Она закусила губу и выскользнула из его объятий, быстро вставая на ноги, только для того, чтобы быстро сесть на колени Джеку. Он улыбнулся, обнял ее и собирался поцеловать, но она остановила его, обхватив его лицо руками. — Джек, — сказала она, улыбаясь странному ощущению покалывания, которое она испытывала каждый раз, когда произносила его имя. Она пыталась сосредоточиться на том, что, по ее мнению, было причиной той странной тени, которая мелькнула на его лице. — Просто спроси меня. Джек моргнул. — Спросить о чем, дорогая? — Я знаю, о чем ты думаешь, — сказала она со вздохом, проводя пальцами по его губам. — Ты думаешь обо мне… — он ухмыльнулся. — И о нем, — тихо добавила она. Ухмылка Джека исчезла. — Лиззи, я не думаю… — Джек… — Я имею в виду, — он перебил ее, пристально глядя ей в глаза. — Но… Я ни в чем не виню тебя, — Элизабет закатила глаза. — Просто знай это. Я не хочу говорить об этом. — Ты позволишь мне сказать? — спросила она, скрестив руки на груди. — Да, — сказал он наконец. — Несмотря на то… Элизабет заставила его замолчать, приложив палец к его губам. Его глаза метнулись к ее руке, а затем снова к глазам. — Я рассказала тебе, что чувствовала все это время, что… — она замолчала и поднесла палец к его щеке. Он молча смотрел на нее, хотя по его глазам она видела, что он готов прервать ее в любой момент. — Знала, что есть кто-то, и этот кто-то — ты, — улыбнулась она. — Лиззи… Элизабет отодвинулась и раздраженно вздохнула, закатила глаза и замолчала. — То, что я пытаюсь сказать, — проговорила она, сдерживая улыбку. — Это… это то, что я никогда… — она сделала паузу, обхватила его лицо руками — Я никогда… не была… с ним, — прошептала она медленно, глядя на Джека, сдерживая смех, потому что его лицо, зажатое в ее руках, выглядело довольно забавно. Джек моргнул. — Он только поцеловал меня… один или два раза, — сказала она. — Но мы никогда… ни разу, клянусь. Ясно? — потребовала она, а затем кивнула Джеку. Он посмотрел на нее, и она отпустила его, чтобы увидеть выражение его лица. Но как только она убрала руки, он поцеловал ее. Она закрыла глаза и провела руками по его груди. — Значит, ты действительно подумал… — Элизабет прервала поцелуй. — Я ничего не думал, Лиззи, — сказал Джек, проводя рукой по ее волосам. — Но я думаю, что теперь могу подумать о том, чтобы расстрелять его, — добавил он. Элизабет слабо улыбнулась. — А ты? — тихо спросила она. — Я? — Джек обнял ее, в его глазах мелькнуло веселье. — Нет, не думаю, что он выстрелит в меня. — Джек! — Элизабет слегка нахмурилась. — Что, цыпа? — озадаченно спросил он. — Ты знаешь, о чем я, — сказала Элизабет, прищурившись. Глаза Джека расширились. — Нет, — он покачал головой. — Боюсь, я в растерянности, дорогая. Элизабет прикусила нижнюю губу, все еще улыбаясь, но затем ее улыбка исчезла. Она положила руки на колени. — Ты сказал, что какое-то время думал, что я умерла, — пробормотала она себе. Джек нахмурился. — Так что, думаю, я не… Джек! Элизабет удивленно посмотрела на него, когда он внезапно повалил ее на пол. Наконец он глубоко вздохнул и наклонился к ней. — Элизабет, я… — он закрыл глаза и поцеловал ее в щеку. — Я даже не мог жить, — он открыл глаза, наклонив голову, чтобы посмотреть ей в лицо. — Я думал о тебе днями и ночами… — он сделал паузу и отвел глаза, медленно касаясь ее губ своими, пока ее глаза были открыты, ее взгляд был устремлен на него с удивлением, изумлением и с печалью… — Не говори, что… — прошептала она, но он поцеловал ее. — Я уже сказал, дорогая, — с грустью ответил он. Элизабет слабо улыбнулась и вытащила одну руку из его руки, чтобы коснуться его лица. — Я могу задать тебе один глупый вопрос? — она наклонила голову в сторону. Джек ухмыльнулся и провел губами по линии ее челюсти, прошептав ей на ухо: — Да. Она глубоко вздохнула. Это всепоглощающее, горячее чувство блаженства, которое начало медленно разливаться по ее телу, натолкнуло ее на мысль, что только сейчас она чувствовала себя любимой… — У меня есть… — начала она тихо. — У меня был список слов, которые, как мне казалось, что-то значат… которые были важны… — она вздохнула, чувствуя, как он целует ее ключицу. — Ах, — он улыбнулся. — Так вот откуда появилось слово «черный»? — он наклонился и поцеловал ее. — И море, — добавила она, задыхаясь от поцелуев. Джек усмехнулся. — Какие еще слова? — спросил он, осторожно стягивая платье с ее плеч. Элизабет закрыла глаза. — Муж… — выдохнула она, дрожа под его прикосновениями. — И… ром… — Джек усмехнулся и перевел взгляд на нее. — Невероятно, дорогая, — сказал он с улыбкой. Элизабет рассмеялась. — Да, но… возвращаясь к моему вопросу… В моем списке была… — она сделала паузу и нерешительно улыбнулась. — «Ванна…» — она посмотрела на Джека, чтобы увидеть его реакцию, но он просто смотрел на нее, и она начала думать, что он понятия не имел, что значило это слово, но затем она заметила знакомую вспышку в его глазах. Его губы медленно растянулись в ухмылке, и она покраснела лишь от мысли, что может значить эта улыбка, когда он наклонился и просто прошептал: — Это была наша… помолвка. — Помолвка, — Элизабет моргнула. — Помолвка, — недоверчиво повторила она. Джек кивнул. — В ванной, — сказала она с сомнением, но Джек снова кивнул. — Да. Помолвка… — он сделал паузу и ухмыльнулся. — И наша помолвка… — он нежно поцеловал ее. — Была еще и ночью. Он улыбнулся, когда она смотрела на него широко раскрытыми глазами, наполовину возмущенная и наполовину… очарованная. — Ты… ты имеешь в виду, — она застенчиво улыбнулась. — Что ты… соблазнил меня еще до того, как мы поженились? Джек моргнул, искренне озадаченный вопросом, подсознательно осознавая, сколько еще осталось, чтобы рассказать, пересчитать, объяснить… — Цыпа, — он лукаво улыбнулся ей. — Я верю, что соблазнил тебя еще в первую нашу встречу, — прошептал он, пылко целую ее в губы, и она быстро поддалась опьяняющему чувству, вызванному его близостью, наделяющей каждую ее клеточку дрожью, огнем — горящим, пугающим, требовательным… Она сунула руку в его дреды, а затем собиралась положить руку ему на плечо, но почему-то ее рука застряла. — Джек… Ее голос заставил его открыть глаза, и она заметила, что один из его дредов попал в ее браслет. Смеясь, она быстро вытащила его волосы и наклонилась к нему, чтобы поцеловать его, но Джек нежно схватил ее за руку, прищурившись. — Что это? — спросил он, с любопытством рассматривая браслет. Элизабет посмотрела на браслет и пожала плечами. — Моя мама… — она замолчала и поморщилась. Джек посмотрел на нее. — Я имею в виду… он сказал, что моя мама надела этот браслет, но… — она прикусила губу, когда Джек попытался снять его. — Его нельзя снять, — они обменялись взглядами. — Думаю, я знаю, что это такое, — пробормотал он.

***

Гиббс и Уилл медленно шли по тропинке, солнце освещало зеленые луга по обе стороны дороги. Гиббс краем глаза смотрел на Уилла, удивляясь, почему он не задает ему вопросов. Он думал, что Уилл спросит, как они нашли их, что собирался делать Джек… Но Уилл молчал, не задавая вопросов, даже не пытаясь объясниться или оправдаться. Казалось, ему было все равно, или, как сказал сам Уилл, он просто устал. Когда они добрались до дома, Гиббс постучал в дверь, надеясь, что встреча Джека и Элизабет прошла хорошо. Он не сомневался, что Джек смог убедить ее в том, кем был он, но все же что-то могло пойти не так, так как прошло десять месяцев, и он переживал, что, возможно, Элизабет не захочет расставаться с ним… Хотя, судя по поведению Уилла, они жили не особо дружно и счастливо… Гиббс снова постучал, но ответа не последовало, поэтому он осторожно открыл дверь и вошел внутрь. Гиббс хотел позвать Джека, но прежде чем он это сделал, он услышал знакомые голоса и приглушенный смех, и с облегчением вздохнул. Гиббс уверенно подошел к комнате и вошел внутрь, но быстро пожалел об этом. Сцена, которая развернулась перед ним, вызывала в нем чувство тревоги, потому что в прошлый раз, когда он был свидетелем точно такой же сцены, его лишили рома на несколько дней… Гиббс прокашлялся. — Я извиняюсь, — сказал он тихим голосом, отводя глаза в сторону, пытаясь хоть на чем-нибудь сосредоточиться, но его взгляд упал на детскую кроватку. Джек и Элизабет уставились друг на друга, прежде чем Джек посмотрел на Гиббса, который был потрясен детской кроваткой и больше не обращал внимания на парочку, лежащую на полу. Джек, закатив глаза, поднялся на ноги, помогая Элизабет встать. Она покраснела, неуверенно глядя на Джека и незнакомца, судорожно застегивая пуговицы на лифе платья. — Это Гиббс. Мой первый помощник и друг, — прошептал Джек и поцеловал Элизабет в щеку. — Мистер Гиббс, — Джек поднял брови. — Мистер Гиббс, — повторил он. — Да, — пробормотал Джошами, его глаза расширились еще больше, когда Элизабет подошла к кроватке и взяла ребенка. Джек прищурился. — Меня беспокоят твои манеры, приятель. Может быть, ты сначала представишься моей жене, а потом продолжишь смотреть на моего сына, — сказал он насмешливо строгим тоном. — Да, — Гиббс быстро кивнул, но затем моргнул и в недоумении посмотрел на Элизабет с ребенком. Через несколько секунд Джошами осознал полученную информацию и широко улыбнулся, поздоровавшись с Элизабет. — Ты один? — голос Джека прервал его веселый разговор с Элизабет. Гиббс моргнул, внезапно вспомнив, что он забыл убедиться, что Уилл зашел в дом, хотя по нему было видно, что он не собирался бежать. Гиббс вышел из комнаты — и, действительно, Уилл все еще стоял в коридоре, прислонившись к стене. Джошами вернулся в комнату и кивнул. — Джек, что происходит? — спросила Элизабет, нерешительно глядя на Джека и Гиббса. — Ничего, дорогая, — ответил Джек с улыбкой, обнимая Элизабет. Блэкстоун наклонил голову в сторону и посмотрел на Джека, протягивая руку, чтобы схватить прядь волос Элизабет. — Я думаю, что малыш немного ревнует свою маму, — прошептал Джек, удивленный тем, как ребенок следил за каждым его движением. — Он просто не привык к компаниям, — ответила Элизабет, улыбаясь Блэкстоуну, пока тот не начал счастливо визжать. Джек некоторое время смотрел на нее с задумчивой улыбкой, думая, как жизнь расставила все по своим местам. — Лиззи… — начал он, прикрывая лицо рукой, и она перевела свой лучезарный взгляд с ребенка на него. Он никогда не мог представить ее в роли в матери, не потому что у него были какие-то сомнения в том, что она станет заботливой матерью, а потому, что он просто не думал об этом. Не говоря уже о себе в роли отца. — Прошу, останься с Гиббсом, я скоро приду, — он слегка нахмурился. — Мне нужно побеседовать кое с кем, а потом мы вернемся на «Черную Жемчужину», хорошо? — улыбнулся он. — Но Джек… Он поцеловал ее, и она улыбнулась. — Думаю, тебе следует остаться здесь, а мы выйдем на улицу, — сказала Элизабет. — Нам нужно подышать свежим воздухом, верно? — сказала она, улыбаясь сыну, которому, казалось, тоже понравилась эта идея. Джек, казалось, не был убежден, но после минутного размышления подчинился сладкому поцелую. Выйдя в коридор, Элизабет остановилась, увидев Уилла. Она посмотрела на него, и он медленно поднял голову. Он хотел что-то сказать; он чувствовал, что должен что-то сказать, и все же он не мог. Что он скажет? Что ему было жаль? Что он совершил ошибку? Что он украл почти год ее жизни только для того, чтобы еще раз прийти к выводу, что он был не прав относительно ее чувств, как и чувств Джека? Что она потеряла память из-за него и что не было никакого способа вернуть ее воспоминания… Он напрягся под ее взглядом, внезапно осознав, что ее глаза выражали грусть, и он отвел взгляд, не в силах вынести ее печаль, ее сожаление, или ее жалость. — Лиззи. Голос Джека отвлек Элизабет, и она слабо улыбнулась, кивнула и последовала за Гиббсом. Дверь закрылась, и дом погрузился в тишину. Обернувшись, Джек бросил на Уилла строгий взгляд и вернулся в комнату. Уилл краем глаза наблюдал за ним и через минуту пошел в комнату. — Может, присядешь? — спросил Джек и, прищурившись, схватил стул. После тщательного наблюдения за реакцией Уилла он поставил стул и пнул его ногой. — Нет, спасибо, — сказал Уилл, глядя на Джека. Джек ухмыльнулся. — Я должен был спросить, просто ненавижу хамить. — Ну давай, — сказал Уилл, поднимая взгляд. — Убей меня. Давай покончим с этим. Джек поднял брови. — Убить тебя? — его глаза расширились. — Ты можешь сам себя убить, если захочешь, — сказал Джек, оглядывая комнату. — Я не для этого прождал тебя весь день, — сказал он, подходя к книжной полке. — Чего ты хочешь? — устало спросил Уилл. Джек осторожно взял фарфоровую вазу, наклонил голову в сторону и, посмотрев на нее, бросил на пол. — О, ты не знаешь? — спросил он с легкой улыбкой, наступая на осколки. — Боюсь, я не… — проговорил Уилл с намеком на раздражение в голосе, но Джек прервал его, внезапно схватив его за рубашку и прижав к стене. — Как ты смеешь строить из себя мученика? — прошипел Джек. — Как ты смеешь?! Уилл посмотрел на него. — Я устал, — сказал он. Джек презрительно фыркнул. — Мне так жаль, — насмешливо сказал он, и толкнул Уилла на пол. — Он устал, — иронично пробормотал Джек, качая головой. Уилл медленно поднялся, ожидая, что Джек ударит его или снова толкнет, но Джек просто стоял в нескольких шагах от него. — Я хочу, чтобы ты вернул Элизабет ее память, — сказал он тихим голосом. Уилл рассеянно осмотрел комнату. — Я не могу, — прошептал он, его взгляд остановился на осколках вазы. Джек нахмурился. — Ты не можешь, — холодно повторил он — Что это значит? — спросил он сквозь стиснутые зубы. Уилл перевел взгляд на него. — Это заклинание, желание… — начал он, но Джек перебил его. — Я знаю о твоем чертовом желании. Уилл оказался лишь слегка удивленным, и, как бы абсурдно это не звучало, Джеку пришло в голову, что… он действительно устал. — Это браслет… — пробормотал Уилл. — И только, — холодно ответил Джек. — Я не могу снять браслет. Никто не может, — сказал Уилл, проводя руками по лицу. — Прости, — прошептал он почти неслышно. Джек молча смотрел на него, пытаясь решить, можно ли ему верить. У него не было причин лгать и все же не было причин говорить правду. И все же, как казалось, он говорил правду, и Джек почувствовал приступ сожаления и разочарования, что все воспоминания Элизабет безвозвратно ушли, хотя это было ничто по сравнению с произошедшим. Они могли прожить и без этого. Он просто расскажет и покажет ей все. Они могли это пережить, а затем двигаться дальше, как он и планировал сделать в первый раз, когда она потеряла память. Тогда его это не очень беспокоило, может быть, потому, что она потеряла не воспоминания о нем, а именно те воспоминания, которые стояли между ними. А теперь… теперь их воспоминания, их моменты, их дни и ночи, их взгляды пропали в небытие. — Поздно извиняешься, — сказал Джек с горечью. — Я знаю, — прошептал Уилл, глядя вдаль, и после минуты молчания он тихо сказал. — Она любит тебя. Джек прищурился. — Спасибо, что сказал мне. Я бы этого не заметил. — Ты не понимаешь, — произнес Уилл. — Я думал, что она не… Я думал, что ты не… не любишь ее, — он закрыл лицо руками. — О, я рад, что твое вранье позволило тебе сделать такое открытие, — холодно сказал Джек. Уилл устало посмотрел на Джека. — Ты понятия не имеешь, — сказал он вдумчивым тоном. Джек сморщил лоб. — Ты не представляешь, как сильно она тебя любит, — добавил Уилл, отводя глаза.

***

— Блэкстоун Уэзерби, — сказала Элизабет с улыбкой, отвечая на вопрос Гиббса. Они вышли из дома, Элизабет несла ребенка, а Гиббс шел рядом с ней, все еще чувствуя себя немного подавленным из-за этой ситуации. Он никогда не представлял Джека отцом, а Элизабет матерью. Для него она была еще девушкой, за которую, как он чувствовал, нес ответственность. А сейчас, глядя на маленького кареглазого мальчика на руках Элизабет, он чувствовал себя… дедушкой, и это осознание заставило его задуматься о своем возрасте. Они шли и разговаривали. Гиббс рассказал Элизабет о «Черной Жемчужине», ответив на ее вопросы, и сам немного узнал о ее жизни в деревне. Он подумал, что ему не стоит рассказывать ей о том, что пережил Джек за все это время поисков, хотя он сомневался, что Джеку удастся спрятать шрам пули от своей жены, даже если он этого захочет… Хотя он запросто может придумать какое-нибудь причудливое объяснение. — Я волнуюсь… — голос Элизабет отвлек Гиббса от мыслей, и он повернул голову. — Может быть… — продолжила она. — Мистер Гиббс, Вы не могли бы вернуться в дом и посмотреть, все ли в порядке? — Элизабет смущенно улыбнулась Гиббсу, сжимая маленький кулак сына. Гиббс задумался. Он не думал, что Джек был в опасности. Но умоляющий взгляд Элизабет и тот факт, что проверить все-таки стоило, в конце концов заставили его согласиться. — Спасибо, — сказала Элизабет с благодарной улыбкой, покачивая ребенка. Она перевела взгляд на Блэкстоуна, который пристально посмотрел на нее, играя в свою любимую игру: дергать ее за волосы, наблюдая за ее реакцией и смеясь каждый раз, когда Элизабет пыталась освободиться от его крошечной хватки. — Сегодня мы пойдем смотреть красивый корабль, — улыбнулась Элизабет сыну. Ей казалось, что он всегда понимал все, что она говорила. Блэкстоун всегда пристально смотрел на нее и с большим интересом слушал ее. — Корабль называется «Черная Жемчужина», и отныне мы будем жить там. В море, — добавила она, ярко улыбаясь и ожидая, что Блэкстоун улыбнется ей в ответ, как он всегда и делал, но он не улыбнулся, и Элизабет подняла глаза. Малыш поморщился, и глаза Элизабет расширились, но, прежде чем ей даже пришло в голову обернуться, чья-то рука закрыла ее рот, и она поняла, что кто-то сзади прижался к ней. Блэкстоун снова поморщился и заплакал, и Элизабет прижала его к себе, пытаясь вырваться из схватки, но внезапно она замерла, услышав хриплый голос: — Одно лишнее движение… Элизабет покачала головой, когда незнакомец приставил пистолет к голове Блэкстоуна и взвел курок. Она застонала, стараясь сдержать крик. — Так гораздо лучше, — сказал мужчина с усмешкой. — Прошло много времени с нашей последней встречи. Но не волнуйтесь, все, что произошло, того стоило, поверьте.