***
Джек уставился на дверь соседней комнаты, шевеля пальцами в воздухе, явно нервничая. Он осторожно открыл дверь, вошел и остановился на месте, оказавшись свидетелем той сцены, которую не ожидал увидеть… — Пират или нет, но он спас мне жизнь. Он все еще помнил это, все еще видел в ее глазах блеск гнева, который быстро сменился любопытством, когда обхватил цепью ее шею. И теперь та девица в беде сидела на краю кровати с их сыном. Ребенок казался таким спокойным и довольным, что было почти невозможно представить, что несколько минут назад он плакал навзрыд. Джек стоял у двери, чувствуя себя лишним, пока не повернулась Элизабет и не посмотрела на него. — Я так хотела быть замужем. И теперь у меня есть муж. Джек улыбнулся ей в ответ и присел рядом с ней. Блэкстоун попытался приподнять голову, чтобы взглянуть на него, но затем расслабился, сосредоточившись на приеме пищи, и положил одну ручку на грудь Элизабет. — Что такое? — спросила Элизабет, неуверенно улыбаясь Джеку. Он обнял ее. Как он мог выразить словами все те эмоции, которые пережил, все те воспоминания, которые постоянно преследовали его. Он вспомнил их ночь на острове, ее образ, ее сверкающие глаза. — Я скучал по тебе, Элизабет, — сказал Джек, глядя на нее: ее карие глаза смотрели на него. — Я здесь, — прошептала она, прислонившись к нему, и прикусив нижнюю губу, чтобы сдержать слезы. — Лиззи, не… — сказал он, поднимая голову и целуя ее в щеку. Но она уже плакала, слезы катились по ее щекам. Он мог видеть ее, стоящую в камзоле посреди темной ночи, волосы падали на ее плечи, когда он сказал ей, что они были как горох в стручке, и она, казалось, хотела отрицать это, но в ее глазах был намек на радость, на… надежду? — У нас все равно ничего не вышло бы, дорогая. Когда он сказал это, то внезапно понял, что больше никогда не увидит ее, и это привело Джека в ужас. Но он сделал все возможное, чтобы избавиться от этого чувства… того чувства, что преследовало его в течение года. Он не должен был исчезать из ее жизни. Не должен был. Это была гордость? Это был страх? Он не знал. Он был сосредоточен на сундуке, на ключе, на всех тех мелочах, которые только забрали его время. Он пил и пытался уснуть. Неудачно. Он ничего не мог делать. Он тысячу раз говорил себе, что думает о ней в последний раз. Но он всегда засыпал, думая о ней. — Я скучала по тому, как ты называешь меня, я скучала по твоему имени, я скучала по твоей улыбке, твоим глазам, твоим рукам, — прошептала Элизабет. — Тише, дорогая, все кончено. Он спрятал ее волосы за ухо. Когда она впервые появилась на Тортуге, он подумал, что это всего лишь сон, что на самом деле всего этого нет, что он не собирается плыть с ней на одном корабле, (идея была очень заманчивой). И это прекрасное объявление, которое она сделала, будет преследовать его долгие месяцы: — Я ищу того, кто мне мил. Элизабет посмотрела на Блэкстоуна, который засыпал. — Он очень счастливый ребенок, — сказала Элизабет, пытаясь улыбнуться и перестать плакать. — Я хорошо о нем заботилась, — добавила она прерывистым голосом, и на ее глазах навернулись слезы от воспоминаний об одиночестве, которое каждую ночь преследовало ее. — Тш-ш-ш, — Джек погладил ее по голове. — Держу пари, он счастлив, — сказал он после паузы, наклонив голову в сторону. — Я был бы счастлив на его месте, — добавил он с хитрой улыбкой. Элизабет перевела взгляд на него. — Джек! — воскликнула она, смеясь сквозь слезы. Он улыбнулся, целуя ее. — Думаю, он уснул, — прошептал Джек, глядя на Блэкстоуна, и его взгляд случайно упал на руку Элизабет. — Лиззи, где… — Тш-ш-ш, — Элизабет заставила его замолчать поцелуем. — Я бы хотела положить его на кровать, но не там, — она поморщилась, указывая на соседнюю комнату. Джек снова перевел взгляд на ее запястье, удивляясь, как она сняла браслет. — Я помогу, — сказал он, вскочив на ноги, но Элизабет придержала его за рукав. Она осторожно положила Блэкстоуна на середину кровати, обложив его по обе стороны подушками. Она коснулась его щеки кончиком пальца, и малыш приоткрыл рот. Элизабет рассмеялась и повернулась к Джеку. — Ты был прав, — сказала она с улыбкой, поддаваясь его прикосновениям, — что будет мальчик, — ответила она на его вопросительный взгляд. Джек улыбнулся, но затем моргнул, осознав, что означает отсутствие браслета. — Лиззи, ты… — Но у него твои глаза, поэтому я тоже была права, — она улыбнулась, а он просто смотрел на нее. — Лиззи, — он посмотрел ей в глаза. — Когда я вернусь, мне нужны ответы, объяснения, как ты… Она поцеловала его и хитро улыбнулась. — А ты нужен мне в этой постели и без одежды, иначе я сойду с ума, — прошептала она. — Я думаю, что мы, безусловно, сможем договориться о мирном согласовании этих… потребностей, — он горячо поцеловал ее и улыбнулся. Улыбка Элизабет дрогнула, и она снова начала плакать, обняв Джека. Он притянул ее ближе, заключив в крепкие объятия, и она, всхлипывая, прижала голову к его груди. Он погладил ее по волосам, и на мгновение ему показалось, что снова наступила та ночь — та ночь, когда она исчезла, и когда он думал, что потерял ее навсегда. — Куда ты пошла, Лиззи, куда ты пошла… — прошептал он, зарываясь лицом в ее волосы. Она крепче обняла его за шею. — Я поднялась на палубу, — прошептала она, ее голос был приглушенным. — Он подарил мне браслет в качестве прощального подарка. Я не хотела принимать, но пришлось, чтобы избежать бессмысленного спора, я хотела снять его сразу же, но потом… — Я знаю, дорогая, знаю, — прошептал Джек, обнимая ее. — Но не делай так больше. Просто разбуди меня, если захочешь куда-нибудь пойти посреди ночи, хорошо? — сказал он, пытаясь улыбнуться. Элизабет прикусила губу и грустно улыбнулась, обхватив руками его лицо. — Если хочешь, можешь привязать меня к этой кровати, — сказала она, обводя пальцем контур его челюсти. Джек усмехнулся. — Должен сказать, в последнее время мне нравятся твои идеи, дорогая. Элизабет засмеялась, вытирая слезы. После стольких месяцев, после того, как он поверил в ее смерть, после всех бесполезных поисков, она была здесь, в его объятиях… Он притянул к себе, лихорадочно, страстно, жадно целуя, пытаясь наверстать упущенное, забрать ее воспоминания о тех днях, когда их разлучили. Она вспомнила, как поцеловала его в последний раз — поцеловала один из его дредов, и ей снова хотелось плакать, плакать от горя и сожаления, хотя все было кончено, страшное было позади, и теперь он был здесь, и он целовал ее; его поцелуй обещал свободу, любовь, безопасность и все же она была под бушующим штормом. Но никакой реальной опасности не было, пока он был рядом, пока его губы целовали ее руки, пока он обнимал ее, его голос звучал как музыка — небесная, как тот шторм, через который они прошли вместе, и теперь она вспомнила, что он был рядом с ней. — Как ты сняла браслет, Лиззи? Как ты вернула себе память, дорогая? — спросил он. Элизабет улыбнулась. — Я же пиратка, — прошептала она, проводя рукой по его рубашке. Джек моргнул. — Лиззи, — начал он, но Элизабет засмеялась и медленно коснулась его губ. — Лиззи… — Что? — спросила Элизабет, застенчиво улыбаясь. — Как, — сказал Джек, глядя ей прямо в глаза. — Как ты, первое, сняла браслет, второе — убила мерзкого предателя, третье… — он посмотрел в сторону, не зная, что еще можно было спросить. Элизабет выгнула бровь. Джек посмотрел вниз, а затем снова посмотрел на нее. — Третье, — ухмыльнулся он, — откуда, черт возьми, у тебя такое декольте. Глаза Элизабет расширились. — Ты ужасен! — она воскликнула, смеясь и страстно целуя его. — А ты прекрасна, — выдохнул он, прерывая поцелуй, вставая и снимая камзол. — Что ты делаешь? — улыбнулась Элизабет, но прежде чем смогла задать свой вопрос, ее повалили на пол. — Джек, Блэкстоун! Элизабет попыталась сесть, но это было невозможно, так как сверху лежал Джек. — Он спит, — сказал Джек. — Кроме того, ему только два месяца, и даже со всей его сообразительностью, я очень сильно сомневаюсь, что он сможет понять, что будет происходить здесь, — он улыбнулся, целуя ее ключицы. — Это не навредит ему. — Сейчас мало что может ему навредить, — прошептала Элизабет с загадочной улыбкой. — Что ты имеешь в виду, дорогая? — спросил Джек с улыбкой. Элизабет открыла глаза и провела рукой по его щеке. — Я хочу сказать, что ничто не может навредить бессмертному Капитану Воробью, — сказала она непринужденным тоном. — Да, — рассеянно подтвердил Джек, наклонившись и уткнувшись носом в ее шею. Элизабет подавила смех и стала ждать. И действительно, через мгновение Джек медленно отстранился и посмотрел на нее широко раскрытыми глазами. — Лиззи, я что… что-то не понимаю. Элизабет взяла один из дредов Джека и попыталась накрутить на палец. — Я сказала, что ничто не может навредить бессмертному Капитану Воробью, — повторила она, пристально глядя на волосы Джека. — Ты ведь это услышал, Джек? Джек кивнул, все еще ничего не понимая. — Значит, ты ничего не слышал, — сказала она с милой улыбкой и поцеловала его. Он ответил на поцелуй, и какое-то время они просто наслаждались этим моментом. —Лиззи, — прошептал он, задыхаясь. Она приложила палец к его губам и глубоко вздохнула. — Он сказал, что это была его карта и его желание, — сказала Элизабет тихим голосом. — Он сказал, что, поскольку его желание было украдено Уиллом, то он может снять браслет. — А зачем ему делать это? Из-за доброты? Элизабет улыбнулась — вопрос Джека звучал так же, как и ее вопрос Барбоссе. — Нет, — сказала она, ее улыбка слегка померкла. — Он хотел, чтобы я поцеловала его, Джек! — она крепче сжала его плечи и потянула вниз, прежде чем он успел встать. — Куда ты собираешь? Убить мертвого человека? Он нахмурился, и она нежно поцеловала его в губы. — Но я не поцеловала, — Джек прищурился. — Я сказала ему, что хочу сначала снять браслет, — она рискнула слегка улыбнуться. Джек улыбнулся в ответ и поцеловал ее руку. — Я же пиратка. — Так он снял его, а что было потом? — Тогда я послала его к черту, — прошептала Элизабет. Джек нежно взял ее за руку и поцеловал. — А потом? Элизабет вздохнула и отвела взгляд. — Затем он поцеловал меня. Она немного подождала, а затем снова посмотрела на Джека. — А потом? — А потом он ушел, и я смогла придумать план… — она сделала паузу и улыбнулась, — благодаря моему поющему попугаю. Джек сморщил лоб. — Твоему поющему … — его глаза расширились, и Элизабет рассмеялась, схватив его за дреды и потянув вниз. — Не могу поверить, что ты не забыл, — прошептала она, кончиками пальцев обводя контур его губ. — Хоть у кого-то должна быть хорошая память в нашей семье, — сказал Джек с ухмылкой. — И ты преувеличиваешь — он вовсе не умеет петь, — добавил он нахмурившись. — О, нет, нет, нет, — Элизабет решительно покачала головой. — Он чудесно поет! — Чудесно?! Глупая куча перьев даже не… — Ах-ха! Так ты его так называл! Я знала. — Я учил с чертов… Элизабет приложила палец к его губам. — Благодарю тебя за то, что не оскорбил моего попугая. — Он не мог выучить одну песню за… — Он выучил всю песню! Джек моргнул. — Выучил? Элизабет кивнула. — Всю песню? — он поднял брови. — Да. — Слова все правильные? — Да — В правильном порядке? — Все идеально. Джек поднял брови и улыбнулся. — Тогда я забираю его. Это вовсе не глупый попугай, — Элизабет улыбнулась. Джек нахмурился. — Это злой попугай, — обиженно сказал он. — Нет, это не так, — улыбнулась Элизабет. — Это очень умный попугай. Он показал мне, где находится вода из Источника… — она замолчала и закатила глаза. — А теперь я испортила всю историю, — пробормотала она. Джек смотрел на нее. — Из Источника Молодости, — повторил он, кусочки пазлов стали соединяться воедино. В нескольких словах (как можно более кратко) Элизабет объяснила, что случилось, в конце пренебрежительно пожав плечами, украдкой наблюдая за реакцией Джека. Он посмотрел на нее, поднялся на ноги, затем опустился на колени у кровати и посмотрел на спящего ребенка. Элизабет опустилась рядом с ним на колени. — Ты хочешь сказать, он… — прошептал Джек, обнимая ее. — Да, похоже, что миру будет подарен бессмертный Капитан Воробей, — прошептала она с улыбкой. Джек повернулся к ней. — Это был хороший план, Лиззи, — сказал он с ухмылкой, наклонившись к ней, но она резко отстранилась. — Хороший? Хороший?! — она воскликнула, но Джек указал на ребенка. Элизабет приблизилась к нему. — Он был великолепен! Джек мрачно улыбнулся. — Ну, ну, дорогая, — он убрал ее волосы за ухо, медленно проводя рукой по лицу. — Не преувеличивай… Глаза Элизабет расширились, но затем она прищурилась и толкнула Джека на пол. — Ты дразнишь меня. — Я? Дразню? — он обхватил рукой ее голову и поцеловал. — Я никогда не осмелюсь дразнить тебя, милая, — ухмыльнулся он и повалил ее на пол, стянув с ее плеч платье. — Я думала, что ты собирался найти кроватку? — сказала Элизабет, наклонив голову в сторону. — Не кроватку, дорогая. Я найду ему чудесную колыбельную, как только вернусь с небес, — прошептал он, осыпая ее ключицы поцелуями. — Ну, я думаю, что мы все и так в большой колыбельной, — с улыбкой заметила Элизабет, стаскивая рубашку с Джека и бросая ее в сторону. Он улыбнулся, поцеловал ее и посмотрел наверх. — Это верно, но… — Джек, что это? — Элизабет резко прервала его, проводя рукой по его груди. — Ты о чем? — озадаченно спросил он. — Об этом! — сказала Элизабет, поглаживая кончиками пальцев шрамы. Джек сморщил лоб и посмотрел на свою грудь. — Ах, ты об этом. — Да, — Элизабет с интересом посмотрела на него. Он улыбнулся. — Пулевые ранения, дорогая. Думаю, мы уже обсуждали это… — Джек! — она обхватила его лицо руками и удержала на месте, не давая ему поцеловать ее. Он закатил глаза. — Не зли меня. Как и когда ты получил третью пулю? — Третью? — Джек невинно посмотрел на нее, а затем опустил взгляд на шрамы. — Раз… два… Элизабет закатила глаза и раздраженно вздохнула. — Три… — Джек улыбнулся. — Ты права, дорогая, — радостно объявил он. — Три! — Джек, — Элизабет прищурилась. — Скажи мне, что произошло. — Произошло что, дорогая? — спросил он, наклонившись, но Элизабет выскользнула из его объятий. — Джек, это не смешно, — сказала она серьезно, обхватив его руками за шею и прижавшись к нему. — Скажи мне. — Сказать, что, цыпа… Элизабет застонала и быстро встала. — Лиззи, — Джек вскочил на ноги, схватил ее за талию и развернул, обняв, прежде чем она успела выбежать из комнаты. — Лиззи, — он улыбнулся, осторожно приподнимая ее подбородок и заставляя смотреть на него. — Я скучал по тебе каждый день. Она перевела взгляд на него. — Как бы я ни наслаждался нашими спорами, — он хитро улыбнулся, — возможно, мы могли бы сначала наверстать упущенное, а потом взяться за спор, да? Как считаешь? — он запустил руку в ее волосы, и Элизабет со вздохом закрыла глаза, наклонившись вперед и мягко целуя его в губы. — Ты не можешь просто сказать мне, что случилось? — тихо спросила она, обхватив рукой его лицо. Джек поднял брови и пристально посмотрел на нее, не зная, как перевести разговор на другую тему. Стук в дверь неожиданно пришел ему на помощь. Джек улыбнулся. — Войдите! — весело крикнул он. Гиббс заглянул в комнату. — Я извиняюсь… — Только не говори, что он все-таки жив, — нахмурившись, сказал Джек, поворачиваясь к Гиббсу и крепче обнимая Элизабет, которая была расстроена тем, что Джек нашел другой предлог, чтобы не отвечать на ее вопрос. — Нет, — Гиббс покачал головой. — Мы от него избавились. — Что тогда? — спросил Джек, и Элизабет перевела взгляд на Гиббса, поняв, что может позже узнать все от него. Гиббс наверняка знал, что случилось. Джошами слегка поморщился. — Это Уилл, — сказал он со вздохом. Джек закатил глаза. — Он хочет поговорить с Элизабет.***
— Так, так, так посмотрите-ка, кто здесь, — сказал Билл Тернер, расхаживая по палубе «Летучего Голландца», который только что поднялся из глубин океана, чтобы выполнить свой долг. Приглушенный смех команды сопровождал его шаги. — Мой ответ — нет, — сказал Барбосса, скрестив руки на груди и мрачно глядя вдаль. Билл остановился перед ним. — Ответ? — он поднял брови и оглядел палубу. — Я разве задавал вопрос? — громко спросил он, взглянув на свою команду. — Я ничего не слышал, Капитан! — кто-то крикнул. — Хорошо! — улыбнулся Прихлоп. — Я ничего не спрашивал, — сказал он тихим голосом, глядя на Барбоссу с торжествующей улыбкой. — Нет, я не боюсь смерти, — насмешливо сказал Барбосса, выдавливая улыбку. Билл Тернер улыбнулся. — Молодец, — сказал он, похлопав Барбоссу по плечу. — Но я думаю, что ты можешь начать с уборки. Мистер Маккус не очень любит это делать, я прав? — он обернулся к команде. — Да, Капитан. Не люблю эту работенку! Я стоптал уже всю обувь, — ответил Маккус и рассмеялся вместе с остальными. — Обувь? — Билл Тернер шагнул вперед и прищурился, посмотрев на сапоги. — Да, у всех вас обувь выглядят ужасно, — сказал он, неодобрительно поглядывая на свои ботинки. — Какие есть предложения? — спросил он, вопросительно оглядываясь. — Было бы хорошо, если бы кто-то их почистил, — предложил Коленико, и все одобрительно зашумели. — Да, это хорошая идея, — Прихлоп кивнул, переводя взгляд на Барбоссу, который все это слушал. — Моя мама говорила, что Бог рано или поздно наказывает нас за грехи, — он на мгновение задержал взгляд на Барбоссе, а затем сделал шаг назад. — Но давайте начнем с уборки! — громко сказал он и ушел.***
— Почему нет? — спросил Джек, обиженно поджав губы, когда Элизабет не разрешила связать Уилла, затем закрыть в бочке, поджечь ее и выбросить в море. — Джек, — Элизабет покачала головой, смеясь. — Хорошо. Я пойду за кроваткой, но Гиббс останется здесь. Я не оставлю тебя с этим… — Иди уже, — Элизабет взяла его рубашку и бросила в него. Джек поймал ее, печально поглядев на вещь. Элизабет подбежала к нему и прижалась к его груди. — Я хочу покончить с этим, а потом уплыть отсюда, — прошептала она, закрывая глаза. Джек обнял ее и прижал к себе. — Мы должны еще устроить свадебный ужин на Тортуге, — сказал он с улыбкой, целуя ее в лоб. Элизабет открыла глаза и подняла голову. — Но не на Тортуге, — сказала она, помогая ему надеть рубашку. Джек вопросительно поднял брови. — Ну, потом, — поправила Элизабет. — Сначала нам нужно в Бухту Погибших Кораблей. Глаза Джека расширились. — Зачем? Элизабет вздохнула. — Есть причины. Но об этом мы поговорим позже, когда отправимся в плавание, — улыбнулась она. — А теперь мне нужно покончить с этим кошмаром, а тебе нужно принести кроватку и… — она поцеловала его в губы, — набрать ванну для своей жены. А потом… — Взять свою жену? Элизабет прищурилась. — Да, — медленно сказала она, — я думаю, что это возможно. — Возможно? — он улыбнулся. — Неизбежно, — выдохнул он, целуя ее. — Неизбежно… Он углубил поцелуй. Он остановился, услышав плач. — Что это? Элизабет засмеялась и поцеловала его, прежде чем отстраниться и выскользнуть из его объятий. — Это звук, к которому ты скоро привыкнешь, поверь, — она быстро подошла к кровати, подняла плачущего Блэкстоуна. — О-о-о, — Джек улыбнулся. Элизабет поцеловала малыша в нос и посмотрела на Джека, ее губы растянулись в хитрой улыбке. Она собиралась взять ребенка с собой, но… — Вот, прошу, — небрежно сказала она, протягивая ему ребенка. — Что ты делаешь? — спросил Джек. Элизабет изо всех сил старалась не засмеяться. — Давай, Джек. Ты же можешь подержать ребенка несколько минут, не правда ли? — она сделала шаг к нему, а он сделал шаг назад. — Держать? Я? Держать? Ребенка? — Да, — сказала Элизабет с улыбкой. Она прижала его к стене и вытянула руки, отдавая ему ребенка. — Элизабет, я не знаю, как… — он посмотрел на нее и ребенка с таким ужасом в глазах. — О, я знаю, — Элизабет проигнорировала его умоляющий взгляд и наконец заставила его взять Блэкстоуна. — Ты смог улизнуть из-под носа семи агентов Ост-Индской компании, смог захватить порт Нассау без единого выстрела, но ты не можешь взять ребенка? Джек сглотнул и посмотрел на Блэкстоуна, который с любопытством смотрел на него… — Он смеется надо мной, — сказал Джек с удивлением. Элизабет улыбнулась и погладила малыша по щеке. — Я уверена, что ты бы тоже посмеялся над собой, если бы сейчас видел свое лицо. Ребенок внимательно изучал незнакомое лицо, прежде чем протянуть руку и схватить один из дредов Джека. Элизабет подошла к Джеку и положила голову ему на плечо. — Все в порядке, ты можешь дышать, — сказала она с улыбкой, и Джек нерешительно выдохнул, хотя все еще стоял неподвижно, боясь пошевелиться. Элизабет отвернулась, открыла дверь и, взяв Джека за плечи, повела его в главную каюту. — Мы грабим, мы грабим, ботинок! — провизжал попугай, сидя на столе, но Джек даже не взглянул на него. Его взгляд был устремлен на Блэкстоуна, как будто он боялся, что если перестанет смотреть на ребенка, то уронит его. Элизабет прищурилась, взглянув на попугая. — Думаю, теперь я понимаю, что ты имел в виду, — сказала она со смехом, открывая дверь главной каюты. — Я же говорил, дорогая, — пробормотал Джек, наклоняя голову вниз, когда Блэкстоун потянул его за дред, улыбаясь. Войдя в коридор, он даже не заметил Уилла, который ждал Элизабет. — Я пришлю Гиббса, — сказал Джек тихим, но серьезным тоном, от чего Элизабет засмеялась. Он специально пытался говорить таким голосом, чтобы не испугать малыша. — Со мной все будет хорошо. Я вернусь через полчаса, — она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Блэкстоун помахал ей руками, и она наклонилась, чтобы поцеловать его в лоб. — Иди, — сказала она, слегка подталкивая Джека к лестнице. — Лиззи, подожди! — Джек панически посмотрел на Элизабет. — Ты не можешь оставить меня с ним, Элизабет! — Могу! — она, перевела взгляд на Уилла, и улыбка исчезла с ее лица. — Спасибо, — прошептал Уилл. — Спасибо, что согласились поговорить со мной. Элизабет мрачно посмотрела на него, а затем вошла в каюту. Уилл глубоко вздохнул и последовал за ней. Дверь закрылась. — Лиззи! — Джек медленно и осторожно обернулся, но в коридоре уже никого не было. — Черт, — прошептал он. Блэкстоун хлопнул в ладоши. Джек бросил на него испуганный взгляд, и малыш перестал хлопать в ладоши и выжидательно смотрел на него, схватив одну из безделушек Джека. Джек смотрел на него широко раскрытыми глазами и очень тихо, почти неслышно прошептал: — Помогите. Малыш звонко рассмеялся.