I will be

Внимательнее присмотревшись к букету, Эмма заметила небольшой клочок бумаги. Аккуратно его развернув, ее глазам предстала одна единственная строчка, написанная ровным, аккуратным почерком: ''Самому чистому человеку, самые чистые цветы…'' На лице девушки застыла улыбка. Взяв букет опять в руки, она вдохнула их прекрасный запах. Улыбка стала еще шире, когда в палату вошла сама виновница прекрасного настроения девушки. — Здравствуйте, мисс Свон, — хоть обращение и было официальным, на лице врача застыла улыбка. — Доброе утро, доктор Миллс. — Чего это ты такая счастливая? Хорошо выспалась? — И это тоже. Представляете, просыпаюсь, а у меня на тумбочке такая красота, — кивнув на цветы, сказала Эмма. — Вот, лежу, думаю, кто мне такую красоту подарил. — И что, совсем никаких догадок? — осторожно спросила Реджина. — Нет. Я совсем не понимаю, кто мне мог их прислать. Сомневаюсь, что мой магазин способен на такое. А больше обо мне никто не беспокоится. — Эмма говорила с серьезным выражением лица, однако в душе улыбалась как дурочка. — Да. Вы и вправду совсем ничего не поняли. — Реджина вылетела из палаты, даже не взглянув на девушку. Эмма же мысленно стукнула себя по голове. Она только что обидела единственного человека, которому была не безразлична.

****

Выйдя из палаты, Реджина наткнулась на Майкла. — Ты куда так стремишься, ласточка? — с улыбкой спросил мужчина, но, увидев выражение лица подруги, вмиг стал серьезным. — Что случилось? — Я подарила ей цветы, а она даже не предполагает, что это сделала я, — быстро проговорила Миллс. — Она серьезно не догадывается. Когда я увидела ее лицо, оно было таким задумчивым. Ты понимаешь, она даже не предположила, что это я. — Подожди. Может быть предположила, просто не захотела говорить вслух. Она же не могла точно этого знать. А представь, она бы тебе говорит: «Спасибо за цветы, Реджина». А ты ей их не дарила. Было бы неловко, согласись. Реджина вдруг поняла, что доля правды в словах друга есть. Она даже не предположила, что блондинка могла позаботиться о ее чувствах. — Да. Пожалуй, ты прав, Майкл. Как всегда, ты мой голос разума. Ладно, я пойду работать. Мне еще нужно будет к ней зайти. — Лети, ласточка. Только не врежься в кого-нибудь по дороге. — Очень смешно. Смотри не убей никого. Медведь. Рабочий день Миллс прошел как всегда. Разговор с бабульками, несколько несложных операций и один экстренный случай с человеком, попавшим под машину. Всю смену Реджина думала об Эмме и о том, как лучше сказать ей то, что это она подарила ей цветы. Когда Миллс подошла к палате, она напрочь забыла заготовленную речь. Быстро открыв дверь, чтобы не передумать, она выпалила: — Это была я. — Что Вы, доктор Миллс? — Эмма была в шоке от такого резкого проникновения. — Хватит мне выкать, Эмма. Это я подарила тебе цветы. Я написала ту открытку, потому что считаю тебя самым чистым человеком на этой грязной планете. Я выбрала именно эти цветы, потому что считаю их самыми чистыми из всех, что есть на земле. И ты, черт возьми, мне не безразлична. — К концу речи с плеч Реджины как будто упал камень. Она почувствовала ту легкость, которую не чувствовала с момента появления в их больницы этой прекрасной девушки. — Ого. Это… Это было сильно, — у Эммы не находилось слова, чтобы описать, что она сейчас чувствовала. — Я… Реджина я знаю, что это была ты. Я поняла это, как только их увидела. И я ни в коем случае не хотела тебя обидеть. У меня и мысли такой не было. Просто я так давно не общалась с людьми, что, видимо, перестаралась в своих играх и ты неправильно меня поняла. За это я прошу прощения. И еще. Спасибо тебе. Правда. Ты первый человек, возможно, за всю мою жизнь, которому искренне не плевать на меня. Проблема в том, что меня слишком много раз бросали, чтобы я могла кому-то довериться. Это очень сложно для меня. И… Ни ты, ни я не можем сказать, что будет дальше. Меня в итоге все равно выпишут. Ты уже не сможешь каждый день быть рядом. Я не хочу к тебе привязываться, зная, что ты уйдешь. В моей жизни было достаточно потерь. Я не думаю, что вынесу еще одну. Не такую, как из-за тебя. И мне лучше держаться от тебя подальше, потому что я уже привязываюсь к тебе. — Реджина слушала монолог блондинки и все больше удивлялась ей. Она бы никогда не подумала, что она скажет это. Но в эту самую минуту Реджина поняла, что влюблена. И ей захотелось прервать этот полный боли голос. — Эмма, послушай меня. Я никуда не денусь. Я буду рядом столько, сколько ты мне позволишь. Не потому, что мне хочется сделать тебе больно, или как-то тебя задеть. Я не прошу тебя ко мне привязываться. Если хочешь, я вообще не появлюсь у тебя на глазах, но знай, что я всегда буду рядом. В тени, в тишине, я буду дарить тебе молчаливую поддержку. Не равняй всех людей по одному. Есть на земле еще люди, которым не все равно. Которые готовы помогать и любить. Хочешь, чтобы я ушла? Я уйду. Прямо сейчас, только скажи. Но не думай, что я покину тебя совсем. Моя душа всегда будет рядом с тобой. У Эммы по щекам катились слезы. Она не была готова к такой речи и таким эмоциям, казалось бы, незнакомого человека. Она и сама не поняла, почему, но она верила этой женщине. У нее не было сомнений в том, что она уйдет, если Эмма ее попросит. Так же у Свон не было сомнений, что она будет рядом, хотя и предполагала, что когда-нибудь это все закончится. Но, выбирая из двух возможных вариантов, она, наверное, впервые выбрала счастье. Пусть даже оно будет мимолетным. Пусть оно будет болезненным, но она впервые выбрала счастье. — Не надо. Не уходи. Останься здесь. Рядом со мной…