Победа

Изначально предполагалось, что, придя в себя, Поттер отдаст все распоряжения относительно судьбы своей покупки, но там, где Поттер, нет места продуманным планам. Гарри был в коме, поэтому действовали по плану, придуманному до болезни. Сразу после торгов иностранный агент Кроули международным портключом переправил мисс Уизли в Стамбул, а оттуда длинной цепочкой — в закрытый магический Анклав Египта, где у герцогов Монтроз было огромное поместье. Выбор был обусловлен сразу несколькими обстоятельствами: во-первых, в Анклаве до сих пор сохранилось рабство, во-вторых, у многих здешних магов, согласно традициям и верованиям, имелись гаремы. Поттер про имеющийся у него гарем не знал, да старый герцог и сам про него подзабыл, вспомнил лишь получив письмо от управляющего Рашида с припиской от Саида, смотрителя гарема. Человек, занимавшийся гаремом, был предан Роду, потому ни о каком предательстве там и речи быть не могло. Старый герцог Монтроз в своё время выкупил его жизнь и жизнь его семьи, сделав Саида смотрителем  — мальчика успели оскопить сразу после пленения. И не просто выкупил: позволил Саиду отомстить, помог выучить младшего брата и выдать замуж сестёр. Так что никакие посулы мисс Уизли не помогли бы ей найти сообщника в доме. А бежать, не имея связей в анклаве, было бессмысленно. И даже если ей удастся сбежать, мисс Уизли гарантированно будет возвращена владельцу, ведь по закону, покинуть анклав рабыня может только с согласия хозяина. У прежнего герцога Монтроз был небольшой гарем, положение обязывало, в котором правда сам герцог был только пару раз. Так что мисс Уизли не останется в одиночестве в роскошных покоях дворца, что определённо пойдёт ей на пользу. Спустя месяц Гарри еще не пришёл в себя. Целители же твердили только: «состояние стабилизировалось, больной идёт на поправку и теперь требуется только время». Снейп рвал и метал, но слова целителей подтверждал: требовалось время, слишком поздно Поттер получил противоядие. По большому счёту всё шло по плану и без участия самого Гарри, все действовали так, как требовалось. Через неделю заговорщики оценили предусмотрительность герцогов Монтроз, как прежнего, так и и нынешнего: Джинни Уизли решилась на побег. Сообщил об этом египетский управляющий делами в очередном письме. Добежать ей удалось до соседнего поместья, после чего она была возвращена хозяину, вернее, смотрителю гарема. Дальше для Джинни всё развивалось по законам страны где она находилась. Нет, казнить её без приказа хозяина могли только по причине измены, или покушения на господина, а вот высечь и создать условия для «осознания вины» — это входило в обязанности смотрителя гарема. Джинни, избалованная единственная дочь в семье, где полно старших братьев, никто никогда до нее даже пальцем не дотронулся, палач же был профессионалом — и магом. Мисс Уизли получила два десятка ударов плетью, во время экзекуции она дважды теряла сознание, ей давали прийти в себя и потом продолжали. При этом мастер заплечных дел был аккуратен, не попортил спинку наложницы, синяки сойдут, а шрамов не останется, хозяин будет доволен. Именно эту «позитивную» историю несло послание управляющего. Изменить что-то без нового герцога Монтроз заговорщики не могли. Кроули осторожно написал Рашиду о болезни герцога и что тот пока не может решить судьбу рабыни, надеясь что египетский коллега несколько умерит пыл. Но следующих событий они никак предусмотреть не могли: в поместье пришли покупатели. Мисс Уизли будучи ещё совсем юной побывала в Египте, тогда же её приметил шейх Фарук Джагиддин-аль-Гурам, маг почтенный и весьма уважаемый. Посланник шейха еще тогда предложил неверным продать красавицу, но они отказались. Теперь же огненноволосая прелестница вновь попала в поле зрения шейха, ведь именно в его дом, расположенный по соседству, она явилась в поисках помощи. Как честный правоверный, шейх вернул девушку ее владельцу, но сосед давным-давно не появлялся в стране и своём доме, и это давало надежду на выкуп желанной наложницы. Рашид-эфенди уже двадцать лет был управляющим делами герцога Монтроз в Египте, так же как до того его отец и дед, весь его род давал клятву служить герцогам Монроз, и получал взамен уважение, почёт и богатство, которое несла эта служба. Рыжая девка, привезённая в поместье, была проклятой, Рашид такое видел. Рыжая была красива, но не дай Аллах ей понести от герцога, ребёнок унаследует проклятие. Рашид-эфенди не желал бед своему господину, но и досточтимого шейха аль-Гурама обманывать не стал, про недостаток честно предупредил. Но шейх желал купить беглянку, пусть даже и проклятую, Рашид и продал, зачем дома держать ту, что может навлечь беду на Род. А господину он наложницу и краше и чище найдёт. Тем более от доставившего невольницу мага он знал, что хозяин покупку не видел, покупал её представитель хозяина, да похоже проглядел, что на той харам зулми многократно отраженный, откат от причиненного вреда, как кяфиры говорят.

***

Мисс Уизли, когда её арестовали, вначале сочла это дурацкой шуткой, впрочем быстро поняла, что это не так. До последнего она надеялась, что отец, братья, — Поттер в конце концов, — вытащат её из тюрьмы. Был суд, где любое её слово выворачивали против неё, её даже сывороткой правды напоили и спрашивали такое… Ну как же так, почему профессор Макгонагалл и мадам Помфри дают против неё показания?! Эти судьи, они даже Хагрида допросили! Почему? Они Хагрида слушали, а её, единственную дочь Министра, постоянно затыкают! Джинни и в мыслях не могла представить, что её могут судить по этой статье, она же героиня, её нельзя по этой статье судить. Она кричала об этом, пыталась объяснить этим идиотам-судьям, но в итоге получила Силенцио. Джинни почему-то была убеждена, что её сразу после суда выкупят, семья или Поттер, у него же полно денег. Потом она вспомнила, Рон же говорил, что Поттер в больнице в коме. Вспомнила и испугалась — а что если у братьев денег на выкуп не хватит. Она же красавица, за неё, наверное, будут бешено торговаться. Мисс Уизли в принципе слабо представляла, как это всё происходит, ее знания были основаны на маггловских любовных романах. Джинни думалось, что её сейчас нарядят в красивое платье, выведут на сцену, а красавцы мужчины будут бросать к её ногам деньги, мечтая, что она кинет в их сторону взгляд, ну или что-то похожее. Реальность шокировала: совершенно незнакомые люди вертели её как куклу смели что-то приказывать, её даже собирались совсем раздеть, но какой-то мужик посоветовал это не делать: — Девку и так купят, на такой шлюхе хорошо заработать можно, она ж подолом вон как мела, а Министр её папаша, случись что, мы же виноватыми останемся. Её действительно купили и, совершенно не церемонясь, нацепили рабские браслеты, а потом потащили к министерским каминам, даже одеться нормально не позволили. Джинни пыталась брыкаться, но её просто обездвижили. Они оказались в комнате международных перемещений, сунули в руки порт-ключ, и вновь её куда-то тащили, на сей раз с головы до ног замотав в непрозрачную душную тряпку. Мисс Уизли ещё несколько раз чувствовала действие порт-ключей, прежде чем её передали арабу. Она вспомнила, что уже видела таких типов в детстве, когда ездили к Биллу в Египет. Душный горячий воздух и тряпка на лице, которую не позволили снимать, мисс Уизли попыталась наорать на этого типа, в ответ он её коротко без замаха ударил по лицу. Джинни взвизгнула, заплакав от боли, тут же попыталась напасть на обидчика, араб связал её заклинанием, после, больно ткнув в спину, заставил идти куда-то. Сам мужик сел на коня, а Джинни закинули на вонючего верблюда даже не потрудившись развязать, прикрутив верёвкой как куль и накинул сверху ещё одну тряпку. Охлаждающие чары, очевидно бывшие на втором куске материи, не справлялись с палящим солнцем. Жара и мерные покачивания очень быстро довели девушку до состояния близкого к обмороку. Когда её наконец сгрузили на землю и противный толстый мужик начал что-то вещать о правилах, мисс Уизли была не в состоянии слушать, да она и не старалась. Всё равно, пройдёт чуть-чуть времени и её вытащат отсюда, не могут не вытащить. О, тогда она всем этим тварям, что посмели с ней так обходиться, покажет, кто такая Джинни Уизли. Мужик меж тем прекратил вещать и не слишком вежливо поволок девушку внутрь какого-то дома. Джинни даже толком рассмотреть ничего не успела, во-первых тряпка мешала и снять её не позволили, во-вторых семенил толстяк быстро, не позволяя останавливаться и гостье. Джинни предпочитала считать себя именно гостьей, ну может, невестой хозяина этого дворца. А что, комната, в которую её невежливо впихнули, вполне могла принадлежать невесте, по мнению девушки. Мозаики, резьба по камню, драпировки из дорогих тканей, мраморная ванна, огромная кровать с балдахином. Джинни с удовольствием на ней валялась, решив, что когда вернется домой, закажет себе такую же. Правда окна в комнате выходили в пустой двор и почему-то были забраны частыми решетками, и накормили её как-то скудно, лепёшкой с сыром и подслащённой водой. Хозяин дворца так и не явился её поприветствовать, ну ничего, вот приведёт она себя в порядок и потребует встречи. Сразу скажет, что она дочь английского Министра магии, чтобы этот «хозяин» понял, насколько высокую гостью ему позволено у себя принимать. Как и многие англичане, Джиневра Уизли с некоторым презрением воспринимала всех иностранцев и другие государства, считая собственную страну самой великой и могущественной. Но ни на второй, ни на третий день никто кроме эльфов к ней не явился, а когда она попыталась ударить противное создание, которое вновь вместо еды притащило лепёшки с сыром, домовик дал сдачи. Ещё и вещью и рабыней обозвал. Мисс Уизли не собиралась терпеть такого отношения, она найдет на них управу. В прошлый раз Билл говорил, что если кто-то из них потеряется, следует идти в консульство магической Британии. Вот туда она и пойдёт. Никаких особых запоров на дверях не было и ночью девушка сумела покинуть дворец. В месте своего пребывания Джиневра ничуть не сомневалась — видела вдали пирамиды, пока её везли на проклятой горбатой скотине. Где находится британское магическое консульство, она представляла слабо, но в прошлый визит в Египет девушка убедилась, что местные прекрасно говорят по-английски. Но, выбравшись из своих комнат, девушка неожиданно для себя попала совсем не на египетскую улицу, это не походило на то, что она видела прежде. Отличалась архитектура и даже камень, из которого были дома, был совершенно другим. Не придав этому особого значения, она двинулась вперёд; петляя и прячась в тенях, перебегая сквозь дворики, добралась до ворот, благо ночь была безлунная. Она даже умудрилась проскользнуть мимо стражей, создавалось ощущение, что никто не следил за выходящими, угрозы ждали только извне. Причину она поняла быстро: снаружи была пустыня, понятно, что никто туда не рвался. Хотя совсем недалеко виднелись факелы на стенах другой крепости. Вот туда Джинни и побежала. Вопреки её ожиданиям, казавшаяся такой близкой крепость была куда дальше ожидаемого. Уже давно рассвело, и когда она добралась до ворот, уже начало палить солнце. Хорошо, что ночью было так холодно и у Джинни было чем прикрыться, иначе её нежная кожа давно бы сгорела под настолько интенсивным солнцем. В крепость её впустили, а дальше всё пошло не так, как думала девушка. Местные совершенно не понимали английского, да и вели с ней себя совсем не ласково. Впихнули в тёмную малюсенькую комнату с решёткой, дали лишь воды, да и то мало. Чуть позже кто-то приходил и смотрел на неё, кто — он не видела, лишь слышала, как где-то в темноте открывалась дверь и кто-то говорил на незнакомом языке. Джинни потеряла счёт времени, и когда её выволокли вновь на солнце, она ослепла от яркого света, а когда проморгалась — с ужасом увидела тех двух типов из дворца, в котором её прежде держали. На сей раз верблюда не было, на голову нацепили очередную тряпку, руки связали и прицепили к верёвке. Нет, верблюды были, на одном ехал толстый противный мужик и к его седлу была привязана верёвка, за которую тащили Джинни, на других ехала охрана. Второй знакомый Уизли араб вновь ехал на коне. К моменту, как её доволокли в знакомый двор, Джинни едва была в сознании от усталости и жажды. Напиться ей дали. Даже отдохнуть в маленькой душной комнате она успела, а потом… Потом её высекли. Для девушки, которую даже за самые тяжёлые провинности ни разу не шлёпнули, это был шок. Били её, подвешенную за руки к столбу, кнутом и весьма основательно, и даже когда она потеряла сознание от страха и боли, не прекратили, просто дождались когда она очнётся и продолжили экзекуцию. Если Джинни надеялась что поркой её неприятности окончатся, она ошиблась. После порки и трёхдневного заключения в каморке, где был лишь тощий тюфяк на полу, её отправили в гарем. Разглядев новенькую, обитательницы гарема что-то эмоционально обсудили, а потом началась война, в которой мисс Уизли явно проигрывала. Нет, драк наложницы не устраивали, и Джинни быстро поняла почему: она попыталась ударить товарку в ответ на тычок, и её вновь высекли, на сей раз палками по пяткам. В гареме была какая-то своя иерархия, и новенькая была в самом её низу. Гаремные жительницы, в отличии от рыжей, знали правила игры назубок: тычки, щипки, плевки, дёрганье за волосы, и всё исподтишка, словно невзначай. В еде оказывался песок, в воде соль или перец. Стекло в туфлях, чесоточный порошок в постели. При входе в общую комнату Джинни следовало низко поклониться всем присутствующим, иначе следовала подножка или хитрый удар, сбивающий с ног, из-за этого ее коленки были постоянно сбиты. В конце концов Джинни научилась кланяться, ничего, она им всем отомстит. Вот найдут её братья и она всем этим «гуриям» устроит такое, пожалеют, что на свет родились. Прежде по своей наивности мисс Уизли считала, что жительницы гарема ничего не делают, живя в роскоши и неге. Она ошиблась, все чем-то занимались — вышивали, ткали, пряли, шили бисером и жемчугом, и ей тоже пришлось. Попробовав возмутиться, она на два дня осталась без еды и почти без воды и строптивости сразу поубавилось. Еще смотритель гарема заставлял всех своих подопечных танцевать и делать гимнастику, для поддержания красоты тела. Танцевать так как другие Джинни не умела, за что тоже получала щипки и шлепки, а главное, кормить её хаджи Саид приказал только чёрствыми лепёшками. «Твои танцы как сухая корка, её ты собираешься дать господину? Вот и тебе следует питаться зачерствевшей лепёшкой, пока не поумнеешь». Хаджи Саид был единственным, кто говорил на английском, впрочем, особо беседовать со строптивой рабыней он не стремился. Лишь в самом начале очень жёстко обрисовал её положение, только тогда Джинни не была настроена слушать и практически ничего не запомнила. Теперь же её никто не стремился просвещать.

***

Гермиона об аресте Джинни узнала от голосящей миссис Уизли, Молли, которая последние полгода не называла Гермиону иначе как грязнокровкой, умоляла спасти её девочку. Почти следом пришло шокирующее сообщение от Рона — Джиневру отправили на торги. Ситуация развивалась с неимоверной скоростью. Чуть позже мисс Грейнджер смотрела воспоминания мадам Помфри и профессора МакГонагалл о процессе над Джинни. Самое страшное, что ту осудили правомерно, согласно этому идиотскому закону Джинни была виновна куда больше тех, кого Рон считал достойными такого наказания. А ещё Гермиона внезапно осознала, что любого, в том числе её и Гарри можно осудить по этому шедевру законодательного произвола. И она и Поттер таскали и хранили хоркрукс Тёмного Лорда, то, что они не знали как его уничтожить, по закону, не меняло ситуацию. Грейнджер судорожно перечитывала статьи закона раз за разом, и понимание всё сильнее придавливало её: по этому закону можно было осудить любого британца, вообще любого. А ещё страшнее было осознание, что делалось это нарочно. Так хотелось побежать к Гарри, рассказать, сунуть свои выводы под нос и заставить действовать. Она привыкла к тому, что она анализирует и делает выводы, а дальше Поттер решает проблему. Это было так просто и правильно, Гермиона всегда думала, что она мозговой центр их компании. И вдруг оказалось — она умеет анализировать, но совершенно не представляет, что теперь делать, как исправить ситуацию. Все её идеи и планы были книжными и она сама не верила, что сумеет что-то изменить.