Love Will Set You Free

«Я нашёл любовь там, Где её не должно было быть: Прямо перед собой, Образумь меня немного…»

— Я так устала от всего этого. Не думаю, что выдержу ещё, — Ливия, чьи пряди тёмных волос прилипли к мокрому лбу, просит. — Постарайся, — ангел вздыхает и смотрит на неё с сожалением. — Это необходимо. — До сих пор не понимаю, как ты собрался провернуть это, — девушка даже не в самом лучшем своём состоянии не перестаёт задавать вопросы, к которым уже привык парень. — Оставь это мне, — мысленно он готовится к встрече с Ним. Он всё ещё понятия не имеет, что именно должен говорить и как это будет, ведь её вера хоть и возросла, но в то же время противоречила всему. Разрешат ли Ливии уйти в рай и сможет ли он прожить без неё, в конечном итоге сгорая в собственном огне преисподней? Она снова касается его, пока тело изнывает от новых ожогов, но всё равно чувствует тепло от его тела. Так или иначе, но появляется осознание того, что она тоже сгорает изнутри, вместе с ним. Пламя, поселившееся в ней, разгорается, растёт с неистовой силой. Изначально разорившись из-за самого нахождения в преисподней, пламя стало другим, приобрело другое течение. — Постарайся объяснить сегодняшнюю ситуацию получше, — он мягко просит, слегка касаясь девушки, когда они прибывают в университетский дворик. Ливия только сейчас приподнимает голову, пряча её до этого в шею парня, тут же разочарованно вздыхая. — Опять, — она устало стонет. — Нам нужно это, Лив, — он шепчет, подбадривающее похлопывая девушку по плечу, когда та прекращает обнимать его. Ей даже начинает казаться, что он улыбается уголком постоянно опущенных губ. — Я постараюсь, — она не только верит ему, но и доверяет, кивая головой. Она поворачивается в нужную сторону, замечая себя незадолго до смерти. Это был один из самых обычных дней, только на этот раз все насмешки возвратились. — Когда на Родину, Ливия? — кто-то из её университетского потока громко спрашивает, когда сероглазая проходит мимо, снова слушая самые бессмысленные слова в свой адрес. Она на ходу разворачивается, показывая средний палец и мило улыбаясь. — Гори в аду, ублюдок, — она бросает тихо, но сказавшему всё равно слышно. — Как драматично, — Ливия, что сейчас стоит возле Зейна, наблюдая за всем со стороны, вздыхает, грустно усмехаясь. — Осторожнее с желаниями, — Зейн шепчет девушке на ухо и та вздрагивает, не ожидая, что ангел находится настолько близко к ней. — Оно не до конца касалось именно меня, — она поворачивает голову и слегка приподнимает, встречаясь со взглядом карих глаз, находящихся на критическом расстоянии от неё самой. — Ты не можешь забежать вперёд и узнать, не окажутся ли они там же? — она ухмыляется, тихо посмеиваясь, снова качая головой; ей на эти минуты становится лучше. — В любом случае, я не со зла, — она начинает, — они все неплохие люди, правда, когда меня нет на горизонте. Это не ненависть, скорее, лёгкая вражда, но не более, — она тихо комментирует, наблюдая, как сверстники кричат ей в след не лучшие слова. — Люди всегда хотят унизить окружающих, чтобы возвыситься самому, вот и вся истина. — Поэтому ты каждый раз посылаешь их ко мне? — Малик вскидывает бровями, в данной ситуации скорее вставая на точку зрения девушки, уходя с нейтральной позиции. — Это стало моей своеобразной традицией, в определённый момент эти слова сами выливались из меня, и я даже не задумывалась над их значением. Мне жаль, что так получилось, но не более. В конце концов, я привыкла ко всем этим насмешкам, они стали сопровождать меня, но это не значит, что я желала им этого. Мне просто хотелось ответить что-нибудь, — она слабо улыбается, — думаю, что я даже скучаю по ним. Я привыкла к этим насмешкам так же, как и они к стереотипам, внушаемым нам обществом. — Хорошо, девочка из Африки, — Зейн кивает, закусывая губу. — А куда послать тебя, парень из преисподней? — она приподнимает брови, делая несколько шагов назад. — Ливия, — Малик вздыхает, сейчас как никогда ощущая, что конец близок. — Сколько мы можем находиться здесь без задания? — девушка наклоняет голову, прищурив светлые глаза из-за яркого солнца, лучи которого ложатся на её лицо. — Нисколько, — ангел разводит руками, пока девушка сладко улыбается. — Думаю, ангел ада не против нарушить правила, — она идёт вперёд в сторону выхода из кампуса, пока парень непонимающе остаётся на месте. — Тебя точно не переведут никуда, — Зейн шепчет, качая головой, но всё же идёт за ней. Он чувствует, что она на том же последнем издыхании, что и он сам, но карабкается вверх из последних сил. Они оба падают в бездну, куда более глубокую, чем сам ад. — Куда мы идём? — он всё же решает идти вслед за девушкой, зная, что ничем хорошим это не закончится. — В одно особенное место, — темноволосая даже не оборачивается назад, и без того зная, что Зейн идёт за ней. Путь от кампуса до «особенного места» оказывается слишком близким, что оба даже не бросают друг другу и пары слов. — Думаю, лучше вернуться, — Малик разрушает тишину, когда те поднимаются по плохо освещённой лестнице, и девушка останавливается на лестничном проёме между этажами, солнечные лучи проникают сквозь щели старых деревянных рам, освещая их. — Это не приведёт ни к чему хорошему, — он вздыхает, замечая в серых глазах непонимание. — Ангел ада не благоволит? — она вздыхает, чувствуя, как напряжена и на гране срыва. — Прекрати так разговаривать со мной, хватит бросать вызов, — мужчина вздыхает. — Прекрасно, — девушка принимает безразличный вид, пожимая плечами. — Возвращаемся, — она кусает губы, почему-то начиная нервничать. — Ливия, — Зейн выдыхает, замечая, как та расстраивается, хоть и опускает голову, не желая встречаться с карими глазами. Она заходит за его спину, когда ангел резко разворачивается, наконец, смотря прямо в серые глаза. — Перестань. — Перестать что? — она шепчет всё ещё немного с вызовом, теперь напоминая ту Ливию, которой прибыла в ад и добивалась шанса на исправление. — Вести себя так, — он выдыхает, прикрыв глаза, боясь повышать голос и снова причинить боль девушке. Как только глаза закрываются, он слышит приближающийся к нему шаг и чувствует женские ладони на чёрной щетине. В лёгкой панике он тут же раскрывает карие омуты, сглатывая. — Ливия, — он вздыхает, мысленно моля её оттолкнуть его. — Зейн, — она слабо улыбается, видя эту же улыбку в отражении его глаз, и, поддавшись собственному напору, прикасается к мужским губам своими, неуверенно целуя, уже через мгновение отрываясь. — Тебя не переведут в рай, — Малик хмурится, ощущая жжение внутри, но всё равно кладёт ладони на талию девушки. — Зачем мне рай, если есть ад, в котом есть ты? — она шепчет, рассматривая мельчайшие родинки на лице парня, проводя пальчиками по сильной щетине и редким шрамам. Следуя испаряющемуся наплыву, она снова целует его, на этот раз ещё более нежно, стараясь показать, насколько сильно готова доверять лишь ему одному. — Л-лив, — Малик отстраняется, опираясь о перила руками, которые его совсем не держат. Все его последние силы на исходе, огонь горит внутри синим, прожигая в нём дыры, пока Ливия пытается сделать хоть что-то. — Зейн, — она шепчет в панике, помогая ему опереться на саму себя, понятия не имея, как вернуться обратно, не застряв между мирами, без самого ангела. Когда она снова озабоченно смотрит на него, то видит слабую, едва заметную улыбку, окончательно разрывающую всё. Маятник остановился.