Контрольный вопрос

К концу чтения Гарри с трудом подавил приступ паники — эти убийства и правда были связаны. Первыми жертвами числилась семья маглов — пятидесятилетняя супружеская пара и их тридцатилетний сын. Убиты по заключению криминалистов заклятьем Авада Кедавра в собственном доме, в их убийстве сознался бродяга — буквально влетел на крыльях счастья в полицейский участок и стал рассказывать, как он выкрутил на кухне газ и закрыл там семью, предварительно усыпив их тряпкой, пропитанной снотворным, а потом перетащил тела в прихожую. Это убийство произошло третьего сентября, и тогда еще не было никаких свидетельств о том, что убийца был магом. Тела погибших даже не вскрыли, ведь виновный пришел сам. Следователей озадачило, что у бродяги совершенно не было мотива для преступления, но он оказался психом, потому внимания на этом не заострили. О магической причине смерти стало известно совсем недавно — когда до отдела аналитики дошли отчеты полиции. Удушье газом показалось им не слишком подозрительным, но могилы все равно вскрыли — тела там так и лежали, не тронутые разложением: верный признак Авады. Следующее убийство произошло пятого октября — в заброшенном доме была найдена изувеченная воспитательница из приюта. Следы Круцио магловские эксперты, понятное дело, не увидели, но на теле оказался след проклятья, и тогда уже подключился аврорат — никаких магических следов на месте преступления, будто отряд зачистки от Департамента Тайн там побывал. Отметили, что в доме было трудно колдовать. Гарри поставил себе заметку, что надо бы наведаться в этот дом. А проклятье, которое было на трупе, изучали на шестом курсе Хогвартса — онемение, оставляет видные фиолетовые следы и нейтрализуется простой Финитой. Этот след, казалось, был оставлен просто для намека на то, что преступление совершил маг. Иначе это никогда бы не выяснилось. Берк решил, что это подражатель. Но что если Дамблдор и Гарри ошиблись, и у Волдеморта оставались крестражи? Сегодня же обнаружился труп старой вдовы Аманды Булстроуд, в девичестве Кэрроу. По отчету: отравление, в убийстве созналась старая домовушка, Мордред ее дери. Примечательно: пропало два фамильных артефакта, кольцо с ментальной защитой и брошка, которая притягивала взгляд к носителю. Конечно, нельзя исключать, что артефакты умыкнули родственники — они давно жаждали, чтобы бабуля отошла за грань: она была сварливой и весьма неприятной женщиной. — Что думаешь? — спросил Берк с порога. — Надо бы того магла освободить. — Я согласен с твоими выводами, — кивнул Гарри, — но это может быть и старина Томми, который наделал больше крестражей, чем мы предполагали. А эти убийства — запугивание, — сказал Поттер и прикрепил на стену фотографии и колдографии убитых взмахами палочки. — А магла освобождать не стоит, он был бродягой, перебивался едой из помоек и подачками сердобольных граждан, жил в коробке. Сейчас у него есть еда и крыша над головой. Он совершенно счастлив — магловские психотропные действуют более радикально, чем наши. — Твоя взяла, пусть сидит, но МИ-6 все равно надо доложить о подставе, — покачал головой Скорпион. — Это не может быть объект? — Исключено, — отрезал Гарри, даже немного оскорбившись за Марволо. — На нем следилок больше, чем украшений на рождественской ели, если он воспользуется даже самым безобидным темным заклинанием, я мгновенно узнаю. — Он не мог их снять? Гений же, — вкрадчиво сказал Берк. — Это тоже предусмотрено, — холодно сказал Гарри. — Да и проверял я их наличие пару раз, — тихо добавил он. — Ладно. Тогда пляшем от того, что имеем. Кого в напарники хочешь? — поинтересовался Скорпион. — Лигра, но у него и без меня дел по горло, потому что отчеты все равно дописывать будет он. Так что обойдусь кем-то из своих ребят, Райтом, скорей всего, — он неплохой легилимент, пригодится, коль я в ментальной магии бездарь, — сказал Поттер и вздохнул. Мордредова легилименция тоже не давалась, Гарри врывался в чужие головы и потом сам ходил с мигренью: его вихрем окутывали образы, ничего уловить не получалось, и как он не пытался, приостановить этот поток мыслей все не удавалось. Как и говорил Марволо — искусности ни на кнат. — У него сегодня выходной, — оповестил его Скорпион. — Так что возьми пока стажера из оперативников и дуйте к Булстроуд. — Так точно, — ответил Гарри, и, накинув черную бесформенную мантию, вышел из кабинета. *** Пока стажер Маус колдографировал место преступления, Гарри осматривал убранство небольшого коттеджа, где провела последние годы жизни Аманда Булстроуд. До Хепзибы Смит ей все равно было далеко: никаких бесчисленных пуфиков и огромных сервантов в гостиной не имелось. Нет, и то, и другое было, конечно, но в куда более скромных количествах. Эльфийка тряслась рядом, закованная в наручники с блокировкой магии — Поттеру придется тащить ее в отдел и ждать прихода Райта, чтобы проверить, влиял ли кто на нее ментально. — Кто последний приходил к миссис Булстроуд перед смертью? — спросил Гарри у домовика. — Булавочка видела молодого господина всего дважды, — шмыгнула она. — Булавочка помнит как подавала выпечку и чай, и как перепутала лаванду с аконитом и добавила соцветия в чай госпожи. — От аконита маги не умирают, — угрюмо оповестил ее Гарри. — Где контейнер с лавандой? Он подозревал, что никакого сушеного аконита в доме вообще не обнаружится, ведь по предварительной экспертизе Булстроуд убили Авадой, но для точного подтверждения требовалось вскрытие, благо родственнички дали карт-бланш на любые действия с теткой: попади они под подозрение, то ее наследства им не видать как Моргане Авалона. Натянув хлопковые перчатки, Гарри опрыскал жестянку с сушеной лавандой зельем-проявителем. На ней обнаружились только следы крошечных пальчиков, явно от рук Булавочки. — А контейнер с аконитом где? — опять спросил Поттер. — Булавочка не помнит, сэр, — испуганно ответила эльфийка. — Неудивительно. Эй, Маус, и тут тоже поработай! — крикнул он стажеру. — А теперь расскажи, что случилось с фамильным кольцом Кэрроу и брошью «покровительство Фрейи»? Дальше Гарри слушал крайне сбивчивую речь Булавочки, — неужели нельзя было придумать нормального имени? — и понимал, что ничего толкового она до общения с менталистом не скажет. Над памятью явно поработали — пусть и довольно криво. По ее рассказу выходило, что молодой господин приходил до этого дважды, пил чай и потом ее отсылали куда подальше, господина звали Джон и обращалась к нему миссис Булстроуд очень фамильярно. Артефакты Булавочка принесла, а вот что было после — она не помнит. Очнулась домовиха от ужаса и осознания того, что отравила любимую госпожу. Гарри покивал, отдал ее Маусу и велел отвести в отдел, а сам пошел снимать следы пальцев с чашек, если они там обнаружатся. И как это ни странно — они и правда там были. Толку, конечно, от этого мало — никакой базы с отпечатками пальцев в магическом мире не было, но сравнить позже с отпечатками подозреваемых можно. Он уже несколько раз пожалел, что расписал биографию Волдеморта для книги одному писателю. Конечно, не со всеми подробностями — но в целом весьма достоверно. Вот к примеру миссис Смит убили Авадой, но об этом ничего не говорилось в книге, и видимо поэтому подражатель решил, что она была отравлена, ведь Похлебу приговорили к заключению именно за отравление хозяйки. Оставалось допросить родственников по второму кругу — вдруг что авроры пропустили? И найти свидетелей. Наколдовав зеркало, Гарри наспех поменял себе внешность — покрасил себя в рыжий, изменил форму скул и скрыл иллюзией шрам. Вот теперь ему можно прикидываться аврором и идти по соседям. Миссис Булстроуд жила в двухэтажном коттедже на три спальни в Оксфорде. Магический квартал там был исключительно жилым, даже за продуктами приходилось аппарировать в другое место. Всего домов в Малом Камелоте, — как пафосно называли этот квартал его жители, — было десять. Конечно, в Рождество половину жителей он не обнаружит, но где-то все же горел свет. Надеясь, что его не будут посылать с расспросами с порога, он немного нахмурился и пошел к первой двери. Через четыре часа слегка подвыпивший Гарри уже готов был разбрасываться проклятьями на каждое предложение выпить за праздник. Отрезвляющее на самого себя кинуть было невозможно, и его жутко клонило в сон. Но какой-то информацией он все же разжился — причем весьма интересной. Вдова явно не умирала в одиночестве — к ней каждый мордредов день приходило не меньше пяти молодых людей. Вспомнив ее колдографию, Гарри передернул от отвращения плечами: у тетки были проблемы с лишним весом, точнее с его чрезмерным количеством, и сам Поттер не стал бы трахать ее даже если бы ему заплатили тысячу галеонов. Старушка Маргарет Андерсон жила на попечении внуков и была чуть лучшей версией Петуньи Дурсль: имела такую же непропорционально-длинную шею и обожала следить за соседями. Свидетель из нее был идеальный, она даже воспоминания свои слила, где к Аманде приходили молодые люди разной масти. К сожалению, когда они уходили точно сказать было нельзя — скорей всего покидали гостеприимную хозяйку камином. Но промежуток между визитами был как правило не больше пяти часов. Немного посидев на лавочке в местном парке, Гарри достал планшет и написал Марволо, что скоро придет. Он был уверен, что тот не спит, а разбирает подарки или делает домашнее задание. Мракс всегда очень поздно засыпал, иногда мог и до четырех утра бдеть над книгами или отрабатывать чары. Лаконичное «Жду» в ответ вызвало глупую улыбку, и Гарри сжал портключ, чтобы переместиться в Департамент Тайн. На следующее утро Гарри еле поднял Марволо на завтрак — его немного мучила совесть за то, что он покинул Рождественский вечер, и хотелось хотя бы немного восполнить пробел в общении. — Хочешь отметить день рождения тридцать первого декабря или первого февраля? — спросил он. Надо бы придумать подарок, может, змеюку какую? — Не привык отмечать этот праздник вообще, — сухо ответил Марволо. — Не обязательно отмечать с помпой. Праздники и скромные бывают, — сказал Гарри. — По тебе и не скажешь, — развеселился Марволо. — Пришел в пятом часу ночи, разило от тебя так, будто ты ограбил винодельню и решил на месте употребить добычу. Поттер и ухом не повел: он свой день рождения планировал отметить скромно, просто Роджер очень уж гостеприимным хозяином оказался. — Это было непредвиденное стечение обстоятельств, — обтекаемо ответил Поттер. — Думаю, тебе подобного не стоит опасаться. — Я бы не хотел отмечать праздник в одиночестве, — неожиданно сказал Марволо. — Но ты, судя по всему, будешь занят. Гарри подавил желание фыркнуть. Видимо, Мракс решил надавить на то, что Поттер все-таки его опекун. Хотя по закону после семнадцати лет он имеет право отказаться от этого и выкинуть Марволо на улицу, чего он делать совершенно не собирался, пусть хоть до старости остается рядом, лишь бы не натворил дел, которые будут потом десятилетиями разгребать. — Я обязательно буду, пусть и не весь день, — пообещал Гарри и встал из-за стола. Немного помедлив, он легко сжал плечо Марволо в демонстрации поддержки. Вообще было бы уместнее его обнять, но он решил не рисковать, Мракс и от этого действия будто задеревенел. *** Первый подозреваемый нашелся уже к вечеру, точнее, его имя, самого парня отыскать только предстояло. Джон Байлер недавно закончил Хогвартс и подрабатывал в лавке у Горбина — работа была аналогична той, которой занимался Том Реддл во время своей лихой молодости. Он ходил по домам и предлагал выкупить некоторые артефакты, или наоборот, покупал, пытаясь сторговать хотя бы четверть настоящей стоимости вещицы. Миссис Булстроуд была одной из тех, у кого артефакт надо было выкупить, но в несколько раз дешевле, чем он стоил на самом деле. И брошь, и кольцо входили в список. Горбин порадовал разговорчивостью и сдал его почти сразу, но сказал, что уже два дня не видел паршивца и пожелал тому полового акта с табуном гиппогрифов. По воспоминаниям Булавочки тоже было видно лишь то, что Джону подали чай, и показали артефакты. Дальше — забвение. Расследование бы зашло в тупик, не появись новости от Райта — он до часу времени зря не терял и пошел смотреть дело по первому убийству, а потом и к следователям. Их знатно обработали Конфундо — потому особо никакого расследования и не было. В голове так же обнаружились следы не самого умелого Обливейта, который Девис сумел взломать — из-за шкафа на месте преступления выглядывала рука с палочкой. Гарри сразу ринулся к Олливандеру, но тот не смог определить владельца — выглядывала она лишь на половину и свет в особняке семьи был приглушенный, так что и эта зацепка оказалась несущественной. Оставалось только допросить соседей на местах преступлений и, если это ничего не даст, то расследование зайдет в тупик. Конечно, есть еще Джон, но чуял Поттер, что он просто оказался не в том месте и не в то время. — Нет, господа, все было тихо, хотя я тогда к контрольной готовилась и совсем не спала. Да и говорили, что их сначала усыпили — откуда взяться шуму? Люди они были приветливые, и наверняка ублюдку этому открыли сами, может сразу за едой ринулись! — эмоционально сказала мисс Гилмор — одна из соседей. — Очень жаль их, миссис Грант пекла чудесные пироги и угощала всех соседей. Девушка всхлипнула, и, нервно смяв рукав кофты, отвернулась. — Мне нечего вам больше сказать, господа детективы, простите. Еще что-нибудь? — Благодарю, мисс Гилмор, за сведения. Больше ничего не нужно, — ответил Поттер и отставил пустую чашку с чаем. — Мы, пожалуй, пойдем, провожать не надо. Уже на улице Гарри начал ругаться: — Да чтоб его все вестники апокалипсиса по кругу пустили, ну что ж за такое-то? Никто даже не видел, как дверь в особняк открылась! — Предлагаю наведаться к самому бродяжке, может, он чего помнит? Образы, намеки, — предложил Райт. — Думал об этом, только вот он психом стал как раз после убийства. До этого он даже Шекспира декламировал, забыл? Ему не меньше половины личности стерли, — покачал головой Гарри. — И все же — он-то точно убийцу видел. Попробовать стоит, — напирал Девис. — Магловская психушка, чудесное будет времяпрепровождение, Райт, — проворчал Гарри и аппарировал к местному полицейскому участку — адрес этой самой психушки еще предстояло раздобыть. Белые стены, обитые мягким материалом в палатах, смирительные рубашки, процедуры по графику, люди с безумными взглядами, слоняющиеся по серому коридору. Это место можно было по праву считать филиалом Азкабана — не хватало для абсолютного веселья запустить еще парочку дементоров. — Если вы к мистеру Эдвардсу, то это бесполезно — он даже не помнит, как звали его родителей, — покачала головой медсестра. — Нам не нужны имена его родителей, — отрезал Гарри. — Если это будет бесполезно — мы уйдем. — Дело ваше, господа, — вздохнула девушка и открыла дверь в палату. — Оставьте нас, — сказал Гарри и вошел в небольшую комнату. Как только медсестра ушла, в мистера Эдвардса полетел Петрификус от Поттера, а Райт, не медля, подошел к нему с палочкой наизготовку и сразу начал потрошить остатки мозгов бродяжки. Продолжалось это уже не меньше получаса и Поттер начал переживать, что Райт может выйти из путешествия по сознанию сумасшедшего в неадеквате — ментальная магия была штукой коварной и ждать от нее можно было чего угодно. Шаг влево — шаг вправо — и ты рискуешь остаться пускающим всю жизнь слюни инфери. Но на сей раз обошлось — Райт отодвинулся от Эдвардса, сморгнул слезы и залпом выпил зелье ядовито-фиолетового цвета — дрянь редкостная, Поттер ее помнил по периоду, когда ему ставили в голове блок. — Ничего, его отправили в особняк, когда Гранты были уже мертвы. В голове ужасный хаос — я шизофреников не легилиментил, но подозреваю, что у них такая же каша в мозгах, — кратко отчитался Девис. Пациент продолжал пускать слюни, и Гарри рискнул кинуть в него Энервейт — хуже уже все равно не станет. Тот очнулся и сразу перевел шальной взгляд на Поттера и Райта. Разбираться с безумцем Гарри не хотел, поэтому коротко сказал: — Уходим, пока не взбесился окончательно. Уже в департаменте Гарри на листке составлял список, какие зацепки у них имеются, и тот выходил ужасно куцым: информации явно не хватало. Байлера искали оперативники — следилок на нем не имелось, он считался добропорядочным гражданином, правда о его работе у Горбина известно не было — иначе бы обязательно навесили для перестраховки. В Министерстве его палочка числилась как березовая с волосом единорога — а они очень светлые, палочка же из воспоминаний следователей была явно из темного дерева. Конечно, ее всегда можно было заменить — мастеров палочек в Британии было достаточно, а вторые палочки покупали почти все — Гарри сам в бою редко использовал остролистовую — она уже неоднократно была на грани поломки. Он ее слишком любил, чтобы постоянно ей рисковать. Тем более подходящих палочек было достаточно: наверняка старик Олливандер хотел, чтобы ему попалась первой подходящей именно эта. *** Когда Гарри ушел, Марволо все еще сидел за обеденным столом и держал руку на плече. До этого от Поттера ему доставалась только твердая хватка, когда он водил его по Министерству. А вот такой тактильной дружеской поддержки он не ощущал никогда. В своем времени у Слизеринцев и Рыцарей было правило: Реддла нельзя трогать, совсем. Он ненавидел прикосновения к себе. После них сразу хотелось пойти в ванную и долго-долго тереть место, где ощущалось прикосновение, а посмевших так поступить ждало скорое возмездие. Сейчас он подобного не чувствовал, наоборот, хотелось сохранить это ощущение на более долгий срок. Это было неправильно и иррационально — такого никогда не должно было происходить с ним. Поттер определенно вызывал приязнь, но ему и до этого нравились какие-то люди: Малфой за ум и деловую хватку, Эйвери за умение анализировать, Нотт за хорошие способности в боевой магии. Но их прикосновения были все так же противны. Хотя, все-таки его чувства были далеки именно от симпатии, скорее уважение к талантам. Марволо поднялся в гостиную и взял в руки недавно приобретенную книгу по программированию артефактов. Написано было в высшей степени заумно, а прорываться сквозь дебри профессиональной терминологии, не было настроения. Все равно дурные мысли так и лезли в голову. Он всегда считал любые симпатии и привязанности слабостью — ведь удар от того, кому ты доверяешь, будет самым болезненным, близкими людьми можно шантажировать, и они могут слишком хорошо изучить тебя, чтобы иметь возможность манипулировать чувствами. Он сам так поступал с теми, кто испытывал к нему симпатию — и Рыцари входили в их число. Марволо никогда не понимал этого. Можно создать тандем для общего дела, для совместного изучения какой-то области магии, но точно не просто так, потому что человек вызвал мимолетную симпатию. Поттер поил его Веритасерумом, взял целый ворох клятв, отобрал цель, а у него так и не получилось испытать к нему ненависть! У Марволо неожиданно появилось подозрение, не подливают ли ему что в питье, чтобы он воспринимал ситуацию однобоко. Он щелкнул пальцами и позвал Лолу — готовила обычно она. — Да, господин Мракс звал Лолу? — спросила она сразу, как отозвалась на зов. Конечно, не он ее хозяин, но не зря же он оттачивал свои навыки легилименции на студентах последние пару месяцев? — Скажи, Лола, а ты подливаешь мне в питье и еду какие-нибудь зелья? — мягким голосом поинтересовался Марволо, а сам сконцентрировался и аккуратно проник в мысли домовика. В голове сразу медленно поплыли образы, как Лола сервирует стол. Вот! Она достает фиал с густым перламутровым зельем и добавляет в его бокал, а дальше… Дальше льет его и в бокал Гарри. Немного в недоумении он аккуратно прекратил легилименцию и решил послушать ответ. — Лола добавляет в еду господина Мракса витаминное зелье за обедом по просьбе хозяина Поттера, а за ужином питательный состав и хозяину Поттеру, и господину Мраксу, — спокойно отчиталась Лола. Том от досады даже губы поджал. Зелье бы многое объяснило, значит, Гарри нравится ему сам по себе, и это вызвано его собственными реакциями, а не искусственно. — Можешь дать мне флаконы с этими зельями? — попросил он. Докатился — просит домовика о чем-то. Хотя у него никогда не было личного, чтобы приказывать, вот только домовики у Поттера были явно неправильные: подобострастия ни на кнат. Они могут и взбунтовать на пренебрежительное к себе отношение. — Конечно, господин! — сказала Лола и исчезла, но через мгновение появилась с двумя аптечными фиалами в руках. — Это точно все? — вкрадчиво спросил он. — Конечно! — оскорбленно сказала домовиха и исчезла. Составы нового поколения они на зельеварении не варили, но Марволо купил множество книг, где описывались их рецепты и свойства, поэтому взяв фиалы с собой, пошел в библиотеку. Лола не обманула: питательное и витаминное. Улучшение цвета кожи, укрепление костей, зубов, ногтей, немного устраняют последствия недостатка сна и питательных элементов для здорового функционирования организма. Значит, никакого воздействия извне. Да, он хотел понравиться Поттеру, даже принял то, что сам Гарри был приятным человеком и вызывал чаще положительные эмоции, но симпатия? Марволо постучал по столу и отвлекся на чтение книги: ее он еще не изучал. Все лучше, чем заниматься рефлексией. Конечно, не в его правилах пускать все на самотек, но слишком неординарная ситуация за почти семнадцать лет жизни. Да еще и культурная адаптация от перемещения во времени. Такие подарки судьбы любого выбьют из колеи. От увлекательного чтения его отвлек голос, раздавшийся совсем рядом: — Ты весь день сидишь за талмудами, неудивительно, что я добавляю тебе в еду зелья, не думаешь? Ты пропустил обед. — На меня уже пожаловались? — усмехнулся Марволо и вполне искренне улыбнулся, хотя через секунду вспомнил сегодняшний повод для самоанализа и вернул себе обычное выражение лица. — Поттер, я думал, ты вернешься не раньше ужина. Гарри показательно наколдовал Темпус, который показал, что прогнозы Марволо были близки к реальности. — И лучше зови меня просто Гарри, — сказал он и достал из-за пазухи ворох каких-то кулонов и браслетов. — Это защитки, — прокомментировал он, — от большинства популярных нынче заклинаний. На улицах небезопасно. — С работы узнал? — мягко спросил Марволо, хотя внутри насторожился. В «Пророке» не было никакой информации об убийствах за последнюю неделю. Гарри явно подавил желание потереть лоб и только кивнул. — Хорошо, — осторожно ответил Мракс и взял протянутые амулеты. — Кто входит в группу риска? — Ты — определенно входишь, — грустно сказал Гарри, но сразу улыбнулся. — Как ты знаешь, на тебе куча следилок, так что благодаря защиткам и им ты должен выйти живым из любой передряги. И я всегда успею прийти на помощь. Он входит в группу риска? Вообще-то, он еще не нашел способа выжить после того, как тело будет мертво. Сразу после этой мысли голова немного заболела: Мордредова клятва. Он потер виски и Гарри похоже понял, что к чему: под носом сразу оказалось обезболивающее. Это же не способ жить вечно, почему она напомнила о себе? — Старайся не покидать пределы Хогвартса, а если и покинешь — не ходи в одиночку, хорошо? Я беспокоюсь, — последнее Поттер прошептал. А у Мракса появился веский повод считать, что его план полностью удался. — Я не хожу в Хогсмид, — сказал Марволо. — Бесполезные прогулки для любителей сладостей. — Тем лучше, пока что, — кивнул Гарри. — После ужина начнем твое обучение по метанию ножей. Палочка конечно хорошо, но она не панацея. В старом фехтовальном зале Гарри сразу начал инструктаж: — Мало кто из преступных элементов ожидает броска метательным ножом от простого обывателя, и он может не успеть поставить нужный щит. Можно кинуть нож одновременно с заклинанием, можно им отвлечь внимание или наоборот — кинуть его, когда противник сосредоточен на щите для заклинания. Комбинаций множество, и главное тут — уметь эти ножи кидать, причем двумя руками. Поттер опять говорил мягко и заметно выделяя акценты — как всегда, когда увлечен тем, что он объясняет. На Марволо этот голос действовал успокаивающе, будто он стоит на берегу моря, а вокруг — только мягкий шелест волн. Он слегка зажмурился, чтобы прогнать наваждение и посмотрел на Гарри: тот вертел в руках нож, похожий на один из тех, что были подарены ему. — Марволо, ты меня слушал? — спросил он. — Кровная привязка, чтобы можно было легко призвать без палочки, — ответил Марволо, выделив суть из последних объяснений Поттера. Под конец занятий у Мракса отваливались руки: будто он целый день работал грузчиком в магловском порту. — Это с непривычки, — сказал Гарри, — нож куда тяжелее палочки, неудивительно, что ты устал. Марволо поджал губы и начал растирать запястья, все-таки ему еще заклинаниями надо заниматься, а он даже не был уверен, что сможет сейчас выполнить простейший пасс палочкой. Гарри, — Мордредов адепт! — достал из кармана джинсов жестянку с мазью и без спроса решил втереть ее в запястья Мракса. Мазь была прохладной, но похоже, у Поттера руки были температуры лавы, не меньше. Марволо отдернул руку и со злостью уставился на Поттера. Даже если у него утреннее прикосновение не вызвало отвращения — Гарри это знать необязательно. Это все равно слабость, а привязанности — для неполноценных личностей. Он вытравит из себя это, вытравит. — Не трогай меня, — почти прошипел он. Гарри удивленно на него уставился, но через секунду уже усмехнулся и отлевитировал мазь ему в руки. — И что это за выпад такой? — спросил он. — Чужие прикосновения вызывают у меня отвращение, — ответил Марволо. Не говорить же, что ему не нравится собственная реакция на прикосновения Гарри. Она должна вызывать неприязнь, но этого не происходит. Более того, вспоминая даже жизнь в изоляторе и крепкую хватку Поттера на плече — она скорее вызвала раздражение, но никак не отвращение. — Врешь, — кивнул Гарри. — Ты его сейчас не ощущал. Когда тебе не нравится что-то, то ты еле заметно морщишься. — Не лезь мне в душу, Поттер, — отрезал Марволо. — Я сказал, что не так. Гарри на секунду прикрыл глаза ладонью, явно успокаиваясь. — Твои реакции — прямое подтверждение того, что ты человек, а не то змеемордое чудище, — сказал он спокойно. — Это нормально. Я вот быстро привязываюсь к людям и ценю каждую жизнь. Когда люди к кому-то привязываются, они стараются заботиться об этом человеке. Марволо почувствовал очень сильное желание заткнуть Поттера Силенцио. Ему сейчас опять выпотрошат все мозги, перевернут представление о мире, а он потом будет рефлексировать и заниматься самоанализом до самого конца каникул. — Замолчи, — прорычал Мракс. — Я не хочу слушать твои душещипательные речи. Я — не все люди. — Конечно, не все, — саркастично протянул Поттер. — У тебя великое предназначение. Наш Волдеморт тоже так считал, и к чему это привело? — Я уже никогда не стану им, — чуть успокоившись, сказал Марволо. — Не надо сравнивать меня с ним. — Да, но ты забыл? Вы были одним человеком, только вот ему не посчастливилось быть перенесенным в будущее. — Если ты называешь это везением, мне интересно, что же такое по-твоему неудача, — с еле заметной улыбкой произнес Марволо. — К примеру умереть одиноким, никому ненужным, ненавидимым своими же подчиненными. Он ждал каждую секунду удара в спину, держал УПсов в страхе, только бы они все так же его боялись и не рискнули его убить во сне, — спокойно сказал Гарри и сел на пол. — Можно ли считать такую судьбу великой? Сейчас его имя произносят не со страхом, а с отвращением — крестражи противны самой природе, душа человека неделима, твоя копия сама отказалась от частей себя, создав их. В конце концов от него остался огрызок личности, магии, и слабое тело, которое наверняка требовало постоянной подпитки зельями. Марволо почувствовал, как у него опять разболелась голова. Он сам опасается удара в спину, хоркруксы были тем, что помогло бы выжить после этого. В книге не описывались последствия деления души, только то, что это противоестественно. Но кого это могло остановить? — Насколько я помню, Беллатрикс Лестрендж обожала Волдеморта, — решил возразить он. Принимать за правду все, что говорил Поттер не хотелось. — Много ли чести — быть почитаемым сумасшедшей. У нас тут есть, — Гарри замялся, явно подбирая слово, — религия. Пусть будет религией, которая считает, что семьдесят пять миллионов лет назад властелин Ксену переместил на землю тринадцать триллионов живых особей с разных планет, только подумай, Марволо, триллионов! Позже Ксену взорвал всех этих особей водородными бомбами, как-то их связал в одном месте, и вот они семьдесят пять миллионов лет хранят историю развития нашей цивилизации. — Что? — ничего не понял Марволо. — Что за бред? — В это верит несколько десятков тысяч человек, — с ухмылкой сказал Гарри. — Так много ли чести быть почитаемым идиотами? Марволо поджал губы и покачал головой. — Если смотреть с этой стороны, то не очень. — Я рад, что ты меня понял, — кивнул Гарри и проказливо улыбнулся. Через секунду уже стало понятно, почему — он растрепал Марволо волосы и аппарировал из зала.