Осколки стереотипов

Аннабет.

— И кто она? — не отрываясь от подпиливания ногтей пилочкой, спрашивает Рейчел. — Понятия не имею, — пожимаю плечами и, поймав вопросительный взгляд девушки, добавляю: — Нико так ничего и не объяснил. — А почему им обязательно уезжать? — Дэр обводит взглядом мой письменный стол, сейчас заваленный самыми разными лаками для ногтей и инструментами для маникюра, о существовании которых я до недавнего времени и не подозревала. — Все прошлые приезжали во дворец. — Кажется, у неё чем-то серьёзно болеет отец, — хмурюсь, пытаясь вспомнить то, что обрывисто объясняла мне Бьянка пару часов назад, — и она не хочет надолго оставлять его. — Видимо, этот отец очень большая шишка, если король Аид так хочет их познакомить, — перебирая баночки с лаками, рассудила Рейчел. — Но ведь звучит обнадёживающе, да? — Что? — вскидываю бровь, не до конца понимая, что именно из сказанного ей кажется обнадёживающим. Как по мне, это лишь очередная глупость. — Ну, судя по всему, она так заботится об отце, что готова даже упустить шанс лично познакомиться с принцем, — пытаясь открыть баночку со светло-бежевым лаком, говорит она. — Может быть, это его и заинтересовало? Я молчу, размышляя о словах девушки. На самом деле, я тоже об этом подумала, когда Бьянка, сбивчиво попросив меня по телефону срочно найти Криса и Клариссу, объяснила, что всё-таки произошло. В конце концов, Ди Анджело не смог бы удержаться и упустить возможность пообщаться с этой девушкой, семья которой была одной из многих, желающих отдать свою дочь в жёны принцу. Как это обычно бывает: если человеку с импульсивностью и характером Нико говорят «нет», то ему становится чертовски интересно, что послужило этому причиной. Даже если ему самому это стояло поперек горла. Отказ порой может сработать не хуже красной тряпки для быка. Или же было что-то ещё. Что-то, из-за чего Нико не хотелось оставаться во дворце. Ещё неделю назад я бы сказала, что это королевские семьи, приехавшие не в самое лучшее время. Но уже успела убедиться, что Ди Анджело, какими бы непонятными порой ни были его действия, не стал бы покидать дворец во время приема. Он как никто другой понимал, к чему может привести такой поступок и недовольство гостей. Что-то, о чём парень не хотел рассказывать, но, тем не менее, это его задевало. Я пыталась провести параллели между этим и поведением Нико, когда я позавчера зашла в библиотеку, чтобы в очередной раз встретиться там с Перси. Он, листая какую-то книгу, сидел за длинным столом в полном одиночестве, о чём-то задумавшись и сдвинув тёмные брови на переносице. — Появилось желание помочь одному человеку, — сказал Ди Анджело, когда я, с грохотом отодвинув стул, села рядом и попыталась с ним поговорить. — Но дерьмовая была идея, как выяснилось. Я проследовала за Нико, когда он решил уйти, не желая оставлять его сейчас одного. Знала, что он ничего мне не объяснит, по крайней мере, пока сам этого не захочет, но всеми силами пыталась убедиться, что парень в порядке. Я не оставляла его в покое ровно до момента, пока не увидела ухмылку на его лице и не услышала: «Расслабься, Чейз, я в порядке». В любом случае, чтобы ни послужило причиной странного поведения принца, именно из-за этого машина с недовольными обществом друг друга Крисом и Клариссой, на присутствии которых король настоял, хотя знал, что его сыну не особенно нужна охрана, и задумчивым Нико отъехала от дворца куда-то за город. Я понимала, что с одной стороны должна радоваться этому. В конце концов, хотя бы кто-то умудрился заинтересовать Ди Анджело. Если у них хоть что-нибудь получится, то, может быть, слухи о том, что между мной и принцем что-то есть, наконец, поутихнут. А с другой стороны, я волновалась, что Нико согласился на эту встречу только из-за желания хоть ненадолго уехать. Что же, чёрт возьми, у него случилось? Нетрудно догадаться, в тот день мы с Персеем так и не увиделись. Признаться, я не очень-то и понимала, зачем он пытался сблизиться все эти четыре дня после нашего «знакомства». Хотя, не думаю, что он сам понимал. Мы сталкивались практически каждый день, и я подозревала, что это совсем не случайно. Но больше всего в этой ситуации меня пугало, что я была не против. За это время я узнала о нём больше, чем рассказала о себе сама. У Перси получалось меня рассмешить, хотя порой его шутки были по-детски глупыми. А мне нравилось с ним говорить. Я боялась себе признаться, что большинство из того о принцах и принцессах, во что я свято верила на протяжении всей жизни, не совсем верно. Или же не совсем все из них соответствуют моим представлениям. Мне все ещё казалось неправильным называть Персея Джексона своим другом, кем он, по сути, и не является. И я до сих пор не уверена уместно ли здесь сказать «пока»? Вздрагиваю от неожиданности, почувствовав вибрацию телефона в заднем кармане джинс. Номер не определён. Нажав на «Принять», подношу мобильник к уху и бубню «Слушаю». — Аннабет? — удивлённо смотрю на экран, услышав знакомый голос. — Это Перси. — Я узнала, — выдержав недолгую паузу, говорю я. — Откуда у тебя мой номер? — У меня есть связи, — я почти слышала непроизнесённое им «я же принц», и едва удержалась, чтобы не закатить глаза. — Что же заставило тебя ими воспользоваться? — фыркаю, поймав на себе заинтересованный взгляд Рейчел. — Ты не появилась в библиотеке позавчера. — И всё? — И я не нашёл тебя вчера. — Значит, ты плохо искал, — усмехаюсь я. — Вчера я почти весь день сидела в комнате. — Чем можно заниматься, безвылазно находясь в одном помещении? — с иронией в голосе спрашивает Перси. — Работать над проектом, который был испорчен благодаря тебе? — ответив вопросом на вопрос, парирую я. — Разве я ещё не искупил вину? — Разве я просила тебя об этом? — удивлённо хмыкаю я. — Мне ничего не надо. — Мне ждать тебя сегодня? — резко переводит тему Джексон. Он не упоминает, где именно ждать и зачем, но я и без слов понимала, что в библиотеке. А вот зачем, готова поспорить, неясно было никому. Нам просто нравилось проводить время вместе. Разве это не то, чем обычно занимаются друзья? Общаются и узнают друг о друге что-то новое? Но друзья ли мы? — Тебе ещё не надоело туда ходить? — не найдя подходящего ответа на поставленный вопрос, я решаю в очередной раз задать свой. — Если ты решишь прийти, то можно придумать новое место для встреч. — Ты уверен, что нам это нужно? — любопытство и удивление в глазах Рейчел с каждым произнесенным мной словом увеличиваются в размерах, поэтому я стараюсь говорить тихо, чтобы ей было не так хорошо слышно. С ужасом чувствую, что к щекам приливает кровь. Как подросток, скрывающий свои первые отношения с кем-то на пару лет старше от родителей, честное слово. — Ты опять слишком много думаешь, — даже не видя его, я могу сказать, что принц вдруг улыбнулся. — Смотри на это как на обычные дружеские встречи, хорошо? — Я знаю тебя не многим больше двух недель, — уже переходя на шёпот, бубню я. — Формальности, — словно отмахиваясь, отвечает Перси. — Так ты придёшь? Я открываю рот, чтобы сказать окончательное и бесповоротное «нет», но снова его закрываю. Я слишком много думаю, он прав. Мы можем общаться, ведь этого никто не может запретить, это верно. Я далеко не глупая, чтобы потерять голову от неожиданно обретенной дружбы, да? В конце концов, кто я такая, чтобы запрещать себе или ограничивать себя в том, чего мне действительно хочется? — Через час, — сдавшись, кратко отвечаю я, краем глаза поглядывая в сторону Рейчел, тихо бубнящей ругательства на баночку с лаком. Стоит мне отключиться, как я расплываюсь в глупой улыбке. Как я уже сказала Персею, я знаю его лишь две недели, но сейчас, лишь на секунду, показалось, что с момента нашего знакомства прошла целая вечность, если не больше. Его настойчивость и безалаберность немного пугают, но я надеюсь, он знает, что делает. По крайней мере, хоть один из нас должен. Удивительно, но Дэр молчит, словно понимая, что сейчас я не хочу говорить об этом. Я благодарно ей улыбаюсь, но в ответ девушка лишь качает головой. Прежде чем я успеваю спросить, что послужило причиной этой реакции, раздается стук в дверь. Сначала неуверенный, тихий. А потом громкий и настойчивый. Рейчел подходит к двери и, стараясь не смазать лак на ногтях, аккуратно открывает её. Встаю, опираясь на костыли, и заглядываю подруге за плечо, чтобы увидеть там последнего человека, которого ожидала. Ту, с которой так и не говорила с той ночи, когда Перси и Нико чуть было не оказались под колесами автомобиля мистера Ла Ру. На пороге, сжав небольшую коробочку синего цвета в руке, стояла Талия. *** Оглядываю библиотеку со входа, и прихожу к выводу, что здесь никого нет. Я пришла на десять минут раньше времени, о котором условились мы с Перси. Прохожу вглубь помещения и, садясь на отодвинутый стул у стола, заваленного огромным количеством книг, убираю костыли в сторону. В голове по-прежнему крутится разговор с принцессой Грейс и её странная просьба. Поначалу я абсолютно не понимала, почему с этим она пришла именно ко мне. Но после упоминания бойкой сестрёнки Эндрю всё более-менее встало на свои места. Кто, если не девушка, пару лет назад мечтавшая работать в одном из самых дорогих салонов красоты в Третьем королевстве, могла посоветовать обратиться к мастеру, проработавшему там больше двенадцати лет? Признаться, я не поняла и то, почему Талия решилась перекрасить прядь именно сейчас. Не дома, не у лучшего парикмахера Первого королевства, а здесь, попросив помощи у людей, которых она почти не знает. Но мне определенно понравился тот едва заметный блеск в её глазах и воодушевление, с которым она объясняла нам свою неожиданную идею. Ей действительно шёл этот какой-то детский задор и мелькающая на губах улыбка. Я не могла отказать. Но я и не хотела отказывать. Единственное, что осталось — придумать, как это всё устроить. — Неожиданная встреча, — смутно знакомый голос заставляет меня поднять голову от разглядывания обложки какого-то исторического романа. — Аналогично, — выдавливаю из себя я, с трудом скрывая неприязнь. Всё время после того злополучного ужина в первый день прибывания королевских семей во дворце, я не видела Люка Кастеллана. И, естественно, не говорила с ним. Этот парень обладал уникальным талантом вести себя как полный придурок, общение с которым сразу же хочется свести на «нет». Было достаточно его выпада в мою сторону по поводу моего цвета волос и язвительного замечания по поводу словарного запаса. Иронично, не так ли? Будучи заложницей стереотипов о нём и людей его положения, я в штыки восприняла подобный намёк на то, что все блондинки — безголовые идиотки. — Давно здесь? — спрашивает Люк, усаживаясь на стул рядом со мной. — Это имеет значение? — выгибаю бровь, всем своим видом показывая, что не хочу с ним говорить. — Пытаюсь завести разговор, — ухмыляется он. — Давно тебя не видел во дворце. — Как давно мы перешли на «ты»? — заправив прядь своих распущенных светлых волос за ухо, спрашиваю я. — Я что, так стар, чтобы общаться на «вы»? — его попытка пошутить настораживает. Какого чёрта этот человек пытается любезничать? — А я похожа на ту, с которой таким, как ты, есть смысл общаться? — На ужине ты пыталась изображать одну из таких, — открывая, как я понимаю, первую попавшуюся книгу, говорит Люк. Это был удар ниже пояса. Я лишь пыталась поступать в соответствии с тем, что рассказывал мне об этом обществе Нико. Ужасно, если кто-то мог решить, что я пыталась быть той, кем не являюсь и являться, в принципе, не хочу. — Ты же пытаешься изображать благородство на людях, являясь дерьмом, Кастеллан, — слышу голос Перси за своей спиной и сдерживаю облегчённый выдох. Именно в этот момент я была готова броситься к нему на шею, ведь он пришёл вовремя, чтобы не дать мне опозориться перед этим человеком, потому что было чертовски трудно подбирать слова. Вряд ли я получила бы что-нибудь внятное, кроме недоверчивого взгляда и отвратительной шутки, сказав, что даже присутствие на том ужине было мне поперек горла. — У блондиночки целых два защитника из королевских семей? — проигнорировав оскорбление, Люк ухмыляется. — Ты почти женат, Джексон, не забывайся. — Я вполне обойдусь без твоих напоминаний, — встав напротив нас, так, что я могла его видеть, Перси хмурится. В его зелёных, словно морская гладь, глазах разыгралась буря. — А теперь, будь добр, проваливай. — Всегда думал, что ты придурок, Перси, — поднимаясь с места, словно послушавшись, говорит Кастеллан и, многозначительно глядя сначала ему, а потом и мне в глаза, ядовито ухмыляется и продолжает: — Теперь меня больше занимает, когда же ты сам это поймёшь. Я не поняла, о чем он говорит, но решила, что не стоит интересоваться. Когда за Люком захлопывается дверь, Перси садится на стул напротив меня и глубоко вздыхает, глядя на меня в упор. Взгляд его глаз заставляет приятное тепло разлиться по телу, и я до боли закусываю нижнюю губу, чтобы, наконец, разорвать зрительный контакт. — Спасибо, — проговариваю я, выходя из ступора, — что выпроводил его. — Всегда пожалуйста, — Перси расплывается в улыбке. — Что он тебе наговорил? — Не уверена, — пожимаю плечами. — Ничего особенного. — Если будет лезть с подобным ещё, — принц мне подмигивает, — то я всегда буду рад послать его. — Если будет надо, то послать я смогу и самостоятельно, — искренне рассмеявшись, отвечаю я. — Но спасибо. — Так поступают друзья, разве нет? Выжидаю несколько долгих мгновений и окончательно осознаю, что я не смогу оставшееся время, которое здесь проведет Персей, избегать его. Хотя бы потому, что, как выяснилось, подобный расклад его не устраивает. И, тепло улыбнувшись, киваю ему. Да. Друзья.