Однажды живые позавидуют мертвым

- Рассел, тащи все подряд! – крикнула Кейт афроамериканцу, закрывая двери на засов. На первом этаже было светло, просторно, яркий свет отражался от белых стен и кафеля и резал по глазам. Вдоль стен были цветные линии шириной с ладонь, которые уходили вперед или заворачивали куда-то за угол. Под стать им сверху висели таблички с указанием отделений. - Селди, хватит отсиживать свою толстую задницу и иди сюда помогать! – В холле было не так уж много мебели, но Рассел сваливал возле входа стальные мусорки, скамейки, тумбочки, цветы в кадках. Земля рассыпалась под его ноги, и он недовольно пнул горшок в другую сторону так, что растение почти вывалилось вместе с корнями. Мужчина, похожий на детектива, тяжело отдуваясь, потащил со скрипом двухъярусную пеленальную стойку к общей куче. Марк отвел Артура, придерживая его за плечо, к стойке регистратуры, пока остальные баррикадировались, а молодая девушка боязливо сжалась, как мышонок, возле стенда про здоровый образ жизни. - Куда вы идете? – спросил Артур, пытаясь отвлечься от мыслей. - Мы идем, - поправил его Марк, похлопав по спине и заставляя присесть на стул возле компьютера. Сам он встал рядом, пристально оглядываясь по сторонам. – Мы должны добраться до крыши, там есть вертолетная площадка и вертолет. Я когда-то начинал с пилота, так что, думаю, у нас есть все шансы улететь. - А сколькиэтажное это здание? – поинтересовался Артур, вскидывая голову к высокому потолку и прикидывая их перспективы. - Двадцати трех, вроде бы, точно не уверен, - с сомнением отозвался тот. – Я уже давно тут не работал, с молодости. - И мы не поедем на лифте, да? Они невесело переглянулись, и Марк пожал плечами: - Хотелось бы, но это слишком опасно. Если на этаже будут зомби, нам будет некуда бежать. - Эй, доктор, - позвал его Селди, - у нас тут карта. Это ты тут местный, давай, показывай, как мы будем пробираться. Марк отошел к собравшейся компании, нависшей над разметкой корпуса, которую вставили под стекло в стол посередь больничного холла. Артур скользнул взглядом по разбросанным документам на стойке регистратуры, канцелярским принадлежностям, перевернутой кружке. Компьютерная мышь упала со стола и висела на шнуре, клавиатура была заляпана засохшим кофе, экран компьютера замер на регистрационном бланке некого Пауля Барроза с диагнозом ишемической болезни сердца. - Ты Артур? – тихо спросила девушка, подойдя к нему и положив пальчики на стойку с другой стороны. – Меня зовут Элайла Керролл, но зови меня просто Лейла. - Она протянула ему тонкую руку, и Артур едва пожал ее. - Тебе страшно? Мне тоже, - не дожидаясь его ответа, произнесла она и повернула голову в сторону остальных. – Они тоже боятся, но с ними лучше, чем одной. Я даже не представляю, как все это время ты был один, – она уставилась на него оленьими глазами. – В городе так много зомби, как ты выжил? - Я был не один, - мрачно возразил он и опустил голову. Лейла снова протянула руку, но лишь огладила столешницу возле его лица, привлекая внимание. - Я знаю, каково это. - Она проверила, было у них еще время или нет - спор над картой был в самом разгаре. – Я работала нянечкой в детском саду, когда начался кошмар. Не слишком престижно, я знаю, но это было мое место. Отличное. Дети такие послушные, хорошие. В моей группе все вели себя хорошо и вместе со мной перед сном читали про Джека и Бобы. Робби пытался посадить обычные бобы, в надежде, что они вырастут, а Линси просто схватила в охапку землю и съела. Столько пережитого, - она улыбнулась, но улыбка быстро стала грустной, - и все в прошлом. - А потом пришли твари? – сказал Артур, чувствуя неизбежный плохой конец истории. Она кивнула. - Мы только закончили учить счет до двадцати, когда начался переполох. Я была младшей из воспитательниц и увела свою группу в подвал, чтобы переждать. Тогда я думала, что это бунт каких-нибудь студентов или рабочих. Люди так кричали, дети стали волноваться, и я решила спеть с ними. Мы несколько часов кряду пели «Двенадцать дней Рождества» или про мышку и часы… - Она увидела непонимание на лице Артура. – Ты разве не знаешь их? Он отрицательно покачал головой и вдруг заметил, что бланк на компьютере стал пустым. Лейле экран был не виден, и он озвучил свое удивление. Она попыталась напеть, но он ее уже не слушал – курсор на экране двинулся и вписал имя пациента «Артур». Лейла продолжала напевать ему тихим голоском, но увидев, что тот вдруг замер и в прострации уставился в сторону, она только вздохнула и стала наблюдать за спором, в ожидании, когда Кейт, Рассел и Марк решат пойти через дальнюю лестницу или пожарную, а Селди прекратит шататься без дела. - У нас было детское радио в виде большой божьей коровки, так я первый раз услышала его, - словно ни к кому не обращаясь, сказала она. В графе «лечащий врач» появилась надпись «Мародер», и Артур напрягся всем телом. Следующую строку «назначенное лечение» заполнили надписями «не доверяй им» и «уходи через второй справа кабинет, через окно, как можно быстрее». Это точно смахивало на то, как сам Артур представлял действия человека, способного очаровать, заставить довериться и без единого намека на сострадание вести на смерть. Он с разочарованием ожидал угроз, посланий, которые бы сподвигли его пойти на необдуманные поступки. Артур, чувствуя обреченность и тоску, поднял мышку, кликнул на крестик и закрыл бланк. Краем уха он уловил, как старая большая камера над стойкой прожужжала, изменяя фокус объектива. Бланк включился заново: «Пацан, не зли меня». Артур с не меньшим упрямством закрыл и его, хотя курсор только начал набирать послание, вперемежку с угрозами «Я же помочь хочу, ты не знаешь этих люде…». И прежде чем он выключил экран, заставка на компьютере изменилась последний раз, и Артур, ожидая подробную опись пыток и истязаний, которые ему приготовил Мародер, получил нечто совсем неожиданное. «Блять, если ты выживешь, малец, то я тебе точно ЖОПУ НАДЕРУ». Они решили подняться по пожарной лестнице: она была шире, и плюсом было то, что пролеты далеко просматривались, на случай, если им встретятся твари. Пока что все было тихо, спокойно, но Артур знал, что это обманчивое чувство. На переходе с восьмого этажа на девятый их ждала первая засада: лестницу перегораживал изодранный диван, стоящий по диагонали, и огромная свалка из стальных баллонов из-под сжиженного кислорода, на которых были глубокие царапины. Это был плохой знак. Убирать баррикаду было муторно, и они могли наделать много лишнего шума, поэтому они решили найти обходной путь. За ближайшей дверью находилось отделение для пациентов, определенных на послеоперационный стационар. Впереди был неосвещенный закуток с несколькими палатами, а справа расстилался длинный коридор, где вдалеке возле приоткрытой двери мигала одна единственная лампа, то освещая островок светом, то погружая его во тьму. Крови или следов зомби в коридоре не было, но тревожное чувство не отпускало Артура. Ожидание угрозы для него было намного хуже, чем реальная опасность. - Давайте сюда, тут хоть какой-то свет есть, - сказала Кейт без энтузиазма. Они повернули направо, и никто не стал с ней спорить. Рассел держал в одной руке фонарик, а во второй пистолет, помогая Кейт держать периметр. Остальные шли чуть позади, а Селди, безрадостно ковыляя, замыкал их процессию. Внезапно тихо включился громкоговоритель и зашумел помехами буквально отовсюду, словно сами стены издавали шипящий шорох. Рассел посветил на ближайший динамик и напряженно прошептал: - Что за херня? Кейт подошла, разглядывая белую колонку, постояла, нахмурившись, и вздрогнула вместе со всеми, когда из шума неясно и еле слышно проступил отголосок объявления: - …это не учебная тревога, повторяем, это не учебная тревога… - Старая запись? – предположил Марк, непроизвольно кладя руку на плечо Артура, словно проверяя, где он, пока женский голос призывал к спокойствию и просил пройти к выходам. - Что-то мне подсказывает, что это тот урод, - скривился Селди, поправляя очки. – У него, видимо, были планы на маленького засранца. Ты притащил пацана к нам, и теперь ублюдок в отместку решил поиграть с нами. - Говнюк, он же сейчас зомби привлечет, – Рассел сжал пистолет крепче и без долгих раздумий прицелился в ближайший громкоговоритель. - Идиот, ты что творишь? – тут же шепотом вызверилась на него Кейт, со всей силы ударяя его по рукам. – Выстрел пистолета – это, по-твоему, тихо? - Мне это не нравится, - вставила реплику Лейла и тут же прижалась к ближайшей стене. - А кому нравится? – спросил Рассел, убирая пистолет. – Сидит где-то там, ссыкло, уж я бы посмотрел, как он заговорил бы лицом к лицу. Помехи перекрыли слова, и они медленно пошли дальше по коридору, ожидая подвоха. Лампа с клацанием включалась и выключалась. Их группа успела пройти мигающий островок света, когда громкоговоритель снова ожил. - …миз Керролл, миз Керролл, - позвал детский девичий голосок из динамика. – А воды все больше, я не умею плаааавать. - О боже, это малышка Линси, – сказала Лейла, зажала себе рукой рот и оглянулась, смотря на потолок расширенными от ужаса глазами. Их группа встала на месте, пока девушка сначала замерла, съежилась и стала вдруг пятиться дальше в темный коридор. - …миз Керролл, а под водой точно русалки? - …конечно, Линси, - голос Лейлы был глух, но узнаваем на записи, поэтому Артур уставился вместе с остальными на то, как воспитательница медленно оседала, выпучив глаза, слушая старую запись из детского сада, - …поэтому давайте все возьмемся за руки и повторим «О, если бы на дне морском я рыбкой резвой стала», - нестройный детский хор голосов повторил за ней радостный мотив. - …Спустился б ты в мой новый дом, чтоб жить среди кораллов? - хор еще сильнее стал петь в разнобой, плескалась на заднем фоне вода, и кто-то мокро кашлял, пытаясь продышаться. Один мальчик перестал петь и вдруг пожаловался: - Миз Керролл, мне нечем дышать, пожалуйста, уберите руку…миз Ке… кхе… - …Не нужно было б мыться нам, ведь в море с этим просто, – несколько детей еще продолжали петь вместе с Лейлой, хотя все чаще булькала вода, слышался кашель, бурление и всплески. Отчетливо заплакал мальчик, последний голосок затих, и Лейла безэмоционально тихо допела последние строки: - И мы ныряли б здесь и там на зависть всем матросам… Динамик прошуршал, и повисла абсолютная тишина. Артура парализовало, и из его безвольной руки вывалился рюкзак, но никто не обратил на это внимания. Лейла сжалась в углу, закрыв уши руками, и мотала головой, без остановки бормоча: «нет, нет, нет, нет». - Мы вытащили тебя из подвала, - ошеломленно произнесла Кейт, едва выговаривая слова. – Ты сказала, что это была случайность. Рассел увидел, как та медленно начала поднимать дробовик в сторону воспитательницы, и потянулся остановить и образумить ее, но только получил пышущий ненавистью взгляд. - Не подходи ко мне, Рассел! – предупредила Кейт. – Ты тот еще подонок, которому на все начхать. Но дети… - она повернулась к Лейле и повторила. – Дети, сучка! Как ты могла?! Лейла затряслась в рыданиях, присев в уголке, и невразумительно проблеяла: - Там все были зомби, даже миссис Холлоуэй. Я, - она всхлипнула, потеряв дыхание, - я просто не хотела, чтобы они видели… им все равно было не выжить! Кейт побелела от гнева, отвела в сторону дробовик, подошла и засветила той звучную оплеуху, от которой воспитательница вскрикнула и завалилась на пол. - Ууу, бабские бои, - просвистел Селди и отошел, словно такие истории происходили у него на глазах каждый день. Марк стоял возле Артура, до боли сжимая ему запястье, но тот не стал жаловаться. Что-то вдруг подсказало Артуру, что сюрпризы на сегодня только начались. И он оказался прав раньше, чем успел развить свою мысль. Динамик ожил, и женский механический голос произнес, как будто предупреждая их: - …Пациент из палаты номер восемьсот восемь, пожалуйста, пройдите на место. Пациент из палаты восемьсот восемь, просим вас вернуться немедленно. Следом за объявлением раздались тяжелые глухие шаги. Такие шаги, словно к коридору медленно приближался гигантский слон. Медленно бухая, заставляя всех отвлечься от своих дел: Кейт прекратить драть за волосы несопротивляющуюся истерящую Лейлу, Селди заинтересованно поднять голову, Рассела обернуться, а Марка и Артура следить за мигающим островком света, который остался позади. В коридор прямо под свет лампочки величаво вышла невероятно толстая женщина, чьи шаги весомой поступью отдавались по полу дрожью. Она была поистине огромных размеров: грушевидная голова с дополнительной складкой подбородка, шея терялась где-то в жидких светлых волосах, смахивающих больше на покоцанную кисточку от швабры, плечи, шея и руки были одной округлой линией, а хлопковая тонкая сорочка нисколько не скрывала объемный живот и ноги, словно слепленные из нагромождения потекшего теста. Хуже того, откуда-то из-под сорочки висели жгуты, тянувшиеся к капельнице, которую та тащила за собой по полу. Женщина имела трупные язвы, со стекающим из них зеленоватым гноем, запекшиеся от крови рот и ноздри, и бешеные глаза-щелочки, сплющенные щеками. Женщина взревела, словно разгневанный слон, отчего все непроизвольно сделали шаг назад, и двинулась в их сторону. Они неслись, словно за ними гналось стадо буйволов во время гона. Минуя узкие проходы, темные лестницы, сквозные палаты и приемные покои. Бежали, словно сам Сатана преследовал их по этой больнице. Они вбежали в детское отделение, заперли двери, грохнули за собой на пол стеллаж и смогли перевести дух. Селди, надсадно дыша, упал прямо у двери, но Рассел тут же отогнал его дальше под стену с нарисованной лиловой гусеницей, советующей чистить зубы два раза в день. Артур едва не налетел на детские пластиковые пустые боксы, которыми была забита вся комната. В каждом боксе лежало белое полотенце, а вверх уходили рифленые кислородные трубки. Он никогда не видел ничего подобного, но догадывался, что эти штуки были предназначены для выхаживания младенцев. - Шесть выстрелов из дробовика! Мать вашу, это какое-то гребаное чудовище! – истерично произнесла Кейт, отложила фонарик в сторону и уперлась взглядом в покрасневшую от бега Лейлу. Та испуганно отшатнулась с ее пути. Дробовик Кейт оставила еще в коридоре, когда использовала все патроны, которые только раскурочили огромную тварь, окрасив стены ошметками плоти, но не остановили ее нарастающего движения. Рассел тоже стрелял, целясь в голову, но руки тряслись, и он только продырявил ей грудь. Когда даже это не остановило надвигающуюся махину, оставалось только дать деру, так как привлеченные шумом зомби стали подтягиваться со всех сторон. Селди дернул галстук и ворот рубашки, оголяя волосатую вздымающуюся грудь. Очки сползли на нос, но он судорожно поправил их, захлебываясь собственным быстрым дыханием. Марк словно впал в какую-то странную прострацию, напомнив Артуру, каким он нашел его у фонтана. Потерянный взгляд, уставившийся в никуда, и мысли, погрязшие среди внутренних демонов. Артур краем глаза посмотрел на Лейлу, которая держалась теперь как дрожащий лист, не в группе, но поблизости, боясь новых приступов чужого гнева и осуждения. В ее глазах не было ничего, кроме страха, которым она дышала, через который смотрела и который бился вместо ее сердца. Кейт утерла рукой лицо, пытаясь прийти в себя. - Что расклеилась? – жестко спросил ее Рассел, проверяя обойму. – Ты еще поплачь, - насмешливо произнес он. Кейт, ничего не ответив, положила обе руки на упавший стеллаж и, свесив голову между плеч, замерла. - Все ты верно сделала, да, красавица? – продолжил Рассел как ни в чем не бывало, подмигивая Лейле. Та испугалась его одобрения еще больше, чем если бы ее ударили, всхлипнула и разревелась. - Оставь ее, Рассел, - мрачно произнесла Кейт, не поворачиваясь. «Не доверяй им» говорил ему Мародер, и теперь Артур смотрел на свою новую компанию прояснившимся глазами. Рослый афроамериканец имел свою альтернативную мораль, Лейла сошла с ума, ей нужна была как минимум помощь специалистов и мягкие стены, Кейт была по-своему жестока, но кто знал, что скрывалось в ее прошлом. Селди был чем-то похож на таракана, бегущего в первое же безопасное место, а держался он рядом с ними только из-за реального плана с побегом из этого ужасного места. Марк? Артур беспокоился за него все больше, так как тот все больше терял связь с действительностью, и ему пришлось даже тащить мужчину за руку во время бега. Сожалел ли теперь он о своем выборе? Он не знал. Он настолько запутался в том, кто был большим злом, что чувствовал моральную усталость от всего насилия, через которое ему пришлось пройти. Артур стоял в стороне, и ему показалось, что он что-то услышал. Вся их группа сейчас выясняла недовольными голосами отношения между собой при свете двух фонариков, и ему пришлось отойти вглубь комнаты, теряющейся в тенях, чтобы расслышать лучше. Это был плач или клекот, который чуть слышно раздался рядом, где-то у самого пола. Артур присел и повернул голову в сторону темноты. Один из боксов медленно отъехал в сторону, и Артур проследил, как пластиковый контейнер на длинных ножках с колесиками, наподобие трамвая на штангах, доехал до стены, подтягивая за собой кислородные трубы, и остановился. Только черные контуры, никаких признаков тварей, но звук повторился. Артур хорошо выучил урок, когда его паранойя не раз подтверждалась, укрепляя его подозрительность, поэтому он шикнул на спорящих: - Здесь кто-то есть. - Кто тебе там привиделся, сосунок? – недовольно спросил Рассел и направил свет фонарика на боксы и тут же нахмурился, когда второй по счету контейнер поехал в сторону, словно он кому-то помешал на пути. – Что за дерьмо? Совсем с другого края послышался обрывистый плач, но тут же стих. Ему вторил еще один такой же с другого угла, и следующий бокс выкатился на середину. Рассел и Кейт дергали фонариками, водя по полу и стенам с нарисованными облаками и лугами, со следами кровавых детских ладошек, но не могли найти источник этого пробирающего до костей звука. - Вон там! – вытянул руку Селди. Что он видел через черные очки, было непонятно, но когда Кейт навела фонарик в ту сторону, то выловила на свет нечто. С совсем крохотными ручками и ножками, в чепчике на склоненной, слишком тяжелой для этого тела голове, с белой детской повязкой для сна, с изображением закрытых ресничек на месте глаз. Все это задумывалось, чтобы сделать ребенка еще более милым, но эта гадина не была человеком. Артура передернуло от омерзения, когда тварь открыла беззубый ротик и издала тот самый короткий полу-плач, полу-хнык, оставляя после себя по полу широкий кровавый мазок. - О боже, что это? – ни к кому конкретно не обращаясь, произнес Артур, прикрывая рот ладонью. - Я не могу на это смотреть, - Кейт пробрало настолько, что она отвернулась и занялась поисками выхода. Рассел молча смотрел на ползущую тварь нечитаемым взглядом, поглаживая в руке пистолет. Марк без единого слова последовал за Кейт, Селди кряхтел и пытался встать, и даже Лейла перестала плакать. В дрязгах между друг другом они забыли, что это не вечная борьба за мораль в вопросах кто достоин жизни, а кто нет, это была настоящая война на выживание с существами, которые не знали даже слово «сострадание». Более того, они в принципе не знали слов. Голые инстинкты, отчего-то направленные на желание жрать и неоправданную агрессию. - Так, парень, помоги-ка мне встать. Что-то я совсем расклеился, - позвал Артура Селди, и ему пришлось взять того за руку, перекинуть ее за шеей, взвалив часть веса на себя. Он не хотел ему помогать, но и открыто отказать ему не хватило духу. Когда Артур хотел посмотреть, что там делала Лейла и отчего продолжала сидеть на полу в уже опасной близости от ползущей твари, мужчина, тяжело привалившийся на него, сказал: - Забей на нее, парень. Захочет – встанет, не захочет – ее проблемы. Собаке собачья смерть. Артур был не согласен с этим, но переживать за ее жизнь после узнанного он не имел никакого желания, а Селди потащил его следом за Расселом, не считая нужным оставаться в темноте один на один с кровожадной малышней. И да, их было несколько, они встретили еще, проходя один за другим боксы для новорожденных девочек, мальчиков, и им даже попался бокс тройняшек, чье рождение должно было стать чудом для родителей, а стало одной распухшей от мяса мерзостью, которая сожрала двоих других детей в контейнере. И все это со стенами, разукрашенными пасущимися на зеленых лугах единорогами в обрамлении цветов и красивых бабочек. «Потрясно», - думал Артур, пока Селди, склонив возле его плеча голову, стал бормотать какую-то чушь. - Я бы такой сюжет забабахал этим гондонам из редакции, они бы закачались. На первую страницу и в середине с разворотом, крупным кадром эту сраную дыру, чтобы все пересрались от ужаса. И тогда Мелт, ты его не знаешь, редкий мудак. Лощеный, весь из себя, честный журналист, ага, как же. Все мы начинаем с желтых страниц, а этот сразу нос задрал, что в штате. Теплое местечко в редакции, уж я бы ему показал, даа… Артур не понимал, какое ему было дело до бывшей работы Селди, но тот бубнил себе под нос и ковылял слабыми ногами. Периодически он вдруг начинал быстро-быстро дышать, просил остановиться, переводил дух, и они снова медленно следовали за светом от фонарика Кейт. Селди потел как свинья, хотя просто шел по коридору, и Артур боялся отстать от группы из-за этого сумасшедшего борова. Они их нагнали, сами того не ожидая. Кейт остановилась возле стекла, через которое можно было увидеть соседнюю палату. На стекле маркером были написаны имена и пожелания скорейшего выздоровления. По неумелым припискам он догадался, что в этой палате лежали раковые больные. Артур подошел, заглянул в палату и понял, отчего Кейт вморозило в пол, и даже Рассел не мог ее дозваться. За стеклом, практически утыкаясь в него носом, на уровне пояса стояла толпа детей. Они не бросались вперед, просто стояли и дышали, пока фонарик в руке полицейской с легким тремором выхватывал их лысые головы, безбровные бледные лица и налитые кровью глаза. - Они не доберутся до нас? – Артур даже голос попытался сделать тише, опасаясь такого бешеного внимания. - Смотри, - Рассел посветил дальше по коридору, где как раз была открыта дверь. – А теперь гляди, что они делают. – Он сделал пару шагов, и дети в разномастных милых ночнушках с жирафами и пандами, переключив на него все внимание, последовали за стеклом за ним. - Ох ты ж ебаные карусели, - прокомментировал Селди и закашлялся, сильной хваткой сжимая Артура за плечо. – Ты только не бросай меня, парень, окей? У Артура и выбора-то особого не было, учитывая, что журналюга вцепился в него как клещ. - Доктор, ау, - Рассел пощелкал пальцами перед сомнамбулой Марком. – У тебя есть идеи, как нам выбраться? Марк уже знакомо сморгнул, возвращаясь в реальность: - Операционная. Придется идти обратно. - Где эта сучка? – вдруг подала голос Кейт, освещая коридор за Артуром. Он пожал плечами. – Да и похер на нее, - добавила она. – Идемте, чем быстрее выберемся отсюда, тем быстрее я смогу это забыть. Но забыть не удалось. Лейлу они нашли на том же месте с присосавшимися к ней несколькими тварями с голыми попами, но в пинетках. Самая ушлая гадина сидела у нее на груди, сжимая детской ручонкой кожу на ее щеке, словно складку одежды. Сила у этой малышни была нечеловеческая, так как крохотные пальчики натуральным образом сдирали кожу, когда та лопалась от натяжения на скулах. Лейла смотрела стеклянными глазами в сторону и улыбалась. - Мне похуй на шум, но я их сейчас пристрелю, - только и произнес Рассел, едва удержавшись, чтобы не блевануть на пол. Возражений он не услышал. Они вбежали в операционную, а затем на второй этаж, где находился наблюдательный пост врачей, пока зомби тем временем пытались пробраться через дверь. Здесь их ждала вторая засада, так как дверь на верхнем ярусе была закрыта на магнитный замок. - Может, ключ где-нибудь поблизости? – предположил Селди, оправдывая свою внезапную немощность дурацкими советами. Двери скрипели под натугой и обрушившимся на нее весом нескольких десятков зомби. - Например, у этого доктора? – неприятно улыбнулся Рассел, освещая лежащее у перил тело. Точнее его половину, отрезанную от второй ровно от шеи, сквозь грудину и до паха, в светло-зеленом костюме и белой накрахмаленной шапочке. Кейт без единого брезгливого вдоха покопалась у того в кармане и безрадостно покачала головой. Внезапно включился свет, ослепив их. Раздался скрежет прогибающегося металла, и широкую площадку с операционным столом посередине заполонили твари разных возрастов и видов, голося на разные лады. - …Соберите доктора и получите магнитный ключ, офицер Даррел, - этот голос, раздавшийся из динамика, Артур узнал бы из любой точки мира. Как и идиотское чувство юмора. Вопрос о том, кто включил свет, отпал сам собой. - Почему этот ублюдок просто не оставит нас в покое? - прорычала Кейт, а Рассел неприязненно посмотрел в сторону Артура, подозревая его во всех смертных грехах. - Вон вторая половина, - с энтузиазмом указал Селди, словно приободрившись от освещения, на другую половину доктора, лежащую с противоположной стороны второго яруса. К несчастью, соединительных мостов между этими частями яруса не было, и единственный путь в обход беснующихся тварей, заполонивших нижнюю площадку, лежал через выступ в стене с левой стороны, шириной едва ли в ладонь. Тем временем динамик снова включился: - Я тут подумал, что раз я поделился историей мисс Керролл, то я мог бы поделиться и вашей, господа полицейские, прежде чем кто-либо из остальных членов группы пойдет рисковать из-за вас своей шеей. Вы не сообщили своим друзьям, что, когда поставили оцепление возле Сити, вы с большим энтузиазмом отстреливали всех, не разбирая, зараженные это были люди или нет? Так приятно довериться людям, которые без зазрения совести пожертвуют вашей жизнью для спасения своей, не правда ли? - Я туда точно не полезу, - тут же произнес Селди, сделав быстрые выводы. Кейт не посмотрела на остальных, выпрямилась и только было направилась к стене, когда Рассел остановил ее, дернув за руку. - Дай рацию. - Зачем? – удивленно спросила она. - Просто дай, - Артур не видел лица афроамериканца, но его тон ему очень не понравился. Рассел взял рацию, подошел к Артуру, смотря на него с самым жестоким выражением лица, которое тот когда-либо видел, и прежде чем кто-либо успел отреагировать, выдернул его из-под Селди, отчего журналист покачнулся и осел на пол, не в силах удержаться. Рассел вкрадчиво произнес по связи: - У меня план получше, мразь, - он, больно сжимая локоть Артура, выставил его перед собой и достал пистолет. – Давай я пошлю туда этого паренька, из-за которого ты все не оставишь нас в покое, и мы посмотрим, как быстро он доберется туда в компании моих пуль, которые будут свистеть рядом с его головой. Как тебе такой план, урод? Артур дернулся от Рассела, но тут же почувствовал холодное дуло у виска. Его омыло настоящим страхом до выступившей испарины, когда он посмотрел вниз на зомби, которые тянули к ним руки, на их раззявленые рты, на отсутствующие лоскуты плоти и на небольшой выступ в стене, по которому он вряд ли проберется. Ему пришло в голову, что это наверняка будет больно - падать с такой высоты, и, возможно, он разобьет себе голову, а не будет разодран тварями по кусочкам. Это было бы… предпочтительнее. Он закрыл глаза, с замиранием сердца предчувствуя неизбежный исход. Динамик шикнул, и Артур уже почти слышал безразличный отклик Мародера. Но повисла тишина, в которой только зомби визжали о своем вечном голоде. Секунда. Вторая. Дверь из операционной одобрительно пиликнула и открылась. Была бы жалость на земле едва ли, Не доводи мы ближних до сумы. И милосердья люди бы не знали, Будь и другие счастливы, как мы. Покой и мир хранит взаимный страх. И себялюбье властвует на свете. И вот жестокость, скрытая впотьмах, На перекрестках расставляет сети.