120 ударов в минуту

«… ее величество вернулось на своем дирижабле в верхний Букингемский дворец с заседания Лиги наций. Все страны подтвердили свое участие…» Тэрон, уснувший поверх покрывала на пружинистой односпалке в своем номере, зашевелился, почесал ногтями грудь через тонкий, протертый местами пуловер, купленный в Нижней комиссионке задешево, потому что температура воздуха Внизу и Наверху конкретно отличалась. Уснуть вчера получилось далеко не сразу, он и сам не знал, почему вдруг распсиховался, но прекратить мысленные перепалки с воображаемым мистером Фертом не получалось. Что это вообще была за ерунда? У каждого свои пункты, но зачем так реагировать? Что ж, Тэрон здесь может сказать только то же, что готов сказать всем жителям Верхнего Лондона. Меньше пафоса, господа, меньше пафоса. Неизвестно, когда дали свет, но радио, похоже, не выключенное еще с вечера, забормотало новостями и разбудило Эджертона. Наверху местные сигналы не ловились и у них был только один радио-канал, на котором музыка не отличалась разнообразием, а перед сном исправно читали детские книжки, хотя ни одного ребенка Наверху не было. Тэрон зачарованно лежал и слушал новости политики, вставать не хотелось, Внизу не было ощущения, что начался новый день, за окном смог растекался однородной массой. «… через два дня он отправится бороздить небо, дирижабль, которому нет равных в истории воздушного кораблестроения. „Святая Анна“ выйдет из доков в семь утра, чтобы успеть прибыть в Верхний город в…» Тэрон поднялся резко, чтобы не было соблазна провалятся в постели, а точнее на постели, весь день. Надо сказать, что он не мог себе этого позволить с тех пор, как прибыл в столицу Соединенного королевства Великобритании и южной Шотландии. (Шотландия отделилась от Англии еще в начале прошлого века, но вернулась, когда вся северная ее часть стала непригодна для жизни). Он выключил радио, расправил покрывало, зашел в ванную, чтобы умыться и прополоскать рот, ведь зубной щетки у него не было, и быстро собрался. Невольно, закрывая за собой замок, Тэрон кинул взгляд на соседнюю дверь. За ней было тихо, был там кто или нет, в жизни не угадать, хотя и не сказать, что Эджертон хотел бы столкнуться с… Пожалуй, ему просто было капельку одиноко в столице. Он ни с кем не сдружился, работа отнимала много времени, но и там с коллективом не наладилось. Он был не такой, как они. Весь Лондон выглядел депрессивно, все яркие цвета были давно изгажены смогом, а темная одежда стала единственным вариантом Внизу. Тэрон поджал губы, отвернулся от двери и пошел вниз, на обрывающиеся звуки скрипки, такой печальной, цепляющей за живое. Это играл Джозеф, сидящий на стуле посреди пустого паба, и будь у него старое доброе кожаное лицо, оно бы абсолютно точно выражало тоску. Эджертон огляделся вокруг, поискал глазами хозяина-бармена, а когда не обнаружил его, опустил ключ на стойку и пошел к выходу. Мелодия ускорилась, Тэрон покосился на музыканта, все сразу перестало быть грустным, он даже улыбнулся своей особенной улыбкой — уголками губ вниз. Парень надел свой респиратор, затянул на затылке ремень и шагнул наружу, плотно прикрыв за собой тяжелую дверь, погрузившись в смог, как пловец в воду. Музыки больше слышно не было, вывеска не горела огнями, пройдешь мимо и не заметишь этого места. Влиться в толпу оказалось легко, никто не поднимал головы, люди шли сосредоточенно, быстро, с целью поскорее уйти с улиц. А Тэрону напротив — начало нравиться здесь. В магазинах торговали всем подряд. Кринолины лежали рядом с мини, в табачных то и дело звенел колокольчик над входом, Альпы продавали дешевле, чем Наверху, но делили на фильтрованные и нефильтрованные, а по-простому — разбавленные и нет. Он шел и шел, не уставая, мимо огороженной Тэмзы, опасной для жизни, и исправно работающих часов на башне Биг-Бена, всего того, чем так славился Лондон. Промышленные кварталы начались резко, они когда-то были отделены от города, но застройка подползла к ним вплотную, и огромные сборочные цеха граничили с дешевым жильем без балконов и окон, которые перестали присутствовать в архитектуре последние сорок лет. Эджертон шел мимо ангаров долго, пока не вышел к докам и не уронил свою челюсть. Очертания доков выходили из смога медленно, поражая своими габаритами, но картинка целиком была еще более потрясающей. Огромные дирижабли всех цветов и размеров, на сколько хватало глаз, шли в обе стороны. Здесь были небольшие частные и гигантские пассажирские и грузовые, в некоторые кранами грузили ящики. Тэрон стоял и смотрел, ежась от того, как он мал, особенно из-за того, что прямо перед ним стояла та самая «Святая Анна», о которой говорилось по радио, про что он забыл, если честно. Его окрикнули, сказали проваливать, а если нужна работа — обратиться к Сэму. Тэрон покачал головой, неохотно повернув восвояси, то и дело оглядываясь. Из-за этого его чуть не задавил грузовик с металлоломом, которым управлял примерно такой же металлолом, огрызнувшийся из окна. Эджертон промолчал в ответ, благоразумно избегая конфликтов в незнакомом месте. Его внимание привлек кусок металла, свалившийся с машины, он огляделся и присел на корточки, пытаясь понять что это, уж слишком свежий металл на вид. Уж что бы это не было, но кто-то постарался, такой работы Тэрон еще не видел, механизмы были на… — Псссс, — свист раздался позади, и Эджертон шарахнулся, думая, что опять мешает проехать. Позади стояло несколько мужчин в рабочей грязной одежде и в совсем простеньких респираторах. Их вид доверия не внушал. — Брось-ка, что держишь. Как-то все это плохо выглядит. Это что, в самом деле из-за того, что он поднял чертову железяку? Тэрон опустил предмет обратно на землю и, не сводя с работяг напротив взгляд, неторопливо взялся за застежки ранца, спокойно, без нервов готовясь убраться отсюда как можно скорее. — Ладно, ребята, уже положил, уже все нормально. Извините, если что. Хорошо? Я пойду дальше? — Пойдешь-пойдешь, не волнуйся, — говорил все время один и тот же человек, и с каждым словом все более угрожающе. — С нами пойдешь. Прогуляемся кое-куда. — С какой это радости? — Тэрон быстро завел руку назад и включил ранец, ощутив первые вибрации спиной. Его собеседники дернулись на это движение, но быстро успокоились, чувствуя себя в господствующем положении. — Да, по правде сказать, смахиваешь ты на вполне целого парня. А есть у меня один друг, он таких любит резать и продавать на органы. Знаешь ли, не все сразу механику ставят, а денег это принесет нам столько, сколько ты и представить не можешь. — Что-то не хочется, спасибо. Еще увидимся. Тэрон присел, сунул тот странный предмет подмышку и прибавил тягу, впервые с такой радостью чувствуя, как ремни впиваются в кожу через одежду. Рабочие засуетились, но поздно, они остались внизу, пробежав немного по земле в глупой надежде нагнать свою добычу. Это было немалое разочарование для них. Сам Эджертон чувствовал противоположное, пока поднимался вверх сквозь смог. Солнечный свет как и всякий раз до этого слепанул по глазам, дезориентируя, тем более что Верхний город и солнце сейчас находились в одной стороне. Щурясь и пытаясь не обращать внимание на головокружение от разреженного воздуха, Тэрон полетел прямо туда. Во второй раз обогнуть высотный дом Ферта получилось удачнее, Эджертон перелетел через крышу и опустился во дворе, заприметив там киоск с воздухом. Альп не было, пришлось раскошелиться на Коста-Рику, налить пол баллона, хватит до дома. Он присел рядом, на скамье, сняв ранец и отложив находку Снизу, пока прикручивал емкость и глубоко, с удовольствием делал первые вдохи. Да, разница была, или так казалось после Нижнего Лондона и опасности. Это ведь и правда был кошмар. Да что со всеми здесь не так? Сдать его на органы? Теперь Тэрону и об этом еще нужно думать. Хах. Он вдруг улыбнулся. Все, как ему и говорил Ферт. Лондон хочет убить его. Парень обвел глазами округу, несколько человек посматривали на него, или на его ранец, или на собаку рядом. Черт! Только ведь сейчас дошло. Вот, что это за ерундовина, которую он подобрал! Собака. Черт. И правда, механическая собака. Просто поразительно собранная, судя по всему еще и работающая, нужно только понять, что там сломалось. — Нет, без инструментов не разобраться, — Тэрон перестал крутить пса, посадил его на колени, погладил по железной голове, вислым ушам. — Наверху нельзя только Целым питомцам, так ведь. Хочешь жить у меня? Хах, кто б сомневался. Надо бы подумать, как тебя назвать. — ГДЕ ТЫ НАШЕЛ ПАТРИЦИЮ? Тэрон еле успевает увернуться, иначе пса выхватили бы из его рук. Ранец он тоже забирает со скамейки на всякий случай. И кто бы, вы думали? Анна-Мария и Патриция. У кое-кого странный пункт насчет женских имен.