Джехван ровно дышит

Теперь я не смогу тебе признаться, А падающая звезда, что могла Превратить любовь в реальность, Будто проскользнула сквозь мои пальцы... VIXX - Can't Say       Горячие губы скользят вдоль торса Джехвана, обжигая своим прикосновением, и он тянется навстречу этим губам всем телом, всей душой. Воншик останавливается на мгновение, обводя языком пупок вокалиста, а затем опускается ниже, вбирая своими грешными губами уже возбужденную плоть, что заставляет Кена шумно выдохнуть и вцепиться руками в простыню. Язык Рави умело скользит вдоль ствола, и Джехван…       Просыпается. Весь мокрый, тяжело дыша и со стояком. Снова…       Парой привычных движений Джехван доводит себя до разрядки, а затем стирает с тела доказательства своих мучений. Такие сны стали сниться все чаще, и просыпаться становится все сложнее. Просыпаться в одиночестве, в холодной постели.       Во рту пересохло, поэтому Кен встает и направляется на кухню, чувствуя себя полностью разбитым. Ледяная вода очень освежает, заставляя вновь воспрянуть духом, и Джехван делает глоток за глотком, прикрывая глаза и представляя, как эта свежесть окутывает его пылающее сердце, покрывая его коркой льда.       - Не спится? – неожиданно раздавшийся за спиной голос заставляет Джанни вздрогнуть, и стакан с недопитой жидкостью летит на пол, разлетаясь на осколки, как совсем недавно разлетелась и его душа.       Хонбин, так не вовремя появившийся на кухне, с испуганным возгласом бросается собирать куски стекла, пока Джехван лишь удивленно смотрит на растекающуюся по полу воду. Видать, не судьба… Из ступора его выводит лишь новый возглас Бина, порезавшего палец о стекло.       - Эй, осторожнее! – Кен опускается на пол, беря младшего за руку и с беспокойством осматривая порез, - Больно?       - Немного, - Хонбин почему-то улыбается, демонстрируя свои ямочки, - Но это не страшно. Хен, прости, что напугал тебя.       - Ерунда, - Джехван хмурится, - В результате сам и пострадал. Нужно остановить кровь.       Джанни знает, что в шкафчике, на второй полке, есть аптечка, но то ли какой-то демон внутри него, то ли появившийся в дверях Воншик, заставляют его решить вопрос с порезом иначе. Он, словно изголодавшийся по крови вампир, тянет палец Хонбина в рот и пытается зализать ранку языком.       - Хен, давай лучше возьмем аптечку, - Бин шокировано смеется, но руку почему-то не убирает, Рави же молча прожигает Кена глазами, а затем, не говоря ни слова достает ту самую пресловутую аптечку, вручая ее Хонбину, и уходит прочь.       - Вот теперь можно и аптечкой воспользоваться, - Джехван, наконец, отпускает руку Бина, - Давай ее сюда.       - Мы с тобой такие придурки, хен, - выдает Хонбин после долго молчания, когда Джехван уже обработав рану, наклеивает на злосчастный палец младшего пластырь.       - Ага, два идиота, - Кен соглашается, - Вот только если бы можно было и на сердце вот так пластырь наложить и сразу же обезопасить его от той инфекции, которая в него проникла…       - Слушай, а давай это.. на самом деле.. – взгляд Бина тускнеет, и он больше не улыбается.       - Что на самом деле? – Джанни почему-то хочется обнять младшего. Обнять и утешить, поскольку в глазах Хонбина появляются слезы, отчего он кажется хрупким и беззащитным, еще более беззащитным, чем сам Джехван.       - Будем встречаться на самом деле, - Бин закрывает глаза, словно надеясь таким образом спрятаться от реальности.       - А ты сможешь? – Кен вздыхает, невольно гладя младшего по щеке.       - А ты, хен? – Бин все еще не открывает глаза, - Ты сможешь это сделать? Сможешь избавиться от своей инфекции?       - Нет, но давай, - Джехван все-таки обнимает Хонбина, и тот крепко прижимается к вокалисту. Иногда и неприступный, гордый вижуал имеет свои слабости, и одна из них – Джехван.       Утро начинается рано, с криков лидера, который вновь за что-то отчитывает макнэ, и Джанни обреченно встает, чтобы то ли спасти Санхека, то ли помочь Хакену его добить. Бин все так же мирно спит в его кровати. Счастливчик. Вместе они проболтали до утра, вспоминая времена дебюта, и младший просто заснул рядом с Кеном, а тот не стал его будить. Все-таки это его парень, имеет право.       Боевые действия разыгрались возле ванной, у двери которой стоит обнаженный Хакен, в полотенце вокруг бедер, и кроет матом эту самую дверь, а точнее Хека, который, очевидно забаррикадировался за ней.       - Что у вас случилось? – Джехван сонно разглядывает лидера, надеясь, что тот просто растворится, и покой вернется в этот дом.       - Этот… паршивец, - Хакен не сразу находит, что сказать, - Вломился ко мне в ванную и предложил…       - Хен, а что тут такого, мы же взрослые люди! – голос из-за двери абсолютно далек от раскаяния, а Джанни потихоньку начинает улавливать суть ситуации и едва сдерживает смех, понимая, что лидера сейчас лучше не трогать.       - Эй, а ну открой, и я покажу тебе взрослого, - Эн изо всех сил бьет кулаком по двери и морщится от боли, сразу же пожалев о своем запале, - Этот «взрослый» извращенец пытался ко мне приставать…       Последняя фраза лишь подтверждает догадку Джехвана, и он прикусывает нижнюю губу, так как смех душит все сильнее.       Шум привлекает внимание Рави и Лео, которые тоже в не самом лучшем расположении духа выбираются в коридор, пытаясь узнать, что за катастрофа обрушилась на мир, при чем Тэгун, судя по взгляду, явно настроен убить каждого, кто ее устроил, а Воншик - ее завершить.       Разобравшись в сути дела, оба начинают хихикать. Лео при этом внимательно рассматривает тело лидера, словно пытаясь выяснить, на что позарился их младший, а Воншик на автоматизме прижимается к Джехвану, который спросонок даже не пытается его толкнуть.       - Ладно, Хакен, давай я поговорю с Хеком, - Лео решает сыграть роль миротворца. – А вы, парни, отведите нашего лидера на кухню и сделайте ему чай с травками, чтобы успокоить.       - Не пойду я никуда, - Эн все еще настроен воинственно, - Я ему сам сейчас зад надеру, чтобы неповадно было.       - Хен, я не против быть снизу, - голос из-за двери лишь подливает масла в огонь. - Выходи сейчас же, - лидер вновь приходит в бешенство, - Вот, придурок!       Все трое зрителей разыгравшейся сцены обреченно вздыхают, уже начиная обдумывать планы убийства макнэ, когда дверь в комнату Джехвана с громким стуком открывается, и оттуда появляется Хонбин, заставляя сборище в коридоре застыть.       - Что вы не поделили в такую рань? – младший невозмутимо подходит к остальным, демонстративно не замечая их шокового состояния.       Воншик, все это время державший Джехвана в объятиях, медленно убирает руки и отступает а шаг, в то время как Тэгун опускает голову и сжимает кулаки. Кажется, что он сейчас действительно начнет убивать. Джехвана, скорее всего.       - Эй, Хек, а ну свали оттуда, хенам тоже нужна ванная. Вон, уже в очередь выстроились, - Хонбин между тем, будто и не замечая эффекта, который произвел, пытается сделать то, что не удалось лидеру – извлечь одного макнэ из ванной комнаты.       Хакен, правильно оценив обстановку и посчитав, что его мелкая трагедия не настолько ужасна, чтобы попадаться под руку взбешенному Тэгуну, разворачивается и уходит в свою комнату, а Санхек, почувствовавший, что пропускает что-то интересное, все же открывает дверь, выглядывая наружу.       - Хороший мальчик, - Бин тут же вытаскивает макнэ из ванной, - А теперь иди извиняйся перед лидером, пока эти трое тебя где-то не прикопали. Видишь, как они этого жаждут?       Санхек, окинув взглядом собравшихся и полностью прочувствовав сложившуюся атмосферу, послушно ретируется в комнату Эна. Решив, очевидно, что там сейчас безопаснее всего.       - Ну, вот и разобрались, - Хонбин с удовлетворением смотрит в след младшему, а затем словно вспоминает еще об одном незавершенном деле и поворачивается к Лео, - Мы с ним не переспали. Пока что…       Бин просто удаляется в свою комнату, оставляя последнее слово за собой. Оставляя безмолвного Лео одиноко стоять в коридоре, поскольку Воншик в очередной раз решает выяснить отношения, поэтому заталкивает Джехвана в его комнату, а тот все так же не сопротивляется.       - Так у вас это, правда, по-настоящему? – Воншик заглядывает Джанни в глаза, надеясь найти опровержение.       - А ты сомневался? – Кен чувствует, что начинает тонуть в этом взгляде. Как же хочется все опровергнуть и обнять этого несносного рэпера.       - А как же я? – Рави едва шепчет, все еще не в силах поверить сказанному.       - А ты с Лео, - в очередной раз повторяет уже заученную фразу Джехван. Похоже, чтобы самому в нее, наконец, поверить.       - Значит, все кончено? – в голосе Воншика почему-то столько отчаяния, что Джехвану кажется, будто он сейчас захлебнется.       - Да, - сердце сжимается от боли, но голос все так же противоречит чувствам, - И уже давно.       - Хорошо, Джанни, - Рави вздыхает, - Раз ты этого хочешь…       Рэпер медленно делает шаг вперед и осторожно, словно боясь разрушить или сломать, целует Джехвана. Губы его дарят всю ту ласку, которую он задолжал своему Кену за последнее время. Руки невольно обнимают за талию, пытаясь запомнить тепло любимого. И только когда Джехван начинает отвечать на поцелуй, Воншик нехотя отстраняется.       - Как бы там ни было, я все еще остаюсь твоим Рави, - рэпер чуть улыбается, пытаясь взять себя в руки, - Помни об этом.       Воншик уходит, а Джехван медленно сползает вниз по стенке. Хочется догнать, обнять, вернуть. Но он сам заварил всю эту кашу, и теперь придется терпеть. Хотя бы ради Хонбина. Тот не должен вновь попасться на удочку Лео, поэтому остается лишь держаться.