***
Веревки ему не ослабили, но перевязали руки — спереди, так, чтобы орк мог проще держать равновесие на горных тропах. Сняли с Малкорока нагрудник, латные щитки с рук и ног, бросив у пещеры, где ночевали. «Извини, приятель. Они тебе помешают», — скалился Зэв. У Черной Горы были свои дороги и свои способы следить за Красногорьем, но Малкорок был удивлен, что так далеко забралась Орда. Само собой, люди внимательно следили за своими границами, тем удивительней было видеть, как маленький отряд уверенно идет по самой кромке. Орк ловил себя на мысли, что невольно любуется разведчиками. Видимо, эти трое уже не первый год служили вместе. Действовали слаженно, точно, почти не разговаривали, четко зная каждый свою роль. Малкорок наблюдал, как шаман — Урсгал, в коротких разговорах все-таки мелькнуло его имя — кладет ладонь на камни и слушает, проверяя, чист ли их путь. Как здоровяк Зэв удивительно умело управляется с веревками и прочим оборудованием, помогающим им перебираться через неширокие щели или взбираться на уступы. Не без помощь Шойн — девка была гибкая как змея, ловкая и быстрая. Хотя весь смысл ее прозвища Малкорок понял только в первую их ночевку. «Спустись, насколько можешь, мне нужна короткая разведка», — сказал шаман. Орчиха коротко кивнула, сделала шаг — и будто растворилась в темноте, так, что Малкорок сколько ни таращился в ночь, не мог увидеть, куда она делась. И путь у них был проторен хороший, видно, что много раз по нему ходили орки — может, не до самых Пылающих степей, но вокруг Красногорья точно гуляли. Они свое дело знали, и у Малкорока даже шевельнулась странная мысль — если бы. О побеге он уже не задумывался. Не потому, что слова шамана дали ему призрачную надежду — умирать Малкороку не хотелось ни с оружием в руках, ни без. Но он прекрасно понимал, что среди этих гор заплутает или сорвется через четверть часа, а разведчики слишком хорошо их знают, от них не спрятаться. Красногорье они обогнули за полтора дня. Поначалу Малкорок здорово задерживал орков, не из-за связанных рук даже — никак не мог привыкнуть к яркому солнцу, щурил слезящиеся глаза и запинался через шаг. На него накинули плащ с капюшоном, и стало чуть легче. Душный сумрак Болот Печали, в который они спустились на рассвете, обещали еще большее облегчение, но ненадолго. Во влажных джунглях и сами разведчики явно ощущали себя неуютно и были рады встретиться с выехвашим из-за деревьев патрулем. Малкорок был уверен, что они переночуют в Каменоре, но, кажется Урсгал спешил: пошел разговаривать с местным командующим, едва они вошли в город. А оставшиеся разведчики со своим пленником вместо таверны направились ждать к ветрокрыльим насестам. Они и пообедать устроились прямо там, но Малкорок от своей порции отказался — кусок в горло не лез, от взглядов каменорцев. Они, конечно, сразу видели и его серую кожу и веревки. Открытой враждебности в этих взглядах не было, но само любопытство выводило орка из себя. Нашли себе развлечение. Вернувшийся Урсгал отдал смотрителю стойл бумагу и тронутый сединой орк, ворча, принялся седлать ветрокрылов. — Чего так долго? — спросил Зэв, протягивая командиру оставленный кусок хлеба с мясом. — Слушал кое-кого. Есть новости, которые надо привезти в Оргриммар. Рыжий понимающе кивнул и больше вопросов командиру не задавал. Тем временем смотритель вывел двух виверн, лениво покачивающих хвостами с тяжелыми скорпионьими жалами. — Летал? — добродушно поинтересовался Зэв, оборачиваясь к пленнику. — Нет, — хмуро отозвался Малкорок. Подумал немного и добавил. — На вивернах — нет. — Ну, от тебя требуется только ровно сидеть, — шаман, выбрав одного зверя, резво приторачивал к седлу поклажу. — До Гром’гола отсюда напрямик — всего несколько часов. Если повезет, там будет на стоянке дирижабль, сразу загружаемся и отдыхаем до самого Дуротара. — Сразу, конечно, — хмыкнул рыжий, возящийся с поклажей у второго ветрокрыла. — Как только гоблинов убедим, что они нас без золота должны пустить — Пустят, куда денутся, — с тонкой улыбкой отозвалась Шойн. — Никто не отказывает Кор’крону. Зэв подмигнул орчихе, а в Малкороке шевельнулось нечто вроде интереса. «Гвардия Вождя» — сказала до этого женщина. Малкорок мало знал о порядках Орды, но слово это вообще слышал впервые. Орк подумал даже спросить разведчиков, но решил промолчать, тем более, что пора было забираться в седло. Как Малкорок и ожидал, ему в спутники достался шаман. Седла были двойные — видимо, второму всаднику в полете однозначно нужно было за что-то держаться. Урсгал примотал запястья Малкорока к средней луке. — Будешь терять равновесие — кричи. Орк ответил шаману мрачным взглядом. «Надеюсь, тебя хоть немного будет нервировать, что я за твоей спиной». Ветрокрыл поднимался в воздух без разбега, плавным, но мощным толчком. Ощущалось, что вес для него не очень привычен, но недовольства зверь не выказывал. Малкорок глянул вниз, пытаясь утихомирить сбившееся дыхание. Он действительно летал однажды, в молодости, на драконе, вместе с всадником Драконьей Пасти. Ощущение высоты успело почти позабыться. Хотя виверны сильно не поднимались, казалось, что еще чуть-чуть — и заденут крыльями верхушки затянутых лианами деревьев Болот Печали. Орк сглотнул и уставился в спину шамана. Слишком много для него впечатлений за два дня. С дирижаблем повезло. Кажется, гоблины что-то еще попытались возражать, когда мимо них провели его — в веревках и совсем недружелюбно скалящегося — но Шойн оказалось достаточно рыкнуть на них: «Именем Адского Крика». Когда они переступили порог каюты, Малкорок чувствовал себя таким вымотанным, что готов был просто лечь на пол и уснуть. Ранение не напоминало ему о себе, но непривычная обстановка, необходимость идти под солнцем и положение заключенного высасывали силы. Видно, на роже все было написано — шаман кивнул Зэву, и тот усадил орка на одну из плоских лежанок. Малкорок привалился к стене и закрыл глаза. Он успел задремать, когда почувствовал тычок в плечо. Разлепил веки — опять Шойн. — Пей, — орчиха протягивала ему фляжку. Малкорок забрал, отхлебнул от души, потом почувствовал на себе неожиданно внимательный взгляд орчихи и вскинул глаза. Шойн улыбнулась — не привычной своей ухмылкой, а почти так же добродушно как Зэв. — Ты просто поспишь подольше. Все равно до Дуротара тебе будет нечем заняться. «Сука», — без малейшей злобы подумал Малкорок. Терять было уже нечего, и он выпил прохладную воду до дна, бросив флягу рядом с лежанкой. Улегся на бок, отвернувшись от разведчиков, прикрыл глаза и почти сразу уснул. Спокойным сном без сновидений.***
Пробуждение принесло поганый вкус во рту и, неожиданно — развязанные руки. Ощущение свободы в запястьях было настолько желанным за последние три дня, что Малкорок рывком сел, и только потом осмотрелся. Маленькое темное помещение с бревенчатыми стенами, всю обстановку которого составляла низкая лежанка, заваленная соломой. Дверь железная, возле нее — глиняный кувшин, у другой стены — ведро. Свет — желтый, трепещущий — едва проникал через узкую прорезь вверху двери, но темнота только успокаивала Малкорока. Наконец-то он мог нормально открыть глаза. Прислушиваясь к звукам за дверью, орк размотал повязки на руке. Рана, пропахавшая всю ладонь и задевшая шрамы от потерянных пальцев, выглядела почти зажившей — шаман постарался на славу. Малкорок осторожно размял запястье. «Сколько я проспал?». Вряд ли больше пары суток — он, конечно, был вымотан, но никакое зелье на дольше его бы не свалило. Орк методично охлопал себя, выбивая из рубахи и штанов пыль Красногорья, отряхнул с сапог остатки засохшей болотной грязи. Ясно, что он находился в тюрьме… За дверью раздались тяжелые шаги, потом заскрежетал металл. Малкорок оглянулся, но решил не прикидываться спящим. Встал, скрестив руки на груди, чувствуя, как по хребту ползет напряжение. Створка отъехала в сторону, и на пороге появился, заняв собой весь проем, орк во внушительных шипастых доспехах. За его спиной в проходе были видны еще фигуры. Взгляд Малкорока невольно задержался на накидке поверх брони — контуры разверзнутой в рыке пасти на коричневом фоне. Он видел похожие знамена, когда-то очень давно. Воин прошел внутрь, бесцеремонно схватив Малкорок за плечо и предплечье ладонями в кожаных перчатках. Пленнику пришлось опустить руки — пока он не видел причин сопротивляться. Порог переступил второй орк, тоже в доспехах и при оружии, он встал с другой стороны от Малкорока. В камере стало совсем тесно, когда внутрь вошел третий. Из доспехов на нем был только тяжелый пояс, закрывающий живот и наплечники с изогнутыми клыками — так, что Малкорок сразу увидел цвет покрытой татуировками кожи. — Вождь Гаррош Адский Крик, — произнес один из воинов. Даже если бы он не сказал, Малкорок бы догадался. За спиной орка он видел топор, и он знал имя этого топора. «Столько лет прошло». Впрочем, рассматривать Гарроша пленнику не позволили. Воин подтолкнул его в плечо, надавил, вынуждая опуститься на колено. Малкорок зарычал и оттолкнул его руку — сопротивляясь, но без выраженной агрессии. Тут же его схватили за плечи уже с двух сторон, но ожидаемого тычка в живот, который бы заставил-таки согнуться, не последовало. — Отпустите его. Воины переглянулись, однако последовали приказу. Один из них положил ладонь на рукоять топора у пояса. Малкорок повел плечами, сбрасывая ощущение чужой хватки и выпрямился. — Ждите снаружи. Я сам поговорю с ним. — Но, Вождь… — начал один из орков. Гаррош повернулся к нему, и воин тут же осекся. Выпрямился, отдавая честь, после чего орки вышли. Второй, молчаливый, толкнул Малкорока плечом, проходя мимо. Орк стерпел, сцепив зубы, глядя в закрывающуюся за ними дверь. — Не любишь кланяться? «Не перед кем попало», — едва не ляпнул Малкорок, но прикусил язык. Глупо будет лишиться головы из-за этого. — Мне сказали, тебя зовут Малкорок. Орк молча кивнул, продолжая рассматривать Адского Крика. Почему-то он ожидал увидеть парня помоложе, хотя легко сосчитать, что так быть не могло. Хотя все равно ему в сыновья годился. — У меня есть вопросы, на которые хочу получить ответы. Кто сейчас командует кланом Черной Горы? Малкрок оскалился и назвал несколько имен, почти с наслаждением видя появившееся непонимание на лице Адского Крика. — Кто это? Полководцы? Я спрашивал имя вашего Вождя. — Нашего Вождя звали Ренд Чернорук. — Он мертв, — рявкнул Гаррош. — Если ты не перестанешь морочить мне голову… — После него не было никого, — огрызнулся Малкорок. — Только командиры. Совет. И они, наверное, тоже мертвы. Адский Крик прищурился, словно пытаясь рассмотреть ложь. Макорок заметил, как его рука скользнула у бока, и, словно не найдя ожидаемой опоры, опустилась на кованый край пояса. «Он привык к другому оружию». — Хорошо. Значит, вы слушались этих командиров. Они готовили вас к войне? — Да. — Вы воевали с людьми? — Мы всегда воевали с людьми, — Малкорок невольно расплылся в оскале. — Ты много можешь рассказать об их позициях в Красногорье, верно? Малкорок моргнул. Это был странный вопрос. — Нет, на самом деле, — нехотя произнес он. — Я… не общался близко с разведчиками. Кое-что знаю о расположении сил со стороны Пылающих Степей. — Потому что вы собирались нападать? — в глазах Адского Крика появилась искра азарта. — Вы готовились к большому сражению? — Да. Мы собрали почти все, что осталось. Мы даже вышли на поверхность, развернули в Пылающих Степях все силы. Малкорок сам не знал, почему говорил это так — с готовностью, чуть ли не сбивчиво. Инстинкт, черт бы его побрал. Три с лишним десятка лет он был солдатом, и он привык отвечать на вопросы командиров. — Это был последний рывок, последний наш шанс. Мы все поставили на ту битву. У нас была внушительная армия, нам помогали огры и тролли Тлеющего Терновника. Себе на уме, но раненых латать умеют неплохо. Гаррош кивнул. Малкороку показалось — понимающе. — У нас было колдовство — чернокнижники собирались призвать повелителя преисподней… — Демона?! — Гаррош рявкнул этот так неожиданно и громко, что Малкорок вздрогнул. — Вы хотели использовать демона? — У нас было немного выбора, — неуверенно рыкнул в ответ Малкорок. Перемена в Адском Крике, который только что спокойно его слушал, произошла разительная. — Его сила… — Эта сила не принесла нашему народу ничего, кроме потерь и позора! Те, кто по доброй воле возвращаются к ней сейчас, достойны только смерти. Малкрок сцепил клыки и опустил взгляд. Было странно слышать это от него — нетронутого, неосквернённого, такие слова. Как будто он знал вкус Скверны и знал, чего это на самом деле стоило. Как убдто он что-то видел. — Ты водился с вашими демонопоклонниками? Первый раз за весь разговор Малкорок почувствовал себя на узком утесе над лавой. И чуял, что в ответ «нет» Гаррош не поверит. — Я воин, — медленно проговорил орк. — Чернокнижники в клане, они… держатся вместе. Они не проповедуют нам, им до нас нет особого дела. Они просто должны были призвать демона, который помог бы нам разбить людишек. Адский Крик все еще тяжело дышал, его ноздри широко раздувались от сдерживаемого гнева. Он молчал довольно долго, прежде, чем снова заговорить: — Но он вам не помог? — Что-то пошло не так. Он… вышел из-под контроля. Напал на нас. — Нельзя доверять чернокнижникам. — Не только с ним, — с подступившей горечью произнес Малкорок. — Все было наперекосяк. Я слышал, генералы говорили… погибло несколько командующих. Глупо погибло, случайно. В войсках все не было гладко. А мы на дисциплину никогда не жаловались. — Колдуны вас подставили. — Демон напал на них тоже, — повел плечом Малкорок. — Ты видел это? Малкорок замешкался. Он не видел, но был уверен. Хотя, наверное, не стоит пытаться переубедить Гарроша. Пусть думает, как ему удобно. Орк поскреб шрам на лице и все-таки добавил мрачно: — А еще там был дракон. — Что за дракон? Смертокрыл? — Нет. Просто дракон, черный. В Пылающих Степях их хватает, и драконов и драконид, но справиться с ними легко, и они не лезут, когда их меньшинство. А этот был один, и атаковал нас так, как будто понимал что-то. Гаррош нахмурился и замолчал, как видно обдумывая. — Ты бежал оттуда? — спросил он наконец. — Нет, — зло отозвался Малкорок. — Мы пытались развернуть катапульту, чтобы сбить дракона, но он пыхнул прямо на нас. Когда я пришел в себя, рядом были только обломки. Я встал, замотал руку и пошел, пока снова не свалился. Потом меня подобрали твои ребята. Повисла тишина. Малкорок вдруг почувствовал какое-то опустошение. Он не собирался рассказывать все, но рассказал. И что сейчас? Он теперь бесполезен? Гаррош смотрел на него, внимательно и изучающе. Потом вытащил из-за пояса сложенную бумагу и протянул ее Малкороку. Орк настороженно взял и развернул. — Умеешь читать? Малкорок кивнул, медленно разбирая написанное. Не быстро, но он умел. — Это присяга. Если завтра ты произнесёшь ее передо мной и моими командующими, Оргриммар станет твоим домом. «Эти слова приковывают меня к Орде», — читал Малкорок. Он услышал Гарроша — и скривился. — Домом? С тех пор, как построили этот город, вы воевали с нами… — Я не воевал с вами, — произнес Гаррош, и Малкорок осекся. — Думаешь, уговарить тебя буду? Я вернусь на рассвете. Можешь принести клятву и остаться в городе, или отказаться — тогда я выставлю тебя за ворота. — Что? — Малкорок не поверил своим ушам. — Дашь мне уйти? Гаррош бросил на него странный взгляд и ничего не ответил. Развернулся, толкнул дверь и шагнул через порог. Железная створка захлопнулась, снаружи заскрежетал засов. Орк тупо смотрел на нее. Выставит за ворота? Он серьезно? Малкорок сел на лежанку, подобрав под себя ноги, и уставился в бумагу, что все еще сжимал в руках. Шевеля губами, прочитал полностью — всего несколько предложений. Он понятия не имел, сколько сейчас времени — ночь, судя по всему. Значит, пара часов до рассвета у него есть. Чтобы крепко подумать.