Возвращение

Подходить к советнику просто так не казалось Малкороку разумным, и он задумался над местом, где они смогли бы поговорить. Требовалось что-то уединенное достаточно, чтобы разговор никто не прервал, но недостаточно, чтобы этот самый разговор стал личным. Нужно было держать дистанцию, не вмешивая в дело их собственные конфликты. Удачный случай подвернулся следующим же утром — на завтраке Малкорок краем уха услышал, что Эйтриггу нужно подписать списки для снабжения, и через час нашел его в закутке интенданта в окружении бумаг и свитков. Эйтригг сперва едва на него посмотрел, но потом поймал прямой взгляд Малкорока, понял, что к нему, и недовольно оскалился: — Чего тебе? — Я думаю, что Сауранок Мистик шпионит для Сумеречного Молота. Малкорок не собирался делать долгих вступлений, все равно, как ни приукрашивай эти слова, звучат они однозначно — чужак, едва принесший присягу, обвиняет в измене давнего соратника Вождя. Но Малкорок в свои подозрения верил, и, возможно, именно уверенность в его голосе заставила Эйтригга спросить мрачно, но не зло: — С чего тебе так думать? — Атакующие дирижабль знали, что там будет Адский Крик. Или это большая удача, или шпион где-то очень высоко. Когда убийцы напали на наводчика, который дал нам карты побережий, Сауранок не захотел докладывать о них. Сказал, что расследует это дело, но никаких новостей с тех пор не было. Эйтригг нахмурился сильнее. «Да, этого мало, я знаю, но я что-то чую, и ты видно чуешь тоже, раз еще не выставил меня за дверь. Так что давай, выкладывай свои подозрения, добавь к моим, и тогда, может, чего выйдет». Наконец советник со вздохом отложил карандаш — гоблинское изобретение, грифель в деревянном корпусе, штука гораздо удобней чернил и угля, как успел убедиться Малкорок. — Бродят такие мысли. Но настоящих доказательств нет. — Свидетели нужны? — Да. Молот их обычно не оставляет. Малкорок понимающе кивнул — видел уже. — Мы точно знаем, что их агенты есть в доках для летающих кораблей, — продолжил Эйтригг. — Распространяют свое учение, пользуясь нашими воздушными путями. Если потратить время, поискать там, расспросить... — Не пойдет, — перебил Малкорок. — Даже если найдем и прижмем — долго. Он юлить и отнекиваться будет, если он столько скрывался, у него уже все оправдания придуманы. Надо, чтоб сам признался — или поймать на месте. Эйтригг побарабанил пальцами по столу. — Можно сказать, что мы отправили дознавателя в доки. Попытается помешать или еще чем себя выдаст. — Он же не дурак, — заметил Малкорок. — Если связался с культом — значит, дурак, — отрезал Эйтригг. Малкорок ухмыльнулся и задумался. — Попробовать можно, — наконец решил он. — Хорошо. Нужно отправить кого-то как приманку. Поищу среди добровольцев. — Зачем? — не понял Малкорок. — Я пойду. Эйтригг посмотрел на него странным взглядом. — Это не лучший повод геройствовать. Да, подвергать опасности посторонних не очень-то честно, но... — Чего? — хохотнул Малкорок, прекрасно понимая, что топчет ростки хоть каких-то положительных мыслей Эйтригга в свой адрес, но не будучи в силах удержаться, настолько абсурдными ему показались его слова. — Ничья безопасность тут не при чем. Я собираюсь сделать это сам, потому что не верю твоим добровольцам. Эйтригг снова нахмурился, и Малкорок расщедрился на пояснение: — Если это правда и Сауранок замешан, если замешан кто-то настолько значимый, ты ни в ком не можешь быть уверен. Любой из твоих добровольцев может оказаться пособником. Придется следить еще и за ними, и все станет сложнее. Я пойду в доки, а ты расскажешь Саураноку, что я хвалился, будто нашел того, кто обещал поделиться информацией. — Но ты уже не случайный солдат, — возразил Эйтригг, и Малкорок почувствовал внутри странное, незнакомое тепло от этих слов, которое не имело ничего общего с равнодушным тоном, которым они были произнесены. — Вряд ли он решится прикопать тебя под кактусом. — А расследование случайного солдата не напугает его достаточно. Даже если не придет сам — кого-то пришел. Сделает что-то. Ошибется. И мы сможем это использовать. Эйтригг снова замолчал, Малкорок не мешал, давая советнику все обдумать и, наконец, тот поднял голову. — Ладно. Ткнем палкой — или скорпион, или змея выползет. Я должен сказать ему сегодня? — Нет, — после короткой паузы решил Малкорок. — Я тебе скажу, когда. Сперва я все осмотрю. И примелькаюсь. Если ему кто-то еще доложит, что меня уже там видели, это пойдет нам на пользу. Эйтригг кивнул. Повисла тишина, которая очень быстро стала неприятной — обсуждение плана увлекло, но, стоило замолчать — и оба будто вспомнили, с кем каждый разговаривает. Малкорок молча кивнул и повернулся к выходу. Не стал отдавать честь — раз его оставили без военного звания, ему и субординацию соблюдать не нужно. Не эту, во всяком случае. Откладывать дело он не стал, забрал из комнаты свой плащ и направился в воздушные доки. Причали-башни стояли на самом высоком из жилых площадок-уступов, соседствуя с только с загонами виверн и ветрокрылов. Сам птичник, где выращивали и тренировали зверей располагался не здесь, но тут держали уже обученных, которые могли носить пассажиров и легкие грузы. Малкорок поднимался на лифте в компании двух тауренов и бочки воды для зверей, рядом с которой было почти зябко. Когда вышел, по нему сперва наотмашь хлестнул ветер, заставив вздрогнуть, но тут же на плечи обрушился тяжелый жар. Утес выглядел вымершим — работники доков прятались под навесами, пассажиры, ожидающие дирижабли, тоже предпочитали делать это внутри. Между западной и восточными башнями тянулась широкая деревянная дорога — по ней и покатили бочку таурены. Он уже был здесь, когда исследовал город, и до того — когда садился на дирижабль до Гавани Трюмных Вод, но это не было местом, которое Малкорок изучил как следует. Он некоторое время размышлял, не пойти ли следом за водоносами, но сперва решил заглянуть в ближайшую башню, восточную. Он осмотрел их по очереди, задержавшись до времени, когда к западной пришвартовался дирижабль. Конечно, никаких культистов в капюшонах, Малкорок не повстречал, но кое-что приметил. Пару работников, которые слишком внимательно всматривались в поток пассажиров, явно выискивая кого-то — человека или знака. Конечно, это могло касаться чего угодно, любых других не совсем законных, или даже вполне честных дел — контрабанды, должников, и духи знают, чего еще. Но это могло стать началом. После нескольких визитов к башням, Малкорок решил, что мозолить глаза в доках неделю слишком много, пару дней — слишком мало, поэтому он зашел к Эйтириггу на четвертые сутки. — Говори, что сегодня. На закате. Если бы они в самом деле нашли кого-нибудь, кто согласился поделиться информацией о Молоте, все могло быть проще, но Малкорок даже не пытался расспрашивать. Чуял — это не наемники, которых можно перекупить и даже не солдаты, которые тоже бывают не верны присяге. Это культ, фанатики, готовые умереть за свои тайны, ритуалы и за своего мастера. Даже если рабочие, к которым он присматривался, еще далеки от этого, за ними вполне могут следить и сделают этот выбор за них. Поэтому Малкорок рассчитывал только на то, чтобы спровоцировать Мистика. Он уже присмотрел рабочего, к которому собирался обратиться и ждал его снаружи башни, заняв не самую незаметную из возможных позиций. Двинулся следом, перед этим кивнув в пустоту и посмеиваясь про себя. Внизу башни в лабиринтах нагромождений ящиков было легко потеряться, но Малкорок успел выучить своеобразные коридоры — пусть они время от времени и менялись. Он вышел из-за поворота резко, но бесшумно. Рабочий ворошил в ящике деревянные черенки для орудий. Не проклятые свитки, но этот груз все равно нужно будет проверить — после. — Эй,приятель, — позвал Малкорок. Рабочий заметно вздрогнул, но ящик поставил на место довольно аккуратно. — Чего тебе? — Потолковать хотел. О темных культах, — хмыкнул Малкорок. — Почему со мной? — у рабочего дернулось плечо. — Я ничего не знаю о Сумеречном Молоте. Малкорок наклонил голову, сверля его взглядом. То ли совсем мелкая сошка, которой важную информацию не доверяют, то ли просто не самый умный — тогда повезло. — Как забавно, что ты понял, о каком культе я говорю. — О нем все говорят, — рабочий потянулся к крышке, чтобы закрыть ящик. После первой оплошности он, как видно, немного взял себя в руки, но Малкорок уже не собирался отступать. — Но не все говорят о Саураноке, — напрямую рубанул он. — Но он же... «Обещал», — успел прочитать Малкорок в глазах рабочего, прежде, чем тот снова замолчал, теперь уже точно — испуганно. Все-таки удача — что ж, надо ей пользоваться. — Значит, в Оргриммаре действительно новый лидер культа. — Это ты сказал, — орк попятился. — Не я... Малкорок уже чувствовал легкое довольство от того, что его догадка оказалась верной, но нечто, сродни радости от выигранной стычки он ощутил, когда за его спиной раздалось тихое, но властное: — Молчи, идиот. Малкорок развернулся одним движением, кладя ладонь на рукоять топора. За его спиной всхлипнул и осел на пол рабочий. Его последний вздох угас в поднятом, сжатом кулаке Сауранока. — Услышал что-то интересное? Мистик не выглядел ни зло, ни раздосадовано — хотя, пожалуй, должен был, догадавшись, что угодил в ловушку. Впрочем, признание-то «информатора» оказалось настоящим. — Услышал то, что хотел, — усмехнулся Малкорок, очень внимательно следя за руками орка. Он мог бы, наверное, сделать тоньше — прикинуться, что не поверил рабочему, начать расспрашивать Сауранока о его врагах, о тех, кому выгодно было бы обвинить мистика. Попробовать добиться доверия, подобраться ближе — но он не хотел. Он хотел отпраздновать свою удачу и победу, несмотря на все риски. — Твое любопытство... Воздух затрещал, пахнуло озоном — но Малкорок был уже готов, метнувшись за ближайшие ящики, на которых молния оставила угольный след. Орк, ни слова не говоря, так бесшумно, как мог, обогнул укрытие и напрыгнул на мистика сбоку. Тот встретил лезвие топора своей булавой и не слишком умело — явно не часто ей машет — но все же отбросил черногорца от себя. Малкорок снова сократил расстояние, не особенно рассчитывая атаку — когда с заклинателями сходишься, главное не давать им пространства. Редко кто умеет или успевает колдовать, когда враг близко. У Сауранока почти получилось — он снова принял удар, а лицо Малкороку обожгло ветром, оцарапало острыми снежниками. — Убей меня, — рыкнул Сауранок, снова оказавшись опасно далеко. — И дюжина займет мое место. Этот мир рушится. Малкорок не собирался с ним разговаривать и едва прислушивался. Он метнул один из топоров, чтобы не дать мистику сплести заклинание, тот не стал блокировать — в свою очередь укрылся за ящиками. Терять из виду колдуна было очень опасно, и Малкорок сделал быстрее, чем подумал — с разбегу изо всех сил толкнул башню ящиков, обрушивая ее. С другой стороны раздались ругательства но порадоваться Малкорок не успел — под ногами затряслась земля, так, что он сам не удержался и полетел вниз. — Я видел будущее, — мистик неожиданно вырос перед ним, его ладонь снова начало обвивать потрескивающие белое свечение. Малкорок потянулся — не к топору даже, к чему-нибудь, что можно было бы кинуть, но Сауранок неожиданно подавился словами и развернулся, открывая взгляду Эйтригга с занесенным оружием. Молния сорвалась, рассыпавшись от соприкосновения с лезвием. Слишком близко — оба противника попятились друг от друга, и в этот момент Малкокрок, наконец, оказался на ногах, шагнул к мистику и нанес удар топором. Сауранок захлебнулся — кровью, хрипом и последними, едва разборчивыми словами: — Если бы... вы... эти ужасы... Эйтригг подошел ближе, Малкорок опустил оружие, и оба черногорца мрачно посмотрели на труп. — Надо было оглушить, — первым подал голос Эйтригг. — Мы бы могли его допросить. — Надо было, — не спорил Малкорок. Он ощущал что-то, немного похожее на вину — должен был помнить о допросе, но забыл в пылу драки, опьяненный удачей. Малкорок ожидал, что Эйтригг сейчас продолжит — упрекнет его, может даже начнет сыпать обвинениями, изойдет подозрениями. Советник все-таки подоспел не к началу потасовки и рабочего — который сейчас лежал мертвый где-то за ящиками — не слышал, а их с Саураноком стычку можно было толковать по-разному. Но Эйтригг только тяжело вздохнул и сказал, разворачиваясь к выходу: — Я стражу сейчас позову. А мы к Гаррошу пойдем. Малкорок молча кивнул, и советник, прежде, чем уйти, бросил через плечо: — Очень я хотел, чтоб ты ошибся. Не потому, что ты — это ты, а потому что Сауранок — это Сауранок. Малкорок понял. И понял еще, что ничего между ним и Эйтриггом эта история не меняет, и то, что выглядело как общее дело, разведет их еще сильней. Он хмыкнул себе под нос и шагнул наружу. — Вот как, — сказал Гаррош, выслушав их. — Сауранок... пал жертвой собственных видений. Он как-то очень тяжело откинулся на спинку трона, и Малкорок нахмурился. Они принесли хорошую весть, обезглавили тех, кто испортил несколько последних планов Вождя, показали, какая судьба ждет предателей — но Гаррош как будто был недоволен. Эйтригг тоже радостным не казался, но насчет него Малкорок не удивлялся, решив уже, что советник всегда найдет причину понудеть. — Я доволен, что вы вычислили эту гадюку, — тон этих слов заметно расходился с их значением. — И я подумаю о награде. Свободны. — Служу Орде, — почти рассеянно отозвался Эйтригг, ударив себя кулаком по груди и, не говорят ничего больше, направился к выходу. Малкорок повторил его движение, но остался на месте. Когда шаги советника затихли, Гаррош воткнул в него вопросительный хмурый взгляд. — Ты... — «расстроен». — Тебя это задело? Малкорок был готов, что его выставят, или что Гаррош огрызнется, но тот устало покачал головой. — Он не был ни дураком, ни простаком. Я его знаю, я его слушал, и его советы были полезны. Что я должен думать теперь? Что он сошел с ума? Что Сумеречный Молот наслал на него порчу? Или что он действительно видел что-то настолько страшное? — Даже если видел, — через несколько мгновений тишины решил ответить Малкорок. — То выбрал неправильный способ встретить это. Гаррош молчал, словно обдумывая эту мысль, а потом усмехнулся и махнул рукой, закрывая заговор. — Пока вы гонялись за культистами, мы хорошо закрепились на Нагорье. И, раз вы разобрались со шпионами, визиту Пасти ничего не мешает. На следующей неделе Зела и ее полководцы прибудут в город. — Портал? — спросил Малкорок, который слышал новости о том, как шаманы устанавливали связь с Нагорьем. -Морем, — покачал головой Гаррош. — Она хочет показать драконов.