Сумасшедшие

      Первые новости о странных убийствах и исчезновениях появились в интернете в начале марта. На паре интернет-платформ участники устроили истерику из-за непонятных смертей, пугая народ воплями о конце света. Но, они быстро исчезли на просторах интернета. Мама, на волне паники, забила гараж дома всякой полезной всячиной. Хотела забить и мой дом, но отступила перед аргументом, что лучше сделать базой их с папой дом, как более укрепленный и находящийся в хорошем районом с крепким забором на въезде. Но процесс продажи своего дома, с помощью доплаты риелтору, я ускорять не стала. Успеется.       Зато на всякий случай решила поработать несколько недель без выходных - деньги нужны были в большем количестве. Жизнь в Америке этому научила. И я такая была не одна. Начальник был в шоке.       В середине апреля в социальных сетях появились видеоролики с невнятными кадрами нападений на людей. Пока люди спорили в комментариях о правдивости видео, начали подключаться некоторые околоновостные телешоу. Наблюдать это было странно.       Когда вся эта хрень с убийствами и прочими новостями докатилась до моего города, я только-только получила остатки суммы после продажи дома. И была близка к окончательному переезду к брату на остров. Большая часть вещей была мной отвезена к нему, а мебель я оставила новым владельцам, вместе с бытовыми приборами выручив за них ещё полторы тысячи долларов. Покупатели хотели начать жить в новом месте как можно скорее и я их понимала. Мебель волшебно вписывалась в интерьер дома, на что в своё время я потратила много денег и общения с дизайнерами. Из-за этого дом продавался так долго, цена была выше обычной рыночной. Но я поймала куш, расставшись с ненужной сейчас недвижимостью. Лишнее барахло было распродано на гаражной распродаже, а всё, что требовалось, я погрузила в свой внедорожник.       По просьбе брата я прикупила пару десятков вещей которые понадобились моему любимому сумасшедшему родичу. Этот сорвиголова готовился уйти в робинзонаду, без связи с внешним миром в течении года. Мой сильный и странный братишка, которым по-настоящему гордилась вся семья. Для него я и продала свой дом, совершенно не жалея, собираясь перебраться на время его задумки к нему в Вашингтон.       Наконец-то я сменила гардероб приличной и респектабельной леди в узких лодочках на шпильке, на привычный полупанковский образ. Ботинки на плотной подошве, джинсовый ужас со множеством карманов, которым друзья именовали мои любимые штаны, майка и плотная зеленая рубашка в узкую полоску, связанная под грудью. Только кожаной косухи не хватало — вместо неё была плотная джинсовая куртка. Надоело мне быть улыбчивой куклой с рекламного баннера. А сейчас я находилась в отпуске и имела полное право выглядеть как того хочу. Да и моя семья любила меня любой, хоть от образа американской леди мама и скрипела зубами. Она была русской, со своими тараканами, а папа им же, но только на четверть и жил в Сиэтле с самого рождения, пока три месяца назад они не отправились гостить на родину мамы, в Волгоград. Корни позвали, как шутила мама.       Маме стукнуло показать мужу родной город и погостить у её родичей. Именно сейчас. Собрались, попрощались и умчались с лёгким сердцем, оставляя дом в аренду. А мы с братом остались, чтобы приехать после защиты проекта братца.       Мэтью, мой сводный брат старше меня на год, готовил проект экологичной плавучей виллы, чтобы победив (в чем он был уверен) в осеннем конкурсе среди штатов, получить грант. Для его освоения, он планировал прожить дикарём на собственной вилле, доработав проект и пустив его после в массы. Небольшой такой стартап. Учитывая его образование и страшный педантизм, мне как умной женщине дожившей до двадцати трех в США почти без проблем, оставалось только его поддержать. Именно поэтому я и продала дом, веря в Мэттью, вложилась в его проект почти всеми деньгами и чувствую, что не прогадала.       В первый день моего пребывания в доме родителей, оставленном напуганными идущей волной паники с юга, арендодателями, я думала. Новости «радовали» сводками с участившимися нападениями, группами мародёров обрушившихся на города всей южной части побережья. От Флориды до Теннеси творилась какая-то дичь, новостные сводки передавали видео с попытками армии подавить бунты. Но тот же пользовательский сектор интернета пестрел короткими видеороликами с совсем уж непонятной хренью. Люди, с обгрызенными лицами, усеянные зияющими ранами телами, без угроз или криков, набрасывались на кричащих людей, буквально пожирая их. Сероватый, трупный цвет их кожи тоже не внушал доверия, вызывая подспудную тревогу. Это было похоже на съемки некачественного фильма ужасов, но здесь отсутствовало такое явление культуры, как фильмы про зомби апокалипсис. В принципе. И понятие зомби, ни разу не мелькало ни в поп-культуре, ни в рекламе. Мне, как человеку, который относительно ясно помнил свою предыдущую жизнь, это казалось очень странным. Особенно со всей этой мистической хернёй.       Мой скепсис поколебал звонок друга из Флориды, с которым у нас были хорошие отношения в колледже. Парня звали Джуд и с ним в своё время мы настолько отлично общались, что вместе пробовали травку и прятались от его баб в моей комнате в кампусе. Этого видимо хватило, чтобы он позвонил мне и попросил бежать из города как можно дальше.       Он сообщил, что его близких эти твари ранили. И это было нифига не похоже на розыгрыш или обычные ситуации с забастовками и облавами банд, которыми известны штаты. Эти твари зубами порвали руку его девушки и покусали лучшего друга, как гребаные бешенные собаки. Сыворотка от бешенства у парня была, по блату обоим вколол товарищ из главной больницы. За это, он с его родными отправился вместе с моим товарищем. Джуд сообщил, что покидает штат, отправляясь в сторону Оклахомы, где у него был дом и ферма родителей. Просто потому, что его город и окрестности просто кишат этими тварями, а военные и полиция совершенно не справляются. Описал произошедшее в его городе и предложил, когда этот апокалипсис закончится — приехать к нему на ферму близ города Кейни, в Оклахоме. Обещал, что угостит меня мясом молодого бычка, которых родители выращивали на их ферме. Я, со смехом согласилась и пожелала им удачи с путешествием. На том и отключились, завершив разговор, заставивший меня очень много думать.       Тогда-то меня и посетили первые сомнения в том, что эта ситуация завершится благополучно. Позвонив начальнику и вернувшись на работу, я официально уволилась и пошла по магазинам, получив тем же вечером в банке остатки расчета. Ночь снова провела в доме родителей, а утром, вернулась к закупкам, потратив ощутимую сумму. И хорошенько выпотрошила родительский дом, найдя патроны для ружья, старый арбалет брата со стрелами, которых было всего пять — стандартный блок, его луки с колчаном в два десятка стрел, лекарства и немного еды, из запасов для подготовки к урагану. Только там было немного — питательные батончики, пару бутылок воды, печенье и банка с шоколадной пастой. Остальное сожрали арендаторы, которым сделать это разрешила мама. Ей претило выбрасывать еду и она постоянно пускала в ход наши запасы, заменяя их новыми. Те, что мне достались — они просто не нашли, не решившись вскрыть закрытые на замок ящики. А вот остального остались только фантики, которые эти сучата даже не сподобились донести до мусорки. Так и оставили валяться на полу в гараже. Жаль, что их нельзя пристрелить — ненавижу бардак на вверенной территории, если развожу его не сама.       Закончив сборы, загнала машину в гараж и хорошенько выспалась. А утром, испортила себе настроение выпуском новостей. Наших — местных. В городе, в центральном госпитале, случилось нападение этих созданий, пострадало более полусотни людей и те кто мог, спешно покинули госпиталь.       Я, решившая кое-что докупить, успела ещё раз посетить Волмарт, с удовольствием перекусив сандвичами из отдела готовой еды и запив всё соком, которого я купила целую канистру. И уже на выходе, увидела, как у дальней от магазина вывески с рекламой, знакомого бродягу по имени Джер, дергающего ногами в последней судороге прямо на асфальте, страстно жрёт какая-то деваха. Похожая на наркоманку, она даже не обратила внимания на шум открывшихся дверей и я, бросив тележку забитую всем подряд, ломанулась обратно в магазин, дождавшись пока дверь закроется и крикнула: — Там у дверей мужика жрут! Девица, как в новостях! А сама заметив неподалеку от кассы набор инструментов, в твёрдом металлическом кейсе по уценке, прихватила его и скомандовала испуганной кассирше: — Пробей. Оплатив картой, я подхватила лежащий рядом с девицей скотч и в пару-тройку слоёв обмотала кейс, вместе с ручкой, чтобы не повредить и услышала испуганный писк кассирши, одновременно со звуком открывающихся дверей. Развернувшись, я увидела эту девицу, с лицом в крови, с порванной одеждой на груди и разодранным в мясо плечом. Она глухо зарычала и кассирша за мной завизжала — сдали нервы. Тварь, с бельмами вместо глаз, как было прекрасно заметно отсюда, повернула голову в сторону кассы у которой ещё стояла я и двинулась к нам. Баба за мной, визжала как резанная, даже не поднявшись с кресла, идиотка. Кого-то от страха стошнило между рядами. А я, вздохнув, на чистом русском, спасибо постоянным тусовкам в русских кварталах, рявкнула: — Иди нахер, сука! И крутанувшись вокруг себя двинула ей по башке кейсом, использовав инерцию от поворота, для ускорения. Как когда-то учили ребята-потомки иммигрантов. Кейс с глухом и чавкающим звуком соединился с башкой девицы — тренированный слух уловил хруст. Тварь откинуло в сторону, где она свалила на себя стеллаж с мелочевкой, а я крикнула уже на английском: — Валите отсюда, пока не пришли остальные!       Народ, поддавшись панике повалил на стоянку, вместе с испуганной кассиршей, а я подхватила с прилавка несколько пачек сигарет, выщелкнула зажигалку из пластиковой упаковки и распихала по карманам куртки. Подумав, прихватила ещё одну пачку и зажигалку — любимую марку брата. Её запах меня крайне успокаивал. А после, плюнув, набросала необходимого в пустую тележку, навесила на неё пару заполненных сумок взятых у кассы и с кейсом наперевес выглянула из магазина. Никого не было — так что я спокойно дотянула обе тележки и погрузила всё в машину. И сев за руль, ещё раз осмотрелась, в том числе и в зеркало заднего вида. Не найдя ни людей, ни ещё одной твари, я поехала к родительскому дому. Там, загнав машину в гараж, в начинающейся истерике, прошла на кухню и закинула кейс в раковину, включая воду и обливая его проточной струёй, смывая грязно-коричневую кровь. Меня накрыло отходняком и теперь всю трясло, от осознания произошедшего. Я, возможно, покалечила человека. Или убила. Это было так же, как в драках за школой и в русском квартале, в подростковом возрасте. И не страшно — даже слишком легко. А ведь она, возможно, просто заболевшая какой-нибудь дрянью, типа бешенства. Но, почему-то казалось, что ситуация гораздо сложнее. Ведь эта девица, с пробитым черепом и свернутой слишком сильно шеей, пыталась встать, но не могла. И сипела так, как не дышат люди. Это были не судороги — она целенаправленно пыталась встать, хотя по черепу ей прилетело почти двумя кило набора инструментов в металлическом футляре. Возможно — я что-то упускаю.       Проистерила пару часов в компании готовой еды из супермаркета, новостных сюжетов и скурив пару сигарет, успокоилась. И в принципе, приняла ситуацию. Но нужно было теперь подготовиться к тому, что придется остаться наедине с миром, если эта дрянь не остановится, что было более чем вероятно.       Придя в себя, решила пройтись по местам первой необходимости, посетив две аптеки, которые я под начавшуюся панику и начавшийся дурдом на окраине города куда слетелась вся полиция, полностью обнесла. Как раз включила маленькую переносную рацию, поймав полицейскую волну и уже после этого полезла. Там не было даже сигнализации, так что вооруженную молотком меня, просто не заметили. Провизоров тоже не было, видимо паника повлияла на них как и на всех. Мародеры в первую очередь пошли грабить крупные магазины, воруя технику и продукты. Мне же — это пока было не нужно. Ходка оказалась благополучной — на меня никто не обратил внимания.       Туристический рюкзак был полностью забит медикаментами, которые я ссыпала из ящиков не глядя на маркировки — раздвинув ремни рюкзака на максимум и впихивая до скрипа. Прекрасно осознавая, что иду на преступление. Там же в аптеке, перехватила питательных батончиков, влажных салфеток двух видов и бутылки со спиртом, для обеззараживания. С трудом добралась до дома, закидывая рюкзак в салон внедорожника. Последний раз посмотрела новости, хорошенько вымылась, вместо пахучих гелей, использовав обычное антибактериальное мыло без запаха, заодно постирав майку и от балды, пока та сохла, достала из гаража ураганный набор в виде толстых листов металла, для которого на окнах был специальный крепеж. И законопатила им окна, словно готовилась к очередному урагану, по типу Катрины. Действие насквозь привычное и успокаивающее, при всей этой ебанутой ситуации. К тому же, если эта ерунда продлится годы, а они не вернутся — кому-то её приготовления спасут жизнь.       Закончив и ещё раз перекусив, я заплела волосы в две косы-драконы, выкурила очередную сигарету, морщась от желания закашлять. Но этого уже практически не требовалось. Еще пара дней этого мирового трындеца и я привыкну. У меня с детства была очень гибкая психика, даже слишком — психолог предупреждал, что надо держать себя в руках и не позволять себе срываться. Но сейчас, парочка срывов не помешают. Но пока, я заблокировала дверь в гараже изнутри, подперла диваном входную дверь и заднюю, выдвинув туда шкаф. И занялась пересыпанием сыпучих продуктов в более компактные упаковки, благо запас бутылок и канистр из-под сока и молока в доме всегда был. Мама же правила хозяйственной частью. Закончив, я посмотрела вечерний выпуск новостей, а после, завалилась спать. А утром, примерно к четырём утра, «собачья вахта» — как любит говорить мама, я оделась, сменив лифчик на спортивный, который меньше жал на грудь, проверила менструальный календарь и порадовалась, что до ежемесячной задницы мне ещё две с половиной недели. После, перенесла его на два годовых карманных календарика, рассовав их в бардачок и в карман джинс, проверила обувь, перебрала в гараже своё барахло и порадовалась, что у меня не было обуви на каблуке тоньше «кирпича». Твердый каблук, при этом совсем небольшой, плюс ортопедические стельки во всей обуви — гарантировали шанс продержаться подольше. Потом допёрла, отправилась в комнату родителей и на плотной фотобумаге отпечатала несколько листов с календарями на 12 лет вперёд. Программа на ноуте это позволяла. Потом подумала и убрала ноут с проводами и сетевым фильтром в чехол и унесла в гараж, решив взять с собой.       Там, проверив всё, я освободила машину и по новой уложила в ней груз, более компактно, впихнув всё, даже оставив место.       В салоне моего внедорожника забитого почти под самую крышу, теперь лежат полные мешки с вещами полезными в хозяйстве и контейнеры с полезной мелочевкой. Там же в салоне были плотно уложены: продукты в мешках, пакетах и бутылках, крупы, макароны, специи, травы. Багажник расширялся за счет раскладки сидений и я этим воспользовалась по максимуму. Почти половина получившегося довольно большого багажника только еды и бутылок с водой, и куча полезных мелочей из отдела для ремонта и хобби, включая несколько больших надувных пилонов и лодок, пара палаток, рулон брезента и несколько тентов в сложенном виде в салоне — брату понадобятся. На крыше — чемоданы с одеждой и сыпучими продуктами, а в багажнике рядом с едой канистра с бензином и мешки с прочим барахлом. Относительно свободно только сиденье рядом с водителем. С той стороны лежат чехлы с двумя луками брата, моим арбалетом и колчаны со стрелами. На огнестрел требовалась куча разрешений и плата налогов, так что мы в своё время обошлись только этим. Плюс Мэтью был маньяком, которого друг подсадил на охоту с луком, о чем сам же потом пожалел. Брат влюбился в лук и больше с ним не расставался, докупив ради меня пару запасных. И я сейчас везу к нему как раз те самые запасные, что хранились у родителей, с запчастями и тетивой, спертыми из попавшего на пути молла.       Мне повезло попасть в этот молл по дороге, сразу после моей вылазки. В пять утра я была у мола, где в тишине пробралась среди полок и не найдя никого постороннего, даже серокожих и охранников, связала вместе две тележки и начала шмон. Город, увы еще не начал поднимать людей куда бы то ни было, а жителями уже была начата самостоятельная эвакуация. А точнее — это был побег, с предшествующей ему мародеркой. Мне повезло, так что собрать необходимое и даже сверху этого, я сумела. Даже хватило времени утрамбовать всё покомпактнее в салоне, чтобы влезло всё, что я планировала взять. В молле, удалось ещё найти автобокс на крышу, благо на внедорожнике были крепления под оный. Туда я переложила все лёгкие вещи вроде палаток, тряпок и двух плотно свёрнутых пледов, что занимали место. Благодаря этому я сумела освободить место под ещё одну канистру для бензина и целый ящик всего необходимого, вроде продуктов и средств гигиены. В итоге, чемоданы с одеждой и частью того, что я дополнительно в них запихала, к крыше пришлось приматывать. Как раз к самому автобоксу и решетке багажника, проволокой и строительным скотчем. Крыша выдерживала, но больше ничего туда добавить я не решилась, во избежание. Места хватило на ещё одну полноценную ходку.       И всё же я едва не попалась другим мародерам. В самую последнюю ходку, когда на часах было уже около девяти утра и я увидела на вешалке несколько комплектов спортивного белья, которого у меня был недостаток. И ведь почти вышла, но попалась на том, что сработали включенные прибывшим на работу сотрудником, противокражные ворота. Под противный визг сигнализации я рванула на стоянку, так и не выпустив то, за чем приходила.       Не догнали. Мою машину они бы просто не отпустили — вместительная и экономичная, насколько это возможно. Но смыться удалось до того, как они среагировали, так что с трудом запихнув уже вываливающиеся мешки в салон, я захлопнула дверь и прыгнув за руль, вжала педаль газа до упора. Позади послышались крик и выстрел, но мне было все равно. Через пару километров я остановила машину и оглядевшись, затолкала груз подальше, чтобы не вываливался и заблокировала задние двери. И под собственное истерическое хихиканье, направила машину дальше. Зато успела добраться до заправки и запастись бензином, миль на семьсот предстоящей поездки. Спала вполглаза, отогнав машину в подлесок и заехав за заросли мелких канадских елей, чтобы не заметили. Благо машина была темно-зеленой и не особенно выделялась в темноте.       Сквозь сон я слышала крики и выстрелы, со звуками драки кого-то и поняла, что сделала правильно. Утром удалось купить и полностью заправить баки и канистры бензином в соседнем городке, пока этот самый бензин ещё был. Первое сиденье пришлось опустить и подвинуть, чтобы обе влезли. Луки и арбалет осторожно протолкнула на мешки с одеждой, под самую крышу. Удалось еще вынести из разбитого магазинчика на заправке немного еды и бутылки с водой, плюс внушительное количество не распакованных блоков сигарет, что лежали под прилавком продавца и в подсобке-складе, предметы женской гигиены, все, которые были, тесты на беременность, леденцы и почти целую коробку презервативов.       Хорошая вещь, которую можно применить везде и кроме основного назначения. Сигареты убрала под сиденья, как и женские примочки, леденцы ссыпала на пол машины сзади. Только коробка презервативов не влезла, пришлось распихивать ленты повсюду, включая сиденья и кармашки, с бардачком, а те, что в упаковках — избавлять от картона, чтобы утащить больше. Увы, к правилам обмена в случае какой-либо жопы мама относилась ответственно и нам вбила в голову основные товары, которые можно обменять на что угодно. Это я к тому, что еще ссыпала все зажигалки с витрины, жвачки, прочую мелкую атрибутику в халат уборщика из подсобки и связала узлом, скидывая в автомобиль. После, пришлось бежать — на дороге раздался шум машин, а привести к брату хвост я не хотела. Позже, может быть, но не сейчас, когда у либерально воспитанных американцев, на вид пожирания трупа другими трупами, вылезает угроза вызвать полицию, а не бежать. У них было много оружия, но не было духа, чтобы использовать его правильно в стрессовой ситуации, как говорил мой папа. А палить на любой звук особенно в такой ситуации… Дурость. Просто дурость и вера в могущество личного огнестрела и властей.       А нас с Мэтью, мама пережившая развал страны перед тем, как сбежать в Америку со мной, учила другому. Рассчитывать только на себя и свою семью, и держаться только за неё. Поэтому за маму с папой я не волновалась — папа успел отслужить, плюс прислушивался к нашему семейному советнику, часть чьих талантов я все же унаследовала. Плюс мамины родственники, сплошь мужчины и старой закалки. Это мне пришлось привыкать к американцам, но мама сумела не дать брату и отцу отупеть с их всеобщей верой в президента. Ну и я тут приложила свою руку, познакомив родных с ребятами из русского квартала и их родителями. Лично постаралась ввязаться в драку так, чтобы своей посчитали. Дело в том, что я смутно помню свою прошлую жизнь. Я дожила там до сорока пяти и погибла, оставив троих детей и мужа. И жизнь у меня была довольно насыщенной, со многими ситуациями, вплоть до пулевого ранения. Ведь такое вспоминаешь с особым вниманием — особенно будучи подростком, который в отсутствии опыта мечтает о чуде и приключениях.        Плюс развитие литературы и ставший популярным штамп «попаданец» даже в Америке. Плюс литература на русских сайтах, с главной мыслью всего направления которой было — попаданцы не приходят в спокойные миры. Здесь эта литература была довольно распространена, как и кучи всяких индивидуумов, сообщавших всем и на каждом углу то, что они живут не в первый раз. Особенно в эфире очередной версии битвы экстрасенсов в пятницу вечером на тв. Я сама на этот счёт молчала как рыба, лишь трижды использовав знания другого мира, выиграв в лотерее в общей сумме около пяти сотен тысяч долларов, которые после выплаты налогов, пошли на погашение кредита за колледж и университет мне с Мэттом. И на первую в моей жизни машину, которой временами пользовался даже отец. Но более, я те знания почти не использовала, разве что периодически обновляла навыки, радуясь, что к моему пятнадцатилетию в мире появился стабильный высокоскоростной интернет. Премиум версия некоторых хостингов, проплаченная на пару лет, помогала мне с этим. А до этого, я умудрилась влезть в кучу самых интересных мест и хобби.       Жить хотелось, особенно после смутных воспоминаний о всякой заднице жизни, поэтому на предложение отца пойти в скауты, а затем и в секции по самообороне, а после и на курсы по выживанию, которые для детишек проводил отставной вояка, я ответила категоричным согласием. Плюс это ведь было очень популярно, хоть и довольно скучно для многих деток богатых родителей, с которыми я познакомилась. А заодно, потащила за собой брата и даже маму, что в итоге помогло обоим с рекомендациями на работе. Связи — хорошая вещь, если у тебя есть голова на плечах. И сейчас, как оказалось, я все же была права. Помнящие постороннее, в простых мирах не рождаются.       Разорванная и сожранная на моих глазах старая семейная пара Пейшенсов, сорвала с глаз розовые очки милой девочки окончательно. Миссис Пейшенс, кормившая меня своим фирменным яблочным пирогом и пудингом всё моё детство, повторно умерла быстро, когда её муж поняв, что происходит, отбиваясь от восставшей жены, свернул ей шею и застрелился сам. Именно он, вставляя в барабан револьвера патроны, успел мне рассказать, что мертвецы жрут всех, кто попадется и заражают укусом. И рассказал мне, где и что в их доме можно забрать мне, как его официальной наследнице. Как оказалось, бездетные старики договорились с моими родителями и собирались передать дом мне, в обмен на уход за ними. После смерти обоих я плакала и курила около получаса, успев убить ещё парочку тварей, которых безошибочно, при первом впечатлении окрестила зомби. Пусть этот термин в этом мире отсутствовал, так как само понятие зомбификации и вирусного заражения как сценарий киноиндустрии, здесь не прижился. Вампиры были, Гарри Поттер и Властелин колец были, а зомби как культурного явления — не было. Ебанутая вселенная, наверное поэтому тут они и появились. Типа — если нас нет, то мы придём и захватим мир. Сука.       Именно у Пейшенсов я обнесла дом первым, слив бензин для внедорожника и забрав консервы, бутыли с водой и баллон пропана с походной горелкой — чета готовилась к ураганам основательно. Револьвер и патроны я прихватила, но использовать не собиралась — трупы шли на выстрелы, как примагниченные. Но именно после этого, я связалась с братом и сообщила новости. А тот, сообщил, что уведёт почти готовую виллу от берега, на десяток километров и будет ждать меня с катером. Он целых пять минут посвятил моему подбадриванию, за что ему большое человеческое спасибо. Но я же, попросила его по-быстрому пробежать по магазинам и купить то, что сможет. Он согласился.       Сейчас же, второй день находясь в пути, я с трудом боролась со сном, попивая холодный кофе из бутылки, который добыла из еще работающего автомата. Остудила в украденном термосе и залила в бутылку. А в термосе у меня сейчас ещё теплый суп, добытый в кафе для дальнобойщиков, которым я перекушу через несколько часов. Повсюду куда добрались новости уже царили анархия и страх, а по улицам начали гулять трупы. Видимо, те, кто уезжал из зараженных городов привозили с собой дрянь, от которой появляются эти твари. И теперь всюду началась гонка со временем.       Город проскочила с трудом сумев заправиться, меня едва не лишили внедорожника. Неадекватная парочка парней, явно закинувшаяся на нервной почве, чем-то наркотическим, попыталась наехать и страшно удивилась, почему перед ними не раздвигает ноги какая-то девка. Плюс им понравилась «крутая тачка полная всего». На их громкие угрозы собрались несколько мертвецов и я хорошенько вдарив каждому, толкнула обоих в толпу. И под их крики забираясь в машину, с подхваченным с асфальта револьвером и стартуя. Жалости не было. Только ощущение мерзости, которая тебя коснулась. Видимо мама была права, своими тараканами в голове, я пошла в неё. Она бежала с родины, убив покусившегося на её семью бандита и чтобы не подставить их, продала всё, что имела и попросила помощи у подруги, работающей в посольстве. А через неделю покинула страну почти без вещей, со мной подмышкой.       И ведь почти не боялась, словно отрезало страх. Только за меня волновалась, когда я заболела на новом месте, а у нас еще не было медицинской страховки. Там встретился папа, запавший на женщину с ребенком, берущуюся даже за тяжелую работу, а потом в семье нас стало четверо. Мне дали американское имя и документы, а потом я вспомнила куски прошлой жизни. И стало не до смеха.       Сейчас я начинаю понимать, что она тогда чувствовала. Только опасение за члена семьи и мысль — не останавливаться. Из Питтсбурга в Нью-Касл, оттуда в Янгстаун, оттуда Аштабьюла, а после Джеймстаун я ехала почти без остановок. Только давала себе несколько часов для сна. Кофе уже не спасал, к счастью много людей просто бежало в сторону Атланты, где как было сказано, находился лагерь выживших и собранный штаб войск. Однако меня ждал Рочестер и озеро Онтарио, где брат получил разрешение на постройку плавучей виллы сроком на 5 лет, за которую и платил налоги. И ту самую, которую он дорабатывал для проекта.       В Джеймстауне оказалось тихо, мирно и почти без паники. Новости сюда доходили исключительно через СМИ, что несколько убирало панику. Однако, люди понемногу уже готовились к неизвестности, как к урагану. Заколачивались окна и ставилась защита на двери, закупались продукты и забирались из школ дети. Поэтому мой приезд на машине в кровавых разводах от столкновения с одним из трупов, вызвал у людей ступор. Как и моя шустрая пробежка по магазинам, покупке небольшого крытого туристического прицепа, который мне установили тут же. В который я забила доверху всего купленного мной и добытого на предыдущей заправке. И именно я стала тем спусковым крючком, что запустил великое переселение. А ведь я всего лишь показала одной пожилой женщине кадры с видеорегистратора и рассказала о ситуации в других городах. Ну и о трупах, само собой. А бабушка оказалась вдовой военного с очень хорошей репутацией и с жуткой скоростью распространения новостей. Через несколько часов, уже заканчивая заправлять свободные канистры бензином, я увидела несколько машин, приехавших сделать то же самое. Им повезло, буквально утром приезжали бензовозы и грузовик, заполнившие заправку до отказа всем, включая продукты. Которые я купившая на последние деньги с оставленных родителями карт, впихивала в уже скрипящий и слегка просевший прицеп. И мы распрощались с той бабушкой, приехавшей на заправку одной из первых.       Я же, приготовила и проверила арбалет, положив его на сидение сверху, а на колени положила заряженный револьвер и захлопнув дверь машины, отъехала далеко от города, прячась в начинающемся лесу, куда смогла заехать с прицепом. Ночью меня разбудил стук в дверь машины. И открыв глаза, я с трудом сглотнула ставшую поперек горла слюну. Мимо моей машины прошла женщина с обглоданным лицом. Хорошо, что я решилась выждать и не реагировать движением или звуком, так как мимо машины с обеих сторон белея под звездным светом, двинулись десятки таких же как она. Десятки, видимо тех, кто не сумел или не решился убежать. Но знакомых лиц я не видела, хотя на заправку пришли многие, чтобы уточнить мои слова. А потом, до меня дошло — толпа пришла не со стороны города и пошла тоже не туда, значит те, что его покинут, могут выжить… Решив не думать об этом, я попыталась уснуть снова и мне это удалось.       Утро встретило меня головной болью, холодным кофе и половинкой батончика с мюсли, который я смогла зажевать борясь с нервной тошнотой. Виски кололо, а желудок крыл меня матом. Осторожно осмотревшись и открыв дверь, я вышла. К счастью никого поблизости не было, поэтому удалось сходить в туалет, умыться влажной салфеткой и даже сделать зарядку. А вернувшись за руль, я достала карту, пытаясь понять, где я. Определившись, отпила из одной из бутылок воды, зажевала пару сандвичей оставшихся с последнего похода в супермаркет, закончила сладким крекером и запаковав их обратно, вывела автомобиль на дорогу. И через семьдесят миль пожалела об этом. На дороге была пробка. Шумная, громкая и бессмысленная. Встал грузовик, у которого накрылось что-то в моторе. Благо там уже ковырялось двое и явно заканчивали. И правда, минут через пятнадцать пробка рассосалась и я смогла проехать дальше. Как не привлекли трупов, одному Богу известно…       Рочестер проехала не останавливаясь, добираясь до пристани и сообщая об этом брату. И уже тот, на арендованном катере, прибыл буквально через пятнадцать минут. Без разговоров помогая перенести ему груз на катер, я дождалась его возвращения на моторной лодке, оставив на причале остатки привезенного, получила на руки последние тридцать тысяч, кредитные карты и коды к ним. И вот тогда, рванула на внедорожнике и с арбалетом наперевес обратно в Рочестер.       Вот там было спокойно, ни трупов, ни паники, ни анархии. Удалось спокойно потратить деньги наличкой и карточками, раз пошла такая хрень. Вряд ли мне пригодятся в будущем любые деньги. Впрочем, оставила пару двадцаток, на всякий случай. И опять, с трудом запихнув в машину и прицеп последние покупки, отправилась на пристань. И еще дважды повторила тот же маршрут, заправив баки и канистры на максимум, включая те, что были куплены мной в ближайшем моле. Плюс разжилась одеждой на ближайшей уцененке, чей отдел был в небольшом торговом центре, набрав их на предпоследнюю тысячу. Гребла всё, что казалось важным: нижнее белье, пижамы, постельное белье, теплую одежду, платья из натуральной ткани и несколько курток на осень-зиму. Теплых лосин и колготок набрала целый пакет, так как это была очень удобная и теплая одежда. Как и спортивное бельё. Унесла из-под носа какой-то женщины два пончо, а из-под рук другой — забрала последний кофр с мелкими инструментами и мешок с углём. Мне даже помогли его дотащить до багажника, где я шепнула на ухо парню, что помог мне это сделать о ситуации, показав запись с видеорегистратора. Тот сначала не поверил, пока не увидел салон, забитый мешками и баулами и арбалет с револьвером на водительском сидении. И прицеп, уже полностью забитый в предыдущих магазинах. А потом обнял и поблагодарил, спросив, что ему стоит собрать. Вернувшись в магазин я быстро набросала список на выданной бумаге и забрала последний большой мешок угля, оставляя без внимания лежащие рядом связки с дровами. Заодно посоветовала укрепить окна и двери дома, на случай если их начнут ломать. А если есть забор, о чем просиявший парень закивал, то укрепить его, чтобы не зашли сразу. И живые и мертвые. И напомнила, что вообще, в Атланте вроде собираются выжившие, но это неточно. Потом вернулась, набрала свечей, зажигалок и бутылок жидкости для розжига. С тканью проблем не было, учитывая сколько всего я купила на шесть сотен долларов и смогу набрать потом, когда опустеют города. На случай если понадобится что-то для факелов — мы были готовы.       С тем парнем мы расстались у стоянки магазина, где парень начал срочно звонить кому-то. А я, еще заехала в охотничий магазин и пока выбирала ножи, успела услышать репортаж с места событий из Атланты, где открыл ворота Центр по контролю заболеваний. И пока индифферентный продавец пробивал мне на кассе два ножа и новый рюкзак, я примечала взглядом где и что лежит, чтобы через несколько дней сюда наведаться. Потом подумала, вернулась в зал и набрала с полок и вешалок полные руки вещей, коробок и упаковок, расплатившись уже картой, кредитной. И попросила отложить мне некоторые вещи, оставив в качестве залога последние наличные шестьсот долларов. Продавец оказался понимающий и уходя собирать мой заказ, сказал, что его помощник достанет его из подсобки. И я ушла, не слишком надеясь на это.       Выйдя из магазина, я села за руль своего уже дважды выручившего меня внедорожника и отправилась дальше. В строительный магазин. Мэтью просил купить кое-что. Стройматериалы не были особо нужны в такой день, так что скучающий продавец на кассе, обрадовался длиннющему чеку, который был оплачен кредиткой, потом даже спросил о доставке, на что получил мой благосклонный ответ и роспись под чеком за оную. А я сообщила брату, что его ждёт на берегу заказ. И отправилась дальше, уже приготовив последние запасы валюты, которые я копила для покупки дома в Вашингтоне. Два года копила и должна была добавить к сумме оставшейся после продажи уже моего дома. Очередная поездка к пирсу и снова в город, только уже с полностью пустыми руками и кошельком.       Закончив покупки и опустошив обе свои карты, карты брата, кредитную и с запасом на черный день, который почти наступил и направившись к причалу, я заметила как у магазина знакомый парень грузит в багажник пикапа пакеты с продуктами. И много. За рулем сидел мужчина, который пожал руку и пустил парня за руль, сам уйдя в магазин. А парень, покачав головой, потер лицо и повел пикап на дорогу. Мне оставалось только пожелать удачи бедняге и самой мягко надавить на газ.       Брат встретил меня, помог сгрузить покупки, снова завел мотор и оставил меня на долгие и нервные полчаса. Вернувшись с катером гораздо большим, он помог всё перенести и обнял, поддерживая начинавшую потихоньку истерить, меня. А спустя десяток минут, за время которых я немного успокоилась, спрыгнула на пристань. И, отогнав машину в нечто вроде гаража, арендуемого братом на пристани, я перешла к нему в катер, вместе с последней канистрой бензина.       Оглядываясь на удаляющийся пирс, я молча посмотрела на серьезного брата и так же молча обняла его со спины. Он только хмыкнул, сжав мои сцепленные на его поясе ладони. Руки у меня ощутимо тряслись — скоро начнется отходняк.       «Плавучая вилла» брата, представляла собой остров порядка двухсот метров в диаметре, созданный из прочных, специально созданных под его заказ пилонов, платформ и баннеров, закрепленных подвижным каркасом и системой стяжек. Дополнительные площади, он добрал с помощью пластиковых бутылок, канистр и системы каркасов из толстой нержавейки. Сбоку, соединенные с основной площадью дома, дрейфовала опоясывающая треть острова плавучая пристань, где были пришвартованы две большие надувные моторные лодки и одна металлическая, весельная. Благодаря этому дом был практически автономен. Сверху, практически вся территория острова была засыпана песком и землей, на которой уже год как Мэтью выращивал травы и немного овощей. Удобрением служили человеческие фекалии, переброженные с опилками и землей, очистки овощей перегнивающие в специальных ящиках с червями и древесная зола. Для неё он привозил уголь и сорванную ветром древесину, торчащую по краю озера жуткими конструкциями. В качестве жилья на острове был одноэтажный домик на две полноценные комнаты, с оригинальной планировкой, предназначенной для маленьких домов и отдельный туалет, плюс легкая теплица для трав и зимнего времени. Домик брат умудрился утеплить каким-то легким материалом, так что там можно было жить до минус тридцати за окном. Сад конечно, приходилось утеплять каждый год, но к счастью Онтарио не замерзало до конца, а теплое течение, бьющее откуда-то со дна, не давало промерзнуть окончательно. Плюс брат что-то собирался делать, чтобы не губить урожай. И судя по тому, что остров стал плотнее, выше и появилась вторая теплица, покрытая чем-то вроде пищевой пленки — решение он нашел.       Огромные гроздья сетчатых мешков полных бутылок дрейфовали на воде привязанные к острову, что меня даже удивило. Правда, когда вернувшийся на катере брат махнул рукой в сторону костюмов аквалангиста, вопросы отпали. Баллоны для него с пломбами и свежей маркировкой лежали в большой лодке, которая была жестко зафиксирована около «берега» острова. Чтобы не давать дополнительный вес, уже успевшему просесть под весом наших покупок острову. Придется нырять, чтобы подпереть какие-то части конструкции, чтобы распределить увеличившуюся нагрузку лучше. Я уже делала так, по указаниям брата, учитывая мою любовь и года тренировок в бассейне, так что впереди уже седьмой раз. Слушаем инструктаж, готовим инструменты и ныряем. Как раз конструкция из нескольких якорей была сброшена и теперь остров находящийся в центре озера не унесет.       Вечером, с трудом выбравшись на остров, я отстегнула баллоны с кислородом и развалилась на трехметровом искусственном пляже, чувствуя как ноги ниже колен омывает вода. Почти четыре десятка уже скрепленных между собой особенным образом гроздьев, были прикреплены мной по дну конструкции на специальные стяжки. Намучилась же я с ними! Зато теперь ничего не всплывет и не уплывет — брат научил и я сделала. Правда осталось в запас еще примерно три раза по столько же заготовленных мешков, делая островок похожим на пирог с шоколадными шарами по бокам. Брат как оказалось, готовился расширяться, чтобы сделать еще и примыкающий к дому и саду мини бассейн. Экстремал-извращенец.       Уставшую меня, унесший баллоны на место Мэтью, втащил на песок полностью и оставил лежать, сказав: — Спасибо за присланную ранее жаровню, я её вместо запасной плиты приспособил, с твоей посудой. Да и за электрическую плиту тоже. Через полчаса будет готов суп, отдыхай, я как раз успею ещё и чая заварить. И он ушел.       А я, лежала на песке плавучего острова созданного руками моего брата, смотрела в алеющее закатом небо и плакала.