I am scared but I dont carе, cause...

— По официальной версии, то есть с точки зрения науки, все было так: у Короля Ясера Могучего было два сына, –Хаан и Зейн, – от двух жён. Оба мальчика росли примерными и сильными, но в старшем начала зарождаться злость и ревность по отношению к младшему, поэтому он часто начинал споры и драки. Король часто страдал от перепалок сыновей; пытаясь найти решение и морально истощая себя, Ясер Могучий тяжело заболел и приказал разделить Королевство между его сыновьями, что не понравилось Хаану. Старший Принц начал ещё одну ссору в особо тяжелый для Короля день, из-за чего заслужил его гнев, заточение в тюрьму и обвинение в измене. Когда играли коронацию Принца Зейна, Хаан смог выбраться из темницы и устроить бунт. Члены королевской семьи погибли, старший Принц убил их; из-за помутневшего разума тот ревел и рвал, словно дикий зверь, распугав гостей и наспустив на Ваш замок дурную славу, Ваше Величество.       Зейн хмыкнул, опустив глаза и закусывая губу. Он размышлял. Да, после того случая все магические существа ведут скрытный образ жизни, а Аргонис стал единственным городом для пристанища магии. Да и раньше она, — магия, — не была чем-то сверхъестественным; но Хаан постарался на славу… Теперь всё магическое — легенды, и никто уже не верит в волшебство…       В этот момент Зейну стало искренне жаль Лиама, этого доброго и умного юношу. Он уверен: шатену точно бы понравился волшебный мир. — А что же по не официальной версии? — все же спросил Принц.       Лиам хмыкнул, размышляя, он словно задумался, говорить об этом или нет. — Неофициальных версий много, Ваше Величество. — А что народ? — Зейн приподнял брови, чётко смотря на Лиама сквозь ширму.       Да, может, народ и прятался, но неужели Пейн ни разу не заметил что-то странное? Феи могут прятать крылья под платками, гномы могут притворятся просто карликами, но неужели никто ни разу не оплошал, а мистер Лиам-наука-Пейн не заметил? Зейн просто отказывался в это верить. Лиам слишком эрудированный, – он понял это по его виду, манере говорить, ну и по сведениям Гарри, — чтобы не заметить что-то неладное. — Народ? — правая бровь вопросительно изогнулась, — от народа можно всего наслушаться, — словно отмахиваясь от назойливой мухи, произнёс Лиам; Зейн нахмурился, — простые люди слишком суеверны. — Что вы думаете о том, что мы общаемся через ширму? — немного резко спросил Зейн.       Он не знает, зачем, но чувствовал, что должен открыть глаза Лиаму и показать: чертова магия прямо перед ним. Нет, тыкать пальцем на себя и показывать разговаривающую мебель он не собирался, — он же не хотел, чтобы Лиам подумал, что сошёл с ума, и сбежал. Зейн чувствовал необъяснимую нужду в том, чтобы Лиам все узнал о магии, притом узнал самостоятельно; Зейн просто подтолкнёт. — Насколько мне известно, — Лиам чуть нахмурился, неуверенный в своей правоте, — у вашей семьи восточные корни. В странах дальнего востока было принято скрывать лица правящей династии и высокопоставленных лиц. Это делалось для безопасности, чтобы враги не знали, на кого нападать, ну и даже от банального сглаза, извиняюсь за не совсем официальное слово. — Интересно, — хмыкает Принц; что ж, он удивлён, — вы интересуетесь мифологией, но как так вышло, что вы не верите в сказания народа?       Это так ужасно звучит, подсознательно Зейн делает фейспалм* — этот разговор похож на чертово интервью. — Как человек науки, — руки Лиама делают в воздухе кавычки, а лицо немного кривится. Интересно, он ведь не знает, что Зейн его видит. Значит, Лиаму не так уж и нравится точность — решает брюнет, ухмыляясь. — Мне следует отрицать, но, что скрывать, иногда мне и вправду хочется волшебства.       Шатен по-доброму улыбается, мечтательно смотря в окно, — вот такой Лиам нравится Зейну: расслабленный, мечтательный, без нужды играть какую-либо роль и притворяться тем, кем не является. Именно поэтому брюнет дарит ему такую же мягкую улыбку, которую никто не видит. — То есть вы верите в чудеса, но не верите в проклятия? — с доброй иронией спрашивает Принц, все ещё улыбаясь.       Пейн задумывается. — Проклятья… Это чёрная… плохая магия.       Зейн прикрывает глаза, грустно усмехаясь. — Не бывает плохой магии, Лиам. Бывают плохие люди.