***
Солнце сегодня светит ярко, как не светило уже давно, согревая жителей Аргониса своим теплом. Несмотря на немного ноющие шрамы, Зейн все равно одевается, собираясь выйти с Лиамом на прогулку в царский сад. Он вновь берет с собой волшебную ширму, только уже на колесиках, чтобы та сама передвигалась, и выходит. Он замечает Лиама, одетого в рубашку без рукавов и серые легкие брюки. Зейн нуждается в нескольких минутах, чтобы налюбоваться и прийти в себя, после чего он решает подойти. Шатен тем временем играет с ручными утками у пруда; когда принц подходит, Лиам сидит на корточках,Sometimes, we all need a miracle...
27 марта 2018 г. в 13:47
Примечания:
часть была готова ещё вчера, но бета забыла сказать, что проверила, а я просто забыл, что вообще написал ее.
Anyway, приятного прочтения (пока не много сюжетных поворотов, я как-то повернут на флафф сейчас; и я ещё никак не могу решить: делать драму или нет, хм).
Дверь резко открывается, и в комнату врывается лохматое нечто, снося все на своём пути, отрывая Зейна от чтения. Гарри с широчайшей улыбкой поправляет на себе одежду, пропускает мисс Попс на столике-каталке, которая оставляет принцу завтрак, а, когда она уезжает, плюхается на кровать, очень заинтересованно ковыряясь в тарелке.
Зейн смотрит на друга с раздражением и умилением (как такое вообще возможно — испытывать к одному человеку одновременно — он ещё не понял, но перестал удивляться, потому что на все есть отговорка: «Это же Гарри»), усмехаясь. После брюнету уже наскучивает наблюдать, как его друг мучается, и он со вздохом произносит:
— Давай уже. Можешь не притворяться.
— Не понимаю, о чем ты, — слишком резкой скороговоркой отвечает Стайлс, все ещё пялясь в тарелку.
Принц кривится, изображая "да-что-ты-говоришь-лицо", и ожидающе смотрит на кудрявого, скрестив руки.
Хранитель ещё какое-то время ковыряет вилкой яичницу, неловко выпячивая губы трубочкой и бросая несмелые взгляды на брюнета, но вскоре шумно выдыхает, показывая поражение. Зейн хмыкает, довольно поблескивая клыками.
— Прекрати красоваться, — почти злобно шепчет Гарри, после чего лицо его вновь принимает воодушевленно-счастливое выражение, и он выдаёт писклявое и протяжное: «Ну-у?»
Зейн отрешенно смотрит сквозь него, делая вид, что искренне не понимает, о чем речь, и Гарри взрывается. Да. Именно этого он и ждал.
— Зейн, прекрати делать так! Это нечестно!
Брюнет хищно облизывает губу, после прикусывая ее, чтобы не засмеяться, и пытается выглядеть менее довольным, но что-то ему подсказывает, что получается не слишком хорошо.
Гарри делает своё лицо, которое Зейн называет: «зефирка, пытающаяся выглядеть злобно», и тогда брюнет взрывается.
Он смеётся очень долго и почти до слез: выражения лица Гарри всегда дарят положительные — кудрявый слишком смешной и милый для этого мира; Зейн считает невозможным то, что он простой человек, это просто не может быть правдой.
— Ладно, ладно, — с отдышкой от смеха пытается выговорить Зейн, — ох, Стайлс…
— «Видел бы ты себя», да, знаю, давай же, Зейн, — нетерпеливо ерзает Гарри, с мольбой смотря на друга.
Принц окончательно выдыхает, вытирая почти выступившую слезу, и с улыбкой продолжает:
— Что?
В комнате раздаётся глубокий вздох — Гарри ненавидит Зейна.
— Лиам. Как вообще вчерашнее занятие?
— Ох, Лиам, — обыденно отвечает брюнет так, словно забыл об этом, и эта тема ему неинтересна. — Да, было… забавно.
Зейн неопределённо пожимает плечами, заставляя Стайлса вцепиться в него подозревающим взглядом.
— Забавно? — допытывающе спрашивает кудрявый, на что вновь получает непонятное движение плечами. — О, ну, если тебе не понравилось, значит, ты был прав. Это была ужасная идея. Я скажу ему больше не приходить. Не стоит тратить ни его, ни, тем более, твоё время.
Это звучит почти официально, и Гарри отворачивается, потому что не уверен, что сможет держать себя в руках, смотря на такое выражение лица Зейна: он заметно погрустнел и выглядит так, словно его обманули.
— Г-гарри, — шепотом произносит принц, и Хранитель поворачивается с сияющей улыбкой. — Я ненавижу тебя, Стайлс!
— Ты бы видел своё лицо, — смеётся кудрявый, — у тебя словно любимую игрушку отобрали.
— Пошёл нахрен, — злобно отвечает Зейн, скрестив руки.
— Ууу, смотрите, кто злится. Какая большая бука, — Гарри наигранно надувает губы, — Зинаида зла.
Брюнет удивлённо смотрит на друга, плечи которого все ещё трясутся от смеха.
— Я же просил никогда так больше не называть меня! — Кричит Зейн, и у них завязывается шуточная драка, как несколько лет назад, когда они ещё были беззаботными детьми.
и его штаны не обтягивают его классную задницу играя с одной из птиц.
— Погода сегодня прекрасная, — выдыхает Зейн, как зачарованный.
Пейн еле заметно вздрагивает, после чего медленно поднимается и, поклонившись, отвечает:
— Согласен, — он обводит небо глазами, — просто превосходная.
Лиам тепло улыбается, даже не зная, что Зейн так же тепло улыбается ему.
— Они как влюблённый голубки: такие же милые и тупые, — восхищенно бормочет Луи, стоя на подоконнике окна в башне.
Гарри грустно усмехается, поглаживая мягкий комок, свернувшийся на его руках — это был хомяк, в которого превратился Найл — оборачиваясь назад, чтобы бросить взгляд на розу, от которой отваливается ещё один лепесток.
— Да… Надеюсь, что ты прав, Луиджи, и все не напрасно.
Подсвечник выдыхает, даже не поправляя Гарри, — он знает: тот называет всех полными именами, только когда он расстроен или напряжён. Сейчас они все в ожидании чуда — волшебства, в которое так отчаянно хочет верить Лиам.