Incurable

Уэйн больше не колеблется. Теперь, когда у него есть разрешение, он перестаёт быть аккуратным: парочка быстрых рывков, один достаточно резкий, чтобы у Кларка дыхание пресеклось, и ремень расстёгнут. И потом… Потом Уэйн толкает его. Кларк отступает назад, удивлённый, а затем злость с рёвом возвращается обратно, раздувая пламя до небес… какого чёрта Уэйн думает, он делает? Кларк вцепляется в него и опять впечатывает в стену, испытывая некоторое мрачное удовлетворение от раздавшегося звука, от трепета, пробежавшего по лицу Уэйна в момент столкновения. А затем Уэйн ловит Кларка за запястья, и его хватка… будут синяки? Это возможно, не так ли? Такое может быть. Кларк глотает пульсирующий жар, который не имеет никакого отношения к гневу, и ухитряется высвободить руку – но только одну. Уэйн… Уэйн слишком силён. Господи. Он ногой делает Уэйну подсечку, одновременно сжимая пальцами его плечо, и всем весом обрушивается назад. Они приземляются на кровать, но это слишком мягко. И, похоже, Уэйн тоже так считает, потому что, едва упав на Кларка сверху, он разбивает захват Кларка, хватает его сам и опрокидывает их на пол поворотом бедра. Из Кларка дух вышибает – он чувствует это со странным подъёмом, к этой слабости он не привык. Но он не может тратить слишком много времени, проникаясь этим чувством, потому что Уэйн уже снова двигается, и Кларк… Кларк должен не отставать от него. Это неизящно и слегка травматично. Ему удаётся забраться на Уэйна сверху и получить достаточно простора для манёвров, чтобы содрать с него пиджак. Что-то рвётся, но это не даёт Уэйну передышки. Кларк использует свой вес, чтобы прижать его к полу, Уэйн обвивает его спину рукой и толкает его бёдрами в тот же момент, когда его зубы погружаются в плечо Кларка. Кларк ругается, задыхаясь, и освобождает руку, зарывается пальцами в волосы Уэйна и дёргает, и боже, ебать, линия горла Уэйна, когда Кларк оттягивает его голову, – Кларк чувствует, что может кончить, просто глядя на неё. Он не кончает, не совсем. Уэйн стискивает его предплечье, давит достаточно сильно, чтобы у Кларка суставы пальцев заныли, когда он пытается его удержать, и это не может продолжаться бесконечно. Кларк перехватывает его за горло, так он может отпустить волосы Уэйна, не теряя этого прекрасного изгиба; и он должен сражаться с Уэйном за каждый дюйм, но постепенно, потихоньку ему удаётся перевернуть Уэйна под собой. Так намного лучше. Он может оставить руку на челюсти Уэйна, держа его за подбородок, заставляя его откинуть голову на своё плечо, и вдавливать Уэйна в пол… обнимая его бёдра своими, толкаясь своим наполовину освобождённым от одежды членом почти точно туда, куда хочется его вставить, и слушать резкие звуки, которые Уэйн издаёт под кончиками его пальцев. Его посещает мысль порвать брюки Уэйна напополам, но – чёрт, чёрт, что с ним не так? – но смотреть на головку своего члена, торчащего из расстёгнутых джинсов, текущего и пачкающего идеальный двухтысячедолларовый костюм Уэйна, почти так же хорошо, как на самом деле трахать Уэйна. Второй рукой он скользит по бёдрам Уэйна, поглаживает его живот, только слегка забираясь под пояс брюк, и слушает, как носки проклятых классических туфель Уэйна скребут по полу в попытках нащупать точку опоры… но он этого не получит. На этот раз у Уэйна не выйдет его перевернуть. И медленно, нехотя, подчиняясь давлению руки Кларка, Уэйн начинает двигаться вместе с ним, а не сопротивляясь ему, в ритме неровных толчков Кларка, а не противостоя им. Одна его рука предплечьем прижата к полу, а вторую он заводит назад, хватая Кларка за бедро, так сильно впиваясь кончиками пальцев, что Кларку кажется, он собирается оторвать от него кусок… – Боже, – Кларк слышит собственное тяжёлое дыхание, – о боже… И теперь, когда Уэйн ему помогает, ему больше не нужно направлять движения его бёдер, он зажмуривается и тянет руку, чтобы за что-то держаться… так близко... Свободная рука Уэйна, растопыренные пальцы, напряжённые суставы – вот что он нащупывает. Он резко выдыхает Уэйну в ухо, переплетает свои пальцы с его и работает бёдрами с отчаянной жадностью, и потом – наконец, наконец-то – он беспомощно содрогается во вспышке красно-белого света, вцепившись в Уэйна, судорожно и некрасиво дыша, уткнувшись в него: должно быть, для Уэйна это звучит как рыдания. Такое незнакомое ощущение: как его руки ходуном ходят от приложенного усилия, как тяжело ему дышать, даже после того, как всё закончилось. Постепенно он осознаёт, что он… он всё ещё лежит на Уэйне, обвившись вокруг него. Голова Уэйна больше не упирается в плечо Кларка, а наклонена вперёд, пальцы Кларка покоятся на его щеке, ладонь Кларка прижата к его губам… Кларк резко втягивает в себя воздух и отстраняется, что-то внутри него внезапно натягивается. Они не целовались. Но Уэйн и не предлагал поцеловать его – только помочь ему. Лицо Кларка заливает жар. Бессмысленное сейчас чувство смущения из-за всего случившегося, из-за того, как он просто толкнул Уэйна на пол, удерживал его и… и оседлал его, господи, и затем кончил на его брюки и край рубашки. Но Уэйн, похоже, совершенно этим не обеспокоен. Он выкатывается из-под Кларка, может быть, немного осторожно. Его лоб покраснел там, где прижимался к полу, на его горле тёмные отметины, а на нижней стороне челюсти царапина, которую, наверное, оставил ноготь Кларка. Его рубашка в полном беспорядке, что неудивительно, если вспомнить, как Кларк дёргал её, мял и в итоге кончил на неё. Но всё это… всё это на поверхности. Выражение лица Уэйна странно спокойное, будто инопланетяне швыряют его туда-сюда и используют дважды в неделю. Он оглядывается через плечо, изображает огорчение и наклоняется, чтобы дотянуться до своего пиджака, валяющегося на полу. Разорванный шов обнаруживается под одним рукавом; Уэйн коротко осматривает его, пожимает плечами и бросает пиджак обратно. – Полагаю, это охватывает самый серьёзный ущерб, – бормочет он, словно сам себе. – Мистер Уэйн, – произносит Кларк и понятия не имеет, как, чёрт возьми, думал продолжить. Уэйн смотрит на него с вежливым вопросом, который смягчается чем-то вроде понимания, когда Кларк не может определиться, что сказать дальше. – Было очень приятно, мистер Кент. И я имею в виду это, – добавляет он, коротко покосившись вниз, на… о, на предательское влажное пятно на передней части его брюк. Сперва Кларк чувствует облегчение. А затем до него доходит, куда он смотрит, и он слегка краснеет. Он практически уверен, что ему должно быть стыдно. Но всё, о чём он может думать в связи с этим, это – когда? Правда ли Уэйн этим наслаждался, или это просто лежание на полу, давление, чистая стимуляция? Что сделал Кларк, чтобы… чтобы это произошло? (Если он сможет это понять, Уэйн позволит ему сделать это снова?) – Уверен, вы знаете, что в примыкающей ванной комнате имеется душ, и я надеюсь, что Альфред уже принёс одежду вашего размера, чтобы заполнить комод. Хороших снов, мистер Кент. – Спасибо, – автоматически отвечает Кларк, и Уэйн улыбается ему, поднимаясь на ноги, и затем уходит.