Incurable

Утром он заставляет Альфреда позвонить Марте Кент. Он не хочет опережать события. Кларк может опять сбежать так же быстро, как и прилетел, или начать страдать от осложнений, с которыми придётся бороться; существуют мириады вариантов, которые делают нежелательным немедленное вступление в контакт с миссис Кент. Но Брюс не уверен, что Кларк толком объяснил миссис Кент, куда направляется, учитывая, каким образом он объявился и в каком был раздрае. И ей стоит знать, что он в порядке. Альфред одаривает Брюса долгим пристальным взглядом, прежде чем потянуться к телефону и набрать номер. – Возражения? – подстёгивает его Брюс. – Не в качестве такового, сэр, – кротко произносит Альфред. – Я, конечно, согласен с тем, что миссис Кент необходимо держать в курсе самочувствия её сына и ситуации в целом. Но, должен признаться, я удивлён вашим явным желанием переложить это на меня. У вас множество достоинств, сэр, но это никогда не входило в их число. Брюс отводит глаза. С миссис Кент он неукоснительно соблюдал дистанцию. На похоронах Кларка они находились на самом близком расстоянии друг от друга с тех пор, как он благополучно вызволил её из лап головорезов Лютора, и, если она увидит Брюса Уэйна и опознает его, ничего хорошего из этого не выйдет. Он провёл осторожное расследование относительно её финансового положения – похороны это дорого – и смог устроить одну или две неожиданные страховые выплаты, некоторое невостребованное имущество, обнаруженное штатом. Пустяк по сравнению с тем, что она потеряла. Но это всё, что он смог придумать. В остальном он держался подальше. Ему нечего было ей предложить. Пересечение их жизней до настоящего времени – в лучшем случае поверхностное – уже привело к трагедии. Так чем может помочь дальнейшее нарушение границ? И всё это было до боли верно и до того, как он поощрил её сына заняться случайным сексом-из-ненависти, а затем дрочил, думая об этом. – Есть шанс, что она узнает мой голос, – вслух говорит Брюс. – Не стоит рисковать. – Как скажете, сэр, – бормочет Альфред. Брюс выходит, но не удаляется за пределы слышимости. Обороты и ритм речи Альфреда в достаточной степени ему знакомы, чтобы ему не нужно было разбирать каждое слово, чтобы понять общий ход телефонной беседы. Приветствие, знакомство, лаконичное, но бережное объяснение – и в тоне Альфреда появляется подлинная теплота, когда миссис Кент, по-видимому, демонстрирует понимание необходимости проявлять осмотрительность, несмотря на беспокойство о сыне. Брюс прикрывает глаза. Это к лучшему, что не он на другом конце телефонной линии. Нет никаких гарантий, что он был бы способен чётко объяснять или вообще на что-нибудь, кроме как выдавать огромное количество сумбурных извинений и бессвязных обещаний. Это никогда не должно было случиться. Я сожалею об этом. Я понятия не имею, как он вернулся, я не знаю, почему он пришёл ко мне, но я сделаю всё, что смогу, чтобы помочь ему, всё… Как будто миссис Кент это должно заботить; будто она должна быть ему благодарна. Чистейший эгоизм – желание выложить всё это, только ради того, чтобы она выслушала. Единственная возможность вызвать такие чувства – сделать что-то, чтобы излечить Кларка от всего, что причиняет ему боль, и в целости и сохранности отправить его домой, а не болтать об этом. Разумеется, прошлой ночью он не тратил время на разговоры с Кларком. Брюс стискивает зубы и трясёт головой, а затем понимает, что Альфред смотрит на него – вызов завершён, телефон не светится. – Мастер Уэйн? – что-то в голосе Альфреда свидетельствует о том, что он окликает его не в первый раз. – Значит, дело сделано, – отвечает Брюс, словно Альфред не поймал его пялящимся в пространство и занятым грязными мыслями о Кларке Кенте. – Да, сэр. Она очень признательна за звонок, и, хотя она была бы так же рада любой возможности поговорить с мистером Кентом лично, она… осознаёт, что он может быть не расположен к беседам. Кажется, – добавляет Альфред, – он был в ужасном состоянии, когда покинул её. Не особенно общительным. Интересно. Брюс не предполагал, что эмоциональные вспышки Кларка сами по себе можно рассматривать как прогресс, но, похоже, так и есть. – Понятно. Спасибо, Альфред. Ему требуется несколько минут, чтобы вырезать некий фрагмент из видеозаписей, которые Альфред будет просматривать сегодня. Остальные показания датчиков останутся, и Альфред без сомнения догадается, что означает лакуна, но… Но Брюс предпочитает сохранить воспоминание для себя. Отправиться патрулировать нынче вечером будет облегчением. Существует определённый мысленный настрой, который имеет обыкновение снисходить на него, когда он надевает капюшон, чистое пустое внутреннее пространство, обнажающее суть всего. Даже иллюзия ясности, не без иронии думает он, будет переменой к лучшему.