Личная ответственность

      — Ты убьёшь меня после освобождения?       Когда всё закончилось, Карл так и стоял на месте, замерев у самого лица Нигана. Он сомневался, хочет ли вообще слышать ответ на свой вопрос. Теперь, когда он почти принял решение, прежняя монотонная жизнь в Александрии казалась ему едва ли не хуже смерти. Карл словно спрашивал себя, что станет делать, оказавшись один на один с теми, кто хоть и проявлял заботу, но никогда не пытался понять его мысли и чувства. До встречи с Ниганом мнение Карла мало кого интересовало по-настоящему — окружающих заботили исключительно его безопасность и польза для общины, которую Карл всё ещё мог принести. Отец и Мишонн немного отличались от остальных, но даже они не смогли разглядеть в нём человека, рождённого для чего-то большего, чем сбор припасов и ремонт протекающих крыш. Нужно оставаться собой, чтобы выжить — таков был главный принцип Александрии. А Карл как назло мечтал о превращении в кого-то другого, более жёсткого и независимого. Отец часто говорил, что с жесткостью можно заиграться, якобы, это путь всех тиранов. Но именно сейчас Карл стал сомневаться, а так ли уж плоха тирания, когда приходится спасать людей, в большинстве своём трусливых и слабых.       Мишонн, отец и даже Джудит — все они существовали в простом и понятном мире нормальных человеческих ценностей, дверь в который только что с треском захлопнулась перед Карлом навсегда. Теперь у него появилась не только тайна, которую придётся скрывать от близких до самого конца, но и желание, плюнув на всё, принять нового себя, с ног на голову перевернув привычный мир. Карл не задавался вопросом, почему это случилось именно с ним, уже нет, сейчас он хотел понять, как долго оно будет продолжаться и во что итогом выльется.       Сначала Ниган молчал, внимательно разглядывая его лицо, словно пытаясь найти более понятный ответ, но эта пауза была недолгой.       — Кто ж меня знает, ковбой? — Он медленно провёл пальцем по тонкой полоске чёрной кожи, пересекающей лоб Карла. — Вероятно, всё будет зависеть от обстоятельств — это ведь логично. Знаешь, я отдаю должное твоей осторожности, но, что бы я ни сказал, ты же не станешь верить мне на слово, верно?       Опустив взгляд, Карл молча покачал головой. Даже в их ситуации слепо доверять Нигану было бы неразумно. Хотя мысли его были заняты совсем другим, Карлу нравились эти новые ощущения. Сейчас дыра в голове была надежно защищена плотной повязкой, но тонкая кожа, из которой её сделали, почти не снижала чувствительности к прикосновениям.       — И это чертовски правильно, Карл. — Ниган одобрительно кивнул. — Верить можно только себе, и, думаю, тут придётся включить мозги. В любом случае, рисковать или нет — выбор за тобой, ковбой, но я хочу, чтобы это было осознанное решение. Слишком многое сейчас от него зависит.       «Я тебя не заставляю и не пытаюсь давить, твой выбор — твоя личная ответственность» — старый ход Нигана, который всегда безотказно работал, вот только Карл слишком хорошо научился ловить скрытый посыл его слов.       — Нет, — наконец выдохнул Карл, неохотно отстранившись от его руки.       — Нет? — зачем-то спросил Ниган, хотя по насмешливому выражению лица и тому, как он слегка отклонился назад, Карл догадался, что тот отлично всё понял.       — Ты меня не убьёшь. Вернее, может, когда-нибудь, но не теперь, — точь-в-точь повторив фразу, когда-то произнесённую Ниганом, Карл невольно хмыкнул. — Пока я для тебя кто-то вроде добровольного заложника — гарантия безопасности, так?       Карлу почудились, что в этот момент в глазах Нигана сверкнули озорные искорки.       — Отлично, убийца, продолжай, — сохраняя самый довольный вид, он заинтересованно склонил голову набок, — чёрт возьми, а разговор-то становится всё занятнее. Слушай, ковбой, не знай я, сколько тебе лет, поверил бы в то, что передо мной грёбаный Бенджамин Баттон!       Карл понятия не имел, кем был этот мужик, но решил, что, видимо, Ниган сделал очередной комплимент его умственным способностям. Похвала придала ему решимости. Переведя дух, Карл спокойно выложил всё, что успело прийти ему в голову.       — Рик сразу поймёт, что выпустить пленника мог только я. — Карл старался смотреть Нигану прямо в глаза. — Отец, конечно, взбесится, но я его сын, а значит, меня придётся защитить. По его твёрдому убеждению, один вне поселения я не выживу, а ты сильный и, выходит, пока мы вместе, люди Александрии тебя не тронут. После побега путь назад мне будет закрыт — для Рика это тоже очевидно. Значит, какое-то время тебе придётся оберегать жизнь заложника. По крайней мере, пока не обзаведёшься новой армией или бандой, способной дать Рику отпор. Вот тогда забавный уродец Карл будет уже не нужен, и вопрос об убийстве снова станет актуальным. Но до той прекрасной поры отец попытается придумать какой-то гениальный план. То есть, примерно неделю или две я вполне могу рассчитывать на твою защиту и покровительство, пусть даже и вынужденное.       Карл был вполне удовлетворён своим ответом, поэтому не смог удержаться от сдавленной улыбки. Однако его уверенность растаяла уже через секунду.       — Господи, да ты чертовски умный малый! — отступив от него на шаг, Ниган всплеснул руками в своей обычной дурашливой манере. — Признаюсь, убийца, ты иногда до усрачки меня пугаешь! Кого-то здесь определённо недооценили. Такая взрослая стратегия, подумать только, парень, да ты просто долбаный гений!       Смутившись, Карл тут же покраснел и недовольно проворчал, нетерпеливо переступив с ноги на ногу:       — Угу, ты это уже говорил.       — Верно, говорил, — за какое-то мгновение его лицо сделалось сосредоточенным и серьёзным, — но я говорил и ещё кое-что, и если ты действительно слышал наш разговор с Риком, то явно упускаешь куда более важную деталь, чем моё желание прикрыть тобой собственную жопу. А что, если после побега меня просто не найдут? Или мои ребята ждут в каком-то условном месте? А может, я знаю кого-то ещё, кто, получив доступ к тайникам с припасами и оружием Спасителей, захочет стать моим союзником? Согласись, все эти варианты куда более реальны, чем бесцельные хождения за ручку по лесам в поисках… я даже не знаю, новой армии или банды. Ты реально так представлял себе мои дальнейшие действия?       Под его пронзительным взглядом Карл машинально скривился. Ниган выжидающе молчал, скрестив руки на груди. Хотя собственные рассуждения и теперь не казались Карлу таким уж бредом, он понимал, что стоило хорошенько подумать, прежде чем снова позволить Нигану выставить себя идиотом. Возражать было бессмысленно, теперь от Карла требовалось уловить посыл, понять его логику и выдать правильный ответ.       — Что мне мешает идти прямиком к Мусорщикам, Карл? — ещё раз спросил Ниган после небольшой паузы. — Война с кем угодно объединённым городам всё ещё не выгодна. Я мог бы убить тебя, просто зная, что ключ или отмычка лежат в твоем кармане уже сейчас. Так почему же я не стану этого делать, ковбой?       Единственная догадка, пришедшая Карлу на ум, казалась такой неправдоподобной, что он даже не сразу решился её озвучить. Говоря с отцом, Ниган нёс какую-то чушь про воспитание крутого серийного убийцы, но Карл тогда почти не придал этому значения.       — О, нет, — невольно хмыкнув, он покачал головой.       — Что такое, Карл? — всё так же разглядывая его, Ниган заинтересованно приподнял бровь.       — Про твоего будущего серийника ты ведь несерьёзно? — Карл хмуро наморщил лоб.       — Почему? Никогда ещё не был так серьёзен, — ответил тот и глазом не моргнув. — Я сделал на тебя ставку, ковбой, хочу воспитать достойного преемника, а значит, твоя жизнь нужна мне по многим причинам.       — А, ну, всё ясно. — Карл, разумеется, не поверил, и потому разозлился. — Я ведь такой особенный. Прямо как Дэрил, только круче, ну и, может, почище малость.       Собираясь уйти, Карл резко развернулся к двери. Физическое уродство и возможную тягу к мужикам он отказывался принимать за дар или что-то в этом роде. Если Ниган собирался его подколоть, попытка оказалась удачной.       — Конечно, — силясь удержать Карла, Ниган крепко ухватил его за запястье, — можно даже сказать, единственный в своём роде, хотя сейчас ты вряд ли осознаешь подобное. Но даже это в тебе мне чертовски нравится, парень. Я уважаю людей, которые знают, чего хотят, и имеют смелость бороться за то, во что верят. Ты ненавидишь меня, но пришёл, понимая, что только я сделаю тебя сильнее. Сделаю Ниганом. Я и сам не всегда им был, но вот пришлось научиться.       — Ага, а сосался я с тобой тоже от большой ненависти? — Карл чувствовал, как злость и раздражение бурлят в его душе, готовые в любую секунду выплеснуться наружу. — Я здесь, потому что запал на старого долбанутого мужика! Всё просто! И ты даже представить себе не можешь, как мне дерьмово это осознавать.       Карл дёрнулся, стараясь высвободить руку. Кроме своего нелепого признания сказать ему было нечего. Ещё неделю назад такого вообще не могло случиться, но теперь вместо ожидаемого облегчения Карл ощущал лишь липкую жалость к себе и ноющую боль где-то глубоко в сердце.       — Но при этом шикарного мужика, верно? — продолжая его разглядывать, Ниган весело подмигнул.       — О да, и, главное, скромного, — тут же буркнул Карл, устало закатив глаз.       — А знаешь, что было бы дерьмовым для меня?       — Просрать мой интерес? — он кисло выдал самое очевидное.       — Вот именно. — Ниган снова вплотную приблизился к решётке. — А теперь просто посмотри на меня, ковбой, и скажи, кого ты видишь?       Вопрос показался ему и простым, и сложным одновременно. Сказать «преступника» Карл не мог — по его мнению, на этой войне уже не существовало «плохих» и «хороших» парней. Теперь остались только «свои» и «чужие», но Ниган больше не был для него чужим, да и своим пока тоже не стал.       — Человека, приговорённого к смерти, — Карл отчеканил это после короткой паузы.       — Да, мальчик, — Ниган слегка улыбнулся, — и уже пожившего своё, верно? Когда-то я работал в школе, Карл, учил пацанов вроде тебя отжиматься и играть в бейсбол. Сейчас все они наверняка мертвы, может, и потому, что я учил их не тем вещам.       Он вздохнул и перевёл взгляд на стену. Слушая, Карл понимал, что, возможно, именно теперь Ниган говорил вполне искренне, не стараясь поддеть и не выделываясь, как обычно.       — Я прошёл через многое и выжил, став тем, кем ты меня видишь, только мне-то почти пятьдесят, и понять, что будет дальше, как бы, несложно, — он снова взглянул на Карла и добавил, ткнув пальцем ему в грудь: — Ты тоже должен выжить, парень, чтобы стать мной или кем-то покруче. Возможно, тогда грёбаное человечество не сдохнет окончательно.       — Значит, моя уникальность в возрасте? — ощутив что-то вроде разочарования, Карл быстро опустил взгляд.       — А ты видишь здесь ещё каких-то подростков? — хмыкнул Ниган, мгновенно превратившись в прежнего себя.       — Энид, — он даже не стал думать, — детей и моих ровесников полно в Королевстве, да мало ли где ещё.       — Неужели? — не сводя с него глаз, Ниган чуть запрокинул голову назад. — Выходит, я понятия об этом не имел. Может, мне собрать их всех, организовать что-то вроде бойскаутского лагеря, как считаешь?       — Нет, — Карл плотнее придвинулся к решётке, — все тебе не нужны.       — Только избранный? — медленно проведя рукой по его щеке, Ниган широко улыбнулся.       — Только я.       Спокойно выдержав его взгляд, Карл собрался было на выход, но Ниган задал ему ещё один вопрос:       — Так что же ты решил, убийца?       Карл развернулся и ответил, уверенными шагами уже направляясь к двери:       — Что стану крутым серийником.       — И всё? — хмыкнул Ниган за его спиной.       — Нет, — Карл остановился, бросив на него быстрый взгляд через плечо, — скорее, в том числе.

***

      Поднявшись по ступенькам, Карл сразу же вышел на крыльцо. Проклятая духота давила на него, мешая как следует соображать. Стащить ключ и, по сути, предать собственного отца — этого ли хотел Карл на самом деле? Поговорить с Риком и всё ему объяснить — идея казалась дурацкой, но сомнения всё ещё мучили Карла. Вообще-то, он терпеть не мог оправдываться, тем более, перед отцом, потому что в своём праведном гневе Рик его даже не слушал. Он просто упрямо и с какой-то особенной горечью перечислял то, в чём, по его мнению, был виноват Карл, часто не давая сыну вставить и слова в свою защиту. Хотя в сложившейся ситуации позволить отцу выпустить пар, пока не придумано никаких весомых аргументов в пользу предстоящего побега, Карлу было даже на руку. Одно он знал наверняка — Нигана нужно отпустить, потому что из врага тот всё ещё мог стать для Рика союзником, и именно Карлу предстояло объединить противоборствующие стороны. Со смертью Нигана война не закончится, а вот примирение бывших соперников сделало бы обоих куда сильнее.       Карл хорошо понимал, что впереди Александрию, да и изрядно ослабленных Спасителей ждут новые угрозы: в конце концов, проблема с ходячими до сих пор оставалась нерешённой. Люди продолжали умирать, патроны, припасы и лекарства заканчивались, бензин окислялся, и с этим ничего нельзя было поделать. Как-то Карсон сказал отцу, что, судя по количеству имеющихся у него антибиотиков, Александрия не переживёт даже лёгкой эпидемии гриппа, не говоря уже о более серьёзных болезнях. Ходили слухи, что поразивший людей вирус загадочным образом убивает раковые клетки. Якобы, какая-то обречённая женщина за последние два года полностью исцелилась, но итогом всё-таки умерла от обычной ангины. Злая ирония долбаного постапокалипсиса.       Выжить самому и спасти других, полностью приспособившись к условиям нового мира, — Карл не знал, по силам ли эта задача для отца, вечно цепляющегося за прошлое, гуманное и справедливое для всех. В отличие от него Ниган умел быть жёстким и даже жестоким, но он же устанавливал простые и логичные правила — в живых остаётся тот, кто полезен или может постоять за себя и остальных. Карл хотел стать таким же. А ещё он хотел, чтобы с его мнением считались, не думая о нём, как о ребёнке или слабаке. «Я прощаю людям всё, кроме измены и слабости, даже тупость можно понять — она хотя бы искренна», — слова, однажды произнесённые Ниганом, окончательно убедили Карла в том, что разговор с отцом необходим. Предавший однажды сделает это снова, а он не мог позволить себе так опуститься даже ради правильной цели.       Когда Рик и Мишонн показались между домами, Карл осознал, что смотрит только на спящую Джудит в руках отца. Уйдя с Ниганом, ему придётся оставить и сестрёнку, возможно, так надолго, что при следующей встрече Джудит его даже не вспомнит. От этого в горле Карла сжался болезненный комок, но отступать было уже поздно.       — Ты чего ещё не в постели, сынок? — Поднявшись на крыльцо, отец окинул его быстрым рассеянным взглядом.       — Пап, мы можем поговорить? — тихо спросил Карл, стараясь не разбудить сестру.       — Вообще-то, уже поздно, я немного устал. — Рик огляделся по сторонам, намекая, что на улице ночь. — Если разговор может подождать до завтра…       — Не может, — упрямо перебил Карл, открывая перед ними входную дверь.       Отец и Мишонн переглянулись, точно задавая друг другу немой вопрос о том, что, чёрт возьми, он задумал. Мишонн нашлась первой.       — Похоже, это серьёзно, Рик, — зайдя внутрь, она осторожно забрала у него Джудит, — идите на кухню и поставьте чайник, беседа наверняка будет долгой.       В ответ Рик как-то нервно пожал плечами и, пройдя в дом, пошёл прямиком на кухню, а Карл молча последовал за ним.