Арес

17. Та осень выдалась тяжелой для многих. Мать отдала приказ об эвтаназии нескольких элитников, но праздник в честь новых послов велела из-за этого не отменять. Элита должна быть выше человеческих эмоций и привязанностей! Арес не понимал, почему отец даже не пытался спорить с Юпитер, почему принял этот приказ безропотно и отдал распоряжения о подготовке к балу. Неужели нельзя хотя бы мягко напомнить, что детям тяжело терять своих родителей?! Неужели нельзя найти компромисс... да хотя бы, разрешить не присутствовать на празднике тем, у кого сейчас такое горе... Но Паулю, казалось, было всё равно. Раньше, в годы детства и отрочества, Арес видел отца таким, каким тот бывал только дома: сдержанным, но спокойным и надежным, по-своему заботливым. Теперь же, работая вместе с Паулем, он узнавал блонди, которого боялись и федералы, и многие из своих. "Железного консула", верного сына Юпитер. Эта правда слишком горчила. А уж после того, как отец с таким пренебрежением отнесся к страданиям собратьев... Жизнь уже не могла быть прежней. Роскошь бального зала и светских салонов казалась сейчас неуместной, казалась насмешкой над всем, что еще осталось в элите живого и человечного. Вся эта белизна и позолота, стилизация под старину, яркие краски парадных одеяний. Здесь Арес не находил себе места. Конечно, он держал лицо. Просто потому, что его этому учили. Он поддерживал светские беседы, зная, что, как бы ни было больно, ради блага Амой нужно проявлять внимание к полезным людям, достойно представлять государство. Он танцевал то с одной гостьей, то с другой, делая вид, что слушает веселый и беззаботный щебет. И не сразу заметил, что внимание многих элитников приковано к Зольфу Саласу. Блонди, над которым всю жизнь насмехались большинство обитателей Эос, считая сухарем и недоразумением - элита по определению не может быть некрасивой, но кое-кому это удалось! - вдруг преобразился, будто по взмаху волшебной палочки. Вместо скромного "конского хвоста" - распущенные, крупно вьющиеся темно-золотые локоны волнами спадали на плечи. Серьги с подвесками-полумесяцами, элегантный костюм, кружевные перчатки... каждая деталь подчеркивала изящество и красоту. Неудивительно, что Каспар следовал за отцом, мрачнее черной тучи. Вечно, вечно в тени, а теперь - тем более! Что же, иногда случаются и такие перемены. Мысленно поудивлявшись немного, Арес снова вернулся к суете светской жизни. Его пригласила на танец высокая, сильная руби из военного ведомства, похожая на готовую к прыжку тигрицу. Она предпочитала вести партнера, и делала это уверенно и ловко. Зольф Салас медленно и плавно кружился с какой-то дамой из Федерации. Джинафе, ухмыльнувшись, прошептала Аресу: - Ну старик-папарацци, вечно сделает что-то сыночку назло. Та мадмуазель с Каспаром кокетничала, бокал вина ему подать хотела, а этот помешал. Что-то нашло на него сегодня. И вдруг музыка умолкла. Арес обернулся, не выпустив ладонь спутницы из своей. Зольф, еще недавно танцевавший с гостьей, упал на пол, будто срезанный цветок. К нему спешили элитники, но... было уже поздно. Бледное лицо с закрытыми глазами выражало какое-то удивительное спокойствие и даже счастье. Как будто Зольф осознавал, что всё так случится, смирился со своей судьбой и, может, был ей рад. Извинившись перед руби, Арес оставил ее и подошел к Каспару. Тот, увидев его, растерянно прошептал: - Этого не может быть... он же меня всегда ненавидел!.. 18. - Всегда или нет, теперь мы этого уже не узнаем... - тихо сказал Арес. - Может, в глубине души отец относился к тебе хоть чуть-чуть лучше, чем показывал. - На его месте мог оказаться я, - равнодушно, как-то безжизненно, произнес Каспар, наблюдая за тем, как Зольфа вывозят из бального зала андроиды, как женщины-иностранки в панике прячутся за спины мужей, а элита спокойно и хладнокровно работает. Вот сильверы из ведомства управления Танагурой шествуют по залу, успокаивают гостей, предлагают им пройти в другие помещения. А тем временем сб-шники преследуют ту самую даму, которая подала блонди отравленное вино. - Тебе лучше сейчас уехать домой. Не будешь против, если я тебя провожу? - предложил Арес. Каспар пожал плечами. - Как хочешь. Можешь не тратить время на сентиментальные церемонии. Мне всё равно. - Ты всегда можешь на меня рассчитывать. Я тебя не оставлю. Арес лишь ненадолго оставил приятеля - чтобы подойти к отцу и сказать, куда уезжает. Пауль нахмурился, но возражать не стал. Всё же оставлять собрата в беде недостойно элиты. * До нынешнего вечера Арес бывал в доме линии Салас всего пару раз, и то давно и ненадолго: Зольф жил почти отшельником, в Синдикате его не любили и звали в гости только ради соблюдения приличий, а сам он редко кого к себе звал. И теперь молодой блонди чувствовал себя так, будто переступил порог склепа. Роскошь и блеск не скрывали того, что хозяин особняка так и не смог создать вокруг себя хотя бы подобие уюта. Фурнитуры поспешили навстречу Каспару и Аресу, дрожа от страха. Когда Каспар сообщил, что отца не стало, на лицах мальчишек отразился ужас, сменившийся выражением недоверия - похожий взгляд часто бывает у пленников, которых выпустили на волю. Успокоив слуг, Арес спокойно и доброжелательно распорядился о том, что нужно сделать в первую очередь. Теперь, когда Каспар то и дело останавливался, застывая на месте, как статуя, не в силах разобраться с самыми простыми вещами, можно было хоть отчасти дать себе волю, позаботиться, выразить нежность, до поры до времени скрытую в глубине души. Помочь снять тяжелую парадную форму и переодеться в домашнее, уговорить хоть немного перекусить и выпить успокаивающий настой... Арес на миг смутился, когда увидел, что под костюмом по последней моде Каспар скрывает корсет. Дыхание перехватило от самой мысли о том, как жесткая ткань сдавливает хрупкое, изящное тело. Слегка проведя кончиками пальцев по розоватым следам на нежной коже, Арес отстранился. А вдруг Каспар заметит, рассердится? Но ничего не случилось. За всё время, проведенное вместе, они перекинулись едва ли парой слов. Каспар лег спать. Арес еще долго сидел на краю его широкой кровати, готовый в любую минуту утешить после кошмаров или подать успокаивающее лекарство. Лишь убедившись, что любимый заснул, молодой блонди ушел в соседнюю спальню. * Конечно, Арес знал, что наутро его ждет не самый легкий разговор с отцом, что новый день принесет новые печали. Но это казалось уже не так важно. Он был рядом с тем, кого любил...