30-е октября 1993 года
Сразу после утренней стычки с Малфоем и последующей за этим взбучки от профессора Макгонаггал и профессора Снейпа Гарри получила сразу два письма. Первое было от Сириуса: «Ласточка, что ты снова натворила? Твой отец только что получил письмо из Хогвартса. К сожалению, я ужасно спешил и не успел разузнать, что в нем. Сейчас же сядь и напиши мне ответ в подробностях, чтобы я был готов утихомирить твоего отца. Я очень надеюсь, что ты просто взбесила старушку Макгонагалл своими шалостями, а не устроила еще один налет на Тайную комнату. Умоляю тебя, будь осторожнее. Если каждый год ты собираешься влипать в опасные приключения, поверь, ни я, ни Джеймс не доживем до твоего выпуска.Искренне твой Сириус».
Гарри поежилась: а она и не знала, что Макгонагалл написала ее отцу. «Дорогой Сириус, я ничегошеньки не натворила такого, что могло бы сподвигнуть старушку писать папе! Клянусь, это была всего лишь обычная ссора с Малфоем. Дело в том, что он во всеуслышание хвастался тем, что его тетка Беллатриса Лестрейндж – первая, кому удалось сбежать из Азкабана. Потом он начал нести что-то об особых магических способностях чистокровных волшебников и о том, что Беллатриса была чуть ли не правой рукой Волдеморта. Я видела, как побледнело лицо Невилла Лонгботтома(и я помню, что ты мне рассказывал про его родителей), поэтому я и решила прекратить во благо всего Большого зала словесный понос Драко. Конечно, мы покидались парой заклинаний. Макгонагалл сняла с нас баллы и наказала. Всё по стандарту. Ради Мерлина, Сириус! Я всегда осторожна. Но что же я могу поделать, если приключения сами валятся на мою голову, а поганый язык Малфоя никак не замолчит?Любящая тебя крестница Гарри».
Гарри отбросила перо, сложила письмо в конверт и вручила его дожидавшейся сове Сириуса. Размяв руки, девочка лениво посмотрела на стопку книг, любезно принесенных из библиотеки Гермионой, и пустой, предназначенный для написания в качестве наказания эссе по трансфигурации, только что заляпанный брызгами от чернил пергамент. Гарри уже было собралась с духом и принялась искать информацию в первой наименее толстой книжке, как вдруг в комнату вошла Парвати Патил, плюхнулась на кровать и возвестила: – Гарри, там тебя Невилл искал. Не слишком-то расстраиваясь, что работу придется отложить, Гарри с энтузиазмом вскочила со стула и спустилась в пустую гостиную, где её ждал рассеянного вида мальчик. – Гарри! – воскликнул он, протянув ей чуть помятый лист, и тут же покраснел. – Что это? – Это эссе, которое тебе задала Макгонагалл, – очень тихо пояснил Невилл. – Ну, я написал его для тебя. – О, эм, спасибо, но, – опешила Гарри, – но ты не обязан был его делать, то есть... почему ты написал его для меня? – Ты заткнула Малфоя, и это было круто. – Я затыкаю его каждый день, – хихикнула Гарри. – И это каждый день круто, – не смотря в лицо девочке, очень тихо сказал Невилл. – Но, понимаешь, он говорил о Беллатрисе Лестрейндж… Гарри не знала, что и ответить. Лонгботтом же заозирался по сторонам и, когда обнаружил, что в гостиной, кроме них двоих, никого нет, успокоился. – М-м-м, я никому об этом не говорил, – помедлив и всё же всучив эссе Поттер, начал он. И Гарри поняла, что Невилл решил разоткровенничаться с ней. Не сказать, что раньше она обращала внимание на него, да и общались они всего пару раз. Они ведь были просто сокурсниками, а не друзьями или хотя бы приятелями, вот почему девочка вдруг почувствовала себя крайне неловко и как-то неуместно. – Ну, в общем, она… довела до безумия моих родителей. Вообще-то в тот же день, в Хэллоуин, когда погибла… – Моя мама, – закончила за него Гарри, всем сердцем ощущая пробирающуюся до костей тоску. – Мне очень жаль, Невилл. С этого дня в неуверенном и неуклюжем Невилле Гарри неожиданно для себя распознала человека, способного ее полностью понять и принять.***
Второе письмо не заставило себя ждать. – «Гарриет Лили Поттер»? – вслух прочла девочка. – Дела совсем плохи. «Гарриет Лили Поттер, сколько раз я предупреждал тебя, чтобы ты не лезла на рожон? Твое дело – спокойно учиться и не ввязываться в неприятности. Значит, время на то, чтобы подраться с Драко Малфоем, у тебя всегда имеется? А что насчет того, чтобы вместо этого подтянуть Зельеваренье? За две недели ты схлопотала целых два «О»! Немыслимо. Если получишь третье, мне придется прибегнуть к суровому наказанию. И не рассчитывай, что это просто написанные в пылу гнева слова. Да, все именно так, как ты сейчас и подумала. Профессор Макгонагалл дала мне исчерпывающие сведения относительно твоего поведения и учебы. Особенно красочно она расписала то, насколько близки ваши отношения с Малфоем-младшим. Цитирую: «Не было еще ни одного дня, когда бы они спокойно прошли мимо друг друга, не обменявшись ни одним оскорблением. Их вражда остро влияет на и без того плачевные отношения между факультетами». Напомни мне, но разве я не запрещал тебе подходить к Малфою-младшему ближе, чем на три метра!? Никакого общения, никаких ссор, конфликтов или драк – ни-че-го! Надеюсь, Гарриет, ты меня услышала. Сейчас мне не нужно твоё лепетное оправдание, достаточно будет хотя бы одной отметки «В» по Зельеваренью. Повторюсь, учись прилежно и не ищи неприятностей. Имей ввиду, я собираюсь беспокоить профессора Макгонагалл хотя бы один раз в месяц, осведомляясь о твоей успеваемости.Твой отец Дж.П. »
«Ну, за что-о-о-о?», – мысленно протянула Гарри и под хихиканье Парвати, читавшей книгу на постели, медленно сползла со стула под стол. В таком положении ее и застала Гермиона. – Гарри Поттер! Ты снова дурачишься? А как же эссе! – Я все написала, – из-под стола ответила девочка, не решаясь сознаться в том, что в общем-то она ничего не написала, а только лишь переписала. – Папа в ярости. – Ничего удивительного, – фыркнула Гермиона. – Твой отец очень добр к тебе, но когда-то и его терпение может лопнуть. – О-о-о, оно лопнет прямо сегодня, – заверила ее Гарри, – или завтра, пока не знаю. – Ты о чем? – насторожилась Грейнджер. – Да так. Я хотела попросить тебя вот, – Поттер поднялась с пола, отряхнула юбку и поспешила отвлечь подругу от ненужных мыслей, протянув ей эссе. – Хочешь, чтобы я проверила? – Угу. Гермиона с радостью согласилась, усевшись с видом преподавательницы за тот самый стол, из-под которого выползла Гарри. Тем временем сама она, выудив из сундука мантию-невидимку, подаренную ей отцом на её тринадцатый день рожденья(что было большой ошибкой с его стороны), и прихватив волшебную палочку, аккуратненько смылась из комнаты, подмигнув заметившей ее Парвати. Пути назад не было. Даже письмо отца не смогло остановить Гарри. Сегодня ночью была назначена дуэль с Драко Малфоем, победителю которой полагалось диктовать свои правила проигравшему. Конечно, учитывая опыт устраиваемой на первом курсе дуэли, когда поганый слизеринец просто сдал девочку Филчу, можно было предположить, что и на этот раз толкового ничего не выйдет. Но Гарри была бы не Гарри, если бы просто проигнорировала вызов. Местом встречи снова оказался Зал наград. Перед входом Гарри скинула мантию и укрыла ее где-то за колонной. В отличие от прошлого раза Малфой, ухмыляясь, ждал ее внутри. В лунном свете он выглядел особенно красивым. – Ну надо же, а я уже собиралась улепетывать от Филча. – О, прости, что не смог предоставить тебе такую возможность и в этот раз. – Обойдемся без лишних слов, Малфой, – Гарри достала палочку. – И без секундантов, – пожал плечами Драко. – Если что, я смогу отлеветировать тебя к дверям Больничного крыла. Но не успели дуэлянты и шагу ступить, как вдруг всем телом ощутили странный неприятный холодок. И Гарри неожиданно для себя увидела, как из темноты на нее надвигаются две мрачные фигуры в чёрных плащах. Малфой, шикнув: «Как они тут оказались?» – отскочил в другую сторону комнаты. «Дементоры?»– от страха девочка в первую же секунду оцепенела, отступая к стенке. – Э, э, экс... – пыталась выкрикнуть заклинание она, но в голове был беспорядок, и она никак не могла сосредоточить хоть на каком-нибудь счастливом воспоминании. Больше всего на свете она боялась их – дементоров. К ужасу для Гарриет из-за побега Беллатрисы Лестрейндж ежечасно они охраняли Хогвартс, но лишь снаружи. Как они пробрались внутрь? К сожалению, гриффиндорка поняла всё слишком поздно. По комнате эхом разнесся хохот Драко Малфоя, а за ним и его дружков, скинувших черные капюшоны. И Гарри не знала, чего ей, собственно, сейчас хотелось больше: чтобы под ее ногами провалился пол или чтобы Филч в это мгновенье проходил где-то мимо комнаты наград. – «Э, э, экс-с-с-с», – спародировал ее Драко. – Ты что собиралась применить экспеллиармус? Гарри ринулась вперед, растолкав по сторонам гогочущий, если не хрюкающих, Крэбба и Гойла. – Знаешь, что, Малфой?! – гневно воскликнула она, вскидывая палочку и буквально впечатывая слабо сопротивляющегося Драко в стенку. – Ну и что же? – гаденыш ничуть не забеспокоился. – Ты отвратителен! Дверь отворилась и резко захлопнулась. – А у тебя очень красиво хмурятся брови, когда ты в ужасе от страха. – Д-драко? – позвал Гойл, но ни Гарри, ни Драко не слышали его. Вдруг стало в десятки раз холоднее. – О, спасибо за потрясающую идею, – ухмыльнулась Гарри. – Думаю, ты не обидишься, если с бровями в этой комнате останусь только я? – Драко? – снова пискнул Гойл. – У-у, да у тебя, Потти, проснулось воображение? – слегка постукивая зубами, спросил Малфой. – Д-д... – Гойл! – не выдержал блондин. – Отмени ты уже это чёртово заклинание! Мы же здесь замёрзнем! – Дементор! – срываясь на визг, проорал Крэбб и бросился к выходу, а за ним кинулся и Гойл. Гарри обернулась. На этот раз перед ней предстало по-настоящему жуткое существо. Оно совершенно проигнорировало улепетывающих с криком слизеринцев, оно застыло и посмотрело на девочку. – Главное – не паниковать, – крепче сжимая палочку, прошептала Гарри то ли себе, то ли Драко, слыша, как отбивают ритм его зубы. – Идём. Да, попробовать просто уйти, как это сделали Крэбб и Гойл, – так решила гриффиндорка, гипнотизируя дементора. Но Драко, не двигаясь, прирос к месту. Напряжение нарастало, страх подступал к горлу. Гарри начинало тошнить, и она, ухватив Малфоя за руку, потянула его за собой, очень осторожно и тихо направляясь ближе к выходу. Слизеринец послушно шествовал за уверенной и устрашающе спокойной Гарри. Еще никогда у него не возникало такого по-настоящему жуткого ощущения, пробирающего до костей. Ему даже казалось, что сзади был кто-то, кто буравил его спину холодным взглядом. И Драко обернулся, только чтобы убедиться в том, что это с ним шутит его чересчур богатое воображение. Однако это было вовсе не оно. И парень лицом к лицу столкнулся с ещё одним незамеченным дементором, который одномоментно со странным хрипом протяжно вздохнул. Голову словно наполнила вода, глаза закатились, холод пробрался в самое сердце. Теперь просто уйти не представлялось возможным. Гарри громко охнула, когда Малфой, отпустив ее руку, повалился на пол. Четко осознавая, чтó с ним мог сделать дементор, девочка, собравшись с духом и не собираясь ждать, когда к первому подключиться второй, зажмурила глаза всего на секунду, подгоняемая страхом, распахнула их и выкрикнула заклинание: – Экспекто патронум! Из палочки высвободилось слабое сияние, разрастаясь всё больше и больше, слепящим светом заполоняя комнату и в какой-то момент перевоплощаясь в ясный образ зверя. Дементоры ускользнули через выход. Серебряный олень повернулся к девочке, задержался еще на миг и исчез, возвращая тьму. Гарри пару раз моргнула: еще никогда у нее не получалось создать телесного патронуса. – Драко! – опустилась она на колени рядом с ним. Он был в сознании и даже сумел подняться, поджав ноги под себя. – Ты в порядке? – Поттер, Малфой, Бога ради, что вы здесь делаете?! Это был Снейп, а за ним стояли и Крэбб с Гойлом, которые, видимо, позвали профессора на помощь. – Мы, – начала Гарри и, растерявшись, замолчала. – Кажется, одного письма вашему отцу было не достаточно? – Снейп опустился рядом с Гарри и Драко, ощупывая пульс последнего. – Я завтра же расскажу всё вашему декану, а пока что: двадцать балов с Гриффиндора и двадцать баллов со Слизерина. – А что дементоры делали в школе? – пожалуй, слишком резко спросила Гарри. – Как вы прогнали их? – проигнорировал ее Снейп, смотря, тем не менее, только на Малфоя. Гарри всерьез намеревалась повторить свой вопрос, чем бы наверняка взбесила профессора, но ее опередил Драко: – Гарри прогнала их при помощи... оленя. Брови Снейпа удивленно поползли вверх: – Вы владеете патронусом? – Да, сэр, – более вежливо ответила девочка, косясь на до конца не пришедшего в чувства слизеринца. – Что ж, тогда вы без страха сможете вернуться в свою комнату? – Сэр... – Немедленно, если не хотите лишить свой факультет еще двадцати баллов. Гарри в последний раз бросила взгляд на Драко, уставившегося в пол, и покинула Зал наград, не забыв прихватить спрятанную мантию-невидимку, с которой на весь оставшийся год ей пришлось попрощаться, так как на следующий день в Хогварст нагрянула святая инквизиция в лице Джеймса Поттера. Что до Драко, то он сам объявил временное перемирие, к удивлению Гарри, подойдя к ней и поблагодарив за то, что она не бросила его. Покривившись, он всё же заставил себя сказать: – Ты спасла мне жизнь, как бы высокопарно это не прозвучало. Но не советую тебе задирать нос, потому что ты всё еще остаешься... – Да, да, да, мне сейчас совсем не до этого, – махнула Гарри рукой и быстренько смылась, пока парень не успел наговорить ей глупостей и всё испортить. Так что, несмотря на лишения и отповедь от отца, Гарриет чувствовала себя по-настоящему прекрасно. К тому же, ничего не могло помешать ей праздновать Хэллоуин в компании друзей. Ну, может быть, кое-что и могло: – Мисс Поттер, завтра к утру у меня и у профессора Снейпа на столе должны лежать ваши эссе как минимум на три листа!