Декабрь 1994 года
Настала пора рождественских каникул. Все ученики, за редким исключением, отправлялись на поезде домой, чтобы вместе с родными встретить светлый семейный праздник. Так случалось из года в год, но только не на этот раз: вся школа замерла в ожидании Святочного бала, по традиции проводимого в период старинного состязания магических школ, Турнира Трех Волшебников. Местом его проведения был избран Хогвартс, принявший заботу о гостях из Дурмстранга и Шармбатона. Тем не менее, преподаватели не стали более снисходительны к своим ученикам и, лишь бы те не отлынивали, назадавали непозволительно много заданий. Одна лишь студентка тут же принялась добросовестно выполнять их – Гермиона Грейнджер. Она, как и подобает первой ученице школы, поспешила усесться за книги и привлечь к ним, как минимум, свою лучшую подругу Гарриет, заставляя беднягу снова и снова включать давно отправившийся на отдых мозг. На часах было всего лишь девять ноль-ноль, а в гостиной Гриффиндора непривычно для этого времени суток стоял такой шум и гам, что даже портреты затыкали уши. Студенты занимались всем, чем только можно, разбившись на кучки по несколько человек и занимая собой всё свободное пространство. – Ге-е-рми-и-о-о-на-а, – изо всех сил сопротивляясь, вопила Гарри. – Может, хотя бы сегодня отвлечемся? Как можно заниматься в такой обстановке? – Ты права. Думаешь, нам стоит пойти в библиотеку? – Уф, я вовсе не на то намекаю! До Святочного бала осталось всего ничего и... – И свой танец ты уже выучила, а разгадывать загадку яйца все равно не собираешься, так хоть все уроки будут вовремя сделаны, – категорично заявила Грейнджер. – За разгадку яйца я вот-вот возьмусь, – уверенно заявила Гарри. – Просто я пока не представляю, как это сделать, но я усердно размышляю над этим. – У Гарри еще полным полно времени, – появился Рон откуда-то сзади и буквально повис на девчонках, обнимая Гарри правой рукой, а Гермиону левой. – Откуда это ты такой счастливый? – поинтересовалась Поттер, отмечая растянувшуюся на более чем довольном лице Уизли улыбку. – Я только что пригласил Лаванду Браун, – Рон опустился на стул рядом. – Так что без партнера у нас осталась только ты, Гарри. И это была сущая правда. Гермиона тоже уже была приглашена Виктором Крамом, чемпионом Дурмстранга и великолепным ловцом болгарской сборной по квиддичу. Кажется, этот грозного вида красавец-молчун неровно дышал к гриффиндорской отличнице, да и он ей оказался не безразличен. – Я слышала, что Гарри собирался пригласить Симус, – не отрывая глаз от тетради, сказала Грейнджер. – Правда? – Гарри знала об этом, и потому старательно избегала встреч с ним. – Будто ты сама этого не слышала. Почему ты не хочешь пойти с Симусом? – Он пошляк. Рон так и прыснул, а Гарри подмигнула ему. – Ты отказала и Кормаку Маклаггену, – продолжила Гермиона. – Потому что он еще больший пошляк! – Уф, и кого же наша принцесса дожидается? До бала осталось два дня, – хохотнул Уизли. – Тебе, между прочим, вместе с остальными чемпионами предстоит его открывать. Гостиная начинала потихоньку пустеть. – А я вовсе не просила Кубок Огня выплевывать моё имя и делать меня этой самой чемпионкой, – всплеснула руками Гарри. – И я вовсе в восторге от того, что мне придется выплясывать перед всеми, – она со злостью захлопнула учебник. – Дело ведь вовсе не в Турнире? Когда это тебя страшили опасности? – Гермиона отложила тетрадь и учебник в сторону, испытывающе глядя в глаза подруге. – Ты ведь не ждешь, что Драко Малфой… – Причем тут Драко Малфой?! – моментально вспыхнула Гарри. – … пригласит тебя? – спокойно продолжила Грейнджер. – Ваша холодная война что-то затянулась. – О, меня всё устраивает. – Оно и видно. – В один прекрасный день, – мечтательно начал Рон, – когда вы в очередной раз, набрав в рот воды, пройдете мимо, мысленно посылая друг в друга бладжеры, вас обоих прорвет. – Так, что стены Хогвартса затрещат, – Гермиона подняла руку, а Рон звонко хлопнул по ней, рассмеявшись. В этот момент бесшумно к ним подкрался Невилл, чем спас обоих шутников от праведного гнева зеленоглазой. – Привет, ребята, – поприветствовал он. –Привет, Невилл, – хором отозвались они. – Гарри, можно тебя на минутку? – Можно и на две, – поднимаясь с места, ответила Гарри. Она обернулась к друзьям и, прищурив глаза, очертила указательным пальцем линию у шеи, предупреждая, что тем несдобровать, когда она вернется. – Гарри, – начал Невилл, отойдя на безопасное, на его взгляд, расстояние, – я слышал, что у тебя еще нет партнера на бал. – М-м-м, – согласно протянула девушка. – Ну, так вот, я хотел, ну-у-у, – замялся гриффиндорец и, пытаясь собраться с духом, громко выдохнул. – Пойдешь со мной? Гарри кинула взгляд на вытянувшихся в ее сторону Гермиону и Рона. – Да, – с улыбкой ответила она, – конечно. – П-правда? – М-м-м, – кивнула девочка. – Но, я надеюсь, ты хорошо танцуешь? – хихикнула она. – Я много тренировался! Невилл нравился Гарри. Летом они много переписывались, и каждое письмо юноши было по-настоящему дорого ей. Пожалуй, она давно догадалась, что Лонгботтом в нее влюблен, и лишь из-за этого она чувствовала неловкость. Впрочем, Гарри старалась обращать на это как можно меньше внимания. Странным образом лишь одним своим присутствием Невилл ободрял её, заставляя забыть о трудностях и проблемах. Рядом с ним она чувствовала тепло и домашний уют, в которых так остро нуждалась.***
24 декабря 1994 года
К семи часам заметно стемнело. Парвати, Лаванда и даже Гермиона уже успели прихорошиться. Гарри, угрюмо смотревшаяся в зеркало, выглядела растерянной, она заметно нервничала. – Просто я не видела Невилла с самого завтрака. – Да всё с твоим кавалером в порядке, не переживай, – выливая на себя добрый литр духов, проверещала Лаванда. И ее голос показался, как и всегда, нарочито сладким. – Гарри, почему ты еще не готова? – возмутилась Гермиона, довершая свой образ красивой заколкой, вставленной в узел гладко расчесанных и скрученных на затылке волос. – Мне осталось лишь натянуть это треклятое платье. – Вот и натягивай побыстрее! Гарри повиновалась, окидывая взглядом соседок. Все они выглядели просто изумительно. Парвати, конечно, что бы не нацепила на себя, итак всегда была красоткой. Так, малиновое платье и вплетенные в волосы золотые ленты лишь подчеркнули ее достоинства.А вот Лаванда(как выяснилось позже, по уши влюбленная в Рона) особенно постаралась над своим образом, чтобы сразить наповал и Уизли, да и другую мужскую половину тоже. Соорудив замысловатую, если не кричащую, прическу, она нанесла совсем легкий макияж, сделав акцент на припорошенной серебром белой мантии. Но и Гермиона ничуть не отставала от них: небесно-голубая шелковистая ткань была ей особенно к лицу. Повязав ленту на талии, Гарри принялась с долей скепсиса разглядывать себя в зеркале: тёмно-зеленое струящееся платье в пол, выбранное и присланное ей Сириусом, довольно просто уложенные волосы, немного туши, удлиняющей ресницы, и невероятной красоты изумрудные сережки, подаренные отцом. – Гарри! – вдруг воскликнула Гермиона, театрально хлопая себя по лбу. – Гарри, очки! Грейнджер, выудив из ящичка рядом с ее кроватью какую-то коробочку с видом самого строгого стилиста на свете подбежала к Поттер. – Я попросила родителей прислать кое-что для тебя. – Для меня? – с сомнением в голосе переспросила Гарри. – Ну, в общем, – замялась Грейнджер. – Снимай очки. Линзы поначалу не понравились Гарри. – Это что, это я должна воткнуть себе в глаза?! Нет, постой! Совсем не понравились. – Магловское орудие пыток! Но моргнув пару раз, она смогла оценить их достоинство. – Ва-а-у-у… Внимательно осмотрев Гарри с ног до головы, Гермиона решила приложить руку и к её прическе, скрепив слегка накрученные распущенные волосы французской косой на затылке, и к её губам, махнув по ним пару раз розоватым блеском. – Так значительно лучше, – довольная собой заявила Гермиона. – А теперь я, наверное, пойду к Виктору, – на ее губах заиграла улыбка, – мы договорились с ним. Гарри подмигнула, и они обе вышли из комнаты. А в гостиной было и яблоку негде упасть. Девочка, которая выжила, заозиралась в поисках Невилла. Но его нигде не было. Волнение вновь с ног до головы охватило девушку. На ватных ногах она подошла к Рону, стоявшим под руку с Лавандой. – Вы не видели Невилла? – Может быть, он ждет тебя в холле? – ответила Браун. – Если подумать, я не видела его с завтрака. Гарри неопределенно пожала плечами, опуская глаза. – Ну, так что, идем? – Рон ободряюще хлопнул подругу по спине. – Да… На самом деле, Поттер только и мечтала о том, чтобы спрятаться где-нибудь под кроватью в своей спальне и избежать предстоящего кошмара. «Там ведь будут репортеры! – мелькнуло у нее в голове. – Что если Невилла там не будет? Что если он не придет?» Равно как и в гостиной, в холле было не протолкнуться. Гарри натыкалась на одно знакомое лицо за другим, но нужного ей не оказалось и здесь. А ведь вот-вот часы пробьют восемь и начнется бал. – Не паникуй, – шепнул ей Рон. Но как не паниковать, если вот-вот ей придется ударить лицом в грязь? Вот Минерва Макгонаггал подозвала к себе участников Турнира и их партнеров, а для остальных открылись дубовые двери Большого зала. Пока профессор распиналась о том, как и что следует сделать, краем глаза Гарри заметила, как по лестнице, ведущей в подземелье, поднимались слизеринцы. Драко Малфой в черной элегантной мантии шествовал под руку с Пэнси Паркинсон, вырядившейся в аляпистую светло-розовую мантию. «Хрюшка и хорёк», – скривившись, подумала Гарри и вдруг поймала на себе заинтересованный взгляд серых пронзительных глаз. – Мисс Поттер, а где ваш партнер? – воскликнула Макгонаггал как раз в тот момент, когда Драко проходил мимо. Толстенький лысый журналист и его тощая помощница-блондинка с огромным фотоаппаратом только что прибыли ради небольшого интервью и фотографий четверки. Первой их жертвой стала Флер Делакур, чемпионка Шармбатона, шествующая под руку с болезненного вида равейнкловцем Роджером Дэвисом. Следующим очень скоро стал еле-еле оторвавший взгляд от Гермионы Виктор Крам. Вот он-то получил куда больше внимания со стороны репортеров. Потерявшая всякую надежду на появление Невилла, Гарри не слишком-то вслушивалась в их болтовню, она пыталась хоть мельком заглянуть за дверь, в которую вот-вот ей придется войти совсем одной. А Большой зал выглядел великолепно. *Стены серебрились инеем, с темного, усыпанного звездами потолка свисали гирлянды из омелы и плюща. Длинные обеденные столы исчезли, вместо них — сотня столиков, каждый человек на десять. На столиках у стен уютно горят фонарики. – А что там с Поттер? – спросил Драко как бы невзначай, когда они с Пэнси в ожидании начала присели на свободные стулья. – Ее пригласил Лонгботтом, – рядом опустился Блейз Забини, предварительно усадив свою даму Дафну Гринграсс. – Видимо, с недоумком что-то случилось, и Поттер, следовательно, осталась без партнера. Пэнси рассмеялась. – Кажется, завтра «Ежедневный пророк» украсит статья о том, что бедняжку Поттер бросили прямо перед балом. Драко на секунду задумался, а затем, поднявшись, сказал: – Я на минутку. – Куда ты? – крикнула ему вслед Паркинсон, а Блейз довольно ухмыльнулся: «Не зря все-таки я так расстарался». Очередь тем временем дошла и до Седрика, первого избранного кубком чемпиона Хогвартса. С его фотографией почему-то возились дольше всего. Вскоре его партнерше, Чжоу Чанг, это жутко надоело, так что ее недовольная физиономия решила дело, и репортеры согласились выбрать фото из уже сделанных, но не совсем удачных на их взгляд. – Теперь мисс Гарриет Поттер, – писклявым голосом позвала блондинка. – Встаньте на место мистера Дигори и мисс Чанг. У Гарри засосало под ложечкой. Журналист прищурился, испытывающее глядя на девушку. – А где же… Из Большого зала незаметно выскользнул Малфой, в голове его вертелась только одна мысль: «Джентльмен обязан помочь даме. Поттер – дама. Значит нужно ей помочь». – Простите, я немного опоздал, – возвестил он, вставая рядом с Гарри и предоставляя ей согнутую в локте руку. Девушка благодарно ухватилась за него, не веря собственным ушам и глазам. Толстый и тонкая заметно встрепенулись, задавая кучу вопросов. Еще бы, та самая девочка, которая выжила, в паре с Малфоем-младшим! Таким образом, время было уделено и ему, к большому неудовольствию Макгонаггал. Когда её терпение лопнуло, она лишь воскликнула: – Вы задерживаете нас! Но даже в то время, пока молодые люди вставали в пары друг за другом, журналист умудрялся фотографировать крупным планом взволнованную Гарри и пытавшегося держаться молодцом Драко. И под дружный гвалт аплодисментов и щелчки затворов фотоаппаратов они проплыли на ярко освещенную середину большого зала. На минуту воцарилась тишина. Драко положил руку на талию Гарри, она, стараясь не сталкиваться с ним взглядом, чуть ли не вцепилась мертвой хваткой ему в плечо. Ей казалось, что все вокруг пялятся исключительно на них, что было не так уж и далеко от правды, так как наиболее зоркие студенты уже во всю перешептывались. Заиграла приятная мелодия, и пары принялись неторопливо описывать незатейливые круги. Но вскоре Гарри перестала ощущать на себе любопытствующие взоры потому как, насмотревшись всласть, и сами зрители присоединились к танцующим. – Спасибо, – набравшись смелости, поблагодарила Гарри, отметив про себя, что вальсировать с Малфоем довольно легко и приятно. – Но почему ты помог мне? – Дама в беде и всё такое, – замявшись, ответил Драко. – А как же Паркинсон? – Почему-то хрюшка теперь волновала девушку больше всего. – О, она переживет, –усмехнулся юноша. – Я прямо спиной чувствую, как она меня проклинает. – А я прямо сейчас вижу испепеляющий взгляд Уизли. На этот раз усмехнулись оба. И Гарри почувствовала себя более чем комфортно. – Мы вроде бы поставили всех в тупик, – вздохнула девушка. Мелодия закончилась. Дамблдор объявил торжество открытым и пригласил всех к столам, по взмаху волшебной палочки заполнившим пространство. Драко, поколебавшись, сел рядом с Гарри. Гермиона тут же принялась подавать подруге какие-то ведомые только им сигналы. Поттер лишь поджала губы. Она обернулась на слизеринца и, когда он, поймав ее взгляд, подмигнул ей, она не смогла сдержать улыбки, и румянец заиграл на ее щеках. «Глупая девчонка», – ругала она себя, чувствуя все более и более счастливой. Она совсем позабыла о Невилле, будто он никогда и не приглашал ее, будто он и не пропадал вовсе, бросив ее. Драко же не был привычно холоден, а в разговоре он не старался ее как-то поддеть, наоборот он вел себя достаточно мило. Гарри украдкой посмотрела ему в глаза, и ей вдруг показалось, что она вернулась в тот день, когда они впервые встретились. Сейчас они оба не притворялись, скрываясь под масками. Они были настоящими. Весь оставшийся вечер Гарри позволила себе расслабиться и закрыть глаза на вражду, на перешептывающихся учеников, на перекошенного Рона и на хитро ухмыляющуюся Гермиону. «Только сегодня», – думал Драко, не обращая внимания ни на что и ни на кого, кроме Гарриет. Но Святочный бал подходил к концу. В зале оставалось совсем немного вальсирующих пар, и вскоре он совсем опустел. На следующий день на минуту забывшим о реальности студентам, пришлось с головой окунуться в неё, словно в ведро с холодной водой. А после вышедшей газеты, обложку которой украсило фото неловко улыбающихся Гарри и Драко и заглавной статьёй которой стало обсуждение их якобы романтических отношений, и юноше и девушке пришлось держать ответ перед отцами.***
Но в конце года произошло нечто, что затмило все незначительный стычки и конфликты, все трудности, приключения и опасности. Это был день, который, как бы Гарри не старалась, она не могла вычеркнуть из своей памяти. Этот был день последнего испытания Турнира Трех волшебников. Бесконечный лабиринт, крики Флер Делакур, пустые глаза Виктора Крама и колеблющийся Седрик Диггори. Вот рука Гарри тянется к Кубку, и девочка живо представляет себя победительницей, представляет крики и овации, представляет, как толпа скандирует ее имя. Прикосновение, вспышка, рывок, и всё обращается в прах. Гарри поднимается и первую минуту никак не может понять, где она. Надгробные плиты и темный силуэт церкви вдали подсказали ей, что она оказалась посреди густо заросшего кладбища. А затем ее взгляд падает на старинный красивый особняк на холме. «Это то самое кладбище! Из моих снов», – слишком поздно догадывается Гарри, и внезапно ее шрам разражается нестерпимой болью, возвещающей о нем. А потом... Темный Лорд возродился. Бледная почти прозрачная кожа обтянула скелет, красные глаза, горевшие жаждой власти и убийств, и леденящий душу смех преследовали Гарри во снах всю ее оставшуюся жизнь. На кладбище собрались призванные Волдемортом зрители. Все они с упоением смотрели, как их Лорд глумится над девочкой, когда-то послужившей причиной его падения, и истязает её до потери сознания. – Тебя учили сражаться на дуэли, Гарриет Поттер? – наигравшись, тихо поинтересовался он, и его красные глаза сверкнули в темноте. Помощь пришла из ниоткуда. Когда обезоруживающее заклинание столкнулось с убивающим проклятьем, соединяя палочки противников в единое целое, образовался яркий луч, через мгновение распавшийся на множество ослепительно-золотых сияющих струек. Палочки с силой завибрировали, и удерживать заклинания стало гораздо сложнее. В этот момент Гарри вдруг четко осознала: она должна сделать это. Как вдруг некоторые из лучиков начали принимать человеческие очертания, и по левую руку от девочки материализовалась красивая молодая женщина. – Мама... – Солнышко, – прошептала она так тихо, чтобы ее смогла услышать только дочь. – Как только связь будет разорвана, мы задержим его. Ты сможешь сбежать. «Мама». – Я не хочу сбегать, – лицо Гарри исказилось от напряжения, по щекам заструились слезы. «Я не хочу сбегать, я хочу отомстить». Она отпустила, разорвала связь. Слабо сияющие образы, с ними была и Лили, набросились на Волдеморта. И в этот момент, собрав все оставшиеся силы, Гарри бросилась вперед и, сорвавшись на крик, выкрикнула заклинание, вложив в него весь гнев, боль и острое желание отомстить. Из палочки, перепачканной в её крови, вырвалось синее пламя, дотла изничтожавшее Темного Лорда.