5-е декабря 1998 года.
Часы звучно пробили полночь. Обитатели, еще не привыкшие к новому дому, еле заметно вздрогнули. Да, подумали Поттеры, к этому еще нужно привыкнуть. Особняк опустел. Гости давным-давно разошлись. Потрепанный и взъерошенный точно воробушек хозяин обнял на прощание своего лучшего друга Сириуса Блэка (чертяга выглядел так, словно только что сошел с подиума на показе мод) и устало улыбнулся: – Ты точно не хочешь остаться? – Да не беспокойся ты так, – гоготнул Бродяга, теплее кутаясь в мантию. – Я не настолько пьян, чтобы до дома не добраться. Джеймс фыркнул, опираясь правой рукой о дверной косяк. – Кто-то разве говорил о беспокойстве? Мне твой байк жалко. Еще одной поломки, боюсь, он не вынесет. – Ай, – отмахнулся Сириус. – Сохатик, ты что, намекаешь на тот случай на твой день рожденья, когда ты, вылакав все спиртное в доме, решил оседлать его? – Мерлин тебя упаси! Я намекаю на случай на твой день рожденья, когда ты… – Джеймс рассмеялся, заметив сменившееся выражение лица друга. – Да, я обещал больше не вспоминать об этом. – И снова не удержался, – покривился Блэк, припоминая тот злополучный день. – Это в последний раз, блохастик. – Как всегда, – махнул Сириус, явно не веря. – До скорого. И, вскинув руку в прощальном насмешливом жесте, он скользнул к мотоциклу. Джеймс беззвучно рассмеялся и запер дверь. Вот всегда так: стоит напомнить другу о какой-нибудь его забавной или даже скорее позорной оплошности, как тот смывается, поджав хвост. Зато о чужих промахах острить и не так горазд... – Мистер Поттер. Послышался юношеский голос, и Джеймс обернулся. – А, Невилл, я думал, ты уже ушел. – Пока еще нет, мистер Поттер, – устало отозвался тот. Из-за спины жениха выросла Гарри, уже успевшая разрушить прическу и стереть макияж, однако все еще не избавившаяся от платья. – Ведь я просил называть меня Джеймсом, – тепло ухмыльнулся Поттер. – Пап, Невилл уходит, – как-то неожиданно резко сказала Гарриет. Джеймс уловил странные нотки в голосе дочери. Невилл же, шепнув что-то девушке, поцеловал ее в щеку, кивнул и, подойдя к вновь распахнутой отцом невесты двери, попрощался: – До свидания, Гарри, мистер Поттер, – ухмыльнулся он, скрываясь в ночи. Девушка вздохнула. – Ну, вот и всё, – шепнула она, собираясь уйти в свою новую комнату. – Гарриет, – обеспокоенно позвал Джейс. – Может, – сглотнул, – нам стоит поговорить? – Я очень устала, – девушка отвела взгляд. – И Невилл устал, – зачем-то добавила она, пробуждая в отце новые догадки и тревогу. Скривив брови, Гарри спешно засеменила по лестнице, оставляя Джеймса одного. И хотя тот прекрасно понимал, что что-то не так, но пойти вслед за дочерью все же не посмел. Он словно боялся откровенного разговора с ней, давным-давно возведя между ними толстую стену и теперь труся разрушить ее. «Пора покончить с этим», – решился Поттер, но, видимо, Вселенная была против. Раздался звонок. «Невилл», – подумал мужчина, чертыхнулся и в который раз за день отворил дверь. Однако на пороге с потерянным видом и всклокоченными волосами в распахнутом сюртуке стоял сын Малфоев. Джеймс опешил. – Драко, ты… что-нибудь забыл? Мысль о том, что сын Люциуса Малфоя зачем-то вернулся в особняк Поттеров, ошарашивала. – Нет, я, – Драко замялся, отводя взгляд, – к Гарриет, мистер Поттер. «Еще совсем мальчишка… И как похож на мать», – совсем некстати подумал Джеймс. – Хорошо, я провожу тебя. Должно быть, она в комнате. Смотря под ноги, Драко бесшумно последовал за отцом Гарри. Юноша чувствовал себя крайне скверно, будто бы он заболел и у него поднялась до сорока или наоборот упала до нуля температура. Хотя, кто знает, быть может он и вправду подхватил простуду: из дома он выбежал в одном сюртуке, а погода вовсе не располагала к легкому облачению. Но он так спешил покинуть Малфой-мэнор, что ему было плевать. Вернуться в особняк Поттеров – вот чего он хотел. Не важно, примет его Гарри или нет, но она должна знать: он больше не позволит себе оставаться трусом. Джеймс резко остановился, отчего рассеянный Драко чуть не врезался ему в спину, и постучал в дверь. – Гарриет? – Да, папа? – отозвалась девушка. – К тебе пришли, можно войти? Помолчав, Гарри отрешенно ответила: – Да. Джеймс обернулся к Драко, кивнув. Юноша несмело повернул ручку двери и, на секунду заколебавшись, вошел внутрь. Гарри сидела в аккуратном креслице рядом с кроватью, и, судя по её лицу, находилась она в миллионе миль отсюда. На ней был легкий длинный халат изумрудного цвета, в руках она что-то держала, но как только она с удивлением узнала в полуночном госте Драко, это что-то скрылось в кармане. – Ты? – только и сумела выдать она. Драко поджал губы, он вплотную подошел к девушке, опустившись на колени, и, вперив взгляд в сцепленные руки девушки, накрыл их своей ладонью. Гарриет вздрогнула. – Я… ушел из дома. – И пришел сюда? – Да, я… – По телу Драко пробежала мелкая дрожь, живот скрутило. – Всё это я сделал не потому, что нужен тебе или... Нет, наверное, я тебе уже не нужен, – усмешка. – Но я дурак, раз думал, что смогу без тебя, – вздох. – И это не всё. Просто знай, что мне плевать на кровь и вражду наших отцов. Да, мне нужно было одобрение, я хотел быть хорошим сыном, а ты меня понимала, ведь и ты хотела быть хорошей дочерью. Но разница была в том, что ты никогда не поступила бы неправильно, ты всегда слушала сердце, а я... Я лишь следовал указаниям, словно безвольная марионетка. Если бы я понял это раньше, – выдохнул парень, на секунду зажмурившись и сжав руки девушки. – Мне ничего от тебя не надо, Гарри. Я просто хотел увидеть тебя, я хотел поступить правильно. Хотя бы теперь... Драко впервые говорил взахлеб, спотыкаясь чуть ли не на каждом слове. Гарри до костей пробрал озноб. Эта сцена, словно списанная со страниц трогательного романа, казалась ей нереальной. Сердце ее трепетало, но уставший разум брал верх. Бардак, поселившийся в ее жизни, угнетал, и ей хотелось поскорее выкинуть его из тела и души. Ей хотелось покоя. – Ты снова делаешь это, – надломленным голосом, наконец, ответила она. – Даёшь мне пустые надежды. Возможно, я смогла бы поверить тебе всего лишь пару часов назад, но теперь… Драко поднял глаза и настороженно с неким недоумением посмотрел на Гарри. Чувство было странным: он словно случайно наткнулся на нее в толпе на улице, одернул за руку, пристально оглядывая с ног до головы, и в какой-то миг ему показалась, будто это его давняя знакомая. Но, нет, он обознался, это был совершенно посторонний человек. – Просто уйди, – Гарри зажмурилась. «Не желаю больше слушать его. Лжец». Вырвав руки, она закрыла ладонями лицо, подняла ноги и уткнулась в колени, вжавшись в кресло, желая, чтобы кошмар поскорее закончился. – Я понимаю, – дрогнув, прошептал голос. Затем послышалось шевеление и звук закрывающейся двери. Девушка расслабилась, тупо посмотрела в пол, поднялась, скинула халат на пол, выключила свет и, не накрываясь, свернувшись калачиком, легла на кровать. За дверью Драко ждал Джеймс, не скрывавший, что вроде как подслушивал. Он положил руку на плечо, как ему казалось, окончательно потерявшегося мальчишки. – Я ушел из дома, – промямлил тот. – Можешь остаться здесь. Драко отрицательно покачал головой. – Гарриет – упрямая девочка, а еще безрассудная. Она не хочет быть слабой и боится быть вновь отвергнутой. – Я не брошу её… не верите? – Драко протянул руку. – Могу дать непреложный обет. – Не стоит давать опрометчивых волшебных обещаний, – сжал плечо юноши Поттер. – Я верю тебе, но ты, кажется, не в себе. «Как и Гарри», – добавил он уже про себя. – Ты точно не хочешь остаться? – Я не могу. – Тут полно свободных комнат, – настойчиво произнес Джеймс. Не дожидаясь отказа, он позвал домовика и попросил устроить гостя как можно удобнее. Драко, не сопротивляясь, последовал за эльфом. Все-таки идти ему и вправду было некуда. Джеймс же с твердой решимостью направился к дочери. Когда он вошел, Гарри вскочила, резко выдохнув. – Это всего лишь я. – Папа? – глаза почему-то наполнились слезами. Джеймс присел на край кровати, развернувшись так, чтобы видеть дочь. – Лили выбрала это имя – Гарриет, – поколебавшись, совсем, казалось бы, не к месту сказал он. – И я всегда думал, что оно столь же прекрасно, как и девушка, которая его носит. Гарри прикусила губу. – Я очень любил твою маму, но принес ей много боли. Я должен был учиться на ошибках, но был так глуп, что вновь ранил любимого мне человека, – Джеймс протянул Гарри руки, и та, всхлипнув, обняла его. – Папа, – прошептала она. Так они замерли, на несколько минут время замерло. Первым отстранился Джеймс. Он погладил дочь по голове и потрепал за щеку. – Он тоже любит тебя, – вдруг с уверенностью сказал он. – Я прогнала его, – выдохнула девушка. – Я знаю его, больше он не вернется. – Он все еще здесь, – аккуратно заметил отец. Если Гарри и удивилась, то виду не подала. Она закусила губу и помотала головой: – Я хочу спать. Ты можешь… лечь рядом со мной? Помнишь, давным-давно ты приходил ко мне каждую ночью? Думал, что я сплю. – Ноги сами приводили к тебе, – уверил Джеймс. – В те дни я была очень счастлива. Гарри пропустила пальцы сквозь пряди волос, слегка помассировав голову и стараясь отринуть печальные воспоминания прошлого. Печальные? Да. Ведь когда отец перестал приходить к ней (и она не знала почему), это были худшие ночи в ее жизни. Приходилось привыкать засыпать в одиночестве. Правда однажды она все-таки попыталась проникнуть в комнату к папе, но вылазка не удалась – девочку чересчур строго отчитали и отправили в спальню, заперев на ключ. – Я останусь, – кивнул Джеймс, почувствовав укол вины. Устроившись вместе, отец и дочь вскоре уснули крепким сном, забравшим их печали и разрушившим толстую непреодолимую стену, так долго отравлявшую обоим жизнь. Оказалось, избавиться от нее было даже проще, чем разрушить взмахом руки хлипкий домик из карт.Глава двенадцатая. Ночной визит.
27 июля 2018 г. в 13:49