5-е декабря 1998 года.
Стрелка часов сделала последний рывок и остановилась на шести. Утро. Погода за окном оставляла желать лучшего. Дождь лил, не переставая, вот уже второй час, так что от снега и предрождественской атмосферы не осталось и следа. С погодой в последнее время творилось и впрямь что-то странное: вот вчера был снег, сегодня дождь, а пару дней назад солнце выглядывало из-за облаков. Люциус Малфой, подперев щеку рукой, лениво смотрел в окно, размышляя о бившихся о стекло каплях. Ночью ему так и не удалось уснуть. Он все расхаживал взад-вперед по кабинету и вызывал домовиков, посылая их за очередной чашкой чая. В спальне сладко посапывала Нарцисса, еще не подозревавшая о случившемся. Сказать ей о том, что Драко ушел, Люциус не решился, чего-то трусливо испугавшись и решив подождать хотя бы до утра. Сюрприз ждал бедную женщину за завтраком, когда ее муж в своей характерной манере, одновременно полной презрения и леденящего спокойствия, на вопрос, где же их сын, ответил: – У нас больше нет сына. Нарцисса оцепенела. Чашка чая застыла в сантиметре от ее губ, предательски затряслась и опустилась на стол. – Что ты хочешь этим сказать? – То, что хотел сказать, то и сказал. В этот момент появился эльф, сгорбленный старичок с огромными ушами и неожиданно маленькими глазами-шариками, поклонился хозяевам и оставил рядом с ними по одному выпуску «Ежедневного пророка». Нарцисса и не думала притронуться к газете, зато Люциус как ни в чем не бывало принялся разглядывать первую полосу с удивительно насмешливым видом. – Пишут о вчерашней помолвке сына Логботтомов и дочери Поттеров… – И сейчас тебя интересует действительно это? Ты зашел слишком далеко, Люциус, – голос Нарциссы задрожал. – Брось, мальчишка вернется, когда поймет, чего он лишился. – Не вернется, – с уверенностью произнесла женщина. – Вернется, – рывком перелистывая страницу, настойчиво повторил Малфой-старший и добавил: – Здесь все его вещи. – А зачем они ему? – воскликнула, поднявшись и оперившись руками на стол, Нарцисса. – Ты ведь грозился лишить его всего! Вот он ничего и не взял, кроме себя самого. Люциус отложил газету и сцепил пальцы, взглянув на жену как на незрелого ребенка. – Мой сын не поступил бы так глупо. А если и поступил бы, то вернулся бы, рано или поздно. От прежней покорности женщины не осталось и следа. Она как-то неестественно ухнула, откинула волосы назад, чуть сгорбилась, расслабляя осанку, расставила руки по бокам и принялась нарезать круги вокруг стола, сверля взглядом мужа. На ее помолодевшем лице не осталось и тени благородства. – Вот именно, что это твой сын, – Люциус, не сдержавшись, закатил глаза. – Хотя мгновение назад ты и отрекся от него. – Нарцисса! – вскочил он, сбегая на другой край стола. Никогда еще жена не вела себя так... Лишь давным-давно в школьные времена она позволяла себе показать свой темперамент во всей красе. В такие моменты она напоминала Люциусу фурию, поднесущую из глубин ада покарать этот мир. Тогда она восхищала его, а теперь скорее пугала. – В его жилах течет твоя горделивая кровь. Он не вернется ни за что, черт возьми! – руганулась женщина, преследуя мужа. – По-моему, ты мне откровенно хамишь! – Я лишь говорю тебе правду, олух ты проклятый! – Олух? – вскинул руками Люциус и, обращаясь к самому себе, вороной прокаркал: – Да что несет эта женщина?! – Мы потеряли сына, – Нарцисса наступала на пятившегося назад мужа, – и виноват в этом ты. – Ну и чего ты от меня хочешь? – Чтобы ты открыл глаза, Люциус! Зачем было давить на него? Зачем заставлять его жениться? Мало он по твоей указке выполнял? Да он из кожи вон лез! А ты..! Ты хоть раз поблагодарил его? Похвалил? Малфой не ответил. Нарцисса вдруг остановилась, вскинула глаза к небу и вздохнула: – Я прямо сейчас направлюсь к Гринграссам. – Расторгнуть помолвку? – догадался мужчина, робко встав прямо напротив жены. Внутри него все похолодело. – Это скандал! – А мне плевать, – Нарцисса больно ткнула мужа в грудь. – Пусть! И если ты и правда любишь своего сына, то пойдешь и сделаешь это вместе со мной. Малфой не нашел, что сказать. – Сделай хоть что-то, что не входит в круг твоих интересов и в список твоих желаний, – вкрадчиво добавила она. – И не заставляй меня всерьез жалеть о том, что годы назад я согласилась на твое предложение руки и сердца. Люциус вздрогнул. – Тогда репутация твоей семьи оставляла желать лучшего, но не за фамилию я выходила замуж. Нарцисса позвала домовика и попросила его приготовить всё для визита к Гринграссам, а также отправить им сову, оповещающую об их скором прибытии.***
Гарри проснулась ужасно поздно, да и, кроме того, долгое время она не могла поднять себя с постели. Отца рядом не было. Ну, конечно, Джеймс всегда был ранней пташкой. События прошедшего дня упавшим с крыши снегом свалились на голову девушки. «Драко ушел из дома… из-за меня?» – с горечью подумала она и тут же отругала себя за это. Буквально за пару минут Гарри привела себя в порядок: умылась, собрала волосы в хвост, надела очки (возиться с линзами совсем не хотелось) и подпоясанное платье-рубашку, сунув в левый карман на груди кольцо, а в правый на юбке палочку. Спускаясь по лестнице, Гарри услышала голоса. Неужели гости? Сириус? Девушка поспешила, но ожидания ее не оправдались. За столом сидели Джеймс и… Драко. Да, вроде бы отец говорил что-то о том, что Драко не ушел, но все равно увидеть его было странно, волнительно и чуточку пугающе. Гарри не могла поверить глазам. На секунду ей захотелось броситься в объятья, сердце вторило ее желанию, но... Джеймс поднял голову, словно почувствовал дочь, и как-то неловко произнес: – Гарри, ты проснулась. Спина Драко напряглась. – Что ты здесь делаешь? – голос на удивление был ровным. Юноша обернулся, никак не выдавая, что у него сосет под ложечкой, а во рту пересохло: – Я не хотел, чтобы ты подумала, будто все, что я сказал тебе вчера, было одномоментным порывом. И… я больше не хотел сбегать. – Даже если я сама прогнала тебя? – Да, – совершенно невозмутимо подтвердил Драко. – Я знаю, что ты злишься не без причины, но я хочу быть уверен, что сделал все, что смог. – Папа? – ища поддержки, позвала Гарри и скрестила руки на груди. – М-м-м, мне тут Сириус сову прислал, – Джеймс поднялся из-за стола и, подобрав какой-то клочок бумаги, принялся делать вид, что читает, не решаясь, тем не менее, покинуть молодых людей, страшась, как бы Гарри не превратила юного Малфоя не в самый красивый канделябр для свечек. – Отлично, – лицо девушки побагровело. Она развернулась, намереваясь уйти и желая остаться. Вовсе не намереваясь ее догнать или остановить, Драко сказал лишь одно: – Я послал сову Гринграссам и попросил о расторжении помолвки. Что бы ты в конце концов не предприняла, я не женюсь на Астории. Гарри хотелось съязвить, или разбить вазу о голову Драко, или вырвать собственное сердце, но ничего из этого она не сделала – лишь натянула кеды (и совершенно плевать, что смотрятся они глупо), накинула темно-синюю мантию, юркнула, захватив летучий порох, в камин и назвала адрес.***
Невилл ждал Гарри, подрёмывая, откинув голову назад. Он знал, что после вчерашнего рано или поздно она появится на пороге. Вопреки уговорам бабушки, он вот уже который час сидел в обитом кожей кресле напротив камина, всегда открытого к услугам Поттер. «Я все испортил, – погружаясь в сон, думал юноша, – потому что был слишком эгоистичен». Вспыхнул зеленый огонь, и, отряхиваясь от пепла, перед в миг очнувшимся предстала гостья. – Если ты пришла отговорить меня, Гарри, то я все решил, – спокойно произнес Невилл, внимательно разглядывая девушку. – Нет, не отговорить, – неловко топчась, ответила та. Невилл устало кивнул. – Я просто боялась, что ты больше не захочешь меня видеть. Гарри неловко стояла напротив, придерживая одной рукой локоть. – Ну что ты? – возмутился Невилл. – Но ведь помолвка была ошибкой. Мы не любим друг друга так, как следовало бы. Девушка поджала губы, распахнула мантию, достала и кармашка кольцо – то самое, которое в роду Лонгботтомов передавалось от невесты к невесте, то самое, которое Невилл надел на палец Гарри, обещая ей утешение – и протянула юноше. – Я просто последовала за тобой, когда ты предложил мне, но… – Но ты сделала это от отчаяния. А я воспользовался этим, – Невилл принял кольцо, взамен сняв с пальца свое и отдав Гарри. – Я искала в тебе утешения, и ты подарил мне его. Спасибо. С минуту они молчали. Невилл не чувствовал грусти – лишь облегчение. А Гарри… она знала, что все так и должно было быть. Свадьба – всего лишь фарс, который оба они устроили, питаясь призрачными надеждами. Они бы не стали счастливы в браке, и годы спустя возненавидели бы друг друга. Даже самые лучшие чувства и побуждения стали бы тем, что убивало изнутри. – Ты уже сказала отцу? – спросил Невилл, нарушая тишину. – Нет, но, мне показалось, он заподозрил неладное. – Я сказал бабушке. Она назвала меня имбецилом, а потом обняла и заявила, что, мол, Гарриет все равно не подошла бы наша фамилия. Оба невесело рассмеялись. – Ночью ко мне пришел Драко, – выдохнула Гарри и села на подлокотник кресла. – Я видел его вчера. Он выглядел несчастным. Не только он, – осторожно заметил Лонгботтом. Девушка неопределенно покачала головой, а Невилл прыснул. – Я намекал на Асторию. – О, – Гарри толкнула юношу плечом. – Не всё крутится вокруг Гарриет Поттер. – А, по-моему, всё, – театрально надулась девушка. Она попыталась вспомнить, видела ли она вчера Асторию, но поняла, что не обращала на нее никакого внимания. А ведь Гринграсс наверняка мучилась не меньше ее. И в газете писали, будто девушка серьезно больна, и поэтому свадьба откладывалась на неопределенный срок. А значит, Астория была еще одной пострадавшей от разрушавших всё и вся на пути отношений Гарри и Драко. – Ты простишь его? – Я не хочу прощать, – покачала Поттер головой. – То есть не знаю... – Я бы простил. – Но я – не ты. – Люди слепы, Гарри, и глупы, – Невилл легонько дотронулся до оправы очков бывшей невесты. – Они не видят, что у них перед носом, даже нацепив очки. Гарри замерла, обняв себя покрепче и не смотря юноше в глаза. Между тем он поднялся и продолжил: – Они часто ошибаются, еще чаще оступаются, лгут себе прямо в лицо и причиняют боль. – Стоим ли мы прощения? – спросила Гарри. – Разве можем мы быть счастливы? – Гарри, не презирай себя за это, – Невилл опустился на колено, – и не лишай счастья, по крайней мере, двух человек в этой комнате. Не вини себя за прошлое, не вини себя за доверие и не вини себя за то, что, каждый раз падая, ты имела смелость подняться. Гарри всхлипнула, поднимая на Невилла полные слез глаза. Она сняла очки и принялась утираться рукавом мантии. Юноша крепко сжал плечи девушки. – Расправь плечи и иди вперед. Попробуй снова, дай еще один шанс, и если сама-знаешь-кто не воспользуется им, то дурак он, а вовсе не ты. Невилл нежно коснулся щеки девушки и ободряюще улыбнулся. Она улыбнулась в ответ и крепко обняла его. Мгновение спустя они как ни в чем не бывало обедали. Хотя кое-кто из них вообще завтракал. Они смеялись и шутили, вспоминая школу и даже вчерашний прием в честь помолвки. Причем помолвка их забавляла больше всего. Какая глупость! И как им в голову пришло пожениться? А все эти напыщенные надушенные гости? Вспоминать страшно... Вскоре к ним присоединилась Августа, которая совсем не разделяла их веселого настроения. Она смерила молодых людей самым презрительным взглядом, на который только была способна, не подозревая, что выглядела она так, будто собиралась несмешно пошутить. – Да-а-а, – протянула она, наливая бренди, – мозгов у нынешней молодежи нюхль наплакал. И чего вам нормально не живется, а? Вечно придумываете себе проблемы из воздуха. Был бы жив твой дедушка, Невилл, выпорол бы вас обоих, и был бы прав! – Я бы и сама себя выпорола, – тихо заметила Гарри, исподлобья глядя на Невилла. – Даже твой отец бы выпорол тебя. – Да что там, даже Сириус… – А ну! – Августа замахнулась бутылкой. – Я вас сейчас! Невилл и Гарри так и выскочили прочь. – Такие дети… Ох-ох-ох. Мелли что ли позвать, иначе совсем тут с этими оболтусами чокнусь.***
Домой Гарри вернулась нескоро. Кусая губы, она осторожно шла на голоса, доносившиеся из гостиной, ожидая обнаружить там не только Драко, но и отца, однако она в который раз за день ошиблась. Отворив дверь, она застыла точно громом пораженная. Посередине дивана в гордом одиночестве, положив ногу на ногу и держа трость, сидел Люциус Малфой собственной персоной, о чем-то тихо беседуя с Джеймсом. Драко был здесь же: стоял у окна, скрестив руки и выглядел немного взвинченным. Сходство отца и сына так и бросалось в глаза: речь, белая кожа, волосы, манерность… Оба были страх какие щеголеватые. – А, мисс Гарриет Поттер, приятно снова видеть вас спустя столько лет, – Люциус поднялся, протянув руку, попутно снимая элегантную белую перчатку. Джеймс и Драко оглянулись. – Здравствуйте, мистер Малфой, – попыталась прийти в себя Гарри и шагнула в гостиную, ожидая рукопожатия. Люциус очень быстро и легко коснулся губами тыльной ладони девушки и выстрелил в нее улыбкой, способной, по-видимому, убить любую наповал. «Аристократишко», – с неприязнью подумала Гарри, вглядываясь в лицо Люциуса. При более внимательном сравнении разница была столь же явно заметна, сколь и схожесть: Драко был весь такой острый, резкий, стремительный, замкнутый, и с этим же он был более… естественный. В Люциусе же чувствовалась фальшь. – Кажется, я не поздравил Вас с помолвкой, – усаживаясь обратно, заметил Малфой-старший. – Нет нужды, свадьбы не будет. Краем глаза девушка заметила, как удивленно ползут вверх брови отца. Люциус же усмехнулся: – Кажется, все свадьбы мира расстраиваются в этот день, не так ли, Драко? Драко лишь пожал плечами, не сводя пронзительных серых глаз с Гарри. – Нарцисса и я наведывались к Гринграссам, а оказалось, что они уже в курсе причины нашего прибытия. Забавно. Джеймс ухмыльнулся. – Забавно, – согласился он, уставившись на Гарриет. – Прошу прощения, но, мистер Малфой, что вы тут делаете? – не выдержала девушка, полностью игнорирую направленные на нее взгляды. – Пришел заключить мир, – просто ответил Люциус, – с сыном и с вашей семьей. – Да, Гарри, мы лишь мирно беседовали, а потом появилась ты, – подтвердил Джеймс, поправляя очки. – Странно, что особняк еще цел, да? – вставил Драко. – Раз уж обе свадьбы пошли под откос, – не обратил на сына никакого внимания Малфой-старший, – у нас все еще есть возможность устроить хотя бы одну. – Что? – не понял Драко, подойдя чуть ближе. То же сделала и Гарри. Джеймс прикрыл рот рукой, еле сдерживая смех. Абсурдность ситуации забавляла, и ему хотелось смеяться в голос. Люциус Малфой свалился как чёрт из табакерки, подобно своему же сыну, завел разговор о погоде, о политике, а затем, разливаясь соловьём, какими-то извилистыми путями о родстве, о крови, о предрассудках современного аристократического общества и, наконец, о счастье детей. Джеймс кивал и поддакивал, как вдруг появилась Гарри, и все стало еще более абсурдным. – Не вижу смысла делать вид, что все мы не понимаем причины ваших внезапных расторгнутых помолвок, – между тем спокойно продолжил Люциус. Он был так доволен собой, что это с легкостью считывалось на его лице. – Так что я предлагаю отправить сову в «Ежедневный пророк» с заявлением. Главное сейчас не паниковать, а правильно подать мысль в массы. А вот паниковать Гарри все же начала, и, судя по выражению лица, Драко тоже. Джеймс же издал нечто наподобие смеха. – Отец, я… мы с Гарриет не… – начал было Драко. – Только не нужно строить из себя невесть что, – скривился Малфой-старший. – Я этого не потерплю. Вы друг друга любите, не нужно этого отрицать, ибо за последний год я с лихвой наслушался тебя, Драко. – Прошу прощения, мистер Малфой и… папа, но нам с Драко нужно поговорить, – решилась Гарри и кивнула юноше в сторону двери. Драко повиновался, Джеймс проводил их взглядом, кричавшим о спасении. Последним, что услышали молодые люди, были слова Люциуса: – Нет, ты это видел, Джеймс? Дети! Вечно стыдятся своих родителей, а мы ведь желаем им только лучшего. Гарри, представляя, что сейчас чувствует ее отец, привела Драко в одну из гостевых комнат поблизости. Было достаточно темно, но света она не включила и вдруг, запрокинув голову назад, захихикала. Драко же не на шутку разволновался, не зная, как ему себя вести и ожидая ее слов как приговора на суде, после которого его либо отведут навеки в Азкабан, либо… Ох, да Мерлин его знает! Но Гарри вздохнула и ободряюще улыбнулась: – Твой отец просто королева драмы. – До сих пор не понимаю, что на него нашло, – пробурчал Драко, а Гарри снова стало смешно. – А знаешь, кто еще королева драмы? – Я? – скривил бровь юноша. – Почти угадал. Мы оба. Гарри подошла ближе к Драко и взяла его за руки, тот, ничего не понимая, стиснул ее ладони. – Прости меня… Мне хотелось верить, что во всем виноват только ты. – Так и есть. – Нет. Тебе не хватало смелости, и мне тоже. Но давай больше не будем вставать на пути у своего счастья? Я слишком устала от этого. Уголки губ Драко дрогнули, и его глаза, напоминавшие стеклянные шарики, засияли живым светом. Кажется, его только что помиловали. Он расцепил пальцы. Гарри сняла очки и бросила их на кровать. – Похоже, – целуя Гарри сначала в одну щеку, а потом в другую, сказал Драко, – мы просто обязаны жить долго и счастливо, – и прикоснулся к губам Гарри. Девушка чуть отпрянула, тут же ее талия оказалась в руках юноши. – Только никаких больше помолвок, – попросила она. – Хотя бы пока... – Глупая, – хмыкнул Драко, который все еще не верил в происходящее, а потому не собирался отпускать Гарри и прижал ее еще крепче, – я вовсе не делал тебе предложение. Гарриет ущипнула его за нос и тут же поцеловала. Где-то там, далеко-далеко от них, было слышно, как Джеймс и Люциус, пытаясь избежать общества друг друга, зовут своих детей, наперегонки разыскивая их по всему поместью. Но ничто и никто не могли разлучить Гарри и Драко в этот миг. Пожалуй, если бы за окном прямо сейчас воскрес сам Волдеморт, то и ему не удалось бы привлечь к себе внимание. Не верилось, что все те дни, полные горечи и печали, остались позади. Но тоскливая утренняя пелена и впрямь рассеялась, уступая место слепящим лучам солнца.