25-е декабря 1998 года.
Это был без преувеличения самый холодный зимний день последних лет ста, а потому смельчаков и дураков прогуляться находилось немного. А к ночи на улице сыскать хоть одну живую душу было вообще невозможно: мороз пробирал до кожи, а холодное ветрило пронзало насквозь. Ветер все безжалостно выл, поднимая пургу, и ретиво стучал в окна, словно зазывая не бояться, выйти наружу и немного поиграть с ним. В особняке Поттеров было многолюдно. Гостили здесь, ожидая Рождества, вся семья Уизли, Гермиона Грейнджер, невеста Билла Флёр Делакур, которая буквально через неделю должна была стать его женой, Сириус Блэк и, конечно, семья Малфоев. Особенно плохо в такой компании чувствовал себя Люциус, ведь даже Молли и Артур ради счастья Гарри свыклись с белобрысой четой и пытались вести себя с ними непринужденно (насколько это вообще было возможно). Что до Джеймса Поттера и Сириуса Блэка, так они вовсю веселились, подкалывая всех и вся, чем вызвали искреннюю похвалу и уважение присоединившихся к ним Фреда и Джорджа. Люциус же выказывал свое недовольство жене, когда им удавалось остаться наедине, а та его игнорировала и из кожи вон лезла, чтобы понравиться Гарри и Джеймсу. Бедный, бедный Малфой-старший утешал себя лишь тем, что брак с самой победительницей тьмы Гарриет Поттер – неплохой ход для него и его карьеры, ну, и Драко заодно был счастлив. Отец и сын смогли примириться. Какое-то время они избегали друг друга, но потом Нарцисса заперла их в одной комнате, так что… – И пусть не совсем чистокровная, чего уж там, – между прочим сказал Люциус Нарциссе. – Кровь матери – капля в море, зато сколько достоинств у невестки! Он упорно продолжал звать Гарри невесткой, несмотря на то, что никакого предложения его сын не делал. – И Джеймс Поттер оказался человеком чести. Я всегда говорил, что если бы он направил энергию в нужное русло и стал чуточку сдержаннее… – Люциус, ты никогда такого не говорил, – осадила его Нарцисса, листая «Ведьмополитен». Малфой бросил на жену мрачный взгляд, проклиная тот день, когда он поддался уговором невестки встречать Рождество всем вместе для улучшения отношений между семьями. Идея, в общем-то была неплоха, но взрывоопасна. Облачившись в шикарнейшую белую мантию, вышитую серебром, Люциус под руку с под стать ему одетой Нарциссой спустился в гостиную, которая теперь была больше похожа на банкетный зал с длиннющим столом и огромной ёлкой под потолок. – О, присаживайтесь-присаживайтесь, – заворковала Молли. – Мы люди простые, так что без церемоний, – добавил Артур. Близнецы Уизли подавились от смеха. Ситуацию разбавило появление Билла и Флёр, восхитившихся великолепием ёлки и представленными на столе блюдами. Сразу посыпалась комплименты в сторону миссис Уизли, которая приготовила большинство из представленного здесь. Люциус помрачнел, но вдруг и у него появился повод для улыбки: – Мисте’р Малфой, какая чудесная у вас мантия! Parfait, magnifique*! – Флёр подбежала к Люциусу, восхищенно оглядывая его. – Белый Вам очень к лицу. Билл, ты только посмотри, какая ткань. Пр’елесть! Билл, не разделявший восторга, аккуратно попятился. Зато Люциус довольно сверкнул глазами и пустился в рассказ на абсолютном французском языке о том, как и когда он приобрёл эту «пр’елесть». Нарцисса сначала скучно потопталась рядом, а потом присела на стул и спросила Молли о том, где же Джеймс. Оказалось, тот вместе с Сириусом куда-то пропал. Гарри и Драко тоже не было. Гермиона и Рон сидели под ёлкой прямо на полу, искоса наблюдая за Люциусом, казавшимся в этом цирке самым смешным клоуном. К ним присоединилась и Джинни, закатывая глаза на каждое проявление нежности сладкой парочки. Правда, есть в этом особняке, осознавала Уизли, кое-кто, кто слаще раз в сто. Они скрывались в комнате, отведенной Драко под спальню. Она отличалась от той, что была в Малфой-мэноре, была теплой и уютной. «Надеюсь, твой отец не скоро выгонит меня», – говаривал Драко, на что Гарри резонно упоминала, что Джеймс от него просто восторге, так что девушка даже чуточку ревновала сразу обоих: одного за то, что отнимает ее жениха (а именно так за глаза Джеймс звал Драко) на какие-то вылазки и задания, неведомые ей, а другого за то, что с радостью сбегает от нее, завидев черную макушку отца. «Дурдом!» – восклицала Гарри, насупившись от обиды. Однако сейчас они были вместе, и разлучать их никто не собирался. Гарри сидела на подоконнике, сгорбившись, и, подперев щеку рукой, читала письмо. Оно было от Невилла. Драко не сводил с нее глаз, различая каждое изменение в ее лице – от тоскливой грусти до улыбки. Юноша расположился на кровати, даже не делая вид, что занят чем-то другим. – Ну что? – спросил он, когда Гарри спрыгнула и положила письмо обратно в конверт. – Так, – пожала плечами девушка. – Это как? – Никак, – не сдавалась она. Драко хрустнул пальцами, размял шею и закатал рукава белой рубашки. Гарри насторожилась. Затем он встал и протянул руку, мол: «Письмо, сюда, живо». Выражение его лица приняло устрашающий вид, а пляшущие тени только усилили эффект. Гарри в ответ спрятала письмо за спиной и подняла подбородок: «А ты отними». Драко сделал выпад. Девушка подалась влево и вперед, чтобы добежать до двери, но всего лишь в сантиметре от заветной ручки, ее талию стиснули, словно в силки. Гарри подняла руки вверх и потянулась как можно выше на цыпочках, мыча что-то нечленораздельное. Не долго думая, Драко закружил девушку по комнате. На пути они снесли все, что только можно было, и повалились на кровать, принявшись бороться и там, но в конце концов Драко удалось прижать Гарри всем телом так, что жалкие потуги вырваться были бесполезны. – Ну ты и задница, Драко Малфой! Глаза Драко сверкали победой, хотя Гарри все еще цепко сжимала письмо, вытянув руку. Оба тяжело дышали, переводя дух. – Могу пролежать так хоть целый день, – довольно прошептал наглец, склонившись к уху девушки. По телу побежали мурашки. – Не сдашься? Девушка отчаянно замотала головой. Поттеры не сдаются! Тогда Драко, хитро ухмыляясь, прибегнул к орудию массового поражения – он поцеловал ее. Гарри была застигнута врасплох. Ей нравилось, как обычно холодная кожа Драко горячилась в ее объятьях, а ее поцелуи разжигали его губы. Она поддалась, совсем потеряв голову. И почему Драко Малфой действует на нее как наркотик или империус? Письмо легонько покинуло руку Гарри, перекочевав к довольному Драко. Девушка поднялась на локтях, и вовсе не выглядела раздосадованной, скорее она выглядела победительницей. – Эй! – раздосадовано воскликнул юноша. – Здесь же пусто! Это…? – Заклятие, ага, – Гарри обронила голову назад и засмеялась. – Мелкая! Драко страстно набросился на Гарри и… принялся щекотать до смерти. Девушка хохотала как сумасшедшая и мотала головой: – Ты проиграл... Делай, что… хочешь… но ты проиграл. Драко демонстративно отстранился. Гарри села по-турецки, чуть подвинувшись к краю кровати. – Тогда что ты на это скажешь? – он повозился в полке прикроватной тумбочки, выудил оттуда нечто круглое серебряное и одел на палец Гарри. Кольцо в форме дракона. – Гарриет Лили Малфой, – довольно сказал Драко. И лицо его так и заискрилось от счастья. – Драко, – растерялась Гарри. – Ну, согласись, звучит лучше, чем Лонгботтом. Гарри ухнула и легонько ударила Драко в плечо. – Ты, маленький злобный хорёк! – Ты так выражаешь согласие? – подозрительно приподнял бровь юноша. Гарри не успела ответить, потому как в спальню буквально ввалились Джеймс и Сириус. Наперебой они начали поздравлять ошалевших молодых людей, обнимать их, а затем обниматься сами. – Ах, ласточка, ты меня убиваешь! – гоготнул Бродяга. – Обещала выйти за меня, а сама уже второе предложение получаешь! – Я был первым, – шепнул Драко, припоминая их первую встречу и качели... – Драко! – лицо Гарри озарилось внезапным светом. – Мы должны найти ту площадку. Тут Сириус, распевая свадебный марш, ухватил Гарри под локоть и потащил к гостям. То же сделал с Драко и Джеймс, весело вторя другу. Глупые и шальные улыбки так и прилипли к лицу. Волна безудержного счастья четверых вот-вот настигла всех, кто был в гостиной. Сириус, остановившись прямо в дверях, торжественно поднял левую руку Гарри, демонстрируя кольцо. Поднялся гул и раздался смех. Артур Уизли схватился за шампанское, в первую очередь почему-то наливая Люциусу, который пытался сохранить достойный вид. Джинни подскочила, хлопая в ладоши и поднимая за собой Рона и Гермиону. Глаза Гермионы заслезились… Под манипуляции волшебной палочки Джеймса свет погас, под потолком засиял шар, заиграли тысячей огоньков стены, увешанной гирляндой, и зажглась ёлка. Все отчего-то смеялись, смеялись и хохотали... Гарри вдруг поняла, что так и не ответила на предложение. Не скоро, но ей удалось прорваться к Драко, на которого, к удивлению, навалилась куча обжимающих его Уизли, так и отвешивающих глупые шуточки. – Драко, – шепнула Гарри, уводя юношу за руку и прильнув к его груди, – я согласна…The end
__________ *от франц. прекрасно, шикарно.