Бельчонок

Никогда еще репетиция не тянулась для Кою так долго. Даже новая мелодия, уже обрастающая исправлениями и дополнениями, оформляющаяся в полноценную песню, в новое детище их пока еще совсем не профессиональной группы, не занимала его так сильно, как предстоящее свидание с Юу. Первое… настоящее… только для них двоих. Внутри все сладко замирало от предвкушения и хотелось рассказать всему миру о том, как он счастлив. Пусть это всего лишь свидание… пусть на людях нельзя целоваться, прижиматься друг к другу, да и вообще хоть как-то показывать, что они не просто друзья, но… Само осознание того, что это свидание с Юу, окрыляло. Даже так беспокоящая его партия, которая не давалась до этого, сегодня прозвучала так, как нужно, лаская слух. И ободряющая улыбка Широямы была лучшей наградой. И хорошо, что Таканори посчитал, что его окрыленное состояние вызвано успехами в музыке. Иначе Кою не смог бы объяснить ему… Но, в конце концов, он оказался дома и едва смог осилить все то, что мама предложила на обед. Ведь вот-вот, совсем скоро, может быть в следующий миг, в дверь должен был позвонить Юу. — Кою, солнышко, что-то случилось? – от Такашимы-сан не укрылось его взволнованное состояние. — Нет мам, все в порядке, – Кою улыбнулся. – Просто за мной сейчас Юу зайти должен. Мы хотели погулять сегодня. — Широяма-кун? А Мацумото-кун и Судзуки-кун с вами? — Нет. У них дела какие-то, — на самом деле, Кою не соврал. Таканори еще в субботу обмолвился, что они тоже куда-то собирались. — Ясно. Что же, я думаю, вы хорошо погуляете, — в голосе слышались немного недоверчивые нотки. Конечно, ведь впервые, после событий полугодичной давности, он шел куда-то не с такими привычными для мамы Таканори и Акиры. — Не беспокойся, мам… Юу не даст меня в обиду в случае чего. Такашима-сан тепло улыбнулась и потрепала сына по волосам. — Ты у меня такой хороший, Кою… Вот бы еще девушку себе хорошенькую нашел… — Мам, ну… они мне не нравятся… У нас в школе нет ни одной девочки, которая бы мне понравилась. Они все какие-то… хихикающие постоянно и глупые… И все как одна любят что-нибудь сладко-попсовое. Женщина рассмеялась. — Мой маленький брутальный рокер. Ладно, доедай и иди переодевайся, а то встретишь Широяму-куна несобранным… Кою просиял и, в один присест разделавшись с остатками риса, почти убежал в свою комнату. Такашима-сан проводила его ласковым взглядом и тихо вздохнула. — Эх, Кою… когда же ты скажешь мне об этом? Думаешь, я не вижу… Она давно знала... знала, что Кою не нравятся девушки, видела, как сияет ее сын, когда произносит имя Широямы, какая нежность во взгляде, устремленном в никуда. Это не было шоком, нет. Но женщина до последнего надеялась, что Кою все-таки выберет девушек. И, тем не менее, после изнасилования она была счастлива тому, что ее сын вообще смог снова что-то чувствовать, любить. — Значит, Широяма-кун, да? Надеюсь, на сей раз ты не ошибся, малыш. Резкий звонок домофона прозвучал для Кою как гром. Сердце забилось, как сумасшедшее, а дыхание на миг перехватило. Однако когда он смог немного успокоиться и выйти из комнаты, Юу уже стоял в прихожей, о чем-то разговаривая с его матерью. — Ну, хорошо вам повеселиться, мальчики. И будьте осторожны. Кою, постарайтесь не слишком поздно вернуться, хорошо? — Конечно, мам, — и обернулся к Широяме. – Идем? — Идем. Едва отойдя на пару шагов от двери квартиры, Юу притянул Кою к себе и нетерпеливо, жарко поцеловал, вынуждая отвечать, подаваться навстречу жадным губам и рукам. Кою тихо постанывал в поцелуй, прижимаясь всем телом, путаясь пальцами в тяжелых черных прядях, временами задевая самыми кончиками пушистые уши Юу. И разорвать поцелуй они смогли лишь тогда, когда ноги Кою начали подкашиваться, а в ушах зашумела кровь от недостатка кислорода. Он снова мучительно покраснел и попытался отстраниться. — Сумасшедший… а если кто-нибудь увидит? — Ты прав… я совершенно сошел с ума, когда встретил тебя, — Юу осторожно погладил рыжее пушистое ушко, прошелся кончиками пальцев по щеке и легонько поцеловал ямочку за человеческим ухом. – Но ты такой невозможно красивый, что я просто не могу удержаться. Кою покраснел еще гуще и отстранился. — А куда мы пойдем? — Хм… как насчет караоке? Кою хихикнул. — Я же не умею петь… — Думаешь, я умею? – Юу мягко, но настойчиво тянул его в сторону лифта. – Зато там нам никто не помешает и можно побыть только вдвоем. Кою смущенно опустил взгляд. Он просто ужасно хотел бы, чтобы они были только вдвоем, но… Немного боялся того, к чему это могло привести. И лучше бы Юу узнать о том, что произошло с Кою раньше, чем все зайдет слишком далеко. — Хорошо. Караоке так караоке. Интересно, у них есть песни Хидэ? Юу рассмеялся. — И ты тоже хочешь их петь? Кою, ты чудо. — Я… он ведь был таким же, как я… — Такашима грустно улыбнулся. – Так жаль, что его уже нет… Широяма осторожно приобнял Кою за плечи. — Не грусти… Он не хотел бы, наверное, чтобы по нему кто-то грустил. Слушай… а может, попробуем кавер-версию какой-нибудь его песни сделать? — Думаешь? – Кою закусил губу. – А какой? — А вот сейчас придем в караоке и там решим. Как тебе идея? — Сумасшедшая, — Кою рассмеялся. – Но мне нравится. Караоке-бар располагался в трех кварталах от дома Кою. Небольшой, но уютный и, что самое приятное – с отдельными комнатушками, в которых можно было спокойно уединиться. Кою немного нервничал. Все же… мало ли, что о них могли подумать. Не стоило создавать лишних проблем. Заказав напитки и оплатив караоке на два часа вперед, они прошли в одну из дальних комнат. Маленькая, уютная, с мягким диваном, при виде которого Кою покраснел, представив, сколько всего Юу может с ним сделать на нем. Столько невыносимо порочных и сладких вещей… если только захочет, конечно. Впрочем, судя по тому, как Широяма вел себя сегодня на крыше, он и так хочет. Но пока девушка из обслуживающего персонала не принесла напитки, они просто сидели и перебирали каталог доступных песен. Юу даже предложил для начала спеть песенку из Дораэмона. Кою жутко смутился, но, немного подумав, решил, что хуже не будет и согласился. Все-таки стоило хоть с чего-то начать. И все же, после Дораэмона они, вдоволь насмеявшись друг над другом, нашли песню, которую должны были петь на фестивале. И пусть ломкий, хриплый голос Кою и прокуренное мурлыканье Широямы не шли ни в какое сравнение с серебристым колокольчиком голоса их классного наставника, да и до Таканори обоим было далеко, но все же Кою невольно заслушался пением Юу. Так искренне, так чувственно…так прекрасно несовершенно. И когда Широяма допел, Кою сам потянулся к нему с поцелуем. Легко, почти невесомо. И хрипло вскрикнул, когда оказался прижат к дивану сильным телом Юу. Пухлые губы вновь терзали его собственные, а тонкие пальцы поглаживали кожу над поясом джинсов. — Юу… не нужно… — тихим шепотом. А губы сами раскрываются навстречу жадным поцелуям, тело выгибается навстречу легким, нежным ласкам. Кою тихо стонет. — Я не могу.. позволь мне…только немного… — жаркий шепот в шею. Горячее дыхание обжигает нежную кожу, губы и язык такие настойчивые, такие нежные… И Кою уже не сопротивляется, когда Юу осторожно стягивает с него футболку, покрывая поцелуями плечи и грудь. Ему кажется, что он сходит с ума… перед глазами все расплывается, в голове приятная пустота, а низ живота сладко ноет и так тесно в джинсах, что хочется освободиться любой ценой. Но все же Кою хватает решимости легко оттолкнуть Юу. — Прошу тебя, не нужно Юу… я… не готов вот так… — Прости… я испугал тебя? — Нет… но не нужно так… иначе мы успеем наделать глупостей уже на первом свидании, — Кою сел и потянулся за футболкой. – Прости меня… я просто теряю от тебя голову и боюсь, что не смогу удержаться… Юу хмыкнул и обнял его. — Я понимаю… потому что я тоже совершенно теряю от тебя голову, Кою. Ну, раз так… давай петь. Кою счастливо рассмеялся. Кажется, петь песни Хидэ было чуть ли не призванием Юу. Его прокуренный голос как нельзя лучше подходил к этим песням, как и голос их автора. У самого Кою получалось намного хуже, хоть Юу его и хвалил. Но сам Такашима знал, что ему уже никогда не петь. Слишком сильно он сорвал голос. — Да брось… у тебя правда неплохо выходит, — Юу пытался его успокоить, но Кою только улыбался, качая головой. Не рассказывать же Юу, как он потерял голос. — А тебе стоило бы подумать о карьере вокалиста, а не гитариста. — Что, как Хидэ? — Да. У тебя отлично получается. — Правда? — Юу смутился. – Ничего особенного. До Таканори мне далеко. — Ты бы еще с Кавамурой себя сравнил… — оба засмеялись. Пели много, пели долго, прерываясь, чтобы глотнуть воды и поцеловаться. Так сладко, так жарко, так невероятно неправильно в месте, куда в любой момент могли зайти… Но оторваться друг от друга было невозможно. И звонок, известивший о том, что до конца их времени осталось всего десять минут, стал неожиданностью. Кою с сожалением отложил микрофон. Так хорошо было вот так побыть наедине, не отказывая себе в прикосновениях и поцелуях. И грустно от того, что это время истекло. Юу снова поцеловал его. Медленно, чувственно, сладко… До боли нежно. Кою отчаянно прижался всем телом, не в силах отпустить. Даже обвил бедра Юу хвостом. — Пойдем… нам пора, — Юу мягко отстранился, напоследок легко целуя Кою в уголок губ. — А у меня на примете есть одно милое кафе буквально в двух шагах отсюда. А еще можно погулять по парку, пока не совсем стемнело. Куда пойдем? — Давай в парк. В кафе и у тебя можно посидеть. — Ты прав. Улица встретила их прохладой и предзакатным спокойствием. В глубине старого парка в такой час почти никого не было. Разве только такие же влюбленные парочки, как они сами, но те в основном предпочитали скамейки под деревьями, получше спрятанные от посторонних глаз. А Юу и Кою просто брели по тропинкам, ведущим в глубину парка, к большому пруду с утками, вокруг которого еще пару часов назад толпились дети с родителями и особо романтичные парочки, приходящие покормить птиц. А теперь, к вечеру, объевшиеся подачек, щедро раздаваемых людьми, птицы скрылись в камышах, отдыхая от шума толпы. В водной глади отражались закатные лучи, окрашивая её в алый цвет. Так красиво… Юу, убедившись, что поблизости никого нет, присел на одну из лавочек у воды и поманил Кою, приглашая сесть рядом. Тот послушно опустился рядом, стараясь не касаться Юу. Но Широяма, улыбнувшись, притянул его к себе, обнимая и утыкаясь носом в волосы. — Все равно ведь никого нет… А я хочу с тобой вот так посидеть… Кою вздохнул, устраивая голову на плече Юу и затихая в теплых объятьях. Было так спокойно с ним… так легко и хорошо, что казалось сном. Еще одним их его сладких снов, в которых Юу был таким нежным, таким страстным, так сладко сводил его с ума… И так приятно было теперь чувствовать все это наяву. Юу закурил, и Кою в который раз нервно выдохнул, чувствуя, как вздымается грудь Широямы в такт редким глубоким затяжкам. — Так хорошо… Юу улыбнулся в ответ.