Бельчонок

— Эй, Тотчи, вот он! – в дверном проеме показалась алая макушка. До боли знакомая алая макушка. Кою замер. А в следующий момент рядом с первой показалась вторая голова, с растрепанными черными кудрями. Ее обладатель подслеповато прищурился и просиял. — Дайске?! Тотчи?! – Кою отложил гитару и побежал к парням, стискивая в объятьях. Оба парня обняли в ответ, буквально зажимая хрупкую фигуру между своими телами. Юу и остальные уставились во все глаза, разглядывая их. Дайске, высокий, стройный, но ощутимо сильный, с длинными алыми волосами, собранными в небрежный хвост, спускающийся до пояса. На волосах черными пятнами выделялись только уши. Грубоватые, но притягательные черты лица вынуждали вглядываться в попытке уловить что-то большее в себе. Тотчи, еще выше, еще более стройный, почти тощий, и лишь руки и плечи выдавали его силу. Большие очки в простой черной оправе, немного смущенная улыбка. Он производил впечатление простого затюканного ботаника, но явно таковым не был. Странно вообще было видеть настолько непохожую друг на друга парочку вместе. — Мелкий…. Куда же ты пропал так надолго, а? – Дайске встрепал волосы Кою и прижался губами к макушке. Юу едва слышно рыкнул сквозь зубы. Кою охнул и попытался отстраниться. — Дай…Дай, не нужно… — он в отчаянии посмотрел на Широяму. — А что… я же ничего такого не имел ввиду…просто соскучился… Скажи, Тоши? — Ужасно. Он успел мне за утро надоесть, — Тошия с интересом разглядывал бас-гитару Акиры, даже не глядя в сторону друга. – А ты только на четырех струнах, или на пяти умеешь? — На четырех. — Аааа… — немного разочарованно протянул парень и легонько дернул себя за ухо. – А меня Хара Тошимаса зовут. Можно просто Тошия. А этот остолоп, который тискает Кою – Андо Дайске. По странному стечению обстоятельств мы члены школьного совета из бывшей школы Кою. Хотя он вам про нас вряд ли рассказывал. Таканори раздраженно покосился на Тошию. Рядом с высоченным парнем он чувствовал себя неуютно. Дай отпустил, наконец, Кою, который тут же поспешно вернулся к своей гитаре, и широко, открыто улыбнулся. Юу отметил, что что-то в чертах его лица неуловимо напоминает его собственные. — А Терачи-семпай? Он с вами? — Да. Только он сейчас с Ямадой-сенсеем. Что-то они там решают в срочном порядке. — А кто это – Терачи? — А это наш президент. Великий и ужасный президент школьного совета, — отозвался Тошия. – Можно я побренчу? – он немного застенчиво улыбнулся, так, что стали заметны тонкие скобы брекетов. Акира улыбнулся в ответ. — Я Судзуки Акира, — он осторожно снял гитару, подавая ее высокому подростку. – Приятно познакомиться. — Взаимно, — Тошимаса улыбнулся шире и легко прошелся пальцами по струнам. А затем, вынув из заднего кармана джинсов медиатор, наиграл отрывок какого-то замысловатого мотивчика. Дай фыркнул. — Эй, не раскрывай им секреты своей игры. — Ничего я не раскрываю. Хорошая малышка, Акира-кун, — он осторожно погладил полированный корпус и снял ремень с плеча. – А ты, Дай, слишком нервничаешь. — Заглохни, а? А ты, Кою, все же решился на группу, как я погляжу. Молодец. — Ну… у меня был хороший пример… Кстати, Это Мацумото Таканори, Кикуни Саказуки и Широяма Юу. — Широяма, да? Юу-кун, а ты не из Миэ сюда переехал? Юу посмотрел на Дайске вопросительно и медленно кивнул. — А ты как догадался? — Горячие парни из Миэ чувствуют друг друга, — он хохотнул и хлопнул Широяму по плечу. – И не дергайся… Кою для меня как младший брат, — последние слова он произнес тихим шепотом в самое ухо. – Приятно познакомиться, народ, — снова просиял, выпрямившись. Юу улыбнулся в ответ. Тошимаса хохотнул. — Ну, точно похожи. Два кошака. — А Дайске, когда напьется, становится мартовским, вне зависимости от времени года, — раздался тихий странно хриплый голос от входа в зал. Все присутствующие обернулись. В дверях стоял… стояла девушка. Довольно высокая и такая тоненькая, что казалась прозрачной. Длинные светлые волосы, стянутые, как и у Дайске, в простой хвост, красивые глаза, полные губы, чуть крупноватые для узкого личика. Небольшие, аккуратные, высветленные ушки и такой же хвост. Тонкая талия, кажущаяся плоской грудь, стройные бедра, длинные красивые ноги. Удивительно изящные кисти рук с тонкими музыкальными пальцами. И почему-то мужская форма. — Я приставал к тебе всего-то раз, Шинья, а ты мне теперь это до самой смерти припоминать будешь? -Терачи-семпай, — Кою улыбнулся. -Здравствуй, Кою. И остальные тоже, — она странно прихрамывала пока шла. Юу заметил, как в глазах Дайске мелькнуло беспокойство. — И что же вы двое здесь забыли? Неужели нельзя было потерпеть до конца концерта хотя бы, прежде чем идти искать Кою-куна? — Ну, Шинья… — Я все сказал, Дай. А я ведь говорил Ясухиро-сенсею, что вы первым делом побежите ломать ему настрой. А ну, живо за мной. Юу невольно прыснул. Тонкая хрупкая фигурка Шиньи, грозно взирающего на поникших Дайске и Тошимасу, каждый из которых был выше его на добрых полголовы, смотрелась комично. — Простите, Президент. Позвольте поцеловать вашу прелестную ручку в знак глубочайших извинений за свое недостойное поведение, — Дай всерьез склонился, и подхватил кисть Терачи, чтобы поцеловать, но тот слегка скривившись отнял руку, одарив того уничтожающим взглядом. — Ты шут, Дай. Идемте уже. Кою, удачи на концерте. У вас все получится. Наверное, только Кою успел уловить в глазах Андо мелькнувшее там разочарование. Подросток вздохнул – за те месяцы, что они не виделись, Дайске так и не решился. А Шинья так и не оттаял. Тошимаса помахал на прощание и, еще раз смущенно улыбнувшись, вышел вслед за Шиньей и Даем. — Это кто такие были? Особенно эта девица? – Таканори вопросительно посмотрел на Такашиму. — Это мои друзья из старой школы. Вернее, они конечно все трое мои семпаи. Они сейчас в выпускном классе. И Шинья не девушка. Это президент школьного совета и ударник в их группе школьной. Они выступают уже не только в школе, а Ясухиро-сенсей даже обещал свести их со знакомым продюсером, когда они школу закончат. Есть еще Ниикура-семпай и Ниимура-кун. Каору уже школу закончил, а Тоору со мной учился. Вот. — А почему ты нам о них ничего не рассказывал? Друг называется. — Ну… до того, как меня Сугизо начал учить на гитаре играть, я не общался с ними особенно. А потом просто… они ведь старше, вроде как не совсем друзья… И я же говорил вам про группу из прошлой школы. — Я помню про группу, — Акира кивнул. — Вот. А потом… а потом меня родители оттуда забрали, — Кою закусил губу и посмотрел на Юу. Не хватало еще вот так проговориться — Подожди… ты сказал, что эта… Шинья не девушка? — Нет, Терачи-семпай парень. — Никогда бы не подумал, — Кикуни хмыкнул. — Он жутко злится, когда его с девушкой сравнивают. Или когда Дай вот так как сейчас шутит, — Кою вздохнул. – И он замечательный ударник. На самом деле, Кою давно заметил, что его красноволосый семпай весьма искренен в своих кажущихся наигранными ухаживаниях за Терачи. Но Дайске видимо не хватало смелости сказать о своих чувствах прямо, а Шинья либо действительно не замечал этого, либо старательно скрывал свое знание. — Они вроде бы пару раз бывали у меня в кафе. Во всяком случае, эту алую шевелюру я помню. Такашима улыбнулся. Сегодня Юу впервые приревновал его к кому-то. Пусть на это и не было особых причин, но от этого было так хорошо… Значит, Широяма любит… значит, ему неприятно видеть, как к нему прикасаются посторонние. Только ради этого его неугомонным семпаям стоило здесь появиться. — Ну ладно, давайте заканчивать уже репетицию, — проворчал Кикуни из-за установки. Время до выступления летело, как будто его кто-то подгонял. В списке выступающих они были предпоследними, и сидели за кулисами, наблюдая за остальными. Вернее, сидели все, кроме Таканори, нервно нарезавшего круги и каждые четверть часа выбегавшего покурить. В конце концов, Акира усадил его на колени и каждую попытку встать пресекал, еще крепче сжимая объятья. — Така, тебе нельзя столько курить. — Но я нервничаю. — Мы все нервничаем, — меланхолично заметил Широяма, дергая хвостом и искоса наблюдая за происходящим на сцене. — Я что-то не заметил, чтобы ты дергался. — Таканори, успокойся, наконец. Если я этого не показываю, это еще не значит, что я не волнуюсь. Кавамура-сенсей и мой классный наставник тоже. А у Кою в зале вообще сидит учитель музыки и три семпая. Ты думаешь, он не волнуется? Кою мучительно покраснел. — Не переводи разговор на Кою! — Така, прошу тебя… прекрати, — тихо произнес Такашима. Тот раздраженно фыркнул, но больше спорить не стал. Юу покачал головой. — Ты неисправим, Таканори. — На себя посмотри… — Ну, хватит уже, — не выдержал Кикуни. Вы еще подеритесь за полчаса до выступления, а… Кою вздохнул. Но, несмотря на нервное напряжение и перепалки Юу и Таканори, все они с нетерпением ждали, когда же выйдут на сцену. Танцы, спортивные секции, выступление драмкружка, школьного хора и оркестра. Все эти выступления проходили мимо, лишь отмечая, что до их выступления оставалось все меньше времени. И когда, наконец, улыбающийся Кавамура-сенсей, заглянув за кулисы, сказал, что им осталось десять минут, Таканори, полузадушено пискнув, уткнулся лбом в плечо Акиры, Кикуни сгорбился еще больше, а Кою мучительно захотелось прижаться к Юу в поисках поддержки. Он едва заметно показал взглядом на дверь и первым направился к выходу. — Эй, ты куда? — В туалет. — А, ну быстрее только, — протянул Таканори. Широяма вышел через минуту. И тут же заключил Кою в объятья. — Я волнуюсь… — Я тоже… Но у нас все получится, я верю. Мы же команда, верно? — Конечно… — Такашима улыбнулся. – Но я… — Ты прекрасно играешь. Всем понравится, я уверен. Мы сделаем это, правда. Кою на секунду прижался губами к губам Юу и отстранился, покраснев. Тот тепло улыбнулся и легко погладил испуганно прижатые ушки. — Не бойся… Я же с тобой… — А я с тобой… — Пойдем… наше время пришло, Кою… — Да… пришло… Они зашли вместе. И внутри уже не было того страха, что поселился там с утра. Теперь была только уверенность в своих силах. — И сегодня у нас еще один дебют. Наши старшеклассники долго репетировали, чтобы представить вам сегодня настоящую рок-группу. Нашу школьную рок-группу. Встречайте, Gazette. Первым пошел Кикуни. А за ним, подавляя волнение и стараясь улыбаться, на сцену ступил Кою, щурясь от яркого света, освещавшего сцену. Он почти не видел тех, кто сидел в зале, старался не думать, что сейчас там сидят те, кто будет судить его выступление. Он не помнил, как на сцену вышли Акира, Юу и Таканори. И лишь когда свет погас, оставив только яркий луч прожектора, освещавший тонкую фигурку Мацумото, а Кикуни отбил такт, он в первый раз провел медиатором по струнам, задавая партию, начиная песню. Их первое настоящее выступление началось.