Просить

Антон с удовольствием уплетал какой-то замысловатый салат на завтрак и подмечал, что сегодня Завулон выглядит бодрее. Голова была легкой и не болела, в отличие от предыдущей недели. Вспоминать, как понравился вчера массаж, категорически не хотелось — Завулон не должен заподозрить, что мастер своего дела. По крайней мере, что теперь так думает Антон. Музыка на мобильнике что-то тихо бубнила про паранойю и привыкание, про то, как ощупью узнают друг друга… Настроение было хорошим. Даже Завулон немного расслабился, сидя у окна на высокой табуретке и нахохлившись, будто старый стервятник. — Ты мог бы получить немалую выгоду от ситуации, — сказал Завулон. — От которой в этот раз? — Антон щелкнул по клавише ноута, отправляя на печать сводку свежих новостей. Надо же чем-то занять Завулона. А новости он любит. — Конфискация, — процедил он так, будто это слово обжигало ему язык. Антон оторвался от браузера и вскинул на него глаза. — Магические артефакты, личные коллекции, содержимое сейфов — все, что конфисковали Инквизиторы, но по факту должно принадлежать хозяевам. Я удивляюсь, как это Гесер не прибрал к рукам кого-то из московских Темных. Один подвальный сейф бывшего Дневного Дозора чего только стоит. Гесер не мог не наложить на него лапу. Так почему не вытребовал себе раба? Антон непонимающе нахмурился. — Попробуй отбери что-то у Инквизиторов. И ты сейчас за чьи именно артефакты печешься? За свои? — Часть из них уникальна, — лениво и будто бы равнодушно сказал Завулон. — Зачем мне Темные амулеты? Что я с ними буду делать? — Если магическая вещица сделана качественно и по всем правилам, мастерски, то с годами она лишь прибавляет в цене. Артефакты — это инвестиции, Городецкий. — Это ты сейчас так ненавязчиво разрекламировал себя как профи по амулетам силы и прочего? — Приворотным и отворотным, защитным и пьющим силу у недругов, — кивнул Завулон. — Есть и коллекция запечатанных погодных катаклизмов, если захочется поразвлечься. — Да ты затейник, — беззлобно съязвил Антон. — Как же их заполучить? И главное: во что мне это обойдется? — Ты не умеешь пользоваться ситуацией, Антон, — тон Завулона сделался более искренним. — Ты каким образом выпросил меня у Инквизиторов? Будь я на твоем месте, ободрал бы их как липку, еще и солнце в придачу унес. И луну. Просто пойди — и потребуй. И требуй больше необходимого, часть они все равно уторгуют. — А тебе самому какая выгода? — Считай, что я просто сегодня в хорошем настроении. Антон отключил ноутбук, захлопнул крышку и скрестил руки на груди. — Всегда есть что-то еще. Говори. — Подкуп, Антош. Простой подкуп тебя. Антон поморщился. — Не называй меня так. Так что тебе надо? Завулон замялся, якобы подбирая слова. Но, скорее всего, давно все обдумал. — Маг, что выше по силе, всегда мог сделать амулет-оберег для другого. Помнишь Эдинбург? Защита. Связь. Покровительство. Мне хотелось бы такой. Хозяин может сделать это. И инквизиторы будут не в силах его отобрать. Антон, конечно, помнил. И амулет, и заинтересованность Завулона, и его сомнительную помощь. И девочку-оборотня, пожертвовавшую собой. Что ж, Завулон напомнил о неоплаченном долге. Хотя тогда и была договоренность, что Антону не придется расплачиваться. Темный, что с него возьмешь. — Мог бы просто попросить, — сквозь зубы процедил Антон, бросая ему на колени распечатанные листы с новостями. Завулон ничуть не смутился. — Я устал ждать, когда ты сам догадаешься. — Догадаюсь для чего? — крикнул Антон, подскакивая и хватая его за шиворот. — Догадаюсь позволить тебе сесть мне на шею, и ты разом напомнишь мне обо всех долгах, которые, по сути, ими и не являются? Еще и обязательства Гесера взвалишь на меня? Всего Дозора? Всех ваших интриг, что накручивали веками? Надавишь на совесть, выпотрошишь меня своими несчастными взглядами? И решишь, что все, теперь я стану шелковым и начну плясать под твою дудку? Зачем мне это? Зачем?! Завулон смотрел не моргая, с каждым мгновением будто бы все больше утягивая куда-то вглубь, туда, где давно нет жизни и невозможно дышать. Антон потряс головой, с усилием прерывая зрительный контакт. Вот действительно ж древняя рептилия, опасная и разучившаяся радоваться жизни. Внутри — будто выжженная пустыня. И холод собачий. Антон даже передернул плечами, сбрасывая наваждение. — Если воспоминания оказались неприятными, так то не моя вина, — удивленно сказал Завулон, отодвигаясь. Его будто и не задела вспышка Антона. Он грубо вывернулся, выскользнул, словно чешуйчатая рыба, из захвата. И Антон осознал, что даже теперь, такой вот обессиленный и без магии, Завулон все еще остается опасным противником не только на словах. — Мне кажется, ты слишком зацикливаешься на требованиях Инквизиторов. Ну отчитаешься пару раз, что проводишь со мной разъяснительные беседы, и они отстанут. Антон покачал головой и вышел из кухни.