читать рекомендуется под настроение группы Сплин "Шаман"
__________________________
— Вы меня обижаете.
— Если бы я хотел вас обидеть, вы уже были бы мертвы…
из известного анекдота
Антон отпирать дверь не спешил. Что-то было не так. Опасность. Жгучая такая, необузданная. Антон ткнул в быстрый вызов на телефоне.
— Шеф, вы сейчас где?
Гесер от такой наглости даже поперхнулся. Видать мало кто требовал у него отчета, да еще и в таком тоне. Шум улицы почти перекрывал его слова:
— С инквизиторами общаюсь. По твоей вине, кстати. В чем дело?
— Ага, как же, общается, — буркнул Завулон где-то за спиной. — В уличном кафе. Или точнее сказать, в бордельной его части.
Теперь пришла очередь Антона поперхнуться: вряд ли Ольга позволила бы подобное. Хотя кто ж разберет этих… древних.
— Вы предлагали помочь патрулями у моего дома. Так вот, завтра было бы в самый раз, — Антон на ходу придумал причину для своего звонка, не хотелось, чтобы Гесер тоже пожаловал в гости вот прямо сейчас, одного псевдоЛаса и так хватало. Но зато стало ясно, что стучал в дверь не шеф. Тогда кто?
— Будет тебе патруль. А сейчас мне действительно некогда.
Антон кивнул уже сигналу сброшенного вызова. Шеф, как обычно, легко почувствовал, что сейчас и без него отлично справятся.
Дверь придавили силой, то ли здороваясь, то ли требуя впустить. Сила была… наглой — по-другому и не назовешь. Знакомой Антону, той, что когда-то воспринималась ненавистной и раздражающей, а теперь уже вроде как привычной. С ней удалось как-то сжиться. Вернее, с ее остатками.
— Впусти, — велел Завулон. — Мы ему сейчас нужнее, чем он нам. Будет торговаться.
Антон сделал вид, что не заметил, как раскомандовался Завулон, будто и не было прошедшего года, будто тот все еще мог распоряжаться.
— Раз он нам не нужен, смысл впускать то? — он постарался отмахнуться от навязчивых, липких, как паутина, сомнений. Опасаться стоило, если бы сейчас нагрянула толпа инквизиторов, а не кто-то единолично. С любым магом Антон легко справится, тут и бояться нечего. Но сомнения все равно давили. Еще и инстинкты дозорного вопили, что драки сегодня никак не избежать.
В дверь снова магически «постучали». Для пущего эффекта нетерпеливо проскребли по ней сумеречными когтями.
— И как только сумел нацепить личину Светлого? — возмутился Антон, только теперь до конца осознавая, кто там, за дверью.
— Скопировать такую личину несложно, секрет лишь надо знать, — принялся неспешно разъяснять Завулон, недружелюбно оскалившись в сумрак. — Когда-то даже твой ненаглядный шеф купился. Жаль, что дважды его одним фокусом не провести. А за Темными, собравшимися к тебе в гости, инквизиторы сейчас приглядывают очень внимательно, в Светлой шкуре прийти легче.
— Что ему нужно? Наглости ведь не занимать, — Антон вздохнул. Ну почему в последний месяц никак не удается почувствовать себя хозяином положения? Такое ощущение, что он от всех отстает, везде опаздывает, самого важного не понимает. — Впрочем, и тебе наглости не занимать, чему я удивляюсь… — Антон активировал боевую связку заклинаний — на всякий случай, — и нехотя снял защитный контур с двери.
— Личину смени, — велел громко он нежданному гостю, глядя на третий слой. Но даже там был лишь след от фальшивой, ненастоящей ауры, — иначе ничего обсуждать с тобой не стану.
— Будут еще какие-то пожелания? — спросил пришедший очень знакомым, язвительным тоном. Он медленно проступил в реальности, огляделся с пренебрежительным оскалом. Точная копия. Клон. И не различишь их с Завулоном вот так сразу. Разве что гость выглядел не настолько изможденным, да и магические щиты на зависть: на пике формы, с большим запасом для любого форс-мажора. Антон непроизвольно поежился: вот что с ними двумя делать? Вдруг сговорятся и придушат? Отомстить всегда найдут за что, а сговориться им — плевое дело, наверняка мыслят одинаково.
— С чем явился, Третий? — Завулон перенял инициативу и казался странно довольным. Все шло по его плану? Или просто делал хорошую мину при плохой игре?
Тот, брезгливо поджав губы, разглядывал прототипа.
— Докатился, — в итоге фыркнул он, — позора на всю оставшуюся жизнь. Короткую теперь, судя по всему, и не очень приятную жизнь. А я, заметь, лицо заинтересованное, мне тоже жить хочется, поэтому напрягай мозги, подключай все свои связи и выкручивайся, как хочешь…
Антон кашлянул, привлекая к себе внимание. Вообще-то он тут главный, тогда почему эти двое сверлят друг друга взглядом и ничего вокруг не замечают? Совесть у них есть? Правила приличия написаны не для них? Такое ощущение, что сейчас кинутся рвать друг другу глотку, и фиг разнимешь…
— Тебя сюда не звали, — сказал Антон, в агрессивности топя свою нервозность: тут с одним-то Завулоном не всегда выходит справиться, а как быть с двумя сразу — и не разберешь. Третий был накачан силой до предела, амулетами обвешан, как старая, мудреная ведьма на секретном задании. Видать, чего-то опасался, хотя пытался это скрыть. Антон уже научился худо-бедно считывать замысловатую мимику Завулона и понимать, что за эмоции кроются под казалось бы непроницаемым лицом, особенно когда так раздраженно теребятся амулеты или перстни.
Третий перевел тяжелый взгляд на Антона. Сразу попытался продавить его магические щиты. Когда-то от такого взгляда Антона покорежило бы, раскатало бы по сумраку, подчистую сдирая щиты, причиняя боль. Но теперь Антон тоже был вне категорий и уже изрядно понабивал шишки стараниями Гесера, и высших вампиров повыжигал на заданиях-расследованиях, и магов калечил, натренировался, можно сказать, вопреки желаниям и личным привязанностям.
Потому они с Третьим сейчас обошлись без особых затей: лишь выбивая друг у друга воздух из легких прессом силы и заставляя щиты звенеть и выгибаться. Померились немного силами да и поостыли. И все-таки Антон из-за своей нервозности ударил грубее, резче, заставив Третьего болезненно поморщиться. Вот и хорошо. Меньше станет кочевряжиться.
— Где Лас? — Антон запоздало забеспокоился, что тот может оказаться в заложниках.
— Без понятия. Не встречались.
— Не врет, — заверил Завулон, своим спокойным тоном заставляя Антона тоже успокоиться и не провоцировать понапрасну противника. Можно подумать, это Антон начал цепляться, а не клон. Но Завулон был прав: если клон сумел накопить силы хоть вполовину от той, что раньше была у главы Дневного Дозора, то Антону просто так с ним не справиться, если придется сцепиться.
— Миленько, — пробормотал Третий, отступая и брезгливо заглядывая в комнаты. — А защитный контур так себе, без особых изюминок. Предсказуемо.
— Зачем пришел? — Антон недружелюбно встал у него на пути. Вот вроде не с чего было его ненавидеть, — по крайней мере не более того Завулона, с которым когда-то познакомился Антон, — но почему-то ненавидеть хотелось, и очень сильно. Может, так было проще? Разделять их? Одного ненавидеть, другого… не то чтобы любить… и не то чтобы принимать… или же терпеть. Другого, судя по сложившейся ситуации, еще и защищать сейчас придется — обязанности хозяина и все такое…
— Мне показалось или нет, что ты, Городецкий, едва не кинулся за мной в погоню там, у инквизиторов. А теперь что же? Пропал интерес? Гонишь меня? — клон смотрел въедливо, чуть ли не выжигая своим придирчивым сумеречным зрением. Чего он искал и не находил? Чего опасался? Антон вспомнил, что как раз утром Завулон выудил из коробки с возвращенными инквизиторами амулетами небольшую подвеску со странными рунами, вынудил надеть на шею, пообещал, что пригодится. И с тех пор казалось, что она опасно оттягивает шею: Темная да древняя, небось не один раз кровью напитанная. Вдруг она поможет клону подчинить волю Антона или еще что? Но не срывать же ее с шеи прямо сейчас у них на глазах? Она спрятана под воротом пуловера, и привлекать к ней лишнее внимание — себе же делать хуже.
— Кто владеет информацией, тот владеет миром, — между тем Третий обогнул Антона и, как ни в чем не бывало, по-хозяйски устроился в кресле. — Угостите чем-нибудь? Бар тут хоть имеется? — Но поняв, что никто не торопится его привечать, нахмурился. — Как вы уже поняли, ведется охота, да не за пешками, а за фигурами посолиднее. Вся верхушка под прицелом. И если тебя хотят развоплотить, даже дурак вынужден защищаться. Ты, Городецкий, по долгу службы обязан радеть за правду, так ведь? Вот и радей. Как обычно ввяжешься в бой, все расставишь по местам, и дело сделано. Могу помочь с козырями в рукаве. Вот он, — Третий кивнул на Завулона, застывшего в дверях проходной комнаты, — все свои козыри давно растерял, стал обузой, еще и нервы треплет задарма небось, не стесняется. Я же куда запасливее. И прозорливее. И, заметь, Антон, в данной ситуации — намного полезнее.
Тот неопределенно кивнул: как же, цену себе понабивать каждый горазд, а уж вдвойне понабивать — это прямо в духе Завулона, отчего же клону не быть таким?
— Скука — страшная вещь, — продолжал рассуждать клон, обвиняюще глянув на прототипа, — ради сомнительных «острых» ощущений некоторые готовы забыть об осторожности. А порою и гордость в сортир спустить. Ведутся на обещания врагов своих, потом локти грызут от досады. Но поздно: тебя уже сожрали. А если не сожрали, если в нужный момент успел подсуетиться твой клон, то просто обглодали малость, все силы выпили и отправили… отрабатывать прошлые провинности, угождать да прислуживать. Антон, ты не верь ему. Врет он во всем. Небось за все время ни слова правды не сказал, лишь изворачивался. Мне же верить ты можешь, потому как мы с тобой одного и того же хотим.
— И чего же?
— Справедливости. — Потом подумал и добавил: — Еще мести. В этом деле я тебе полезнее, чем он. Потому как умнее.
— Ну и скромнее, конечно же, — процедил Антон. — С вопросами о радении — это к Гесеру надо. Я один подвиг уже совершил недавно, взял на попечение проблемного раба, хватит с меня подвигов, до сих пор аукается, — Антон тоже перевел взгляд на Завулона, пытаясь понять, как тот годами терпит своего клона, отмороженный же тот, сразу видно. Слишком педантичный, еще и без тормозов. Все-таки, как Завулон мог дать согласие на клонирование, это ж совсем спятить нужно. Или, действительно, безмерно заскучать и завыть от беспросветности.
— Отхватил кусок больше, чем смог проглотить? Оно и заметно, не обессудь, — поддел Третий, неверно понимая расстройство хозяина. — Зачем тогда мучиться? В стазис его, — он торопливо ткнул пальцем в своего прототипа, — кто станет проверять, в каком состоянии твой раб? Да и сохраннее он там будет: наемники не прирежут, инквизиторы не выкрадут, а мне — спокойнее, опять же, подстраховаться никогда не помешает. Жаль все-таки, что мы привязаны к нашим прототипам, насколько легче жилось бы, не маячь такие на горизонте. Скажи честно: зачем он тебе такой бессильный сдался? В стазисе его держать сподручнее: молчит, не фонтанирует опасными идеями, не настраивает твою семью против тебя же.
— А он настраивает? — Антон нахмурился.
— Конечно. На его месте я так и поступил бы. Семья — слабое звено. В твоем случае — особенно. Знаешь, сколько у него планов в разработке относительно твоей дочери? Три. И плюс два замороженных. Я, конечно, понимаю, что всем удобнее, если Надежда подастся в инквизиторы. Те будут ею прикрываться, как живым щитом, Светлым меньше мороки с воспитанием и контролем, а этот, — клон опять высокомерно кивнул на Завулона, — подсуетится, чтобы Абсолютная подрастеряла всякий интерес к противостоянию и подвигам, а затем и вовсе озлобилась. Ею тогда легче манипулировать: дело нехитрое, ему очень знакомое — бедняжку по головке гладить да жалеть, объяснять, как неправы ее родители и наставники. Неужто сам, Антон, ты о таком не думал, не тревожился?
— Чушь, — сказал Завулон. — Стратегия, имеющаяся на всякий случай, и намеренное ее воплощение — разные вещи. Кто сказал, что эти планы уже в разработке? Да и не до того сейчас, есть дела поважнее, Антон это и сам знает.
— Кстати, о делах. Какая именно договоренность с Гесером? — клон скрестил руки на груди, с самодовольным видом откинулся на спинку кресла. Чем он так наслаждается? Зачем выставляет напоказ всю свою силу, ловит нити сумрака играючи, даже здесь, на территории Светлого, чувствует себя свободно и легко? Антон мысленно ругнулся: сколько лет прошло с того вечера, когда Завулон тайком первый раз проник в его квартиру, а он так и не научился устанавливать защитный контур, чтобы ни один Высший Темный не смог бы пробить его и напакостить. Интересно, как клоны помнят события, произошедшие не с ними, а с их прототипами? Как давний, смутный сон? Или во всех красках и деталях? Помнит ли этот усмехающийся гад как и почему они стали врагами? Видел ли лицо Антона, когда Завулон взывал к его шкурным интересам и торговался за Свету, за то, жить ей после трибунала или нет? Помнит ли Зеркало Рогозу? Сумеречное живое оружие, неожиданно пришедшее и сыгравшее на пользу Дневному Дозору, унесшее жизни Тигренка и двух магов третьего уровня силы? Антон помнил все: ошибки и проколы, чувство страха от осознания своей беспомощности против выбора бесчувственного сумрака. Тот уравновесил силы на свой манер: равнодушно, без каких-либо пристрастий и сомнений. Почему-то Антону клоны напоминали такой же бесчувственный инструмент по заколачиванию гвоздей в чужой гроб. Они не сами по себе появились, а потому что кому-то понадобился очередной туз в рукаве. И беда в том, что они не в состоянии порвать нить, связывающую их с прототипами, и как следствие —озлобленные, мелочные, не слушающие никаких доводов. Как на таких давить? Как использовать?
— Что там, говорю, решили с Гесером? — недовольно напомнил клон, и Антон вынырнул из своих, бегущих уже по десятому кругу, мыслей.
— Не твоя забота, — встрял Завулон. — Ты зачем пришел? Выторговать возможность не быть стертым, как прочие клоны? Пришел по адресу, разумеется, только вот нет смысла тебя оставлять. Как известно, обжегшись на молоке, дуют на воду. Шиндже всегда предпочитает перестраховаться и если уж решит стереть — то всех, до единого. Никто его не переубедит.
Антон не был уверен, как Завулон, что Шиндже не внемлет просьбе придержать одного из клонов, при условии, конечно, что тот не опасен. Скорее всего, Завулон просто набивал цену, а заодно хотел полюбоваться на вытянувшуюся физиономию своего противника. Еще и встал за спиной Антона, по-свойски положив руку ему на плечо. Хвастался? Или пытался незаметно дать тычок в бок, чтобы не портил ему игру? Антон невозмутимо отстранился, чувствуя чуть ли ни спиной, как рабский браслет пьет силу Завулона по причине недовольства хозяина. Хватит, доприказывался, теперь не ему решать, а хозяину. У каждого свой интерес. У Антона на данный момент — подольше понаблюдать, как эти двое пикируются и по мелочи проигрывают друг другу. Потому как когда еще представится такая возможность? Гесеру потом передать воспоминание — так тот наверняка оценит.
— Между прочим, убедить любого инквизитора не проблема, Шиндже в том числе, было бы желание. Верно я говорю, Антон? — клон смотрел на него, а не на прототипа. — В долгу не останусь. Дам тебе все, к чему не удалось принудить вот этого, — он кивнул на так и оставшегося стоять посреди комнаты Завулона. — Слышишь? Все.
